людей и мин. Тут же удобно было установить и минометы.
- Мы не знаем только размеров площадки, а то приготовили бы и ее, -
пояснил солдат.
Звонарев указал. Вдвоем со стрелком они разметили землю.
Вернувшись к блиндажу Шметилло, прапорщик застал его уже одетым. Харитина
хлопотала, накрывая стол.
- Прошу чайку с ромом, - пригласил капитан.
Звонарев сообщил о выборе места для минометов.
- С наступлением же темноты хочу осмотреть проволочные заграждения, чтобы
обдумать, как через них лучше пропустить электрический ток.
- Это предприятие опасное. От проволоки до японцев всего сорок шагов.
Только в дождь и туман можно проползти вдоль нее и осмотреть.
- Я провожу их благородие, - отозвалась Харитина. - С неделю назад
облазила без малого весь участок, когда подбирала наших раненых.
- А верно. Она вам может очень пригодиться - ползает, как змея. Где она
так научилась - и не знаю!
- Белку в Сибири добывала, а она, чуть где шорох или треск, - сразу
уходит. На охоте и наловчилась стрелять и неслышно подкрадываться.
Пока офицеры, обсуждая детали, пили чай, Харитина расположилась возле
блиндажа стирать белье. Разорвавшийся поблизости снаряд обдал ее землей.
- Который день начинаю стирку, а он не дает! - пожаловалась Харитина,
входя в блиндаж.
- Заметь, откуда стреляют, а мы попросим артиллеристов уничтожить
батарею.
- Да справа, за двойной горой, где дерево растет. В аккурат за ним и
будет.
Звонарев и Шметилло вышли наружу. Из ближайшей бойницы капитан показал
предполагаемое место расположения батареи.
- Наша цель номер пять, - узнал прапорщик, - сегодня же займемся ею.
Прощаясь, Звонарев предложил Харитине стирать белье в бане на Залитерной.
- Заодно и сами помоетесь.
- Как же я пойду вместе с мужиками? - покраснела Харитина.
- Выгоните их, а если одной страшно, возьмите с собой за компанию Шуру
Назаренко, - вдвоем веселее будет.
На батарее литеры Б Шура сообщила прапорщику, что Гудиму вызвали в
Управление артиллерии и что он, Звонарев, оставлен за старшего на батарее.
Было за полдень, когда Звонарев увидел неторопливо приближавшегося
Борейко в сопровождении Блохина. Поручик тряхнул прапорщику руку, ласково
погладил по голове Шуру и пошел вдоль фронта орудий. Завидя его, кое-кто из
солдат не спеша поднимался навстречу, другие продолжали сидеть на земле.
Борейко нахмурился.
- Жратвы, что ль, много в брюхе, что никак с земли не подыметесь? -
сердито спросил он. - Встать!
Солдаты вскочили и вытянулись.
- Садись! Встать! Садись! - командовал поручик, пока лица солдат не
покрылись потом. - То-то же, черти клетчатые, а то зажирели здесь без меня!
- уже добродушно сказал он.
В третьем взводе Борейко обратил внимание на хмурые, сонные лица солдат.
- Жиган, - окликнул он взводного, - почему твой народ невеселый? Харчи
плохи или вошь заела?
- Никак нет! Мы все с одного котла едим и не жалуемся, и в баню на той
неделе ходили, помылись, обстирались.
- Они, вашбродь, по вас скучают, - вставил Блохин.
- Я их сейчас повеселю. Гармонь с тобой, Жиганов?
- Так точно!
- Тащи.
Через минуту взводный уселся и л бетонном обломке и растянул свою
"тальянку".
- Барыню! - скомандовал Борейко
Блохин с присвистом пошел вприсядку. Солдаты сгрудились вокруг, но никто
не выходил на середину.
- А ну, Лепеха-воха! Покажи, как кержаки пляшут, - подтолкнул взводного
поручик.
- Я, вашбродь, не умею, да и беса тешить не хочу, - отнекивался солдат.
- Он над вами, дурнями бородатыми, и так день и ночь потешается. Можно
подумать что ты и на свет божий появился с Библией в руках.
Солдаты захохотали. Лепехин досадливо оглянулся на них и, не встретив
сочувствия, швырнул фуражку на землю и пошел за Блохиным.
- Ай да Лепехин! Я и не знал, что ты такой мастер! - подзадоривал Борейко
Увидев Шуру, прибежавшую поглядеть, поручик крикнул ей:
- А ну, пройдись-ка с ним в паре, - и вывел на середину круга смущенную
девушку.
Лепехин, красный и мокрый от пота, продолжал остервенело бить землю
каблуками. Сердитое вначале выражение лица сменилось ухарской улыбкой. И
кода Шура, закинув вверх руку с платочком, павой проплыла перед ним, он
молодецки гикнул и пустился в такую присядку, что все открыли рты от
удивления.
- Как пляшет, черт! - восхищался Борейко и вдруг сам пустился в пляс.
Солдаты один за другим последовали за ним.
- Расступись, дай русской душе развернуться! - орал Блохин, расталкивая
солдат.
Пройдя один-два круга, Борейко отошел в сторону и, утирая пот со лба,
кивком головы подозвал Звонарева.
- Какие у тебя есть интересные цели? - вполголоса спросил он.
- Номер пять. Шметилло просил обстрелять, но без разрешения начальства
открывать огня не разрешается.
- А начхать мне на всех! - махнул рукой поручик. -
К орудиям! - громко скомандовал он. - Цель номер пять, бомбою! Живо,
черти!
Солдаты опрометью бросились по местам. Борейко взобрался на бруствер и,
широко расставив ноги, смотрел по сторонам. Его огромная фигура четко
вырисовывалась на фоне неба.
- Вашбродь, как бы вас не задело. До японца тут недалече, - подошел к
нему Лепехин.
- От меня пули отскакивают. Эй, третье орудие, не копаться! Филя, поди
подскипидарь их! - крикнул он Блохину, который в ожидании приказаний стоял
внизу у бруствера.
- Готово! - докладывали один за другим фейерверкеры, поднимая руки.
Орудийные номера в ожидании выстрела прижались к брустверу. Оглядев
батарею, Борейко взмахнул рукой.
- Первое! Второе! - заорал Лепехин, и два огненных столба вылетели из дул
орудий.
- Третье, четвертое! - подхватил Жиганов.
Пушки с грохотом отлетели назад по наклонной раме лафета и затем медленно
скатились на прежнее место. Борейко в бинокль наблюдал за разрывами.
Японцы не замедлили ответить. Вдали резко прозвучали выстрелы, и в
следующее мгновение на батарею с визгом обрушилось несколько снарядов.
- Целик лево два, прицел больше на одно деление. Батарея - залпом! -
командовал поручик. - Не суетись, на японские гостинцы не оглядывайся, делай
все с толком! - приказывал он, следя за работой орудийных расчетов.
Обменявшись с японцами несколькими залпами, Борейко прекратил огонь.
- Построиться за орудиями! - приказал он, соскакивая с бруствера.
Когда распоряжение было выполнено, он прошел вдоль фронта, всматриваясь в
раскрасневшиеся от движения лица солдат.
- Разойдись!
С веселыми шутками и смехом артиллеристы пошли по блиндажам.
- Шура! - окликнул Борейко стоявшую около своего каземата девушку. - У
тебя лишней юбки нет?
- Зачем она вам понадобилась? - удивилась Шура.
- Хочу прапорщику подарить.
Шура так и покатилась от смеха, прикрыв лицо передником. Звонарев
покраснел, но сдержался и торопливо прошел в каземат.
- Парень ты, Сережа, не плохой - не трус и не дурак, но командир из тебя,
прости, как из чего-то пуля! У тебя тут не люди, а золото, а ты хнычешь, что
они никуда не годятся. Сумей подойти к ним, и они заработают, как черти.
Затем он подозвал Блохина.
- Пошли, Филя, домой!
- Чудище, а не человек, - кивнул вслед Борейко Лепехин. - Такой хоть кого
расшевелит, у него и мертвяки запляшут. Нагрешил я сегодня, прости господи!
- Ничего, отмолишь, - успокоил его Звонарев.
Через день на батарее литеры Б появились матросы с "Баяна" с двумя
минометами. За ночь их установили в намеченных местах и тотчас решили
испробовать. Пригласили Звонарева и Гудиму, с Залитерной явились Борейко с
Блохиным. Солдаты с любопытством наблюдали за приготовлениями.
- Вашбродь, - подошел Денисов, - не пощупать ли нам японца, когда он
испугается? Заглянем к нему в окопы, пошарим в ближнем тылу, глядишь -
чем-нибудь и разживемся.
- Ты же знаешь, что вылазки строго запрещены начальством.
- Так оно, вашбродь, ничего не узнает. Мы скажем, что японец напал на нас
первый.
Капитан долго раздумывал.
- Эх, куда ни шло, - наконец согласился он. - Бери своих охотников,
винтовки, бомбочки и приготовься к атаке. Но только дальше первой линии,
чур, не лезть.
Денисов исчез. Капитан приказал изготовить все самодельные пулеметы и
следить за действиями охотников, чтобы вовремя прийти на помощь. Борейко и
Звонарев устроились возле миномета. Блохин вертелся тут же, объясняя
стрелкам устройство и действие минометов.
Заметив место, где японцы особенно усиленно возились, туда направили
первую мину. Эффект получился разительный. От взрыва обвалился бруствер на
значительном протяжении, в воздух полетели бревна, щепки, лопаты. Около
сотни людей с криком бросились в тыл. Денисов со своим отрядом охотников
кинулся им вслед. Через минуту первая и вторая линии неприятельских траншей
были заняты стрелками. Оставшиеся на позиции солдаты, не дожидаясь команды,
последовали за охотниками.
- Куда вы, назад! - пытался было их остановить Шметилло, но солдаты не
слушались, и капитан, махнув рукой, отправился вслед за ними.
- На всякий случай надо подготовиться к отражению атаки, - заметил
Гудима, - я пойду на батарею.
- А мы с Сережей прогуляемся к японцам в гости, - отозвался Борейко и
взобрался на бруствер Прапорщик последовал за ним.
Вылазка оказалась на редкость удачной. Охотники прорвались далеко в тыл и
дошли почти до линии японских полевых батарей. Борейко и Звонарев миновали
одну за другой шесть линий и траншей и вышли в глубокий овраг в тылу. Здесь
они нашли Шметилло. Из траншеи появилась улыбающаяся Харитина, на шее у нее
висела пара биноклей, на поясе болталась шашка.
- Набрала всего, в хозяйстве пригодится. Нате вам, вашбродь, а то у вас
такой нет.
- Сколько за нее хочешь?
- Долг платежом красен, - за баню это.
Справа и слева участилась ружейная стрельба. Японцы переходили в
контратаку. Со всех сторон стекались охотники, отстреливаясь на ходу.
- Сила его, вашескородие! Не менее батальона, с двумя пулеметами, -
подошел Денисов.
Шметилло оглянулся. Вечерело, с северо-востока надвигался туман, с каждой
минутой становилось темнее Вспышки ружейных выстрелов делались все ярче.
Солдаты кучками проходили в тыл, то и дело оглядываясь на выстрелы
- Пора и нам двигаться, - заметил Борейко.
- Валите, авось мы и сами отобьемся от японцев.
Начавшийся затяжной уже по-осеннему холодный дождь не позволял японцам до
утра вернуть утерянные окопы, а перед рассветом последние охотники Шметилло,
разрушив все блиндажи и засыпав окопы, вернулись благополучно назад. За
минометами прочно укрепилась слава страшного оружия, против которого японцы
не могут устоять
Наступила дождливая осень. Солдаты, спавшие почти всегда под открытым
небом, стали прятаться в блиндажи. Скученность немедленно вызвала усиленные
заболевания Теперь уже не приходилось думать об отдыхе на Электрическом
Утесе. Людей едва хватало для обслуживания батарей Утесовцы прочно
обосновались на батареях ли горы Б и Залитерной и начали готовиться к зиме.
Размокшая от, дождей почва затрудняла боевые операции, и военные действия
сводились лишь к орудийной и ружейной перестрелке, да Шметилло изредка по
пользовался своими минометами для разрушения японских укреплений.
Японцы даже в дождливые дни продолжали возводить новые траншеи. В одну из
ночей Звонарев был разбужен дежурным по батарее.
- Вашескородие, японец на штурм лезет, - взволнованно доложил он. -
Штабс-капитан велели вас разбудить.
Торопливо надев шинель и сунув в карман наган, прапорщик вышел из
каземата. Ночь выдалась темная. Моросил мелкий дождь. Со стороны стрелковых
