- Да! Я их услыхал издалека и спрятался в папоротнике, чтоб подсмотреть! А они все шли и шли, по четверо в ряд. Я подождал, пока они пройдут, сосчитал, сколько сумел, а они все шли!
Жильбер кивнул.
- А долго ли они шли?
- Долго ли? - переспросил крестьянин и наморщил лоб.
Похоже, он об этом и не задумывался.
- Ну, сколько по времени? Столько, сколько тебе надо, чтобы дойти от дома до поля? Или так долго, как длится месса?
- Посерединке будет, - отвечал крестьянин. - Не так долго, как месса, но подольше, чем дорога от дома до поля.
- Тысяча, не меньше, - заключил Жильбер и отпустил крестьянина. - Ты молодчага. Но как же тебе удалось опередить их?
- Они по дороге топают-то. А я здешние места знаю, вот и рванул напрямик. Они маршируют, а я-то бегом. Жильбер кивнул.
- Значит, через час они будут здесь, а может, и скорее. Ты просто молодчина, дружище. Иди да наточи поострее свою косу - косы нам нужны острые.
- Пойду наточу поострее! - с радостью воскликнул крестьянин, и в глазах его полыхнул такой огонь, что мне стало не по себе.
Я собрал брата Игнатия, Жильбера и Фриссона на спешный военный совет.
- Мы понимали, что это произойдет, - сказал я.
- Да, - кивнул головой Фриссон, напуганный настолько, насколько может быть напуганной кошка, прожившая уже восемь жизней. - Мы выступили в поход против королевы, разве не так?
- И мы понимали, что рано или поздно нам придется столкнуться с ее армией, - добавил Жильбер. - На самом деле просто удивительно, что они раньше на нас не напали. Я их каждую ночь поджидал.
- Ночь? - Я огляделся по сторонам. - Ну да, а сейчас солнце вот-вот закатится, точно?
- Точно, - подтвердил брат Игнатий. - Армия Зла наиболее сильна в ночные часы, под покровом тьмы.
- Значит, мы должны нанести им резкий и сильный удар и опрокинуть их до темноты, - заключил я и хмуро посмотрел на наш крестьянский бивак.
- У тебя есть какая-то идея! - почему-то уверенно заявил Фриссон.
- Ну, как сказать. - Я покачал головой. - Я вот что думаю, если они так любезны, что топают прямиком по дороге, неужели они не понимают, что могут напороться на засаду?
- Они не боятся засады, - ответил Жильбер. - Их много. Я кивнул.
- Тем резоннее выдать им то, чего они ожидают. Какую засаду можно устроить в таких обстоятельствах, Жильбер?
Сквайр нахмурился, несколько минут подумал, потом повернулся к крестьянам:
- Эй! Кто из вас умеет стрелять по птицам из рогатки?
- Я! - откликнулось сразу с десяток голосов, а следом - еще с полсотни. Тут все поняли вопрос, и Жильберу ответил разом весь отряд.
Жильбер довольно кивнул.
- Так я и думал, - сказал он. - Потому что крестьянам разрешают играть в одну-единственную игру - стрелять по птичкам из рогаток.
Повысив голос, он обратился к ополченцам:
- Ищите камешки для рогаток да смотрите набейте ими карманы доверху! Потом забирайтесь на деревья по обе стороны дороги и хорошенько спрячьтесь!
Крестьяне немного пошептались, потом радостно взревели и отправились собирать камешки.
- Мысль отличная, - кивнул я. - Их надо разместить там, где воины не смогут схватиться с ними врукопашную.
- Это можно, - сухо отозвался Жильбер. - Но у врагов наверняка будут лучники. Пара залпов - и все мои люди будут убиты.
- А мне кажется, мы их можем определенным образом защитить. Прибереги небольшой отряд, который смог бы внезапно преградить врагу дорогу. Вот тут-то и начнется суматоха.
Фриссон непонимающе уставился на меня.
- Какая же это защита?
- Невидимый щит, - пояснил я. - Пусть бьются о него, и тогда мы их измотаем.
- Хорошая мысль! - обрадовался Жильбер. - Откуда это взялось, мастер Савл?
- А? Да это просто из сказки. Я когда-то такую слышал.
Я решил, что не стоит рассказывать ему о телевидении и рекламе зубной пасты.
- Но это долго не протянется, - разочарованно протянул Фриссон. - Их колдун быстро все поймет и уничтожит такой щит.
- Верно, - кивнул я. - Но мы можем построить стену внутри стены.
Фриссон даже немного испугался.
- Вот такое... вот это могло бы... но только до конца боя все равно не выстоит.
- Зато колдун будет здорово занят, пока мы им по шапке дадим.
- По шапке? - изумился Фриссон.
- Застигнем врасплох, - объяснил я. - Нанесем неожиданный удар. Воспользуемся преимуществом.
- А! - понимающе воскликнул Фриссон. - А как мы это сделаем?
- Это слишком сложно для того, чтобы объяснить. Придется показать - после того, как мы выстроим щит. - Я отвернулся. - Ну, давай займемся делом: нам нужно окружить довольно обширный периметр.
Оказалось, что для такой работы у нас предостаточно мальчишек. Один сбегал и притащил плуг, в плуг запрягли Унылика, Жильбер пошел рядом, по ходу дела давая указания крестьянину. Пропахали борозду длиной в пятьсот футов. Такую линию армия могла бы пересечь за пятнадцать минут, но Жильбер заверил меня, что у борозды сразу же начнется жуткая толкотня. Затем крестьянин с плугом проложил борозды по обе стороны от дороги и еще одну поперек, так что в итоге получилась буква "Н", я взял у Фриссона стихотворение, которое он сочинил заранее. Кстати говоря, оно сразу же засело у меня в голове. Может быть, из-за того, что у него был такой привязчивый размер - битый час не выходил из ума, да и потом то и дело вспоминался снова. Покуда Унылик под бдительным руководством пахал борозду, я сотворил шесть футов бечевки и теперь сидел у походного костра, вязал "колыбель для кошки" и напевал:
Мы защитим себя немногим:
Сейчас невидима, прочна
И поперек, и вдоль дороги
Пускай поднимется стена.
Да, наша армия невзрачна,
Но нам не страшен враг любой
За нашей тонкой и прозрачной
Непроходимою стеной.
Так стань же нашею охраной
И никого к нам не пусти,
И осмотической мембраной30
Ты встань на вражеском пути!
Вы же помните: сам я терпеть не могу творить чудеса, будь у меня галлюцинация или нет, но таких слов Фриссон просто не знал. Зато он помогал мне плести "колыбель", поэтому не будем считать, что я все сделал сам.
- Ничегошеньки не вижу, - сказал Жильбер, тревожно вглядываясь в темноту.
- Конечно, не видишь, - усмехнулся Фриссон. - Он же сказал, что преграда будет невидимая. Ты лучше наверх посмотри. - И он показал на небо. - Разве не видишь, как звезды мерцают?
- Звезды всегда мерцают. Они мерцают вечно!
- Да, но ты обрати внимание: они то крупнее, то мельче. Бесспорно, между нами и звездами что-то есть - вроде той дымки, что поднимается над разогретыми солнцем камнями жарким летним днем.
Ну ладно, хоть этот понял. А вы зовите это как хотите, а силовое поле - оно силовое поле и есть.
- Ну вот, а теперь начинается самое трудное. - Я свел ладони и уронил "колыбель". - Жильбер, отправь людей охранять стену и следить, чтобы она не исчезла.
Сквайр ни с того ни с сего вдруг жутко испугался. Резко обернувшись к крестьянам, он крикнул:
- Эй, Биллем, Курт! Баден! Возьмите по нескольку человек и отправляйтесь к борозде!
Крестьяне без лишних слов отправились на охрану "границы".
Я обернулся к Фриссону:
- Когда это он успел выучить их имена?
- Как только они пришли, - ответил Фриссон. - Не думаю, что он всех до одного знает по имени, но он выделил главных, а уж этих-то он знает наперечет.
Я решил, что мне здорово повезло с Жильбером. Прирожденный генерал, даром что ему всего восемнадцать.
Крестьяне отправились к стене и довольно быстро возвратились. Вид у них был, мягко говоря, ошарашенный. Они о чем-то вполголоса переговорили с Жильбером. Он довольно кивнул и вернулся ко мне.
- Стена стоит. Курту удалось выйти за нее, но не удалось вернуться обратно.
- Отлично, - улыбнулся я. - Пошли ему человек сто, пусть рассадит их по деревьям по обе стороны от дороги. Конечно, им придется нас обойти - ведь невидимая стена закреплена вдоль всей борозды, и если ребята попытаются войти обратно с дороги, их будет отбрасывать. Еще пятьдесят человек отправь на деревья по эту сторону от перекладины, чтобы они хватали всех, кто осмелится пройти. Нет, я не думаю, что кому-то это удастся, - это так, на всякий случай. Еще полсотни должны быть в полной готовности и в случае чего рвануться между нами и врагом, а остальных надо спрятать в лесу.
- А как с колдуном быть, господин Савл? - спросил Фриссон.
- Видел фигурку, которую я мастерил из бечевки?
- Видел, но не сказал бы, что это - произведение искусства.
- Ты бы лучше сам для себя решил, кто ты такой: художник или критик. Ладно, назовем ее моделью. Тебе когда-нибудь приходилось играть в эту игру вдвоем?
- Да, когда я был маленький.
- Вот и славно. Давай-ка впадем в детство. - Я поднял с земли бечевку и принялся снова плести "колыбель". - Вот так. А теперь - вот так.
На дороге появилась армия. Они шли в ногу и распевали низкими баритонами походную песню, в которой слышались угрожающие нотки. А мы расселись на дороге. Сердца наши бешено колотились. Фриссон дрожащими пальцами снял с моих рук "колыбель для кошки". Жильбер стоял за нами, пристально вглядываясь вдаль, в полной готовности щелкнуть пальцами и тем самым отдать приказ своим ополченцам. Он тоже нервничал, но говорил, что больше всего боится, как бы какой-нибудь торопыжка не перепсиховал и не рванулся в бой раньше времени.
Авангард нас заметил - воины подняли крик и побежали. Их сапоги оглушительно топали.
Жильбер дождался, когда до борозды врагам осталось добежать всего пятьдесят футов, и просигналил своим подчиненным.
С деревьев по обе стороны дороги на воинов королевы обрушился град камней. Потом из леса выскочили пятьдесят крестьян и принялись стрелять из рогаток.
Вражеские бойцы разразились воплями ярости и боли. Передовая линия бросилась на нас, но наткнулась на стену и отскочила. Они снова кинулись к нам, выставили алебарды - и отлетели от невидимой преграды. При этом их перевернуло в воздухе, и их оружие обрушилось на их же соратников. Воины взревели, но на сей раз в их крике страха было куда больше, чем гнева.
Их товарищи выпустили тучи стрел по деревьям вдоль дороги. Стрелы полетели...
...а потом отскочили от стены и полетели обратно.
При этом обратно они летели с той же скоростью, что и туда, и поэтому угодили не в крестьян, а в королевских воинов. Воины громко заорали от удивления и тревоги, а тут на них обрушился новый град камней. Камни попадали в лоб, в виски, сбивали шлемы, ломали ключицы. Солдаты врага падали наземь, издавая крики боли.
Но вот среди них появился колдун, он что-то запел и принялся делать руками пассы.
Я снял с рук Фриссона "колыбель для кошки". Он поддержал хрупкую конструкцию большим пальцем, а я пропел:
Знаю я, ты многое умеешь:
Сколь ни вейся, а конец видать.
Но на шее колдуна-злодея
Я хочу тебя узлом связать!
Распевая последнюю строку, я туго натянул бечевку, и большой палец Фриссона оказался плененным.
А песнопение колдуна закончилось жутким воплем- будто что-то невидимое взяло и пришпилило его руки "по швам". Он пытался освободиться, запнулся за упавшего солдата, покатился по земле, что-то крича.
- Почему же он петь-то не может? - промолвил Фриссон, выпучив глаза.
- Потому что я парализовал его язык, - ответил я. - Слышишь: он выкрикивает только гласные звуки. Пробует пропеть заклинание, но у него это никак не получается без согласных.
Я продолжал сжимать бечевкой палец Фриссона. Только тогда, когда он начинал синеть, я немного ослаблял шнурки. Немного погодя вопли, стуки и бряцание металла стихли и сменились стонами.
- Они все пали, - сообщил мне Жильбер. - Может, послать людей, чтобы добили раненых?
Там еще остались живые? Я все время думал, что пущенные из рогаток камни убивали воинов врага, а не просто сбивали с ног.
- Не надо. - Мне пришлось откашляться, потому что голос у меня дрожал. - Нет, нам гораздо важнее добраться до столицы. И потом, большинство из них - всего-навсего деревенские парни, которых забрали в армию против их воли. Да они с превеликой радостью отправятся по домам, дай мы им такую возможность.
