И вдруг пальцы выстрелили, вцепившись Мэту в горло. Лицо сумасшедшего исказилось одержимостью убийства, глаза налились недобрым блеском. Он издавал нечленораздельные звуки, смыкая пальцы на горле Мэта. Тот ощущал нечто, отдаленно похожее на давление, но ощущение было, конечно же, ложным. Он знал, что на самом деле никакого сумасшедшего тут нет. А значит, никто реально не мог коснуться его, а тем более причинить боль. Фантом, вот что это было. Фантом, подосланный, чтобы испытать его - насколько хорошо он умеет отличить реальное от подделки.
Мэт умел различать такие вещи. Кончаем с путаницей, выдохнул он, еле слышно шевеля губами. Сумасшедший замер, неотрывно глядя в его глаза, и стал медленно таять, пока между Мэтом и алтарем не осталось пустое место.
Мэт неподвижно сидел, преисполненный приятным чувством, что все идет как надо. Его чувство реальности оказалось безупречным: то, что он полагал иллюзией, иллюзией и было, так что он все еще жив. В каких отношениях вера находится с жизнью, трудно сказать. Но все ясно относительно веры в собственное восприятие. Тест был жестокий, но Мэт его выдержал.
Что, если бы он поверил в реальность посланцев?
Тогда они вполне могли бы причинить ему вред, что означало бы, что Мэт позволил собственному разуму причинить себе вред. Даже в его родном универсуме людей могли погубить их собственные иллюзии. А уж здесь - процесс просто материализовался.
Мысли его снова пошли блуждать по сотням ассоциаций, все время вертясь вокруг вопросов веры и жизни, пока охраняемые им доспехи не зашевелились.
Со звоном отдельные их части собрались воедино, пригнались друг к другу, и вот уже стальной человек стоял в грозном молчании, и меч Мэта висел у его бедра. Ужасный рыцарь вынул меч из ножен, обеими руками взялся за эфес и замахнулся.
Каждую клеточку тела Мэта пронизала паника. Он-то ведь знал, на что способен его меч. Одного прикосновения этого клинка достаточно, чтобы умереть. То ли по его собственной глубинной тяге к смерти, то ли по чьему-то заклинанию меч сейчас угрожал ему.
Он осознавал с леденящим кровь чувством, что переступил грань - признал реальность за иллюзией, по крайней мере отчасти. А теперь, иллюзия или нет, но если меч опустится на него, - это смерть.
Мэт лихорадочно думал, что магия не подействует против его собственного разума. Только вера - и молитва. Он поспешно начал бормотать слова, в которых не был уверен, слова полузабытых детских молитв, и искал глазами алтарь.
Меч пошел вниз, но на полпути остановился. Доспехи распались на составляющие их части и грянули об пол. Меч, упав, оставил выбоину в камне. Все замерло.
Мэт сидел сжавшись, все еще молитвенно сложив руки, кровь молотком стучала в висках.
Вера! Когда все доводы рассудка бессильны и человек остается один на один с собой, приходит понимание, во что он на самом деле верит.
Рука тронула его за плечо.
Мэт вздрогнул и, подняв глаза, увидел коричневый плащ сэра Ги и его озабоченное лицо. Голос рыцаря доносился как будто издалека.
- Как вы, Мэтью?
С бесконечным облегчением Мэт вернулся к действительности, начиная ощущать холод каменного пола и различать свет свечи в полумраке пещеры, пока не стал снова принадлежать этой минуте.
Он взглянул на доспехи: лежат, как упали, на полу, в беспорядке. И его меч тоже валяется в стороне.
Со странной улыбкой он опять перевел глаза на сэра Ги.
- Я? Прекрасно.
Чувство облегчения зажгло глаза сэра Ги, но лицо его не дрогнуло. Он кивнул, и только тогда на губах заиграла улыбка.
- А что ваше бдение?
Мэт усмехнулся и, потягиваясь, встал на ноги.
- Как вам сказать? Теперь я знаю, во что верю.
Прихлынувшая радость отразилась на лице сэра Ги.
- Значит, вы их заработали. Берите доспехи, идемте. Мэт нахмурился, не вполне понимая, о чем речь. Пожал плечами, нагнулся и поднял груду металла. Она весила по меньшей мере сотню фунтов, но он даже не пошатнулся под ношей. Тело его как будто бы налилось неожиданной силой. Неужели от веры? Он пошел следом за сэром Ги в большую залу.
Тут было светлее вчерашнего, и в воздухе носился дух ожидания: древние рыцари как бы предвкушали какое-то из ряда вон выходящее событие. Интересно, какое? Мэт обернулся к сэру Ги.
- Сколько я там пробыл?
- Только одну ночь, - отвечал сэр Ги. - Десять часов.
- Десять? - Мэт недоверчиво уставился на него. - Я мог бы поклясться, что часа два-три от силы.
- Нет, десять. - Сэр Ги наблюдал за ним с легкой улыбкой. - Вас это утомило?
- Ну, разве что чуть-чуть, зато голова свежая.
- Значит, тело устало. Могу я предложить вам ванну?
- Ванну? - У Мэта заблестели глаза. - Еще бы! Я уж и не помню, когда принимал ванну - может, неделю назад!
- В таком случае снимите свои одежды. Мэт сложил на пол доспехи, потом сбросил с себя свой средневековый костюм.
Затем сэр Ги проводил его в "ванную". Она располагалась на полпути к Гардишанову трону, прямо под носом у двоих мертвых рыцарей. Из пола вынули каменную плиту, а под ней оказался небольшой бассейн. По всей вероятности, естественный, какие-нибудь подземные воды. При взгляде на эту "ванну" Мэта пробрала дрожь.
- Пожалуйте в воду, - сказал сэр Ги.
Мэт почувствовал, что его опять испытывают. Преодолев раздражение, он ступил в воду. Ноги его обожгло ледяным прикосновением. Он выждал мгновение, глубоко вздохнул и погрузился в воду весь.
И едва удержался от крика. Жидкий лед пронизал его до мозга костей. Может, эти рыцари таким образом и сохраняются - с помощью криогена?
Он выскочил на поверхность воды, и воздух показался ему необычайно теплым. Тихий одобрительный шепот прошел по залу: значит, пока что он поступал правильно. Зачерпнув пригоршню воды, он стал растираться ею. Сэр Ги куда-то скрылся - пошел за полотенцем, как надеялся Мэт.
Слева раздался голос:
- Кому первому присягает на верность рыцарь?
- Своему сюзерену, - машинально ответил Мет, с удивлением поднимая глаза.
Слева от него сидел мрачный старый рыцарь. Мертвый он был или нет, но голос подал именно он, в этом Мэт не сомневался.
- Потом - супруге своего сюзерена.
- А королю? - раздался голос справа. Мэт плеснул воду на плечи и поежился.
- Рыцарь верен королю, разумеется, но верность эта проходит по цепочке вассал - сюзерен. Поскольку король - сюзерен сюзерена, то вассал верен и ему.
- А если король воюет с сюзереном рыцаря? - спросил третий голос.
Что это? Ему устроили устный экзамен на степень доктора?
- Тогда рыцарь должен стать на сторону того, кто прав. И если его сюзерен не прав, а прав король, рыцарь должен пойти к сюзерену и официальным образом отстраниться от службы. После этого, если от него что-то останется, он может предложить свои услуги королю.
- Хороший ответ, - одобрил Мэта четвертый голос. - А каково первое правило битвы?
Мэт нахмурился.
- Нападения или защиты?
- Дельное уточнение, - похвалил четвертый голос. - Первое правило нападения!
Они бомбардировали Мэта вопросами, а он дрожал в ледяной воде, как ему казалось, уже много часов. Вернулся сэр Ги, неся на руке ворох одежд, и встал, почтительно слушая, как рыцари экзаменуют Мэта. Иногда он не попадал в точку с ответами, и его строго поправляли. Эрудиция в области истории позволила ему правильно ответить в девяти из десяти случаев, но этим мертвым рыцарям все было мало. Похоже, они приберегали свои вопросы веками.
Наконец заговорил сам Гардишан:
- Довольно! Он знает законы рыцарства столь же хорошо, сколь каждый из нас. Оставьте его!
Сэр Ги наклонился, протягивая руку. Мэт принял ее и благополучно выбрался из бассейна. Подземный воздух залы показался ему чуть ли не горячим в сравнении с водой. Он изо всех сил старался не щелкать зубами и яростно растирал ноги, чтобы не дрожали колени. Когда дошел черед до спины, сэр Ги взял у него из рук полотенце. Мэт воспротивился было, но Черный Рыцарь стал сам осушать его спину, и Мэт понял, что такова церемония.
- Ты верно на все ответил.
Мэт посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос, и увидел седобородую фигуру. Она не двигалась, но голос явно принадлежал ей.
- Вы рассуждали тут только о рыцарстве и ни слова не сказали о магии. Поговорим же... Опасайся Малинго, маг Меровенса. Он еще хуже, чем кажется, потому что он ближе к демонам, чем к людям. Но в этом-то и его слабость...
Мэт не успел осмыслить сказанного, потому что сэр Ги уже протягивал ему новый костюм - чистый! Мэт напялил штаны в обтяжку, они пришлись ему в самый раз, потом рубаху, потом стеганый кафтан. Когда он подпоясался, сэр Ги взял из доспехов одну их часть и принялся прилаживать на Мэте.
- Эй, погодите минутку! Я не намеревался носить рыцарские доспехи!
- Почему же? - Сэр Ги уже возился со второй частью.
- Ну... разве это не против правил и все такое?
Сэр Ги только пожал плечами.
- Но вы же не скажете, что они вам не нужны. Мы идем на бой, господин маг.
Мэт сдался и позволил сэру Ги обрядить себя. Может, это и было не по правилам, но кто он такой, чтобы возражать?
Доспехи сидели на нем как влитые. Но насколько они были хороши, настолько и тяжелы. Мэт сделал шаг и чуть не грохнулся. Пока еще к ним привыкнешь!
- Держи спину совершенно прямо, - посоветовал ближайший к нему рыцарь. - Основной вес должен лечь на плечи, пока ты не сядешь на коня.
- И вначале помедленнее, не делай резких движений, - добавил второй. - Дай себе время: тело должно заново научиться ходить и сохранять равновесие.
Пока они наперебой давали ему советы, Мэт в порядке эксперимента двинулся по направлению к ним. Учителями они были терпеливыми, что несколько удивило его - после того перекрестного допроса-экзамена. Пока шел инструктаж, сэр Ги опять куда-то скрылся.
Когда рыцари позволили Мэту вынуть меч из ножен и наставили его в тонком искусстве рубить с плеча так, чтобы рука падала, как свинцовая, он понял, что выдержал еще один экзамен. Тут появился и сэр Ги, уже облаченный в свои латы.
- Идемте, господин маг.
- Дорога нас заждалась, да?
Мэт повернулся лицом к ближайшим рыцарям и ухитрился отвесить весьма поверхностный поклон и даже, что еще удивительнее, снова принять после него вертикальное положение. Повернулся ко второму ряду рыцарей и тоже поклонился.
- Благодарю вас, сэры и лорды, за совет и учение.
Одобрительный шепот прошел по рядам рыцарей, и только тот, что стоял рядом с Мэтом, сказал:
- Ступай за Тутарьеном.
Прежде чем Мэт сообразил, в чем дело, сэр Ги взял его за плечо и развернул в сторону императора. Мэт оробел, но сэр Ги неуклонно шел вперед, чуть ли не таща его за собой.
Что они затевали, хотелось бы ему знать.
Сэр Ги остановился в пяти футах от императора и тихо приказал:
- На колени!
На колени? Он и поклониться-то исхитрился еле-еле! Но в этой зале сэр Ги был единственным, кто не смотрел на него. Как могли наблюдать за ним мертвые рыцари, если их глаза были закрыты, Мэт не знал, но они наблюдали, и Мэту было от этого неуютно. Не раскисай, жестко сказал он себе и сконцентрировался на том, чтобы подогнуть колено. Медленно и неуклюже он наконец коснулся одним коленом пола и взглянул вверх.
Мертвый император возвышался над ним, огромный, весь в золоте.
- Не хочешь ли ты, - громко проговорил исполин, - принести присягу на верность мне и моим потомкам, в том, что ты будешь нести мою службу, отвечать на мой зов и быть верным мне и моим близким, защищать меня и их не щадя живота своего, если будет в этом надобность?
Мэт не отрываясь смотрел на златоносного исполина, пораженный внезапной мыслью, что человек этот был воплощением лучшего, что дала миру армия и аристократия, и что был он кристально чист и свободен от зла и слабости.
- Почту за великую честь, ваше величество, присягнуть вам на верность. Буду служить вам без страха и упрека.
- Хорошо сказано, - одобрил кто-то. - Поклонись.
Пока Мэт склонял голову, он заметил, как сэр Ги подступил к императору и вынул у того из ножен гигантский меч, согнувшись под его тяжестью. После чего Мэт видел только пол: своим острым концом меч лег ему на плечо.
