господствует беспрепятственно; Европа не высылает ему соперников; ни с
севера, ни с юга, ни с запада не обнаруживается никакого движения, гро-
зит движение с одного востока и в тех же самых формах - кочевники сме-
нятся кочевниками. У берегов Понта, при устьях больших рек, греческие
города построили свои колонии для выгодной торговли с варварами, быть
может, эти мирные убежища гражданственности производили хотя медленно,
но заметное в истории влияние на последних? История показывает между
скифами людей царского происхождения, обольщенных красотою греческих
женщин и прелестями греческой цивилизации: они строят себе великолепные
мраморные дворцы в греческих колониях, даже ездят учиться в Грецию, но
гибнут от рук единоверцев своих, как отступники отеческого обычая - вар-
варство в полном разгуле на берегах Понта; не греческим купцам вступить
с ним в борьбу и победить его: для этого нужна большая материальная си-
ла, для этого нужны другие многочисленные, крепкие народы и целые века
медленного, но постоянного движения. Около греческих колоний живут сме-
шанные народы - полуэллины и полускифы, но что это? скифы ли огречившие-
ся или греческие переселенцы, принявшие скифские обычаи, или, наконец,
отрасли родственных с греками фракийских племен? На эти вопросы не дает
ответа древность.
Но о скифах она знает много подробностей. По свидетельству Геродота,
скифы считали себя младшим из народов и аборигенами в земле своей; от
брака верховного божества, которое Геродот называет по-своему Зевсом, на
дочери реки Борисфена родился в пустынной стране человек Таргитавс, у
него было трое сыновей - Лейпоксаис, Арпоксаис и Колаксаис. При них упа-
ли с неба плуг, воловье иго, стрелы и чаша - все золотые. Когда оба
старшие брата хотели дотронуться до этих вещей, то нашли их огненными,
только младший брат мог взять их в руки и отнести в свое жилище,
вследствие чего старшие передали ему царское достоинство. От трех
братьев пошли разные скифские племена: от старшего - авхаты, от среднего
- катиары и траопии, от младшего - царские, или паралаты - все они, во-
обще, носили имя сколотов, а греки называли их скифами. Предание о том,
что скифы суть самый младший из народов, указывает на смутное сознание о
позднем появлении их на берегах Понта, но так как вместе с тем исчезло
предание о стране, откуда они пришли, то явилось другое предание о про-
исхождении скифов на берегах Днепра. Днепр, виновник плодоносия берегов
своих, дающий питание всему живущему на них, необходимо явился участни-
ком и в произведении человека - он дед, по матери, праотцу скифов; если
небо участвовало непосредственно в произведении праотца скифов, то оно
же непосредственно научило его детей средствам к жизни: с неба упали че-
тыре орудия, четыре символа главных занятий первобытного человека - зем-
леделия, скотоводства, виноделия и звероловства. Младший брат захватил
их себе, стал распорядителем, раздавателем средств к жизни, старшие
братья должны были смотреть у него из рук - вот символ власти и подчине-
ния! Но почему же в предании на долю младшего брата выпала власть, на
долю старших - подчинение? Это указывает на исторический факт и объясня-
ется местом жительства царственных, господствующих скифов, паралатов.
Исторический факт - это покорение паралатами остальных скифов; происхож-
дение паралатов от младшего брата указывает опять на то, что паралаты
пришли позднее с востока и потому остались кочевать на берегах Дона,
подчинив себе племена, прежде пришедшие и поселившиеся далее на западе,
около Днепра; скифское предание вполне объясняется последующими явления-
ми, имевшими место в этих странах, - в продолжение многих веков мы видим
здесь одинаковое явление, а именно, что позднее пришедшие с востока орды
подчиняют себе племена, прежде пришедшие и утвердившиеся далее на запа-
де.
У понтийских греков существовал другой миф о происхождении скифов. В
нем говорится, что Геркулес пришел в страну, заселенную после скифами, и
которая тогда была пуста. Там застигли его буря и холод, он завернулся в
львиную кожу и заснул. Проснувшись, Геркулес увидал, что лошади, которых
он оставил пастись, исчезли; он начал искать их по всей стране и когда
пришел в лесную припонтийскую область Гюлэю, то нашел в пещере чудовище,
ехидну, полуженщину и полузмею. На спрос Геркулеса ехидна отвечала, что
лошади у нее, но что она не отдаст их до тех пор, пока он не согласится
иметь с нею связь; Геркулес принужден был исполнить ее желание; плодом
этой связи было трое сыновей: Агатирс, Гелон и Скиф, из которых послед-
ний, как самый достойный сын Геркулеса, остался обладателем страны и ро-
доначальником царей скифских. Этот миф есть видоизменение первого, гре-
ческие поселенцы привели своего странствующего героя-полубога на север-
ные берега Понта; Скифия гордилась следом стопы Геркулесовой, как одним
из чудес своих, и точно дух Греции оставил здесь много дивных следов,
открываемых теперь наукою. В пустыне Геркулес должен был сочетаться с
чудовищем, ехидною, дочерью Борисфена, в скифском предании, и которой
форма, равно как обитание в пещере Гюлэйской, указывает на первобытное
состояние северных берегов Понта, только что вышедших из-под воды; от
этого странного брака греческого героя с чудовищем произошли варварские
и полуварварские смешанные народы, ибо гелоны, по утверждению Геродота,
суть эллины, поселившиеся среди будинов. В этом мифе замечательно также
для нас сближение трех народов - агатирсов, гелонов и скифов, как проис-
шедших от одного прародителя.
Кроме мифов, историк имеет предание, которое он не усомнится принять
за достоверное, если обратить внимание на положение страны и на события,
случившиеся уже на памяти истории: северные берега Понта - открытая до-
рога между Европою и Азиею - были поэтому самому изначала местом столк-
новения народов, из которых один вытеснял другой из жилищ его или по
крайней мере подчинял его остатки своему господству. Так Аристей, по
свидетельству Геродота, рассказывал, что на северных берегах Понта жили
киммерияне, к северу от них - скифы, за ними - исседоны, за этими - ари-
маспы (одноглазые), грифы и, наконец, у Северного океана - гипербореи.
Последние оставались спокойны, но из остальных те, которые жили север-
нее, вытесняли живших на юге, так что киммерияне принуждены были совер-
шенно оставить страну и уступить ее скифам. У Геродота есть другое пре-
дание, что кочевые скифы жили в Азии, к югу от Аракса; вытесненные мас-
сагетами, они двинулись к западу, в страны киммериян. Это предание имеет
также много за себя для историка, потому что движение кочевых народов
шло постоянно от востока к западу, притом же это предание нисколько не
противоречит Аристееву: скифы, изгнанные массагетами, двинулись к севе-
ро-западу и заняли сперва страну, лежавшую к северу от киммериян, потом,
теснимые исседонами, принуждены были двинуться к югу.
Относительно наружности скифы представляются у древних белокожими,
краснолицыми, голубоглазыми, с мягкими, длинными, жидкими, искрасна-жел-
тыми волосами. Скифы были очень похожи друг на друга, толсты, мясисты;
браки их не отличались плодовитостию; нравы их - нравы всех младенчест-
вующих народов; они были страстны, вспыльчивы, ленивы; их обычаи - обы-
чаи всех кочевых народов, каких еще и теперь много питают степи Средней
Азии; мужчины на лошадях, женщины и дети в кибитках, запряженных волами,
перекочевывали с одного пастбища на другое; пища их - лошадиное молоко и
мясо. Как все варварские народы, скифы любили опьяняться дымом пахучих
трав, потом полюбили привозное из Греции вино и пили его чистое, мужчины
и женщины; пили и мед. На войне скифы отличались храбростию и жестокос-
тию: сдирали кожу с убитых врагов, пили из черепов их; рассказы о скифс-
ких жестокостях повели к слуху, что они людоеды, питались даже мясом
собственных детей своих. Сражались они конные и пешие, особенно слави-
лись скифские стрелки; стрелы намазывались ядом. Война считалась почет-
нейшим занятием; купцы уважались меньше, чем воины; итак, между скифами
были купцы, были и земледельцы, как мы видели; для нас очень важно из-
вестие, что скифы позволяли каждому селиться на своих землях и зани-
маться земледелием под условием дани - так поступали всегда кочевники,
которым не было дела до быта подвластных им племен, лишь бы последние
исправно платили дань; это же известие объясняет нам приведенное извес-
тие Геродота о скифах, которые сеяли хлеб не для собственного употребле-
ния, а на продажу; вероятно, они продавали хлеб, чтоб заплатить дань
господствующему племени. Трудно решить, одному ли владельцу повиновались
скифы или многим; вождь на войне был судьею в мирное время. Скифия раз-
делялась на округи, в каждом округе был особый начальник, для общего
собрания, веча, назначалось особое место. Различие между знатными и
чернью, между богатыми и бедными существовало у скифов; были у них и ра-
бы, которых они ослепляли. Касательно религии Геродот перечисляет назва-
ния следующих божеств: Табити (Веста), Папайос (Зевс), Апия (Земля), Ой-
тосир (Аполлон), Артимпаса (Афродита), Тамимасадас (Посейдон), кроме то-
го упоминается о Геркулесе и Марсе; Табити (Веста), божество семьи, до-
машнего очага, пользовалось особенным уважением, считалось народным
скифским божеством. Поклясться очагом, домашним божеством начальника,
считалось величайшею клятвою, ложная клятва этим божеством причиняла, по
мнению скифов, болезнь начальнику. При кочевой жизни общественное богос-
лужение не могло быть развито у скифов, понятно, что у них не могло быть
храмов; изображением Марса служил меч, этому божеству приносились годич-
ные жертвы - лошади и другие животные, приносили в жертву и пленных, изо
ста одного. Вместо жрецов и у скифов, как у всех младенчествующих наро-
дов, видим толпу кудесников, гадателей; припонтийские страны славились
как местопребывание чародеев. По смерти начальников своих скифы погреба-
ли вместе с ними их наложниц, служителей, лошадей и разные необходимые
для жизни вещи. Из этих главных черт скифского быта есть ли хотя одна,
которой бы мы не нашли и у других младенчествующих племен? У древних,
как и у новых образованных народов, между писателями иногда встречаются
различные отзывы о варварских племенах: одни, поборники своего образо-
ванного общества, выставляют быт варваров с самой черной стороны, дру-
гие, наоборот, будучи недовольны испорченностию нравов, господствующею в
некоторые времена у образованных народов, любят превозносить грубые нра-
вы дикарей, возвышать их до идеальной простоты и невинности; такие про-
тивоположные мнения мы встречаем у писателей и о скифах: одни описывают
грубость их самыми черными красками, делают из них людоедов, пожирающих
собственных детей, другие превозносят чистоту, неиспорченность их нра-
вов, довольство малым и упрекают греков и римлян в разврате, который они
внесли к скифам.
Касательно быта других народов чуждого происхождения, но обитавших
подле скифов, остались известия об агатирсах, живших к западу от скифов.
Геродот называет их самым изнеженным, женоподобным народом, страстным к
блестящим украшениям; жены были у них в общем пользовании будто бы для
того, чтоб всем составлять одно семейство и тем избежать зависти и враж-
ды; в остальном быт их был похож на быт фракиян. Из народов, обитавших к
северу от скифов, - о неврах - ходили слухи, что они живут по-скифски и
будто в известные дни каждый невр обращался в волка - поверье, сильно
укорененное между восточным народонаселением Европы. Андрофаги отлича-
лись необыкновенною дикостию; меланхлены имели скифские нравы. О будинах
до Геродота дошли, как видно, одни смутные слухи; можно понимать, что в
близком соседстве друг с другом жили два различные народа - будины и ге-
