го общества: так, мы встречаем его в древней скандинавской и в древней
польской истории; ясно, следовательно, что - это обычай общий, а не
частный скандинавский, принесенный варягами в Русь. Любопытно, что в
приведенном свидетельстве Багрянородного, полюдье отделено от зимнего
пребывания князя и дружины его у славянских племен: из этого различия
видно уже, что к некоторым ближайшим и более подчиненным племенам князь
отправлялся для суда, к другим же, отдаленнейшим - только для собрания
дани мехами и другими сырыми произведениями, составлявшими предмет заг-
раничной торговли; что князь сам ходил за данью к племенам, это ясно по-
казывает предание о судьбе Игоря у древлян. Более отдаленные племена
принуждены были платить дань русскому князю и платили ее тогда, когда
тот приходил за нею с войском; но этим, как видно, и ограничивались все
отношения; племена еще жили по-прежнему, особными родами, каждый род
имел своего старшину или князя, который владел у него, судил и рядил; у
древлян были свои князья в то время, когда они платили дань киевскому
князю; из этих князей один был Мал, которого они прочили в мужья Ольге.
Дань, за которою ходил сам князь, была первоначальным видом подчинен-
ности племени одной общей власти, связи с другими соподчиненными племе-
нами. Но при таком виде подчиненности сознание об этой связи, разумеет-
ся, было еще очень слабо: племена платили дань и козарам, и все остава-
лись по-прежнему в разъединении друг с другом. Гораздо важнее для общей
связи племен и для скрепления связи каждого племени с общим средоточием
была обязанность возить повозы, обязанность, вследствие которой сами
племена должны были доставлять дань в определенное князем место, ибо с
этим подчиненность племен, участие их в общей жизни принимали более дея-
тельный характер. Но еще более способствовала сознанию о единстве та
обязанность племен, по которой они должны были участвовать в походах
княжеских на другие племена, на чужие народы: здесь члены различных пле-
мен, находившихся до того времени в весьма слабом соприкосновении друг с
другом, участвовали в одной общей деятельности под знаменами русского
князя, составляли одну дружину; здесь наглядным образом приобретали они
понятие о своем единстве и, возвратясь домой, передавали это понятие
своим родичам, рассказывая им о том, что они сделали вместе с другими
племенами под предводительством русского князя. Наконец, выходу племен
из особного, родового быта, сосредоточению каждого из них около извест-
ных центров и более крепкой связи всех их с единым, общим для всей земли
средоточием способствовало построение городов князьями, умножение наро-
донаселения, перевод его с севера на юг.
Мы коснулись непосредственного влияния княжеской власти на образова-
ние юного общества, но это влияние сильно обнаружилось еще посредством
дружины, явившейся вместе с князьями. С самого начала мы видим около
князя людей, которые сопровождают его на войну, во время мира составляют
его совет, исполняют его приказания, в виде посадников заступают его
место в областях. Эти приближенные к князю люди, эта дружина княжеская
могущественно действует на образование нового общества тем, что вносит в
среду его новое начало, сословное, в противоположность прежнему родово-
му. Является общество, члены которого связаны между собою не родовою
связью, но товариществом; дружина, пришедшая с первыми князьями, состоит
преимущественно из варягов, но в нее открыт свободный доступ храбрым лю-
дям из всех стран и народов, преимущественно, разумеется, по самой бли-
зости, туземцам; с появлением дружины среди славянских племен для их
членов открылся свободный и почетный выход из родового быта в быт, осно-
ванный на других, новых началах; они получили возможность, простор раз-
вивать свои силы, обнаруживать свои личные достоинства, получили возмож-
ность личною доблестию приобретать значение, тогда как в роде значение
давалось известною степенью на родовой лестнице. В дружине члены родов
получали возможность ценить себя и других по степени личной доблести, по
степени той пользы, какую они доставляли князю и народу; с появлением
дружины должно было явиться понятие о лучших, храбрейших людях, которые
выделились из толпы людей темных, неизвестных, черных; явилось новое
жизненное начало, средство к возбуждению сил в народе и к выходу их;
темный, безразличный мир был встревожен, начали обозначаться формы, от-
дельные образы, разграничительные линии.
Обозначив влияние дружины вообще, мы должны обратиться к вопросу: в
каком отношении находилась она к князю и к земле? Для легчайшего решения
этого вопроса сравним отношения дружины к князю и земле на западе и те
же самые отношения у нас на Руси. На западе около доблестного вождя со-
биралась толпа отважных людей с целию завоевания какой-нибудь страны,
приобретения земель во владение. Здесь вождь зависел более от дружины,
чем дружина от него; дружина нисколько не находилась к нему в служебных
отношениях, вождь был только первый между равными: "Мы избираем тебя в
вожди, - говорила ему дружина, - и куда поведет тебя твоя судьба, туда
пойдем и мы за тобою; но что будет приобретено общими нашими силами, то
должно быть разделено между всеми нами, смотря по достоинству каждого",
и проч. И действительно, когда дружина овладевала какою-нибудь страною,
то каждый член варварского ополчения приобретал участок земли и нужное
количество рабов для его обработания. Но подобные отношения могли ли
иметь место у нас на Руси с призванием князей? Мы видели, что князь был
призван северными племенами, как нарядник земли; в значении князя из-
вестной страны он расширяет свои владения; с ним приходит дружина, кото-
рая постоянно наполняется новыми членами, пришельцами и туземцами; но
ясно, что эти дружинники не могут иметь значения дружинников западных:
они не могли явиться для того, чтобы делить землю ими не завоеванную,
они могли явиться только для того, чтобы служить князю известных племен,
известной страны; те из них, которые приходили за тем, чтоб получать го-
рода и села, как например Аскольд и Дир, обманывались в своей надежде и
отправлялись искать лучшего в другом месте. Рюрик раздает города мужам
своим; Олег сажает мужей своих в занятых им городах - Смоленске и Любе-
че: они здесь начальники отрядов, они заступают место князя; но при этом
должно строго отличать характер правительственный от характера вла-
дельческого; мы и после будем постоянно видеть везде княжих посадников,
наместников, но везде только с характером правительственным. С другой
стороны, если князь с дружиною покорял новые племена, то это покорение
было особого рода: покоренные племена были рассеяны на огромном пустын-
ном пространстве; волею или неволею соглашались они платить дань - и
только, их нельзя было поделить междучленами дружины; мы знаем, как по-
корял Олег племена: одни добровольно соглашались платить ему дань, какую
прежде платили козарам, на других накладывал он дань легкую; некоторых
примучивал, т. е., силою заставлял платить себе дань, но опять только
дань. Большое различие, когда дружина займет страну цивилизованного на-
рода, покрытую городами и селениями, или когда займет страну пустынную,
редко населенную, построит острожек и станет ходить из него к племенам
за мехами. Земли было много у русского князя, он мог, если хотел, разда-
вать ее своим дружинникам, но дело в том, выгодно ли было дружинникам
брать ее без народонаселения; им гораздо выгоднее было остаться при кня-
зе, ходить с ним за добычею на войну к народам еще не покоренным, за
данью к племенам подчиненным, продавать эту дань чужим народам, одним
словом, получать от князя содержание непосредственно.
Замечено было, что князья принимали в свою дружину всякого витязя, из
какого бы народа он ни был: так, между послами Игоря мы встречаем ятвя-
га; Святослав отовсюду собирал воинов многих и храбрых; Владимир выбрал
из наемных варягов мужей добрых, смысленных и храбрых и роздал им горо-
да; северные саги говорят о знатных витязях скандинавских, которые слу-
жили в дружинах наших князей; каждый пришлец получал место смотря по
своей известности; в древних песнях наших читаем, что князь встречал не-
известных витязей следующими словами: "Гой вы еси, добры молодцы!/ Ска-
житеся, как вас по имени зовут:/ А по имени вам мочно место дать,/ По
изотчеству можно пожаловати".
В сагах читаем, что при Владимире княгиня, жена его, имела такую же
многочисленную дружину, как и сам князь: муж и жена соперничали, у кого
будет больше знаменитых витязей; если являлся храбрый пришлец, то каждый
из них старался привлечь его в свою дружину. Подтверждение этому извес-
тию находим также в наших старинных песнях: так Владимир, посылая бога-
тыря на подвиг, обращается к нему с следующими словами: "Гой еси, Иван
Годинович!/ Возьми ты у меня, князя, сто человек/ Русских могучих бога-
тырей,/ У княгини ты бери другое сто".
Чем знаменитее был князь, тем храбрее и многочисленнее были его спод-
вижники; каков был князь, такова была и дружина; дружина Игорева говори-
ла: "Кто с морем советен", и шла домой без боя; сподвижники Святослава
были все похожи на него: "Где ляжет твоя голова, там и все мы головы
свои сложим", - говорили они ему, потому что оставить поле битвы, поте-
рявши князя, считалось ужасным позором для доброго дружинника. И хороший
вождь считал постыдным покинуть войско в опасности; так, во время похода
Владимира Ярославича на греков тысяцкий Вышата сошел на берег к выбро-
шенным бурею воинам и сказал: "Если буду жив, то с ними; если погибну,
то с дружиною". Было уже замечено, что дружина получала содержание от
князя - пищу, одежду, коней и оружие; дружина говорит Игорю: "Отроки
Свенельдовы богаты оружием и платьем, а мы босы и наги; пойдем с нами в
дань". Хороший князь не жалел ничего для дружины: он знал, что с много-
численными и храбрыми сподвижниками мог всегда приобресть богатую добы-
чу; так говорил Владимир и давал частые, обильные пиры дружине; так, о
сыне его Мстиславе говорится, что он очень любил дружину, имения не ща-
дил, в питье и пище ей не отказывал. Летописец, с сожалением вспоминая о
старом времени, говорит о прежних князьях: "Те князья не собирали много
имения, вир и продаж неправедных не налагали на людей; но если случится
правая вира, ту брали и тотчас отдавали дружине на оружие. Дружина этим
кормилась, воевала чужие страны; в битвах говорили друг другу: "Братья!
Потянем по своем князе и по Русской земле!" Не говорили князю: "Мало мне
ста гривен"; не наряжали жен своих в золотые обручи, ходили жены их в
серебре; и вот они расплодили землю Русскую". При такой жизни вместе в
братском кругу, когда князь не жалел ничего для дружины, ясно, что он не
скрывал от нее своих дум, что члены дружины были главными его советника-
ми во всех делах; так, о Владимире говорится: "Владимир любил дружину и
думал с нею о строе земском, о ратях, об уставе земском". Святослав не
хочет принимать христианства, потому что дружина станет смеяться. Бояре
вместе с городскими старцами решают, что должно принести человеческую
жертву; Владимир созывает бояр и старцев советоваться о перемене веры.
Из приведенных известий видно, что одни бояре, одни старшие члены
дружины были советниками князя: два последние известия ограничивают пер-
вое, показывают, с какою дружиною думал Владимир. Как же разделялась
дружина, как назывались младшие ее члены, не бояре? Для означения от-
дельного члена дружины, дружинника, без различия степеней, употреблялось
слово муж. Муж, мужи - значило человек, люди, но преимущественно с по-
четным значением: муж с притяжательным местоимением, относящимся к кня-
