коне, призвал конюшего и спросил: "Где тот конь мой, что я поставил кор-
мить и беречь?" Конюший отвечал: "Он уже умер". Тогда Олег начал сме-
яться над кудесником и бранить его: "Эти волхвы вечно лгут, - говорил
он, - вот конь-то умер, а я жив, поеду-ка я посмотреть его кости". Когда
князь приехал на место, где лежали голые кости конские и череп голый, то
сошел с лошади и наступил ногой на череп, говоря со смехом: "Так от это-
го-то черепа мне придется умереть!" Но тут выползла из черепа змея и
ужалила Олега в ногу: князь разболелся и умер.
При разборе преданий об Олеге мы видим, что в народной памяти предс-
тавлялся он не столько храбрым воителем, сколько вещим князем, мудрым
или хитрым, что, по тогдашним понятиям, значило одно и то же: хитростию
Олег овладевает Киевом, ловкими переговорами подчиняет себе без насилий
племена, жившие на восточной стороне Днепра; под Царьградом хитростию
пугает греков, не дается в обман самому хитрому народу и прозывается от
своего народа вещим. В предании он является также и князем-нарядником
земли: он располагает дани, строит города; при нем впервые почти все
племена, жившие по восточному водному пути, собираются под одно знамя,
получают понятие о своем единстве, впервые соединенными силами совершают
дальний поход. Таково предание об Олеге, историк не имеет никакого права
заподозрить это предание, отвергнуть значение Олега как собирателя пле-
мен.
По счету летописца, преемник Олегов Игорь, сын Рюриков, княжил 33 го-
да (912 - 945) и только пять преданий записано в летописи о делах этого
князя; для княжения Олега высчитано также 33 года (879 - 912). В летопи-
си сказано, что Игорь остался по смерти отца младенцем; в предании о за-
нятии Киева Олегом Игорь является также младенцем, которого не могли да-
же вывести, а вынесли на руках; если Олег княжил 33 года, то Игорю по
смерти его должно было быть около 35 лет. Под 903 годом упоминается о
женитьбе Игоря: Игорь вырос, говорит летописец, ходил по Олеге, слушался
его, и привели ему жену из Пскова именем Ольгу. Во время похода Олегова
под Царьград Игорь оставался в Киеве. Первое предание об Игоре, занесен-
ное в летопись, говорит, что древляне, примученные Олегом, не хотели
платить дани новому князю, затворились от него, т. е. не стали пускать к
себе за данью ни князя, ни мужей его. Игорь пошел на древлян, победил и
наложил на них дань больше той, какую они платили прежде Олегу. Потом
летописец знает русское предание и греческое известие о походе Игоря на
Константинополь: в 941 году русский князь пошел морем к берегам Империи,
болгары дали весть в Царьград, что идет Русь; выслан был против нее про-
товестиарий Феофан, который пожег Игоревы лодки греческим огнем. Потер-
пев поражение на море, руссы пристали к берегам Малой Азии и по обычаю
сильно опустошали их, но здесь были застигнуты и разбиты патрикием Бар-
дою и доместиком Иоанном, бросились в лодки и пустились к берегам Фра-
кии, на дороге были нагнаны, опять разбиты Феофаном и с малыми остатками
возвратились назад в Русь. Дома беглецы оправдывались тем, что у греков
какой-то чудесный огонь, точно молния небесная, которую они пускали на
русские лодки и жгли их. Но на сухом пути что было причиною их пораже-
ния? Эту причину можно открыть в самом предании, из которого видно, что
поход Игоря не был похож на предприятие Олега, совершенное соединенными
силами многих племен; это был скорее набег шайки, малочисленной дружины.
Что войска было мало, и этому обстоятельству современники приписывали
причину неудачи, показывают слова летописца, который тотчас после описа-
ния похода говорит, что Игорь, пришедши домой, начал собирать большое
войско, послал за море нанимать варягов, чтоб идти опять на Империю.
Второй поход Игоря на греков летописец помещает под 944 годом; на этот
раз он говорит, что Игорь, подобно Олегу, собрал много войска: варягов,
русь, полян, славян, кривичей, тиверцев, нанял печенегов, взявши у них
заложников, и выступил в поход на ладьях и конях, чтоб отомстить за
прежнее поражение. Корсунцы послали сказать императору Роману: "Идет
Русь с бесчисленным множеством кораблей, покрыли все море корабли". Бол-
гары послали также весть: "Идет Русь; наняли и печенегов". Тогда, по
преданию, император послал к Игорю лучших бояр своих с просьбою: "Не хо-
ди, но возьми дань, которую брал Олег, придам и еще к ней". Император
послал и к печенегам дорогие ткани и много золота. Игорь, дошедши до Ду-
ная, созвал дружину и начал с нею думать о предложениях императорских;
дружина сказала: "Если так говорит царь, то чего же нам еще больше? Не
бившись, возьмем золото, серебро и паволоки! Как знать, кто одолеет, мы
или они? Ведь с морем нельзя заранее уговориться, не по земле ходим, а
по глубине морской, одна смерть всем". Игорь послушался дружины, прика-
зал печенегам воевать Болгарскую землю, взял у греков золото и паволоки
на себя и на все войско и пошел назад в Киев. В следующем, 945 году, был
заключен договор с греками также, как видно, для подтверждения кратких
и, быть может, изустных усилий, заключенных тотчас по окончании похода.
Для этого по обычаю отправились в Константинополь послы и гости: послы
от великого князя и от всех его родственников и родственниц. Они заклю-
чили мир вечный до тех пор, пока солнце сияет и весь мир стоит. Кто по-
мыслит из русских нарушить такую любовь, сказано в договоре, то крещен-
ный примет месть от бога вседержителя, осуждение на погибель в сей век и
в будущий; некрещенные же не получат помощи ни от бога, ни от Перуна, не
ущитятся щитами своими, будут посечены мечами своими, стрелами и иным
оружием, будут рабами в сей век и в будущий. Великий князь русский и бо-
яре его посылают к великим царям греческим корабли, сколько хотят, с
послами и гостями, как постановлено. Прежде послы носили печати золотые,
а гости - серебряные; теперь же они должны показать грамоту от князя
своего, в которой он должен написать, что послал столько-то кораблей: по
этому греки и будут знать, что Русь пришла с миром. А если придут без
грамоты, то греки будут держать их до тех пор, пока не обошлются с кня-
зем русским; если же русские будут противиться задержке вооруженною ру-
кою, то могут быть перебиты, и князь не должен взыскивать за это с гре-
ков; если же убегут назад в Русь, то греки отпишут об этом к русскому
князю, и он поступит с беглецами, как ему вздумается. Это ограничение
новое, его нет в Олеговом договоре. После повторения Олеговых условий о
месте жительства и содержании русских послов и гостей прибавлена следую-
щая статья: к русским будет приставлен человек от правительства гречес-
кого, который должен разбирать спорные дела между русскими и греками.
Русские купцы, вошедши в город, не имеют права покупать паволоки дороже
50 золотников; все купленные паволоки должны показывать греческому чи-
новнику, который кладет на них клеймо; этого ограничения мы не находим в
договоре Олеговом. По новому договору, русские не могли зимовать у св.
Мамы; в Олеговом договоре этого условия также нет; впрочем, и там князь
требовал содержания гостям только на 6 месяцев. Если убежит раб из Руси
или от русских, живущих у св. Мамы, и если найдется, то владельцы имеют
право взять его назад; если же не найдется, то русские должны клясться,
христиане и нехристиане - каждый по своему закону, что раб действительно
убежал в Грецию и тогда, как постановлено прежде, возьмут цену раба -
две паволоки. Если раб греческий уйдет к русским с покражею, то должно
возвратить и раба, и принесенное им в целости, за что возвратившие полу-
чают два золотника в награду. В случае покражи вор с обеих сторон будет
строго наказан по греческому закону и возвратит не только украденное, но
и цену его, если же украденная вещь отыщется в продаже, то и цену должно
отдать двойную. В Олеговом договоре ничего не сказано о наказании вора,
а только о возвращении украденного; в Игоревом - греки дают силу своему
закону, требующему наказания преступника. Если русские приведут пленни-
ков-христиан, то за юношу или девицу добрую платят им 10 золотников, за
средних лет человека - 8, за старика или дитя - 5; своих пленников выку-
пают русские за 10 золотников; если же грек купил русского пленника, то
берет за него цену, которую заплатил, целуя крест в справедливости пока-
зания. Князь русский не имеет права воевать область Корсунскую и ее го-
родов, эта страна не покоряется Руси. В случае нужды с обеих сторон обя-
зываются помогать войском. В случае, если русские найдут греческий ко-
рабль, выброшенный на какой-нибудь берег, то не должны обижать находя-
щихся на нем людей, в противном случае преступник повинен закону русско-
му и греческому - здесь опять греческий закон подле русского; положи-
тельная обязанность Олегова договора заменена здесь отрицательной -
только не трогать греков. Русские не должны обижать корсунцев, ловящих
рыбу в устье днепровском, русские не могут зимовать в устье Днепра, в
Белобережье и у св. Еферия, но когда придет осень, должны возвращаться
домой в Русь. Греки хотят, чтобы князь русский не пускал черных (дунайс-
ких) болгар воевать страну Корсунскую. Если грек обидит русского, то
русские не должны самоуправством казнить преступника, наказывает его
греческое правительство. Следующие затем условия, как поступать в уго-
ловных случаях, сходны с условиями Олегова договора.
Послы Игоревы пришли домой вместе с послами греческими; Игорь призвал
последних к себе и спросил: "Что вам говорил царь?" Те отвечали: "Царь
послал нас к тебе, он рад миру, хочет иметь любовь с князем русским;
твои послы водили наших царей к присяге, а цари послали нас привести к
присяге тебя и мужей твоих". Игорь обещал им это. На другое утро он
призвал послов и повел их на холм, где стоял Перун, здесь русские покла-
ли оружие свое, щиты, золото, и таким образом присягал Игорь и все люди
его, сколько было некрещеной руси; христиан же приводили к присяге в
церкви св. Илии - это была соборная церковь, потому чтомногие варяги уже
были христиане. Игорь отпустил послов, одарив их мехами, рабами и вос-
ком.
Так рассказывает летописец о войне и мире с греками; для нас договор
Игоря и рассказ летописца замечательны во многих отношениях. Прежде все-
го мы замечаем, что договор Игоря не так выгоден для Руси, как был преж-
де договор Олегов; ясно виден перевес на стороне греков; в нем больше
стеснений, ограничений для русских; подле закона русского имеет силу за-
кон греческий. Потом останавливают нас в договоре чисто славянские имена
между родичами князя и купцами русскими. Далее встречаем замечательное
выражение - Русская земля, которое попадается здесь в первый раз: знак
большей твердости в отношениях к стране, теснейшей связи с нею. Наконец,
и в договоре и в рассказе летописца ясно обнаруживаются следствия похо-
дов на Византию, связи с греками: Русь разделяется на языческую и хрис-
тианскую, в Киеве видим соборную церковь св. Илии.
Кроме столкновений с греками, в летопись занесено предание о столкно-
вениях Игоря с кочующими степными народами - с печенегами. Мы видели,
что Олег утвердил стол князей русских на степной границе; следовательно,
постоянною обязанностию нового владения будет борьба с степными варвара-
ми. В это время господствующим народом в степях донских и волжских были
козары, бравшие дань со многих племен славянских; мы видели, что Олег
заставил эти племена платить дань себе, а не козарам, вследствие чего
надо было бы ожидать враждебного столкновения Руси с последними, но, как
видно, до летописца не дошло предание об нем. Если в самом деле столкно-
вения не было или было весьма слабое, то это должно приписать тому, что
козары были заняты тогда сильною борьбою с печенегами. С давних пор на-
