явился немедленно пред стенами Галича и стал говорить его жителям: "Люди
городские! до каких пор хотите вы терпеть державу иноплеменных князей?"
Те закричали в ответ: "Вот наш держатель богом данный!" - и пустились к
Даниилу, как дети к отцу, как пчелы к матке, как жаждущие воды к источ-
нику, по выражению летописца. Епископ Артемий и дворский Григорий сперва
удерживали жителей от сдачи; но, видя, что не могут более удержать, яви-
лись к Даниилу со слезами на глазах, с осклабленным лицом, облизывая гу-
бы, поневоле сказали ему: "Приди, князь Данило! прими город". Даниил во-
шел в свой город и в знак победы поставил хоругвь свою на Немецких воро-
тах, а на другое утро пришла ему весть, что Ростислав возвратился было к
Галичу, но, узнавши, что город уже взят, бежал в Венгрию. Тогда бояре,
лишенные последней надежды, пришли к Даниилу, упали ему в ноги и стали
просить милости, говоря: "Виноваты, что иного князя держали". Даниил от-
вечал: "Милую вас, только смотрите, вперед этого не делайте, чтоб хуже
не было".
Таковы были внутренние дела в Юго-Западной Руси до татарского нашест-
вия; касательно внешних мы видели столкновения с Польшею и Венгриею по
поводу Галича. В Польше в это время происходили события, имевшие после
важное влияние на судьбы Восточной Европы. После того как Владислав Лас-
коногий, принужденный уступить Краков Лешку Казимировичу, возвратился в
свою отчину, встала усобица между ним и племянником его, сыном Оттоно-
вым, Владиславом, обыкновенно называемым Одоничем (Оттоновичем); эта
усобица скоро охватила всю Польшу и страшно опустошила ее, способствуя,
с другой стороны, большему ослаблению власти княжеской и усилению власти
прелатов и вельмож. В 1227 году Владислав Одонич нанес страшное пораже-
ние Ласконогому и занял почти все его владения; тогда на помощь Ласконо-
гому встали против Одонича князья - Лешко краковский, брат его Конрад
мазовецкий и князь Генрих бреславский, а на сторону Одонича стал зять
его (женин брат) Святополк, князь поморский. Святополк и Одонич напали
нечаянно на враждебных князей и поразили их, причем Лешко краковский ли-
шился жизни. Тогда брат его, Конрад мазовецкий, призвал на помощь против
Одонича Даниила и Василька, постоянных союзников покойного Лешка; Рома-
новичи пошли вместе с Конрадом и осадили Калиш. Даниил хотел непременно
взять город, но поляки не шли биться, несмотря на то что Конрад, любя
русский бой, понуждал их идти вместе с Русью. Между тем осажденные, видя
приготовления Данииловых ратников к приступу, послали просить Конрада,
чтоб прислал к ним двоих мужей своих для переговоров; один из последних,
Пакослав, сказал Даниилу: "Переоденься, и поедем вместе с нами на пере-
говоры". Даниил сперва не хотел ехать, но брат Василько уговорил его:
"Ступай, послушай их вече", потому что Конрад не верил одному из послан-
ных, Мстиую. Даниил, надевши шлем Пакославов, стал позади послов и слу-
шал, что осажденные говорили с забрал вельможам Конрадовым. "Скажите вот
что великому князю Конраду, - наказывали им граждане, - этот город не
твой ли, и мы разве чужие, ваши же братья, что ж над нами не сжалитесь?
Если нас Русь пленит, то какую славу Конрад получит? Если русская хо-
ругвь станет на забралах, то кому честь доставишь? Не Романовичам ли од-
ним? а свою честь унизишь; нынче брату твоему служим, а завтра будем
твои, не дай славы Руси, не погуби нашего города". Пакослав отвечал им
на это: "Конрад-то бы и рад вас помиловать, да Даниил очень лют, не хо-
чет отойти прочь, не взявши города; да вот он и сам стоит, поговорите с
ним", - прибавил он, смеясь и указывая на Даниила. Князь снял с себя
шлем, а граждане закричали ему: "Смилуйся, помирись". Романович много
смеялся и долго разговаривал с ними, потом взял у них двух человек, по-
шел к Конраду, и тот заключил с ними мир. Русские попленили множество
челяди и боярынь; но тут Русь и поляки заключили между собою условие и
утвердили его клятвою: если вперед будет между ними война, то не воевать
полякам русской челяди, а Руси - польской. После этого Романовичи возв-
ратились домой с честью и славою: ни один другой князь не входил так
глубоко в землю Польскую, кроме Владимира Великого, который землю крес-
тил, говорит летописец. Мы уже видели, что Конрад отплатил Романовичам
за услугу, соединившись с их врагами; Даниил за это навел на него ли-
товского князя Миндовга и русского Изяслава новогрудского (новгородско-
го).
Этот Конрад знаменит в истории Восточной Европы как виновник события,
имевшего важное влияние на последующие судьбы ее. В то время, когда за-
падные русские области терпели от опустошительных набегов литвы, волости
польские, преимущественно Мазовия, терпели еще больше от набегов единоп-
леменных ей пруссов. Конрад доведен был до отчаяния этими набегами, ибо
не имел никаких средств вести не только наступательный, но и оборони-
тельной войны с варварами: мы видели уже, как повиновались ему подданные
на войне. Однажды шайка пруссов пришла к нему требовать лошадей и
платья; Конрад не смел не исполнить требование и между тем не имел
средств удовлетворить его. Что же он сделал в таких обстоятельствах?
Зазвал к себе на пир знатнейших панов своих с женами и во время пира ве-
лел отобрать их лошадей и верхнее платье и отослать пруссам. Но не всег-
да же можно было употреблять подобные средства, и поэтому Конрад начал
думать о других. В это время в Ливонии рыцари Меча успешно действовали
против туземцев. Конраду пришла мысль учредить подобный рыцарский орден
на границе своих владений для постоянной борьбы с пруссами; орден был
учрежден под именем Христова ордена, и Конрад дал ему во владение замок
Добрынь. Пруссы, сведав о новом враге, несколько раз подступали к замку,
взять его не могли, но зато нагнали такой страх, что четверо или пятеро
язычников спокойно грабили под самыми валами Добрыня, и никто не смел
остановить их. Конрад видел, что на подвиги добрыньских рыцарей плохая
надежда, и поэтому обратился к другому, более знаменитому своею храб-
ростью ордену. В 1192 году, во время последних попыток христиан удер-
жаться в Палестине, Тевтонский орден рыцарей богородицы получил оконча-
тельное утверждение. Новые рыцари носили черную тунику и белый плащ с
черным крестом на левом плече; кроме обыкновенных монашеских обетов они
обязывались ходить за больными и биться с врагами веры; только немец и
член старого дворянского рода имел право на вступление в орден. Устав
его был строгий: рыцари жили вместе, спали на твердых ложах, ели скудную
пищу за общею трапезой, не могли без позволения начальников выходить из
дому, писать и получать письма; не смели ничего держать под замком, чтоб
не иметь и мысли об отдельной собственности; не смели разговаривать с
женщиной. Каждого вновь вступающего брата встречали суровыми словами:
"Жестоко ошибаешься, ежели думаешь жить у нас спокойно и весело; наш ус-
тав - когда хочешь есть, то должен поститься; когда хочешь поститься,
тогда должен есть; когда хочешь идти спать, должен бодрствовать; когда
хочешь бодрствовать, должен идти спать. Для Ордена ты должен отречься от
отца, от матери, от брата и сестры, и в награду за это Орден даст тебе
хлеб, воду да рубище".
К этому-то Ордену обратился Конрад мазовецкий с просьбою о помощи
против пруссов. Тевтонские рыцари были славны своими подвигами в Палес-
тине, богаты недвижимым имуществом, которое приобрели в дар от государей
в разных странах Европы; но они хорошо видели, что им нельзя долго дер-
жаться в Палестине, и потому не могли не согласиться на предложение Кон-
рада. Оно обещало им новое поприще, новое средство продлить существова-
ние Ордена, которое условливалось возможностию постоянной борьбы с вра-
гами креста христова. В 1225 году послы Конрада предложили магистру Ор-
дена, Герману фон Зальцу, землю Хельмскую, или Кульмскую (terra
Culmensis), с обязанностью защищать польские владения от язычников; в
1226 году император Фридрих II предоставил Ордену владение Кульмскою
землею и всеми странами, которые он отнимет вперед у пруссов, но в виде
имперского лена, без всякой зависимости от мазовецких князей; в 1228 го-
ду явился в новых владениях Ордена первый областной магистр Пруссии,
Герман Балк, с сильным отрядом рыцарей; в 1230 году последовало оконча-
тельное утверждение условий с Конрадом, и Орден начал свою деятельность
на новой почве.
Пруссия была разделена на одиннадцать областей, не связанных друг с
другом никаким политическим союзом; жители этих областей могли безнака-
занно опустошать владения Польши, слабой от раздела, усобиц и внутренне-
го нестроения, но сами в свою очередь были не способны ни к какому сое-
диненному, дружному предприятию; их нападения на Польшу были набегами
разбойничьих шаек; при обороне собственной земли они не могли выставить
также общего, дружного сопротивления; каждая область, каждое племя боро-
лось поодиночке со своим новым врагом, а этот враг был военное братство,
которое существовало с целью постоянной, неусыпной борьбы и которое об-
ладало всеми средствами к этой борьбе: на его стороне была постоянная,
самая строгая дисциплина, на его стороне было военное искусство, на его
стороне было религиозное одушевление; потери Ордена были для него не-
чувствительны; после каждого поражения он восставал с более грозными си-
лами, потому что ряды погибших братьев быстро замещались новыми подвиж-
никами, стекавшимися со всех сторон, чтоб пролить кровь свою в священной
борьбе, под славною хоругвию девы Марии и св. Георгия. Против сурового
дикаря Западная Европа выставила столь же сурового рыцаря, но со всеми
преимуществами образованности. Верен был успех на стороне Ордена; но Ор-
ден дорого заплатил за этот успех. Первое занятие прусских земель немца-
ми совершилось довольно быстро; городки старшин прусских полегли перед
рыцарями, и замки последних строились беспрепятственно: что шаг вперед,
то новая твердыня. Но одним построением крепостей в новозанятых странах
Орден не ограничивался; льготами привлекались немецкие колонисты в ново-
поставленные города; люди, стекавшиеся из разных стран помогать Ордену в
священных войнах, получали от него в лен земельные участки, на которых
строили новые замки; туземцы, оставшиеся от истребления, принуждены были
или бежать в Литву, или принять христианство и подчиниться игу новых
господ. Для утверждения новой веры среди пруссов Орден отбирал детей у
туземцев и отсылал их учиться в Германию, с тем чтобы эти молодые люди,
возвратясь потом на родину, содействовали распространению христианства и
немецкой народности среди своих соплеменников. Несмотря, однако, на эти
средства, пруссы, озлобленные жестокими притеснениями, тяжкими работами,
надменным обхождением победителей, пять раз восставали против последних
и против новой веры, принятой неволею. В первое из этих восстаний только
две области, прежде всех занятые немцами, остались верны Ордену; в дру-
гих же областях прусских рыцари едва успели удержать за собою несколько
замков, и такое состояние дел продолжалось четырнадцать лет. Казалось,
что Орден должен был отказаться от надежды вторично покорить Пруссию; но
вышло иначе по причинам вышеизложенным: Орден нельзя было окончательно
обессилить опустошением его владений, ибо он получал свое питание извне,
из всей Германии, из всей Европы. А пруссы? Благодаря побуждению и подк-
реплению извне, от князей литовских, они умели единовременно восстать
против пришельцев; но при самом этом единодушном и единовременном восс-
тании каждая область выбрала особого вождя - дурное предвещание для бу-
дущего единства в борьбе! И точно, когда Орден начал снова наступа-
тельное движение, борьба приняла прежний характер: каждая область снова
