по-прежнему опирался на корявый посох, сказал: "Я все понял,
спасибо тебе, Пилигрим".
-- Сережа, -- сказала Наташа, когда Гриша закончил "Сказку
о любви", и я насторожился. "Нет", -- подумал я, -- она не
просто сказала "Сережа", она позвала, окликнула меня"...
Наташа пристально смотрела в Гришины глаза, я
почувствовал, что еще одно неуловимое мгновение -- и она узнает
меня.
Но в следующую секунду я невероятными усилиями словно
выкорчевал Гришино тело из-за кухонного стола, Гриша
молниеносно поднялся, глянул на наручные часы и тут же
торопливо заговорил:
-- Все, мне пора, у меня еще тысяча заказов. Сказку я
оставляю на время вам, почитаете. -- И я протянул исписанные
листы Наташе. Опешенная моим вскоком из-за стола, она
машинально взяла их у меня из рук.
-- Может, еще чаю? -- засуетилась она.
-- Нет, нет, я бегу, сумасшедше опаздываю, -- уже из
прихожей выкрикнул я, открывая входную дверь.
-- Гриша, а как же вы пойдете на заказы, у вас даже
инструментов с собой нет.
-- Ничего, я забегу на работу, -- бегло ответил я,
вышагивая из квартиры.
-- Но вы же не успеете!
-- Я возьму такси.
-- Гриша!.. -- окликнула меня Наташа, стоя на лестничной
клетке, когда я уже сбегал по ступенькам на этаж ниже.
-- Что? -- отозвался я, приостановившись.
-- Когда вас ждать?
-- Я позвоню, -- выкрикнул я уже не бегу, ловко
перескакивая ступеньки.
Урок Второй
-- А теперь слушай меня внимательно, -- чувственно
произнес я Боживу.
-- Постой, Сережа, -- взмысленно остановил меня Юра.
-- Ты о чем-то хочешь спросить?
-- Да, мне надо посоветоваться. Я многое уже начинаю
понимать и даже без волнения воспринимаю наше общение.
-- А что, раньше было страшно?
-- Нет, но потом немного жутковато, но теперь этого не
будет, я спокоен, -- определился Юра, -- у меня возникли
неясности, Сережа.
Я молчал в готовности воспринимать друга, но Юра тоже
почему-то замолчал, насторожился.
-- Сережа, -- позвал он, -- ты здесь?
-- Говори, я слушаю, -- отозвался я, и Юра облегченно
вздохнул, там, у себя, на физическом плане. -- Слава Богу, --
промыслил он, -- ты здесь... мне нужно разобраться, Сережа...
насколько я понял из твоих записей, немалое количество моих
подчиненных в кинотеатре из "астральной шайки".
-- Да, это так, -- подтвердил я.
-- И ты, -- продолжал Божив, -- из-за них ушел в летаргию.
-- Да, Юра, из-за них, но больше все-таки по собственному
несовершенству.
-- Мне это сейчас трудно понять, но эти мерзавцы начинают
меня преследовать.
-- Как? -- отзывчиво поинтересовался я.
-- Не знаю, как это объяснить, то ли это были сны, то ли в
самом деле, но события, происходящие со мною там, тут же
получали подтверждение здесь, наяву: вначале Екатерина
Васильена соблазнила меня, а потом пришла в кабинет и намекнула
об этом, и если это все правда, то астральную шайку я тоже
видел. Они пытались меня утопить в океанском полу огромного
здания, утащили туда на самолете, прямо отсюда, из кабинета, но
я победил, утонул художник, художник моего кинотеатра, и сразу
же последовало извещение о его смерти, реальное, с печатью
отделения милиции.
-- Екатерина, -- промычал я.
-- Что? -- переспросил Божив.
-- Нет, ничего, -- опомнился я и тут же поправился, --
Екатерина Васильевна, как она тебе?
-- Она не злая, вроде бы и располагает, но есть и
сомнения. А почему о ней ты спрашиваешь, Сережа?
-- Я не могу тебе сейчас многое сказать: всему свое время,
ибо ты человек импульсивный и можешь проговориться.
-- Ты же знаешь, я умею молчать, Сережа.
-- Проговориться -- не значит на физическом плане, а
проговориться чувственно или в помыслах своих, но хватит об
этом. То, где ты был, -- Астрал, и что с тобой происходило,
происходило в самом деле, только, как ты понимаешь, в мире
ином, в мире тонкой энергетики. У меня мало времени, продол-жим
второй урок, по окончании которого я предложу тебе несколько
структур защиты от воздействия твоих нападающих. Итак,
проговориться в чувствах или мыслях своих, пожалуй, это мною
сказано весьма кстати. Тебе, Юра, как можно быстрее необходимо
научиться выходить в Астрал, но прежде тебе надо уяснить такое
понятие, как "свобода прикосновения", но не только узнать его
основы, а свободно в случаях необходимости владеть им. Не
отчаивайся, это не трудно, все придет с практикой. Прежде всего
"свобода прикосновения" не должна тобою восприниматься так
ограниченно, как только свобода прикосновений только на
физическом плане, идущая свобода движений твоего физического
тела и свобода его ощущений. В Астрале, сама суть Астрала, как
прежде всего мира твоих желаний, образов и чувств, есть
"свобода прикосновений": ощущения, чувства, помыслы, вся эта
совокупная человеческая гамма доступна беспреде-льно по первому
движению души. Приблизительно к этому необходимо будет подобное
состояние и на физическом плане. Одно из отличий Мага от
профанов заключается в том, что Маг всегда строго обязателен в
словах своих и делах, как и в помыслах, чувствах и ощущениях.
Если что-то задумал Маг, то он ни в коем случае не оставляет
течение своей мысли, ибо ни одна мысль не может возникнуть у
него без его ведома, потому что Маг живет только в настоящем
моменте, и все случайные мысли всегда прошедши или будущны. Ты
должен приблизиться к совершенству Мага.
Но это вовсе не значит, что все, что ты подумаешь, тебе
обязательно необходимо выполнить, и хотя это является
обязательным условием, основополагающим в процессе реализации
"свободы прикосновений", все же вначале тебе предстоит овладеть
течением своих мыслей и только потом, вначале изредка, а далее
все чаще, и в конце концов полностью перейти на обязательные
воплощения своих мыслей: если уж подумал прикоснуться к
чему-либо, будь то человеческое тело или предмет, то неминуемо
выполни это, прикоснись, реализуй свое желание, задумал что-то
почувствовать, обязательно почувствуй это, задумал помыслить о
чем-то, не обращая ни на что внимания, мысли об этом, только
лишь так ты перестанешь быть импульсивным, разбросанным
человеком и обретешь равновесие мысли, души и земного тела. И
вскоре, следуя правилу "свободы прикосновений", ты наработаешь
астральное состояние на физическом плане, и даже придет время,
но об этом потом, когда физический план явится для тебя
астральным миром. Теперь немного скажу о привязках: покинуть
свое земное тело и выйти в Астрал можно лишь только в двух
случаях -- либо через великую благодарность Высшим Астральным
Началам, либо через полное неприятие физического мира, через
абсолютное отрицание его, презрение. В первом случае,
возвышаясь до благодарности, возникает вселюбие, а
следовательно, безразличие, человек перестает различать
маленькое и большое, плохое и хорошее, он вселюбив, а значит
весь физический план для него становится как единое целое,
здесь происходит переход в иное состояние души, в иной мир --
Астрала, ибо вся грубая энергетика физического плана, можно
сказать, трансформируется, сливается с тонкими движениями
чувств и мыслей человека, обращенного в благодарность, во
вселюбие, весь мир Земли словно растворяется в нем. Во втором
случае, когда человек находится в строгой параллели физическому
миру, но в противоположности, в презрении, точно так же, как и
в первом случае, происходит растворение всего физического
плана, для презирающего он перестает существовать, и тогда
оживает лишь мир его души -- астральный мир. Но только
презрение должно дойти до своей кульминации, а это значит, что
необходимо будет презреть даже свое земное тело. На гребне
"свободы прикосновений", через энергетическое дыхание, через
образ мышления и жизни, в правилах благодарности или презрения,
ты выйдешь в Астрал. Подытоживая понятие "привязки", я скажу:
привязками является все без исключения, что является миром
физическим, но это привязки в категории выхода в Астрал, ибо
точно так же существуют привязки и в мире астральном. Так вот,
поскольку и наше земное тело тоже есть суть физическая,
следовательно и оно не что иное, как привязка, и пожалуй, самая
основополагающая, потому что именно оно живет в мире Земли,
заставляет нашу душу наслаждаться им через себя, во имя себя.
Если предложить это же объяснение метафорично, то можно
привести такой пример. Вообрази себе некоего человека, что
лежит перед тобой на полу в твоей комнате, и он страстно
влюблен в этот пол, он целует и ласкает его, нежится на нем и
разговаривает с ним, и его жизнь не мыслится ему без этого, он
страшно привязан к нему. Я специально даю пример в гиперболе,
чтобы контрастнее подчеркнуть нелепость и бессмысленность,
ограниченность души привязанной. Человека оттаскивают от этого
пола, и он сходит с ума или умирает, либо вырывается и снова
падает на пол в любви свой. И если ты поразмыслишь немного и
попытаешся себе представить любого другого человека, но только
влюбленного в той или меньшей степени страстности, в какой-то
другой предмет Земли или в так называемое физическое тело, то
чем же этот человек будет отличаться от несчастного,
влюбленного в пол твоей комнаты, их переживания и чувства будет
сходны, и различием будут лишь форма их привязки. Сам посуди,
чем отличается пол твоей комнаты как привязка от машины,
квартиры и другого. Да ничем, только лишь формой. А теперь
коротко скажу тебе о средствах защиты.
Христианская: определи для себя три храма, и в каждом
храме ты должен будешь отслужить по четыре молебна о здравии,
только все двенадцать дней твоей службы должны пройти подряд,
без разрыва ни на один день. Обычно эти молитвы читаются с
утра. Тебе необходимо будет ставить стакан воды на стол перед
служителем культа, производящего молебен, а самому усердно
молиться в это время. На тот же столик положить и сам молебен о
здравии, написанный тобою, желательно от руки. Схематично
молебен выглядит так: в верхнем правом углу листка последуют
обращения -- Всемилостивейшему Господу Иисусу Христу нашему,
Пресвятой деве Марии непорочной, далее упомянешь Патриарха,
епископов, какие тебе ближе по душе, своего святого и других
святых по желанию, а так же, если захочешь, то упомянешь титулы
и имена работников культа того храма, в котором ты собрался
служить молебен. На самом верху листка посередине напишешь
крупно: "Молебен". Как только упомянешь всех тех, к кому
обращен "Молебен", напишешь опять же посредине листка, опять же
крупно: "О здравии", теперь опять же столбиками, если таковых
окажется много, начнешь перечислять имена врагов твоих, но
прежде напишешь свое имя: когда перечисление недругов окончишь,
если попросит сердце, то упомяни и всех ближних своих, тех,
которые тебе особенно дороги, в конце молебена, как бы
подытоживая все столбики имен, напишешь "и всех православных
христиан". Такой листок с молебном необходимо приносить каждый
раз новый на все двенадцать дней службы. И вот еще что,
немаловажное обстоятельство, я упоминал уже, что прерывать
двенадцатидневный цикл нельзя ни на один день, но это может
произойти и не по твоей причине, и вот при каких
обстоятельствах: во время некоторых христианских праздников
молебны на освящение воды не читаются, поговоришь с
