покоряли грандиозностью. В околополюсном пространстве Дилоны на все
стороны простиралась не пустыня, а могила - кладбище окаменелых деревьев,
серый песок!
- Вижу! - закричал Асмодей, энергично продираясь сквозь окаменевший
кустарник. - Авиетка, Аркадий!
Это была не авиетка, а груда обломков. Асмодей извлекал из лома то
один, то другой предмет. Аркадий относил в сторонку то, что могло
пригодиться. Ланна, уперев глаза в грунт, сосредоточился на какой-то
трудно вьющейся мысли. Почти потеряв сходство с человеком, он в эти минуты
казался Аркадию настоящей, очень доброй и очень грустной собакой, для
чего-то вставшей на задние лапы. Аркадий хлопнул молодого Различника по
плечу.
- Не старайся самостоятельно сообразить, для чего нужны предметы,
которые мы выуживаем из обломков. Лучше помоги перетаскивать.
Ланна от усердия широко открывал удлиненный рот с двумя рядами зубов
сверху и снизу. Но аккуратно складировать вещи было ему не под силу.
Аркадий остановил Ланну: тот старался взгромоздить компьютер личин Асмодея
на переносной, вроде школьного ранца, гравитатор - механизм капризный, но
незаменимый, когда надо срочно превратиться из ходящего и скачущего в
парящего и летящего.
- Присядь и отдыхай, Ланна. И наблюдай, что делает Асмодей со
спасенным снаряжением, слушай, что он скажет о назначении аппаратов. Тебе
полезно ознакомиться с человеческой техникой, раз уж совместно
выпутываемся из беды.
Корпус авиетки распался, но почти вся аппаратура сохранилась. Асмодей
вслух извещал, что можно использовать. Вот этот хрономоторчик - генератор
фазового времени, питается и от радиации "Гермеса", и от двигателей
авиетки. "Гермес" неизвестно где, а двигатели авиетки повреждены. Но
почему бы для питания хроногенератора не использовать сохранившиеся
гравитаторы? Или личную защиту Аркадия и Асмодея, смонтированную в их
одежде? Индивидуальная защита генерирует слабые поля для экранирования от
механических, лучевых, гравитационных нападений. Но ее можно подключить и
к хрономотору, чтобы выскользнуть из опасного времени в близкую фазу, в
которой опасность отсутствует.
- А вот эта турбинка, - Асмодей с нежностью поднимал и поворачивал
небольшой приборчик, - по мощности не заменит настоящих двигателей, но
если ее закрепить на обыкновенной доске да спарить с гравитатором, а у нас
гравитаторов два, то ведь получится самолет. Рекордов скорости не побить,
от оснащенного врага не скрыться, но заменить пешее продирание сквозь чащу
окаменевших веток на неспешный полет над ними - нет, это тоже неплохо!
- А вот этот контейнер, - показывал Асмодей на ящик с пищей, -
спасение для Аркадия. Мне, естественно, пищи не надо, дилоны обедают раз в
месяц, но Аркадий должен ежедневно подкрепляться: а тут ему еды на добрые
три недели.
- И, наконец, компьютер личин, - в бодром голосе Асмодея послышались
грустные нотки: великое творение Марии Вильсон-Ясуко было сильно
повреждено. В нормальном состоянии он способен создать два десятка личин -
об этом сейчас и не мечтать. Удовлетворительно функционируют лишь
программы трех личин, в том числе и его нынешней No 17. Такая авария, а
даже рожки на голове не погнулись!
- Твоя личина доброго дьявола так хороша, что мы согласны видеть тебя
в ней всегда, - успокоил его Аркадий.
- Поищу дерево для самолета, - сказал Асмодей и убежал в чащу.
Аркадий позвал к себе Ланну. В зале Предварения Ронна объяснял, что
дилоны еще в школе самостоятельно открывают важные законы природы, а кто
специализируется на Конструкторов Различий, обязан еще и опровергнуть
закон природы - и непременно важный. Какие именно законы природы
опровергал Ланна?
Ланна, оживившись от приятных воспоминаний, сказал, что открыл потерю
веса предметов в воде, которая у людей называется законом Архимеда, а
выбрав профессию Различника, специализировался на опровержении закона
всемирного тяготения. Он долго манипулировал с водой, добиваясь, чтобы она
полностью лишилась веса и уже не заполняла сосуды, а размазывалась в
пространстве. В дипломной работе на Зрелость он сконструировал воду,
которая, не растекалась, а сохраняла компактность, рушилась не вниз, а
вверх. Фонтанирующая антигравитационная вода была удостоена отличной
оценки.
- Очень интересно, - сказал Аркадий. - На Земле за такое изобретение
ухватятся специалисты по фонтанам. А пока хочу предложить тебе задачку.
Открой противодействие хроноворотам. Опровергни закон природы. Верней, не
закон, а безумие природы. Поскольку противоборство с природой - ваше
интеллектуальное ремесло, тебе эта задачка вполне по мысли.
- Открою, - заверил Ланна и впал в отрешенность.
Асмодей отыскал массивное сухое дерево. Проворно вытащив шпагу, он
сделал выпад. Кончик шпаги удлинился узким лезвием пламени, киборг повел
пламенем по стволу, как пилой. Мертвое дерево было толщиной почти в три
обхвата, но киборгу потребовалось всего пять-шесть земных минут, чтобы
уложить его на песок - срез обрушенного ствола дымился. Обрезав омертвелую
крону, Асмодей той же шпагой, превращенной в огненный резак, стал
выпластывать в могучем стволе челнок. Работая, он хвастался:
- Вот вы с Мишей Бахом посмеивались, что личина No 17 - это помесь
средневекового аристократа с дьяволом. Но ты же знаешь, Аркадий, дьяволы
народ работящий, не бездельники. А как аристократы владели шпагой, даже
ваши дети наслышаны. Я потому и выбрал эту личину для десантного выхода на
планету: во-первых, очень красива, а во-вторых, практична - и оружие, и
рабочие инструменты под рукой. Вот поглядишь, что за прелесть получится из
этого деревца. Люди еще не знали такой летательной конструкции...
- Похожая была. Имею в виду ковры-самолеты.
Асмодей на миг огорчился, что его опередили. Но потом сказал:
- Знаю, знаю! Я ведь досконально изучил человеческую историю. Ваши
предки, точно, летали на коврах-самолетах. При тогдашней бедности на
моторы это было общепринятое летательное средство. Но ведь ты же не будешь
отрицать, что мой челнок-самолет оборудован гораздо совершенней давно
отставленных ковров-самолетов?
- Отрицать не буду.
Ланну пришлось потрясти за плечо, чтобы вывести из сосредоточенности.
Нет, решения пока не найдено, но определены три дороги, по которым он
усердно шагал, когда Аркадий прервал его раздумье.
- Шагал, не шевеля ногами, и сразу по трем дорогам! - восхитился
Асмодей.
Первая дорога - пересечь хроноворот, когда он разразится. Как это
сделать, Ланна додумать не успел, но чувствует, что хроноворот
приближается. Вторая дорога - умчаться с хроноворотом и сдвинуться к его
внешнему краю, а там выскользнуть в невозмущенное время. Если еще
поразмыслить, он придумает и способ соскальзывания с хроноворота. И третья
дорога - бежать в центр хроноворота. В центре - спокойствие.
Аркадий уточнил:
- Спокойствие надо понимать так, что в центре хроноворота время
полностью прекращается. В центре пребывает вечность. Я правильно понял,
Ланна?
- Правильно. В центре хроноциклона миг равен бесконечности.
- Нового ты сказал немного, - оценил Аркадий плоды раздумья дилона. -
Но омертвление времени в центре! Попасть в такое местечко и стать, не
умирая, своей собственной нетленной статуей! Жуть! Между прочим, на нашей
Земле центр бури, где прекращается бушевание вихрей, называется глазом
циклона. Ты описал око вечности, глаз мертвого времени в центре
хроноциклона. Постараемся в вечность не угодить.
- Самолет готов! - доложил Асмодей. - Можно любоваться.
Искусство плотничанья числилось в первой десятке двадцати пяти умений
Асмодея. В широком стволе он вырезал несколько желобов, как бы
перегороженных перекладинами. В трех первых желобах удобно размещались
пассажиры, на трех задних закреплялась аппаратура.
- Я сяду впереди, - сказал Асмодей. - Куда держать, Аркадий?
- Пока мы в пустыне, а не в круговороте времени. Дорога на все румбы
открыта. Держи на юг, Асмодей, снова на юг, пока не воротимся в
гостеприимный город дилонов.
- Или пока нас не вышвырнет на почву новая судорога резонанса...
Слушаюсь. Летим!
3
Аркадий никогда не ездил на лошадях, но сказал киборгу, что в
креслице, вырезанном в перекладине, еще удобней, чем в седле. Ланна,
сидевший между Асмодеем и Аркадием, с грустью вспомнил, что в их шарах
гравитаторы придают телу полувесомость - с полувесомостью легче летать,
чем с полным весом. Аркадий мог включить свой индивидуальный гравитатор,
но опасался, что после аварии регулировка не такая плавная, как была.
Взлететь неожиданно наверх, а после обрушиться на почву Ланна не захотел.
Асмодей вел лодку, ориентируясь по Гарунам: они оставались позади,
одна левее, другая правее, - он ощущал их спиной. Высоту киборг
регулировал гравитатором, тягу создавал один из сохранившихся моторчиков,
а на защиту Асмодей использовал и свои с Аркадием скафандры, и генераторы
разбившейся авиетки, и переносной хронотрансформатор.
- Летим в броне, - похвалился он, когда лодка взмыла над мертвым
лесом. - Если рангуны напустят резонансы, то потрясет, но не разорвет.
Внизу мелькали унылые картины: оголенные холмы, пустынные озера - и
по зеркальной гладкости воды, не оживляемой дуновением ветра, виделось,
что и вода мертва. Скорбный пейзаж озаряли двойным сиянием Гаруна Белая и
Гаруна Голубая - холодная игра двойного света лишь усиливала впечатление
смерти.
- А хроноворотов все нет! И мы всё летим! - порадовался Асмодей.
Его замечание пробудило Ланну. Дилон пожаловался:
- У меня путаются мысли. Близится хроноворот.
Киборг, не любивший, чтобы сомневались в его способностях, объяснил
понуро сидевшему дилону, что в его наборе ощущений каждое гораздо сильней
человеческого, а это что-нибудь да значит. Так вот, все его ощущала пока
не предвещают непорядка.
- Такое смятение в голове! - еще унылей ответил дилон. - Мысли - как
огоньки... Вспыхивают, погасают...
Вскоре Асмодею представился случай продемонстрировать
чувствительность своих ощущал. Он сбросил скорость и, склонив вниз рогатую
голову, стал во что-то всматриваться. Аркадий спросил, что случилось.
Асмодей ответил нерешительно - нерешительность ни для каких ситуаций не
была у него запрограммирована:
- Вдруг запутался... То вижу, то не вижу!..
- Зрение ослабло? Ты же всегда хвалился, что твои глаза -
разновидность оружия, а не тривиальные приемники света.
- Аркадий! Выпусти на меня льва - с одного взгляда опрокину, я такой.
Но вон тот лес впереди... Появляется и пропадает...
Лес был как лес - мертвый, темный, на стволах смешивалось голубое
сияние одной Гаруны с яркой белизной второй. Кроме этого смешения красок,
Аркадий ничего не разглядел в приближающемся лесу. Асмодей закричал:
- Мы в царстве привидений! Запускаю защиту!
Теперь и Аркадий увидел, что лес впереди то светлеет, то темнеет. Он
огляделся. Позади простиралась лишенная трав и деревьев пустыня, она
стиралась в дымке. Справа поблескивало озерко, его блеск разгорался и
притушивался, оно то выступало сверкающей чашей в пустыне, то неразличимо
сливалось со своими берегами. Аркадий снова повернулся к лесу. Лес
появлялся и исчезал, как будто какой-то густеющий полог то накрывал, то
открывал его.
- Разнотык времен? Не так ли? - Аркадий тронул за плечо дилона. -
Схлест противоположных потоков времени? Что теперь делать?
