у Старейшины Старейшин Гуннара Гунны, уже не только светились, но и
освещали. В каждом движении удлинившихся рук, в каждом резком повороте
головы на свободно крутящейся шее ощущался огонь. Тут и Бах, и Аркадий
узнали, как развито у дилонов искусство спора и как мастерски пользуются
им называющие себя Стирателями Различий. Ронна не отвергал фактов,
отмеченных Уве Ланной, только ограничивал их - смягчал выводы, а не
исходные положения. Конструктор Различий безошибочно установил десятки
отличий людей от дилонов, Стиратель Различий столь же безошибочно
доказывал, что они не могут стать препоной для дружеского общения людей и
дилонов.
- Да, конечно, люди и конструктивно недоработаны, и силой интеллекта
уступают дилонам, и их передача мыслей несовершенна, и срок их жизни
печально невелик. Но что из того? Разве мы обречены общаться только с
полноценными представителями Высшего Разума, подобными нам самим? Разве
наши дети интеллектуально и физически равноценны взрослым дилонам? И разве
жизненный срок детства не меньше вдесятеро полного времени бытия дилона,
включающего в себя и краткое детство, и продолжительную взрослость, и
непродолжительную старость? Так примем людей как существа, пребывающие в
нашем интеллектуальном и физическом отрочестве. Пусть они станут для нас
нашими инодетьми из дальних миров. Ибо ни одно из справедливо очерченных
различий людей от дилонов не способно стать причиной вражды.
- И последняя проблема, - продолжал Рина Ронна, - цель прилета
иновременников на Дилону. Мы узнали восемнадцать мотивов их появления у
нас. Но общая сумма вероятностей всех целей прилета составляет всего ноль
целых шестьдесят одну сотую. Лишь немногим больше половины достоверности!
Предлагаю поэтому Дешифраторам и Различникам продолжить свои глубокие
изыскания, а Старейшинам не класть в основу своих решений мало достоверные
предположения о целях появления пришельцев.
Рина Ронна, закончив доклад, продолжал стоять. Встал и первый
докладчик. Аркадий поглядел на Баха - не следует ли теперь встать и им?
Бах сказал, что пока дилоны прямо этого не велят, он и не подумает
подниматься. Трое землян продолжали сидеть, ожидая приговора Высокого
Суда, а над ними, молчаливые и неподвижные, возвышались во втором ряду
четвертого амфитеатра два докладчика - Различник Уве Ланна и Стиратель
Рина Ронна.
В зале простиралось каменное молчание. Все Старейшины пребывали в
неподвижности. Люди понимали, что молчание только кажущееся, реально
Старейшины в это время обмениваются мыслями и, возможно, спорят, только
людям не переводят свои соображения и споры.
И когда, по мнению Аркадия, молчание слишком уж затянулось, до них
донеслись слова Гуннара Гунны. Вещий Старец все так же недвижно сидел в
первом ряду первого амфитеатра, ни малейшее движение не трогало его губ, а
в сознание людей внедрялся приговор:
- Считать отличия пришельцев от дилонов второстепенными и принять
иноплеменников как дорогих гостей. Предлагаю также двум пришельцам,
оставшимся на хронолете, выйти в город для радостного знакомства с нами.
Благодарю докладчиков и Высоких Судей.
Даже в бесстрастном переводе мысли на человеческий язык было явно,
как обрадовался Рина Ронна:
- Теперь вы - наши друзья! Поняли мощь мысли Верховного Воплотителя
Высшего Разума? Как он постиг вас! Как постиг!
К удивлению хронавтов радовался решению Высокого Суда и Уве Ланна,
предлагавший изгнать людей с Дилоны. Он все повторял, вдруг изменив своей
молчаливости:
- Я так счастлив, иновременники! Я боялся, что Высокий Суд согласится
с моими доказательствами - и изгонит вас. А он не согласился - большей
удачи я и не желал себе!
Бах обратился к Ронне:
- Не мог бы я поговорить со Старейшиной Старейшин Гунной?
Ронна подвел хронавтов к Вещему Старцу.
- Хотел бы задать несколько вопросов, - начал Бах.
- А не кажется ли тебе, что ты мог бы, поразмыслив, и сам высчитать
ответ на интересующий тебя вопрос? - дружелюбно поинтересовался Старейшина
Старейшин. - Ведь выспрашивание вместо самопостижения унижает Высший
Разум.
Бах ответил с живостью:
- У людей выспрашивание не считается зазорным. Я человек, и ничто
человеческое мне не чуждо. Итак, мой первый вопрос. Почему так разделены
функции Различников и Стирателей? Разве для познания любой истины не
достаточно ее отличия от всех других истин, тем более от заблуждений? Если
дважды два четыре, а четыре - это не три, не десять, не козел с рогами и
не сапоги всмятку, то зачем еще подвергать такую непреложную истину
дополнительной проверке на достоверность?
Старейшина Старейшин ответил, что ему не совсем ясна разница между
козлом с рогами и сапогами всмятку, о чем так красиво сказал иноплеменник,
эта разница требует особого размышления. Но отличие четырех от трех и, тем
более, от десяти нестираемо и потому должно быть утверждено. Но далеко не
всегда возможны такие простые решения. Бывало в истории Дилоны, когда
поверхностно установленные причины приводили к вредным действиям. Так
возникла ужасная война между дилонами и рангунами, а ведь ее могло бы не
произойти, если бы проанализировали на стираемость разделившие оба народа
расхождения. Без утверждения стираемости ни одно различие не может быть
принято, как реальное.
- Критический подход, достойный Высшего Разума. Вы назвали войну
между дилонами и рангунами ужасной, а мне объясняли, что существование без
врагов на Дилоне считается аморальным, ибо без этого нельзя обострить
разум и утвердиться в собственном достоинстве. И что изобретение врагов
является одной из прерогатив Конструкторов Различий...
Баху показалось, что на какую-то земную минуту Гуннар Гунна испытал
замешательство. Но он не без основания считался Верховным Воплотителем
Высшего Разума.
- Да, враги нужны. В смысле - противники. Именно такими противниками
предстают между собой Различники и Стиратели. Их противоборство высветляет
глубину познания. Но заметь, иновременник: противоборство, а не война.
Борьба, а не истребление. Опровержение, а не убийство. А наша война с
рангунами, когда-то начавшаяся как взаимное противоборство мнений, давно
преобразовалось в схватку на гибель. Ужасная война! Ты был свидетелем, как
рангуны пытались резонансными ударами через толщу всей планеты разрушить
наш город. Что в этом хорошего? Меня охватывает глубокая печаль, пришелец,
когда я думаю о том, что рангуны непрерывно совершенствуют свои
резонансные механизмы, а ведь никакому совершенствованию нет предела. А
если им удастся поставить себе на службу околополюсные хроновороты?
Поразмысли, иновременник: хроноворот, выпущенный из своих диких пустынь!
Да он же истребит все живое! Моя должность - провидение. Провидца не может
не терзать страх перед грядущим. Этот страх - единственная гарантия того,
что ужасы не выйдут за узкие межи возможностей, ибо страх принуждает
искать средства опровержения его.
Даже в словесном переложении этой мысли ощущалось, что сердце Вещего
Старца поражено великой печалью. Бах испытывал сочувствие к нелегкой доле
Главного Провидца. Ему, однако, показалось, что есть вариант, которого не
нашел Старейшина Старейшин.
- Итак, война длится долго и приносит массу горя обеим сторонам, но
разве нельзя завершить многолетнюю распрю миром?
- К сожалению, невозможно. Чтобы установить мир, нужно стереть
причины войны.
- Так сотрите их, черт возьми! Я хотел сказать - с вашим разумом, с
вашим умением пренебрегать несущественными различиями...
- Я понял твой благородный порыв, иновременник. Но опровергнуть
причины, вызвавшие войну, мы не можем при всем своем, так справедливо
тобой оцененном, искусстве Стирания.
- Они так глубоки, эти причины?
- Этого мы не знаем.
- Не знаете причин войны?
- Не знаем. Все было так давно, что и мы, и рангуны забыли, из-за
чего началась война. И теперь не способны точно установить, заслуживают ли
эти причины сохранения или их можно стереть.
- Вот и отлично! Раз вы не знаете причин войны, то и войны не должно
быть. Это же так очевидно!
Старейшина Старейшин протелепатировал с укоризной:
- Иновременник! Как же мы можем прекратить войну, если не
опровергнуты породившие ее причины? И как можно опровергнуть их, если не
знаем, каковы они? Неужели тебе непонятно, что нельзя уничтожить то, чего
нет? А ведь все так просто!
- Та самая простота, которая хуже воровства. Нет, нет, не
спрашивайте, что такое воровство, вам этого не понять, у вас этого нет.
- У нас все есть, - с достоинством отпарировал Вещий Старец. - И мы
никого не спрашиваем, ибо до разгадки любой тайны доходим мощным усилием
своего разума. И легко сами уясним, что такое воровство, о котором ты
сказал, что оно лучше простоты, а ведь простота так прекрасна! У тебя еще
есть вопросы?
- Последний. При такой мощи мысли вы никогда не пробовали высчитать,
сколько ангелов может поместиться на острие иглы? У нас когда-то подобный
подсчет считался наилучшей проверкой интеллекта.
Вещий Старец, поразмыслив, объявил:
- Об ангелах я знаю из ваших мыслей. В них дешифраторы обнаружили
хорошие слова: "ангельские голоса", "ангельская доброта", "машет крыльями,
как заблудившийся ангел", "ангельская наивность". Дешифраторы сделали
заключение, что ваши ангелы - крылатые домашние животные, которых вы
опекаете и над которыми иногда дружески посмеиваетесь. Но что такое игла -
не установлено. Трудная проблема иглы потребует размышления.
- Не трудитесь! Вот игла!
И Бах показал вынутую из куртки иглу. У Старейшины Старейшин
засверкали глаза от воодушевления.
- Великолепная загадка! Давно мы не анализировали столь увлекательных
секретов мироздания. Ручаюсь, иновременник, что только мы способны найти
удовлетворительное решение мучительной для людей тайны, сколько ангелов
можно разместить на острие иглы. Ты вскоре это узнаешь для всех пород
ваших домашних ангелов - двукрылых и четырехкрылых. По некоторым
расшифровкам у вас водятся и шестикрылые.
- Водились в сознании древних народов. Их называют серафимами. С тех
пор как мы ликвидировали старинные мифы, серафимы перевелись, а вместе с
ними и все другие ангелы.
Гуннар Гунна радостно кивнул львиной головой - взметнувшаяся грива
закрыла его лицо. Могучая копна волос, так сильно отличавшая его от
гололобых дилонов, очень шла всему его мощному облику.
- Понимаю. Мифы были у вас вроде загончиков, где вы содержали своих
крылатых друзей. В общем, не тревожься, иновременник, наши вычисления
будут достоверны. А теперь возвращайтесь на свой корабль вместе с
Различником Уве Ланной и Стирателем Рина Ронной. Пусть наши посланцы
осмотрят ваш хронолет и разберутся, насколько люди отстали в использовании
и опровержении законов природы от воплотителей Высшего разума.
9
Аркадий жестоко бы соврал, если бы сказал, что его обрадовало веление
Старейшины Старейшин вести обоих дилонов на хронолет. Такие экскурсии мог
разрешить только капитан корабля. Аркадий соединился с Кнудсеном и Марией.
- Вас ждут в гости на нашем корабле, - сказал Аркадий обоим дилонам
после разговора с Кнудсеном.
На этот раз они шли по пустой улице. Авиетка стояла где-то в ее
конце. Аркадий удивился, что нигде не видно дилонов, и хотел было спросить
у Ронны об этом, но вспомнил, что дилоны считают интеллектуально
неполноценными тех, кто пристает к ним с вопросами, и промолчал - только