- Да, - Джонни кивнул. Он сидел в кресле у входа в гардеробную,
массируя пальцами глаза.
Руби встала на цыпочки, втянула живот и выпятила свои маленькие
твердые груди.
- Кто еще там будет? - спросила она, обхватив груди руками и выставив
между пальцами соски, критически осматривая их. Джонни отвел руки от глаз.
- Ты меня слышал? - В голосе Руби звучали повелительные нотки. - Я
ведь не с собой разговариваю.
Она отвернулась от зеркала и посмотрела на Джонни. Высокая и
стройная, золотая, как леопард, даже в глазах желтая напряженность, как во
взгляде леопарда. Казалось, что в любое мгновение она может зарычать.
- Это похороны, - спокойно ответил он. - Не прием с коктейлями.
- Ну, ты не можешь ожидать, что я буду умирать от горя. Я его терпеть
не могла. - Она подошла к кровати, выбрала трусики и потерла гладкий
материал о щеку. Потом двумя изящными движениями надела их.
- По крайней мере под трауром можно надеть что-нибудь красивое. - Она
защелкнула пряжку на загорелом живот, и почти бесцветные светлые завитки
волос прижались под тканью.
Джонни медленно встал и прошел в свою гардеробную. Она презрительно
бросила ему вслед:
- Ради Бога, Джонни Ленс, перстань ходить всюду с вытянутым лицом,
будто наступил конец мира. Никто ничего не должен этому старому дьяволу -
он задолго до срока собрал со всех долги.
Они приехали на несколько минут раньше и стояли под сводами у входа в
церковь.
Когда жемчужно-серый "роллс" въехал в ворота и брат с сестрой вышли
из него и пошли по мощеной дорожке, Руби не могла сдежать своего интереса.
- Это Бенедикт Ван дер Бил?
Джонни кивнул.
- Он прекрасно выглядит.
Но Джонни смотрел на Трейси. Перемена в ее наружности после их
последней встречи была поразительной. Она снова шла как девочка из
пустыни, прямо и гордо. Подошла к Джонни, остановилась прямо перед ним.
Сняла темные очки, и он увидел, что она плакала: глаза у нее слегка
припухли. Косметики на ней не было, и с темным шарфом вокруг лица она
походила на монахиню. От горя лицо ее повзрослело.
- Никогда не думала, что этот день придет, - негромко сказала она.
- Да, - согласился Джонни. - Он как будто должен был жить вечно.
Трейси сделала шаг к нему, протянула руку, но пальцы ее остановилсиь
в дюйме от его рукава. Джонни понял жест, она делилась с ним горем,
пониманием общей потери и невысказанным предложением утешения.
- Мне кажется, мы с вами не встречались. - В голосе Руби смешались
сахар и мышьяк. - Это ведь мисс Ван дер Бил?
Трейси повернула к ней голову, и лицо ее стало бесстрастным и
равнодушным. Она надела темные очки, спрятав глаза.
- Здравствуйте, миссис Ленс, - сказала она.
В церкви Майк Шапиро стоял рядом с Джонни. Не шевеля губами, он
сказал, так, чтобы слышать мог только Джонни:
- Бенедикт знает условия завещания. От него можно ожидать немедленных
действий.
- Спасибо, Майк.
Джонни не отрывал взгляда от массивного черного гроба. Свет свечей
отражался в серебряных рукоятках.
И все же его не интересовал предстоящий конфликт. Интерес придет
позже. А сейчас он слишком глубоко ощущал уход целой эры, его жизнь
достигла поворотного пункта. Он знал, что она изменится, уже изменилась.
Он неожиданно, по какой-то интуиции, взглянул в проход между
скамьями.
На него смотрел Бенедикт Ван дер Бил. В этот момент священник сделал
сигнал к выносу.
Они стояли у гроба, Бенедикт и Джонни, по разные стороны
полированного черного ящика, украшенного множеством лилий аронника.
Осторожно посматривали друг на друга. Джонни казалось, что вся эта сцена
имеет особое значение. Они вдвоем стояли над телом Старика, и Трейси с
беспокойством смотрела на них.
Джонни оглянулся в поисках Трейси. Но вместо этого увидел Руби. Она
смотрела на них обоих, и Джонни вдруг понял, что фигуры на доске
переместились сильнее, чем он сознавал. В игру вступила новая фигура.
Он почувствовал, как Майк Шапиро подталкивает его, и взялся за
серебряную ручку. Они вместе вынесли Старика на солнце.
Ручка врезалась ему в ладонь под тяжестью гроба. Уже после того, как
гроб опустили, он продолжал массировать руку. Насыпь свежей земли покрыли
одеялом цветов и ярко-зеленой искусственной травой. Все постепенно
разошлись, но Джонни продолжал стоять с непокрытой головой. Наконец Руби
коснулась его руки.
- Пошли. - Голос ее звучал негромко, но язвительно. - Ты выставляешь
себя на посмешище.
Бенедикт и Трейси ждали в церковном дворе под соснами, они пожимали
руки и негромко разговаривали с участниками похорон.
- Вы, конечно, Руби. - Бенедикт взял ее за руку, слегка улыбаясь,
вежливо и обольстительно. - Те восхищенные рассказы, которые я слышал,
уступают действительности. - Руби раскраснелась, она, как бабочка,
расправила на солнце свои крылья.
- Джонни, - повернулся к нему Бенедикт, и Джонни был удивлен
дружеским теплом его улыбки и крепким рукопожатием. - Майкл Шапиро сказал,
что ты принял условия завещания отца, ты подписал гарантию. Это
замечательная новость. Не знаю, что бы мы без тебя делали в "Ван дер Бил
Дайамондз". Ты один сможешь вытащить компанию из трудностей. Я хочу, чтобы
ты знал: я тебя во всем поддерживаю, Джонни. Теперь я собираюсь больше
заниматься делами компании и помогу тебе всем, чем смогу.
- Я знал, что смогу полагаться на тебя, Бенедикт. - Джонни принял
вызов так же точно, как он был послан. - Думаю, все будет в порядке.
- В понедельник у нас собрание, а в четверг я возвращаюсь в Лондон,
но надеюсь, до того мы сможем пообедать вместе - ты и твоя очаровательная
жена, разумеется.
- Спасибо. - Руби поняла, что Джонни собирается отказаться, и быстро
прервала его. - Мы охотно придем.
- Ты ведь собирался отказаться? - Она сидела, подвернув под себя
ноги, на пассажирском сидении "мерседеса" и смотрела на него раскосыми
глазами персидской кошки.
- Ты чертовски права, - угрюмо кивнул Джонни.
- Почему?
- Бенедикт Ван дер Бил - это яд.
- Это ты так говоришь.
- Да, это я так говорю.
- Может, ты ревнуешь? - Руби зажгла сигарету с золотым обрезом и
выпустила дым сквозь сжатые губы.
- Великий Боже! - Джонни коротко рассмеялся, потом они замолчали и
смотрели вперед.
- Мне он кажется таким мечтательным.
- Можешь заиметь его, - Джонни говорил равнодушным тоном, но ее ответ
прозвучал резко.
- Да, могу - если захочу. И уж вы-то с этой стонущей Трейси...
- Прекрати, Руби.
- О, Боже, что я сказала. Драгоценная миссис Хартфорд...
- Я сказал, прекрати. - Голос Джонни звучал резко.
- Маленькая мисс Красивые Трусики - Боже! Она их готова была скинуть
перед тобой прямо в церковном дворе...
- Заткнись, черт побери!
- Не смей так говорить со мной! - И она открытой ладонью ударила его
по губам, наклонившись со своего сидения. Его нижняя губа ударилась о
зубы, и он ощутил во рту вкус крови. Достал из нагрудного кармана платок и
поднес ко рту, держа руль "мерседеса" одной рукой.
Руби свернулась в углу машины, лихорадочно куря. Они молчали, пока он
не остановился у гаража. Тогда Руби выскользнула из "мерседеса" и побежала
по газону к двери. Она захлопнула ее за собой с силой, от которой
задребезжало дверное стекло.
Джонни поставил "мерседес", закрыл дверь гаража и медленно пошел в
дом. Руби сбросила туфли на ковре в гостиной и пробежала во дворик, к
сверкающему бассейну. Она стояла босая, глядя в чистую воду, обхватив себя
за плечи руками.
- Руби. - Он остановился за ней, с усилием заставляя себя говорить
спокойно, примирительно. - Послушай...
Она повернулась к нему, глаза ее горели, как у загнанного в тупик
леопарда.
- Не пытайся уговаривать меня, ублюдок. Кто я тебе, по-твоему?
Служанка? Когда я наконец смогу делать все, что хочу?
Он давно уже понял, что согласие на ее требования - самый короткий
путь к миру. Успокаивать Руби бесполезно.
- Я никогда не мешал тебе...
- Прекрасно! Просто прекрасно! Значит, и уйти мне тоже не помешаешь.
- Что ты имеешь в виду? - Он почувствовал удивление и надежду. - Ты
говоришь о разводе?
- О разводе? Ты в своем уме? Я знаю, какой жирный кусок оставил тебе
Старик в своем завещании. Что ж, маленькая Руби запустит свои пальчики в
этот кусок - и начнет прямо сейчас.
- Чего именно ты хочешь? - Голос его звучал холодно и спокойно.
- Новый гардероб и поездка по всем этим местам, где ты так хорошо
проводишь время, - Лондон, Париж и все остальное. Для начала сойдет.
Он задумался ненадолго, взвешивая, как далеко может зайти в
превышении кредита: со времени женитьбы его банковский счет редко
печатался черным цветом. Но дело того стоит, решил он. Он не может себе
позволить отвлекаться следующие несколько месяцев. Если Руби Ленс не будет
сидеть у него на шее, он сможет действовать и передвигаться гораздо
быстрее.
- Хорошо, - кивнул он. - Если это все, чего ты хочешь.
Ее глаза слегка сузились, рот сжался, она внимательно изучала его
лицо.
- Слишком легко получилось, - сказала она. - Хочешь от меня
избавиться? Не воображай слишком много, Джонни, малыш. Сунь мне только
палец - или что-нибудь еще, и я откушу его.
- К вам миссис Хартфорд, - послышался в интеркоме шепот Летти Пинар,
потом еле слышно она добавила: - Удачи!
Джонни улыбнулся.
- Вы уволены за нахальство, но прежде чем уйдете, пригласите ее
войти.
Он встал навстречу Трейси и обошел вокруг стола. На ней был деловой
серый костюм, волосы зачесаны назад. Она должна была бы выглядеть школьной
учительницей, но не выглядела.
- Ты слишком рано, Трейси. Директорат в два часа.
- Какое любезное приветствие. - Она села в яйцеобразное вращающееся
кресло, скрестив длинные ноги, от которых Джонни оторвал взгляд с большим
усилием. - Я ищу работу.
- Работу? - Он смотрел на нее, не понимая.
- Да, работу. Трудоустройство. Наем.
- Чего ради?
- Ну, теперь, когда ты меня вытащил из мира ярких огней со всей
вежливостью пещерного человека, ты ведь не хочешь, чтобы я умерла со
скуки? К тому же твой ручной доктор считает, что работа полезна для
завершения моего... лечения.
- Понятно. - Он сел на свое место. - Ну... и что же ты можешь делать?
- Мистер Ленс, - Трейси соблазнительно закатила глаза, но голос ее
звучал чопорно. - Ну, знаешь ли!
- Ну, ладно, - усмехнулся Джонни. - Какова твоя квалификация?
- Ты, может, не знаешь, но у меня диплом Кейптаунского университета.
- Не знаю.
- К тому же мне пришло в голову, что в течение следующих нескольких
месяцев тебе понадобится человек, которому ты смог бы доверять. - Теперь
она говорила серьезно, и Джонни перестал улыбаться. - Как в прежние дни, -
негромко добавила она.
Они помолчали.
- Так уж случилось, что мы как раз сейчас подбираем кандидатуру на
место личного помощника в отделе права, - сказал Джонни и негромко
добавил: - Спасибо, Трейси.
Зал заседаний "Ван дер Бил Дайамондз" был оформлен в мягких лесных
тонах, коричневых и зеленых. Длиный респектабельный зал напоминал об
изобилии тех времен, когда компания располагала огромными капиталами. Но
времена переменились, и в воздухе чувствовалось напряжение, казалось, что
вот-вот раздастся треск электрического разряда и вспыхнет молния.
Предметом обсуждения был алмазодобывающий корабль "Кингфишер".
Последняя надежда компании. Ее единственное надежное вложение и личный
