еще кое-что...
Уже уходя со двора он услышал за уцелевшим старым сараем
детские голоса, обсуждавшие пресловутое убийство. Парнишка лет
четырнадцати подробно и точно (в соответствии с тем, что показала
модель Хведорова) пересказывал всю сцену убийства Генерального,
добавляя от себя лишь страшилки и слово "короче". Отличием от
модели было только наличие самого этого очевидца, который в
модели отсутствовал!
- Как же я забыл прописную истину! Дети до 16 лет
математически не моделируются и логически инвариантны!
Дослушав в подробностях известную ему историю, Хведоров
вышел к ребятам, поздоровался и сказал рассказчику по имени
Никита, что тот, короче, дурак. Потом сказал, что остальные
ничего не слышали, если им не надоело жить умными, поскольку
Никита врет, как гоблин. А это опасно.
Потом он отвел Никиту в сторону и посоветовал забыть все не
сходя с места. Во-первых, это и так всем, кому не надо, известно,
и нечего выпендриваться. Во-вторых, это смертельно для Никиты
опасно, поскольку кое-кто кровно заинтересован, чтобы дети видели
перед собой только положительные примеры.
Посоветовал Никите вообще быть в дальнейшем тихим паинькой,
но не встретил понимания... Никита сказал, что он сам мечтает
быть крутым, но без убийств, а только чтобы стать авторитетом. И
обеспечить себе достойную жизнь, которую никто не будет пытаться
перевоспитывать.
Поскольку Никита говорил с чужих слов, Хведоров посоветовал
ему попробовать себя лучше в учебе и легальном бизнесе. На что
Никита сказал, что он уже вложил пять долларов в относительно
легальную фирму по мойке машин и те отстегивают ему ежемесячно на
жвачку. В дальнейшем он планирует через них отмывать не только
машины.
Тут между ними пролетела пуля со смещенным центром, так что
было не понятно, кому предназначалась, поскольку убила наповал
пролетавшего воробья... Там, откуда стреляли, уже никого не было.
Вообще никого не было во дворе, даже ребят за сараем не стало. А
останки воробья вместе с пулей тут же утащила бездомная собака.
Хведоров отвел онемевшего Никиту домой, посоветовав
старательнее учится, чтобы еще эффективнее осуществлять
инвестиции и не оказываться свидетелем, чего не надо. Никита был
настолько напуган, что даже пообещал всегда слушаться бабушку,
которая была старше, и которая открыла им дверь после сложной
процедуры идентификации и авторизации звонящих...
- Бабушку тоже не надо пугать страшилками, а лучше радовать
пятерками по всем предметам,- сказал уходя Хведоров, понимая, что
нечего сказать. И некому.
--16--
Действительно, Пузик нам показал вылитого американца. Не
хватало только сигары. Он был с тонкими усиками и животиком в
смешных полосатых брюках. Три недели мы за ним следили и ничем
другим после школы, слава Богу, не занимались.
Прочие кружки и развлечения, конечно, были важны, но все
наши хотели быть пограничниками и контрразведчиками, если
Карацупа, майор Пронин и другие герои к тому времени всех шпионов
не переловят. Алик даже два урока музыки прогулял... И перенес
наказание.
Как запасные варианты рассматривались пожарник, летчик,
генерал-полковник, полет на Луну и директор кондитерской фабрики.
Последнее желание высказал тот же Алик и все предусмотрительно
стали к нему подлизываться, чем черт не шутит. Правда, на
следующий день забыли...
Американец часто приходил в парк играть в шашки, где
незаметно встречался во время игры со многими подозрительными.
Иногда заметно нервничал...
Мы нашего гроссмейстера Женьку подослали с ним сыграть, но
Женька быстро продул, чем окончательно утвердил подозрение в
американском происхождении шпиона. Мы дождались Женьку в кустах и
спросили:
- Ну как?
- Да, играет как-то не по-русски!- ответил обиженный Женька.
Может советские искусственые спутники американских шпионов и
активизировали? Вот они на нас и наваливаются... В эти же дни мы
как раз познакомились с пьяным мужиком, который на нашем ракетном
заводе второй спутник делал вместе с Главным Конструктором - мы
помогли ему из Парка домой дойти. Он как раз отметил свой успех,
"чудом избавившись от постоянной слежки"... А может и врал...
Смех один, но еще пару лет назад, когда мы были совсем
молодыми и глупыми, тот же Женька как-то сообщил нашим разинутым
ртам, что ему другие пацаны рассказали, что японцы изобрели очень
легкую пластмассу и сделают из нее шар, который никогда не упадет
на Землю из-за большой легкости... Наши спутники сделаны из
специального секретного железа. И любой ребенок знает про первую
и вторую космические скорости, из-за которых они не падают. А
Женька, по-секрету, хотел быть Главным Конструктором...
--17--
Вова по кличке "Комсомолец" (или "Вова-Комсомолец") был
известным мафиози. Как близким корешам еще по комсомольской
юности, так и дальним родственникам из милиции он, кроме прочего,
нравился своим спокойным поведением. Вова давно не любил
Хведорова и дважды чуть не убил. Из-за этого "чуть" - не любил
даже больше. Но речь шла немного о другом:
- Я плачу отмытые с риском для жизни деньги за чистую работу
и хочу быть правильно понят. Если Миша с Гришей отработали
грязно, возникает риск для жизни. У Миши уже было строгое
предупреждение - поэтому с ним больше все. Я хочу быть правильно
понят. А Гриша пусть пока поживет со строгим предпреждением...
Попытки "свиты" успокоить Вову-Комсомольца, что дело замято
и милиция не будет разминать его обратно, были напрасными.
- А это что ли даром?- по правилам диванной риторики
вопрошал он,- Сколько на ваш взгляд стоит самоубийство, когда в
голове оставляют две пули от разных пушек? Какой дурак после
первой пули выпрыгивает из окна, чтобы всадить себе вторую пулю
уже на асфальте при несанкционированных свидетелях? Я спрашиваю,
сколько стоит закрыть такое извращенное самоубийство?! Отвечаю -
в десять раз дороже тарифа!.. Но это ладно, а зачем нам еще
свидетели-то?...
В этот момент в кабинет вошла секретарша с глазами отставной
козы и сказала сквозь испуганные ресницы:
- Вовик, тут к тебе Хведоров прорывается...
- Вот ето да, - слишком полуспокойно сказал Вова-Комсомолец.
Кореша покинули кабинет через другую дверь, замаскированную под
импортную уборную. Вова-Комсомолец зачем-то причесался, полил
кактус на подоконнике и распорядился пропустить Хведорова во что
бы то ни стало.
--18--
По большому счету никакой шпионаж не поможет американцам. Мы
их обгоним по простой причине: у них несправедливое общество, а
подвиги возможны лишь в справедливом. В котором, наоборот, всегда
им есть место. Мы совершим столько подвигов, сколько надо, чтобы
их обогнать и перегнать. С этим не спорил даже Витька. Надо быть
самыми сильными, чтобы кругом обеспечить справедливость и полное
счастье. Поэтому только Витька не хотел быть похожим на Павку
Корчагина. Хотя был самым сильным. Его попытались обзывать
Берией, но это не прижилось, поскольку даже взрослые боялись
лишний раз вспоминать "берию"...
Почему-то нельзя было произносить "берию". Почему?
Непонятно. Но об этом тоже нельзя было спрашивать.
...Попели пацаны на задворках с полгодика:
"Берия, берия - вышел из доверия.
А товарищ Маленков надавал ему пинков..."
Но это не убавило мистического страха перед пойманным и
расстрелянным храбрым Жуковым шпионом и предателем на десятки
лет...
Кроме Берии были, конечно, и другие американские шпионы,
поскольку у капитализма впереди тупик - а у нас впереди победа!
Им деться некуда. Они этого боятся и шпионят за нами.
Еще они готовят нам идеологические диверсии и порнографию. У
нас, правда, тоже продают свои советские порнографические
фотографии. Но очень нечеткие, неразборчивые. Не цветные, а
раскрашенные. И не в центре города, а больше по поездам. И не
развратники, а преимущественно глухонемые. Большим удивлением,
правда, было, когда одна такая глухонемая посреди плацкартного
вагона сильно стала вдруг ругаться, когда ей за эти фотки мужик
меньше заплатил, чем договорились.
Мы нашего американца засекли, что он в аптеке купил
несколько этих... самых..., которые за сорок три копейки штука.
--19--
Вова-Комсомолец, по причине своей современности, понимал,
что со старым разбоем надо завязывать. Старое ворье себя
окончательно дискредитировало не только патриархальными
принципами организации работы и быта воров, но главное -
непростительно низкой эффективностью преступной деятельности.
Упущенные возможности были просто преступно большими. А это
сегодня непозволительная роскошь.
Вова-Комсомолец работал над об'единением нескольких
группировок. Процесс естественный, но болезненный. Поэтому не
всем было дано быть свидетелями его успехов.
Он выходил и на международную арену. Там тоже было
зафиксировано уменьшение числа свидетелей. Свидетели были его
слабостью. А международная арена - его пунктиком.
Последнее время, кроме традиционной международной торговли
оружием, наркотиками, проститутками, левой нефтью и крайне правой
порнухой, он начал организовывать торговлю продвинутыми
технологиями. О чем давно мечтала родная страна. Для этого
применялись различные методы, но эффективность здесь была самая
высокая во всех случаях. Риск самый минимальный.
При больших экс-военных заводах он организовывал маленькие
пост-социалистические предприятия, которые и были черными
конверсионными дырками. Эти черненькие дырочки пришли на смену
партийным закромищам родины, поглощая все, и еще припрашивая. Они
процветали не взирая, а наоборот. Оказывалось, что маленькое
предприятие многое может продать с большого завода. Начиная с
черных и цветных металлов и заканчивал секретами и секретаршами.
Вова-Комсомолец был новатором. Он упорно и настойчиво
осваивал компьютер, через который спокойно передавал все, что
душе угодно, на любой край света с нулевым риском. А раньше-то
как это все осложнялось: тайники, связные, радистки-пианистки,
почтовые голуби и даже подводные лодки для перевозки документов.
Сколько в экстремальных ситуациях было с'едено шифровок...
Теперь просто взял, зашифровал, послал. Через несколько
секунд уже все тама - на компьютере у заграничного кореша,
который получил политическое убежище, проворовавшись на родине и
породнившись с другой...
Воровать деньги прямо из банков по сети не сходя с места
Вова-Комсомолец пока не умел, но это стояло в плане обучения.
--20--
К концу второй недели слежки сомнений в его шпионском
происхождении уже не оставалось. Жил он тоже недалеко от парка.
Жена его выряжалась так, как будь-то прямо из Парижа. Особенно
настораживало нас, что вместо "Красной Москвы" от нее постоянно
пахло какими-то неизвестными духами. Вовка однажды спросил у нее
на улице, сколько времени, чтобы тщательнее понюхать... Кстати, и
часы у нее были не "Победа". И "эр" она не выговаривала...
"тгицать минут"...
Но жена была у американца лишь для отвода глаз. Мы незаметно
засекли его агентурные связи с совсем другой женщиной. Хотя он и
оглядывался каждый раз, когда шел на встречу с ней. Однажды Вовке
пришлось, чтобы себя не выдать, даже выпить три стакана газировки
(по десять копеек - без сиропа), когда американец остановился
около табачного ларька... Иногда связная выходила ему на встречу
