бессмысленный свист и гудки.
- Привет! - Преобразованное в ультразвуковой импульс слово вылетело
из передатчика и понеслось сквозь толщу воды.
- Привет! - позвала Сири снова.
Прошло несколько минут, и к нам начали подплывать любопытные
дельфины. Они кружили вокруг нас, ошеломляюще, пугающе большие, казавшиеся
в полумраке удивительно гладкими и мускулистыми. Один из них, настоящий
великан, проплыл всего в метре от нас; в последний миг он повернулся к нам
брюхом - выглядело это так, словно перед нами встала белая стена. Я успел
заметить его внимательный темный глаз, потом мелькнул широкий хвостовой
плавник и меня закрутило волчком - наглядная демонстрация всей мощи этого
морского жителя.
- Привет! - опять крикнула Сири, но стремительный силуэт растаял
вдали и наступила тишина. Сири выключила преобразователь.
- Хочешь поговорить с ними? - спросила она.
- Еще бы!
Меня не оставляли сомнения. Более чем трехсотлетние попытки наладить
диалог между человеком и морскими млекопитающими не привели к успеху. Майк
как-то говорил мне, что мыслительные структуры двух осиротевших групп
обитателей Старой Земли слишком уж различны, и точек соприкосновения между
ними почти не осталось. Один зоолог еще до Хиджры писал, что беседа с
дельфином или морской черепахой сулит не больше успеха, чем попытка
поговорить с годовалым ребенком. Общение, как правило, нравится обеим
сторонам, между ними часто возникает подобие разговора, но До настоящего
понимания очень далеко. Сири вновь включила преобразователь.
- Привет, - сказал я.
Минута тишины, а затем в ушах у меня зазвенело от пулеметной очереди
слов, на которые море откликалось пронзительными завываниями.
ДИСТАНЦИЯ/БЕЗ ПЛАВНИКА/СИГНАЛ-ПРИВЕТ?/ИМПУЛЬС/ОКРУЖАЮТ МЕНЯ/ЗАБАВНО?
- Что за чертовщина? - спросил я Сири, и диск тут же преобразовал мой
вопрос в пронзительную трель. Сири улыбалась под маской.
Я попытался снова:
- Привет! Мы с... э-э... с поверхности. Как вы себя чувствуете?
Большой самец... полагаю, это был самец... ринулся к нам, как
торпеда. Изгибаясь дугой, а затем распрямляясь, он двигался сквозь воду в
десять раз быстрее, чем плыл бы я, даже если бы не забыл натянуть ласты.
На секунду я подумал, что он решил протаранить нас, и, подтянув к животу
колени, что есть сил вцепился в килевой корень. Но он обогнул нас и
устремился вверх глотнуть воздуха, а мы с Сири вылетели как пробки из
оставленного им водоворота, оглушенные его пронзительными криками.
НЕТ ПЛАВНИКА/НЕТ ЕДЫ/НЕТ ПЛАВАНИЯ/НЕТ ИГРЫ/НЕТ ЗАБАВ
Сири выключила преобразователь и, подплыв поближе, обняла меня за
плечи. Чтобы удержаться на месте, я схватился за корень. Наши ноги
соприкоснулись.
Стайка маленьких алых рыбок метнулась во все стороны, но темные
силуэты дельфинов по-прежнему кружили вдали.
- Хватит? - спросила Сири, и ее ладонь легла мне на грудь.
- Еще разок, - попросил я. Сири кивнула и включила
диск-преобразователь. Течение вновь толкнуло нас друг к другу, и ее руки
опять обвили мою шею.
- Почему вы пасете острова? - спросил я у фигур с бутылочными носами,
круживших в пронизанной отблесками света воде. - Зачем вам они нужны?
СЕЙЧАС ЗВУКИ/СТАРЫЕ ПЕСНИ/ГЛУБОКАЯ ВОДА/НЕТ БОЛЬШИХ ГОЛОСОВ/НЕТ АКУЛЫ
/СТАРЫЕ ПЕСНИ/НОВЫЕ ПЕСНИ
Сири прильнула ко мне и обняла еще крепче.
- Большие Голоса - это киты, - шепнула она. Ее распущенные волосы
колыхались, словно вымпел. Потом ее правая рука скользнула вниз и замерла,
словно удивившись тому, что обнаружила.
- Вы тоскуете по Большим Голосам? - спросил я. Ответа не последовало.
Сири обвила ногами мои бедра. Поверхность моря с сорокаметровой глубины
напоминала чашу пенного напитка.
- О чем из того, что было в океанах Старой Земли, вы больше всего
тоскуете? - спросил я.
Обнимая Сири левой рукой, я провел правой по ее спине и крепко сжал
упругие ягодицы. Должно быть, мы представлялись дельфинам единым
существом. Сири приподнялась, и мы стали единым существом.
Диск преобразователя болтался у нее за плечом. Я протянул руку, чтобы
выключить его, но неожиданно нам в уши ударил ответ на мой вопрос.
НЕТ АКУЛЫ/НЕТ АКУЛЫ/ТОСКУЕМ/АКУЛА/АКУЛА/АКУЛЫ
Выключив диск, я недоуменно покачал головой. Я не понимал. Слишком
многого я тогда не понимал. Я закрыл глаза и стал двигаться вместе с Сири,
покоряясь ритму течения и нашему с ней ритму, а дельфины плавали вокруг
нас, и их нестройные крики сливались в древний, как они сами, поминальный
плач.
На рассвете мы спустились с холмов и снова окунулись в суматоху
Фестиваля. Всю ночь и весь день мы бродили по холмам, ели вместе с
незнакомцами в шатрах из оранжевого шелка, купались в ледяных водах Шри и
танцевали под музыку, которая играла не умолкая для бесконечной процессии
проплывавших мимо островков. Я проснулся на закате и обнаружил, что Сири
куда-то ушла. Но она вернулась еще до восхода местной луны. Ее родители
вместе с друзьями отправились на несколько дней прогуляться на тихоходной
барке, оставив семейный скиммер в Порто-Ново. И мы двинулись к центру
города, переходя от костра к костру, от одной группы танцующих к другой.
Мы собирались вылететь на этом скиммере в семейную усадьбу Сири неподалеку
от Фиварона.
Стояла глубокая ночь, но на главной плошали Порто-Ново гулянье шло
вовсю. Я был очень счастлив. Мне было девятнадцать лет, я был влюблен, и
сила тяжести, всего лишь на семь сотых меньше стандартной, казалась мне
ерундой. Я бы мог, наверное, взлететь, если бы захотел. Я мог все.
Мы остановились у киоска и купили сдобного печенья и по чашке кофе. И
тут мне в голову пришла неожиданная мысль.
- А как ты узнала, что я корабельщик?
- Потише, Мерри, потише. Вкушай пока этот убогий завтрак. Завтра,
когда доберемся до виллы, позавтракаем по-настоящему.
- Нет, я серьезно, - сказал я, вытирая жирный подбородок рукавом уже
утратившего чистоту костюма арлекина. - Сегодня утром ты сказала, что
сразу поняла в тот вечер, откуда я. Как же ты узнала? По акценту? По
костюму? Мы с Майкам видели здесь и других парней, одетых точь-в-точь как
мы.
Сири засмеялась и откинула со лба волосы.
- Радуйся, что именно я разоблачила тебя, Мерри, любовь моя. Если бы
это был мой дядя Грошом, или его друзья, тебе бы не поздоровилось.
- Да? Но почему? - Я взял еще одно песочное кольцо, Сири за него
заплатила, и мы двинулись сквозь редеющую толпу. Несмотря на царящее
вокруг веселье, мною начала овладевать усталость.
- Они сепаратисты, - объяснила Сири. - Дядя Грешем недавно произнес
перед Советом речь, в которой утверждал, что нам лучше погибнуть, чем
допустить, чтобы ваша Гегемония нас слопала. Он заявил, что мы должны
разрушить ваш портал прежде, чем он разрушит нас.
- Вот как? - хмыкнул я. - А твой дядя не говорил, как он собирается
это сделать? Я слышал, у вас нет даже обычного межпланетного флота.
- Нет, и еще лет пятьдесят не будет, - подтвердила Сири. - Это только
лишний раз доказывает, как глупы наши сепаратисты.
Я кивнул. Капитан Сингх и советник Холмин уже рассказывали нам о
партии так называемых сепаратистов на Мауи-Обетованной.
- Обыкновенная коалиция колониальных ура-патриотов и почвенников, -
пояснил Сингх. - Из-за их активности мы медлим со строительством портала и
стараемся поднять торговый потенциал этой колонии. Нам вовсе ни к чему,
чтобы эти цеху вошли в Великую Сеть раньше времени. Враждебность подобных
групп - еще одна причина, чтобы команда и строители держались подальше от
местных.
- Где же твой скиммер? - спросил я. Площадь быстро пустела. Музыканты
собирали свои инструменты. На траве и булыжной мостовой, среди куч мусора
и незажженных фонарей, храпели разряженные гуляки. Осталось всего два-три
оазиса веселья - там еще кружились в танце под звуки одинокой гитары или
пели нестройными голосами. Майка Ошо я увидел сразу - дурень в маскарадном
костюме без маски, на котором повисли две девушки. Он пытался разучить
"Хава Нагилла" с кружком восторженных, но неискусных поклонников. То и
дело кто-нибудь из них спотыкался, и вся компания валилась на землю. Под
общий хохот Майк тычками поднимал их на ноги, и они начинали снова,
неуклюже подпрыгивая в такт его раскатистому басу.
- Вот он, - сказала Сири, показывая на короткую шеренгу скиммеров,
выстроившихся позади Городского Собрания. Я помахал Майку, но он не
заметил меня, занятый своими дамами. Сири и я уже пересекли площадь и
оказались в тени старинного здания, когда раздался крик:
- Эй, корабельщик! А ну повернись ко мне, отродье Гегемонии!
Я застыл, потом обернулся, сжав кулаки, но никого рядом не увидел.
Шестеро молодых людей, только что спустившихся с трибуны, обступили
полукругом Майка. Впереди стоял высокий юноша, стройный и поразительно
красивый. Ему было лет двадцать пять. Длинные светлые кудри, рассыпавшиеся
по алому шелку рубашки, подчеркивали редкостную красоту его лица. В правой
руке он сжимал короткий меч, как мне показалось, из закаленной стали.
Майк, стоявший к ним спиной, медленно обернулся. Даже я разглядел,
какими грустными стали его глаза, когда он оценил ситуацию. Девушки,
которых он обнимал, и их спутники захихикали, будто высокий красавец
сказал что-то смешное.
- Вы ко мне, сэр? - спросил он, дурашливо улыбнувшись.
- К тебе, к тебе, ублюдок, - процедил главарь сквозь зубы. Его
красивое лицо искривилось в презрительной гримасе.
- Бертол, - прошептала Сири. - Мой двоюродный брат. Младший сын дяди
Грешема.
Я кивнул и вышел из тени. Сири схватила меня за руку.
- Уже дважды, сэр, вы оскорбительно отозвались о моей матери, -
прогнусавил Майк. - Моя мать или я оскорбили вас когда-то? Если да, то
тысяча извинений. - Майк отвесил такой глубокий поклон, что бубенцы на его
колпаке коснулись земли. Его пьяные поклонники зааплодировали.
- Меня оскорбляет твое присутствие, скотина. Своей жирной тушей ты
провонял весь воздух.
Майк вскинул брови. Стоявший рядом с ним молодой человек в костюме
рыбы замахал рукой:
- Да, успокойся ты, Бертол. Он ведь просто...
- Заткнись, Ферик. Я говорю с этим жирным говнюком.
- Говнюком? - повторил Майк, все с той же удивленной гримасой. - Я
пролетел двести световых лет, чтобы меня назвали говнюком? Едва ли стоило
трудиться.
Он не без изящества повернулся, освобождаясь от висевших на нем
женщин. Я бы, конечно, уже стоял с ним рядом, однако Сири, крепко
вцепившись в мою руку, беззвучным шепотом умоляла меня не шевелиться.
Когда наконец я вырвался, то увидел, что Майк все еще улыбается. Но его
левая рука уже нырнула в карман мешковатого костюма.
- Дай ему свой клинок, Крег, - коротко распорядился Бертол. Один из
молодых людей бросил Майку меч, который, описав дугу, со звоном упал на
булыжник. Майк спокойно проводил его взглядом.
- Это несерьезно, - сказал он мягким и неожиданно трезвым голосом. -
У тебя что в башке - мозги или коровье дерьмо? Неужели ты действительно
думаешь, что я буду тут разыгрывать дуэль только потому, что тебе
приспичило изобразить перед этой деревенщиной героя?
- Подними меч, - заорал Бертол, - или Богом клянусь, я зарублю тебя
на месте. - С искаженным яростью лицом он шагнул вперед.
- Пошел вон, - жестко сказал Майк. В его левой руке появилось
лазерное перо.
- Не надо! - крикнул я и выбежал на свет. Такими перьями пользовались
монтажники, чтобы делать пометки на конструкциях из упрочненных сплавов.
Все произошло очень быстро. Бертол сделал еще один шаг, и Майк
