- Лжешь, - ровным голосом ответил старик. - Немногие знают тебя в
лицо, потому что ты надеваешь личину, когда идешь насиловать и убивать.
Но я знаю твой меч и то, что другому ты его ни за что не доверишь даже
на время. То-то ты и зашел в мою мастерскую, ведь здесь почти никто не
бывает...
- Я не Жадоба! - мрачно повторил Волкодав и про себя в который раз
проклял разбойников. Не убив по дороге, они, похоже, собирались
прикончить его здесь, чужими руками. Даже если он и уложит всех
четверых, далеко уйти ему не дадут.
Седоусый наконец подал голос.
- Рожа у тебя, прямо скажем, разбойничья, - сообщил он Волкодаву. - А
что, может кто-нибудь подтвердить, что ты не Жадоба?
Наконец-то Волкодав услыхал разумное слово.
- В гостином дворе Любочады живет Фитела, сегванский купец, - сказал
он старшине. - Его люди тебе растолкуют, кто я такой.
- Сходи, - кивнул тот одному из своих молодцов. И сам заступил его
место, следя, чтобы Волкодав не вздумал броситься в дверь.
- Не бойся, не побегу, - сказал Волкодав. - Пускай тать бегает!
Он ждал, что занятый делами купец пришлет самое большее Авдику Если,
конечно, стражнику вообще повезет застать кого-нибудь в гостином дворе.
К его искреннему изумлению, Фитела пожаловал сам, да еще с Аптахаром...
и с Ниилит. Девчонка тут же кинулась к Волкодаву. Стражники дернулись
перехватить ее, но гибкая Ниилит вывернулась из-под рук и оказалась
рядом с венном.
- Еще и потаскушку свою... - плюнул старик.
- А вот за это, дед, я тебе бороду выдеру, - пообещал Волкодав. - Не
посмотрю, что седая. - И зарычал на Ниилит: - Я тебе что сказал - дома
сидеть!..
А про себя подумал, что так и не купил ей синие бусы. Себя небось не
забыл, бегом побежал заказывать ножны...
- Здравствуй, почтенный Бравлин, - обратился между тем Фитела к
старшине, и Волкодав сперва удивился, но потом рассудил, что купец был
здесь не впервые и наверняка знал полгорода. - Что это здесь произошло с
моим человеком?
- И ты здравствуй, Фитела, богатый гость, - ответил Бравлин. - И ты,
Аптахар. Случиться-то ничего пока не случилось. Только вот мастер Варох
признал его меч и говорит, что это - Жадоба.
- Во дела! - восхитился Аптахар и звонко хлопнул себя по бедру
ладонью: - Нет, дружище Бравлин. Жадобу словить, конечно, дело доброе,
но нынче ты промахнулся.
- Пожалуй, - согласился купец.
- Что вы можете сказать об этом человеке? - кивнув на Волкодава,
поинтересовался Бравлин.
- Ничего, кроме хорошего, - ответил Фитела без раздумий.
Аптахар же добавил:
- Он венн, мы зовем его Волкодавом.
Бравлин с сожалением посмотрел на налившегося багровой краской
Вароха. Он спросил:
- А давно ли вы его знаете?
Аптахар принялся загибать пальцы и ответил:
- Четырнадцать дней. Фитела согласно кивнул.
- Так-так! - встрепенулся старик. Бравлин со вздохом развел руками:
- Ничего не поделаешь. В кром надо идти, пускай кнесинка судит.
- Кнесинка? - переспросил Аптахар.
- Ну да, кнесинка Елень. Кнес-то нынче в отъезде, - кивнул Бравлин. И
повернулся к Волкодаву: - Ты, парень, давай-ка сюда меч. Выйдешь чист
перед государыней - получишь назад.
- Не дам! - сказал Волкодав. Бравлин покосился на своих молодцов, но
Аптахар перехватил взгляд старшины.
- Не советую, Бравлин, - сказал он спокойно. - Я видел его в деле...
ребят погубишь и его живым не возьмешь. Давай лучше я буду ручателем,
что он не сбежит по дороге. Ведь не сбежишь, Волкодав?
- Пусть тать бегает! - повторил Волкодав.
- Мой человек хочет сказать, - вмешался Фитела, - что, пока он не
назван преступником, ему нет нужды ни убегать, ни отдавать оружие. Он
рад будет предстать перед кнесинкой и не сомневается в ее мудрости и
справедливости, но до тех пор в его свободе не властен никто. Так,
Волкодав?
Тот кивнул. А про себя в который уже раз поразился способности ученых
людей облекать складными словами все то, над чем сам он размышлял бы
полдня.
Кром зовется так оттого, что, во-первых, отгораживает самую укромную
часть поселения, а во-вторых, строят его из кременно-твердого камня и
самого лучшего, кремлевого леса. Галирадский кром стоял на неприступном
скалистом холме под защитой знатного рва и крутого вала, над которым
высились бревенчатые стены. Если какой-нибудь ворог надумает взять
Галирад и проломит внешние укрепления, обширный кром примет защитников
города и, чего доброго, позволит им отсидеться, пока гонцы летят за
подмогой. Волкодав отметил про себя, что ров был ухожен, а земляной вал
покрыт глиной и обожжен. Видно, кнеса не зря прозывали Глуздом, то есть
Разумником. Посмотрим, в отца ли удалась дочь...
Если бы суд судить предстояло, скажем, кнесичу - какому-нибудь
безусому юнцу, годящемуся Волкодаву в младшие братья, - он не ждал бы
для себя добра. Юнец поверит наговору, прельстится честью схватить
Жадобу... Иное дело кнесинка. Суд женщины - священный суд Хозяйки Судеб.
Им пришлось довольно долго ждать во дворе, но наконец Бравлин
разыскал старшего витязя и, почтительно сняв шапку, изложил ему
происшедшее. Могучий седой боярин выслушал и скрылся за дверью, и
Волкодав обратил внимание, что у ворот сразу прибавилось отроков. Если
кнесинка признает в нем Жадобу...
Потом слуги расстелили у крыльца пушистый ковер и утвердили на нем
резное деревянное кресло-столец. Волкодав предпочел бы, чтобы его судили
так, как было принято дома, - под праведным деревом или на берегу чтимой
реки. Он нахмурился. Сольвенны с их Правдой большого доверия ему не
внушали.
Но тут на крыльце появилась кнесинка Елень, и он мигом обо всем
позабыл.
Кнесинка была прекрасна. Дочери вождей всегда бывают прекрасными. Это
так же верно, как и то, что большуха всегда разумна и справедлива, а муж
ее - первый охотник и храбрейший воин в роду. Вожди - лучшее, что есть у
народа, ими он и Богам предстоит...
Кнесинка выглядела едва ли не ровесницей Ниилит. У нее была русая
коса толщиной в руку и серые глаза, как два лесных родника. На чистом
лбу красовался серебряный венчик, усыпанный зелеными, в цвет клеток
поневы, камнями. Дивное диво, девичья красота!.. Ниилит легко было
обхватить в поясе пальцами; кнесинка была полнотела. Ниилит была диким
котенком, стремительным и пугливым - Кнесинка, привыкшая к почтению и
любви, выступала белой лебедью...
- Гой еси, государыня, - в пояс поклонились пришедшие.
- И вам поздорову, добрые люди, - приветливо ответила она, усаживаясь
в кресло. Ее взгляд задержался на лице Волкодава. - Боярин Крут
Милованыч мне сказывает, - она кивнула на рослого седоголового воина,
стоявшего по правую руку, - что здесь человек, которого другой посчитал
за Жадобу?
- Истинно, государыня, - тотчас ответил Варох. - Вот он, Жадоба! - И
вытянул узловатую руку, указывая на Волкодава. - Я узнал его по мечу!
- Покажите мне этот меч, - сказала кнесинка Елень. Волкодав молча
размотал тряпицу и подошел к девушке, держа меч на ладонях. Он заметил,
как поползла к ножнам рука красивого молодого боярина, стоявшего слева
от кресла. Волкодав не удостоил его даже взглядом и отступил, сложив
узорчатый клинок к ногам кнесинки на ковер.
- Он пришел ко мне заказывать ножны, - продолжал старый мастер. -
Думал небось - коли я не бойко торгую, так нечего и бояться! А я его
сразу признал!..
Волкодав угрюмо смотрел на свой меч, поблескивавший на ковре.
- А что скажут очистники? - кнесинка Елень повернулась к Фителе. -
Молви слово, почтенный гость. Фитела с поклоном вышел вперед.
- Этого человека, - начал он, - я впервые увидел в Большом Погосте, в
корчме Айр-Донна, две седмицы назад. Он пришел наниматься в охранники...
- Он был один? - быстро спросила кнесинка.
- Нет, госпожа, он сразу предупредил меня, что с ним еще двое:
девушка, которую ты здесь видишь, и больной друг - слепой, весь в язвах.
Я нанял его и...
- В Большом Погосте? Так близко от Галирада?
- Я и не хотел нанимать его, госпожа, но он сумел доказать, что
лишним не будет.
- Накостылял мне по шее, - хмыкнул Аптахар. - Прости, государыня
кнесинка.
- При нем уже был тогда этот меч? - продолжала расспрос кнесинка
Елень.
- Нет, он добыл его через два дня, когда на нас напали люди Жадобы.
- Еще бы!.. - перебил старый Варох. - Сам и навел!..
- Нет, - сказал Фитела. - Наоборот, он нас предупредил.
- Каким образом? - наклонила голову правительница.
- Он держит ручную летучую мышь - вон она сидит у него на плече. Эта
мышь начала беспокоиться, и он сказал нам, что, верно, в лесу недобрые
люди. Я велел надеть кольчуги, и только поэтому разбойники не
перестреляли нас, как зайцев... Сам Волкодав уложил троих в рукопашной и
еще одного - из лука.
- Волкодав? - переспросила кнесинка.
- Да, так мы его называем... Вот после того боя, госпожа, и появился
у него добрый меч.
Вокруг тем часом собрался любопытствующий народ: витязи из дружины,
городские стражники, просто жители и купцы, пришедшие в кром по делам.
- Кто видел, как он добыл меч? - спросила кнесинка.
- Встретился со своими, они ему и передали, - сказал Варох.
- Я не видел, - развел руками Фитела.
- И я, - поскреб бороду Аптахар.
- Я видела!.. - с неожиданной отчаянной смелостью вышла вперед
Ниилит. - Да прольется дождь тебе под ноги, венценосная шаддаат...
- А ты давно ли с ним, девица? - повернулась к ней кнесинка. - Не
твоя ли бусина у него в волосах?
- Нет, венценосная шаддаат, - ответила Ниилит. - Я встретила его
почти месяц назад... он спас меня от насильника и с тех пор хранит, как
сестру! Там, на дороге, один из разбойников схватил меня на седло и
хотел увезти. Господин Волкодав догнал его, они бились... он ранил
разбойника в руку, и тот убежал, выронив меч. Клянусь в том, госпожа!
Если я лгу, пускай у меня... пускай у меня никогда не будет детей!
- Э, парень! - сказал Аптахар. - Да ты никак самого Жадобу и ограбил!
- Как был ранен разбойник? - вступил в разговор боярин, стоявший
справа от стольца. Волкодав молча забрал в кулак два пальца правой руки
- указательный и большой.
- А я говорю - лжа все!.. - затопал ногами старый Варох. - Вели,
государыня, железо нести!.. Потягаюсь с ним перед Богами, как ваша
Правда велит!
- А что, - сказал левый боярин. - Пускай бы потягались, сестра. Сразу
узнаем, кто виноват, да и позабавился заодно.
Сестра, отметил про себя Волкодав.
- Погоди, старче, - неожиданно поднялась с кресла кнесинка Елень. -
Скажите мне, думающие бояре, батюшки моего верные ближники! И вы,
сведомые горожане! Был ли Жадоба когда в плену, носил ли оковы?
- Не был! - тотчас отозвалось сразу несколько голосов.
- Не был, кнесинка, - сказал правый боярин, и левый согласно кивнул
головой. Государыня Елень между тем пристально глядела на Волкодава, и
тот не мог понять, что она рассматривала: то ли бусину, то ли щелкавшего
зубами Мыша, то ли что-то у него на шее... Он уже думал поправить ворот
рубахи, когда кнесинка обратилась к нему:
- Подойди сюда, Волкодав. Засучи рукава и покажи мне руки.
Он подошел, развязывая на запястьях тесемки. Потом завернул рукава и
вытянул руки перед собой. Руки как руки: костистые, оплетенные выпуклыми
темными жилами, в мозолях, шрамах и свежих пятнах, оставленных
отболевшими волдырями. Чуть повыше запястий на коже красовались две
широкие, плохо зажившие полосы, и Волкодав смекнул наконец, к чему
присматривалась мудрая девушка. На шее у него был точно такой же след.
От ошейника.
- Этот человек - не Жадоба! - громко произнесла кнесинка Елень свой
приговор, и даже Варох принужден был промолчать. - Тебе, мастер, -
