...Около пансионата его окликнул мальчишка. Штирлиц не сразу
разглядел его в темноте, потом увидел белые зубы - мальчуган улыбнулся:
- Сеньор, если вы уплатите мне два доллара, я вам кое-что скажу.
- А что ты мне можешь сказать? - удивился Штирлиц, достав из кармана
монету.
- Этого мало, сеньор, - сказал мальчик. - Дело касается не меня, а
вас.
Штирлиц протянул ему еще одну монету:
- Слушаю тебя.
- Сеньор, дело в том, что другой сеньор, с которым вы приехали в
город и пили воду возле остерии, уплатил мне песо за то, чтобы я прошел за
вами по городу, вернулся и рассказал ему, где вы были и кого встречали.
- Да? Молодец, я тебя не заметил. Где ты оставил меня?
- В кафе "Ла ультима эсперанса", сеньор, когда вы пошли в дом, где
живут шпионы, - ответил мальчишка и растворился в темноте...
"Вот так дела, - подумал Штирлиц. - А чему ты, собственно,
удивляешься? Ты давно уже лишился права удивляться чему бы то ни было. Я
лишил себя этого права, так точнее. Но это же какая-то мистика, Шиббл не
мог быть в игре, немыслимо..."
Тем не менее в семейный пансионат Штирлиц не вернулся. "Черт с ним, с
этим саквояжем, бельем и рубашками, деньги Роумэна меня пока что спасают,
надо ложиться на грунт, искать квартиру, а не пансионат, в любом
пансионате меня найдут, пусть их здесь даже две сотни, все равно это день
работы для полиции, нужна какая-нибудь проститутка; тоже нельзя, на учете;
но ни в отеле, ни в пансионате останавливаться теперь невозможно, ясное
дело..."
Он отправился на центральную почту и, вспотев от волнения, заказал
разговор с Голливудом; особого удивления в глазах сонной телефонистки не
было. С Грегори Спарком соединили через сорок минут; не представившись,
чуть изменив голос, Штирлиц сказал, что он уже на месте, но никак не
дождется друга, посещает каждый день центральную почту, а писем все нет,
надо срочно обсудить интересный сценарий за завтраком, что-нибудь в
девять, но не позже половины десятого. Положив трубку, вытер пот со лба.
"Я перехвачу Роумэна на улице; судя по тому, что Спарк слушал меня не
удивляясь, не перебивая и не переспрашивая, Пол посвятил его во все".
Он только не мог себе представить, что, провожая Роумэна в Латинскую
Америку, желая ему удачи, Макайр отправил в резидентуры шифротелеграммы, в
которых обязывал своих сотрудников "обеспечить безопасность Пола Роумэна,
выполняющего специальное задание, наладив - не ставя об этом н и к о г о
в известность - наблюдение за всеми его контактами, поскольку операция
допускает возможность похищения ветерана секретной службы Соединенных
Штатов. Просьба не открывать - без особого на то разрешения - имена
наиболее глубоко законспирированной агентуры, ибо пыток нацистов может не
выдержать даже такой блистательный разведчик, как Пол Роумэн".
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ (Даллес - ИТТ, сорок пятый - сорок шестой)
__________________________________________________________________________
На этот раз Даллес пригласил полковника Бэна не в клуб, где они
обычно встречались раз в квартал, обговаривая дела на будущее и подводя
итоги сделанному, но к себе в контору, на Уолл-стрит.
- Здесь у меня под рукой материалы, - объяснил Даллес, попыхивая
неизменной трубкой, - дело такое, что они могут понадобиться.
- Все материалы вы храните вот здесь, - Бэн постучал себя по лбу, -
не скромничайте, Аллен.
- Тем не менее, - ответил тот, пропуская гостя в кабинет,
заставленный шкафами с книгами: в основном своды законов, исследования,
связанные с китайской эпохой Сун, и литература по германскому вопросу.
Поинтересовавшись, что будет пить полковник, пояснил. что чай
прислали жасминный, только-только с плантации: "Мадам Чан Кайши знает мою
страсть. Есть ангольский кофе, о том, кто мне присылает эти светлые зерна,
я умалчиваю, потому что самолет взлетает в Лиссабоне, такими связями не
хвастают, могут неверно понять. К сожалению, левые захватили довольно
прочные позиции в газетах и на радио, так легко их оттуда не выкуришь.
Маккарти напоминает мне порой Дон Кихота; надо будет сосредоточить все
наше внимание на телевидении: думаю, эта новая отрасль станет стремительно
развиваться, не пропустить бы момент, позиции трудно
о т в о е в ы в а т ь, занимать с самого начала куда проще..."
- Мы с вами думаем в одном направлении, Аллен... Пить я стану и то, и
другое - сначала жасмин, а потом ангольский кофе, не взыщите, издержки
образования, я прошел мимо университета, как и Аристотель.
- Предмет разговора, к которому я вас пригласил, Бэн, с проблемой
телевидения связан опосредованно... Оно, конечно, будет задействовано в
том предприятии, о котором пойдет речь, но несколько позже, когда наберет
силу... Вы, кстати, финансируете какие-либо проекты в телебизнесе?
- Практически - все. В той или иной мере, не в прямую, конечно, но,
как и вы, я понимаю значимость большого ящика...
- Так с чего же мне начать? - задумчиво спросил Даллес, упершись в
него своим тяжелым взглядом ("Глаза, как льдышки, - подумал Бэн, -
айсберг, а не человек, брррр!"). - Я, пожалуй, позволю себе задать вам ряд
вопросов... Что вы знаете о нефтяном бизнесе в Колумбии?
- Колумбия как-то не очень входит в сферу моих интересов.
- Зря. Она - предмостье Латинской Америки. Колумбия, Панама,
Коста-Рика и Никарагуа - от ситуации в этих странах зависит благополучие
нашей страны, - Даллес постучал пальцем по груди (любимый жест). - Если в
Никарагуа положение крепкое, Сомоса вполне управляет ситуацией, в Панаме -
еще надежнее, наше военное присутствие, то в Колумбии и Коста-Рике дело
сложнее... Особенно в Колумбии. Там против наших интересов весьма
интенсивно работает британская "Шелл"... С ней мы сладим, мы готовим удар
против "Шелл" в прессе, кое-что удалось накопать о связях немцев с
британцами, дело может оказаться крутым... Но Рокфеллер озабочен, и я
понимаю его тревогу по поводу ситуации в Колумбии - в целом. "Тропикал
ойл" Рокфеллера имеет в своем распоряжении концессию Марес возле
Барранка-Бермеха, очень серьезное предприятие... Но срок концессии истек,
Бэн. И президент Алфонсо Лопес потребовал, чтобы в июне все заводы были
переданы правительству Колумбии, - опять-таки под нажимом коммунистов.
Кое-как мы смогли добиться в суде переноса срока до лета пятьдесят
первого. А что такое пять лет в приложении к историческому процессу?
Ничто, пустое, нуль. К президентству рвется лидер левых Хорхе Гаэтан. Если
он победит, тогда Рокфеллеру придется уйти из Колумбии еще раньше, Гаэтана
поддерживают коммунисты, это - серьезно. Нам стало известно, что Гаэтан
уже сейчас, накануне предвыборной кампании, подготовил меморандум,
требующий передачи всех без исключения концессий правительству - с
последующей национализацией... Мы пытаемся работать в его окружении, у нас
есть кое-какие возможности в левом лагере... Они все очень подвижны и, -
Даллес усмехнулся, - как бы это точнее выразить... избыточно страстны что
ли. Нет еще опыта политической деятельности, в ы н ы р н у л и в
последние годы войны, на гребне антифашизма, не научились... А если
научатся? Тогда как? У нас есть переходная кандидатура на президента -
Оспин Перес, но это не личность, полумера, борьба за время... Что вы
предложите?
- Надо посмотреть, - повторил Бэн. - Но ведь нефть - это
государственная политика, Аллен, это топливо для самолетов и танков... В
какой мере государственный департамент и Пентагон включены в наше
соразмышление? Ведь они - не мы. Бюрократы. Им надо долго думать... Я-то
сразу просчитал в уме, что Рокфеллеру будет нужна хорошая связь, если он
прочно закрепится в Колумбии, а кто ему организует связь, как не ИТТ?
Даллес улыбнулся:
- Вообще-то охотников много, но, как его адвокат, я буду настаивать
именно на вашей кандидатуре. Что же касается государственного департамента
и Пентагона, то вам предстоит поработать в этом направлении, Бэн. Ваши
отношения с военными позволяют сделать это лучше и плодотворнее, чем мне,
я же с ними часто ссорился, с проказниками.
...Нефть, армия, политика - и в ту пору, да и поныне - завязаны в
тесный узел интересов, которые определяются балансом концернов,
миллиардами, отчисляемыми в бюджет, перераспределяемыми затем в конгрессе
между Рокфеллером, Морганом и Дюпоном, ибо именно их корпорациям
раздавалась и раздается львиная доля самых выгодных заказов - военных.
Здесь не страшна конкуренция, как у текстильщиков, поставщиков
оборудования для пищевой, медицинской, обувной или лесодобывающей
промышленности. Танк и бомбардировщик - вне конкуренции, нет надобности в
дополнительных тратах на прессу, рекламу и лобби; система отработана
надежно; до тех пор, пока она функционирует без перебоя, стабильность
страны обеспечена, считая военно-промышленный комплекс; а
п е р е к о с и т на сторону - возможны неуправляемые последствия,
чреватые социальным взрывом.
...Бэн допил чашку ангольского кофе, поднялся, прошелся по
маленькому, в высшей мере скромному кабинетику Даллеса ("Играет или
действительно это его стиль - такое протестантское пуританство?"),
остановился возле книжных шкафов, поинтересовался:
- А что по поводу моих военных из Пентагона говорит поэзия эпохи Сун?
- Обязательно что-нибудь говорит. Как все великое, она вневременна и
безнациональна, - ответил Даллес и, открыв томик, постоянно лежавший у
него на столе, прочитал строки, взятые наугад:
- Соседи забыли песни. Скучно стало в деревне. Женщины, дети плачут,
мир этот им не мил. Достану я с полки книги, прочту заклинанья древних:
пусть упорядочит небо сферы стихийных сил!
...Назавтра Бэн вылетел в Буэнос-Айрес, как-никак - опорная база.
Вовремя поданный совет Геринга наладить отношения с никому неизвестным
подполковником Пероном принес свои плоды: президент Перон провел
объявленную национализацию ряда иностранных компаний; но это не
сопровождалось какими-либо актами произвола, наоборот, Бэн получил
громадную компенсацию, штаб-квартира осталась в прежнем здании, штат
сотрудников как делал свое дело, так и продолжал делать его. Бэн
наведывался в город довольно часто, блистал в свете, сделал подарок
сеньоре Перон, очаровательной и острой на язык Эвите, любимице народа, с
тех пор она принимала его без протокола.
Уму и шарму этой женщины он не уставал поражаться. Однажды на приеме,
увидев Эвиту в роскошном жемчужном ожерелье, последнем подарке президента,
Бэн, желая польстить ей, сказал прилюдно:
- Сколько же надо было открыть ракушек, чтобы собрать такую бесценную
понизь!
Аргентинцы, стоявшие подле, сконфуженно отвернулись, ибо слово
"ракушка" звучит здесь так же, как и слово, обозначающее женский половой
орган.
Эвита, однако, ничуть не смутилась, а усмехнувшись ответила:
- Нужно было открыть одну, полковник.
...Именно там, в Аргентине, на правительственном приеме, Бэн и
з а п у с т и л по известной одному лишь ему цепи пробный шар по поводу
к о н т а к т о в в Колумбии.
Пока он ожидал ответа, ситуация в Вашингтоне изменилась еще больше.
Еще в ноябре сорок пятого года, через четыре месяца после того, как
Советский Союз, выполнив свой союзнический долг, разгромил опору Японии -
ее Квантунскую армию, Трумэн был ознакомлен с документом следующего
содержания:
"Совершенно секретно.
