Если теперь снова взглянуть на наш список, то мы увидим,
что названные типы ученых -- преимущественно "делателей",
"думателей" и "чувствователей" -- настолько заняты собой, что
их интерес к Природе отходит на второй план.
Идеальный ученый не лишен (или, наверное, не должен быть
лишен) черт, которые приходятся не по вкусу среднему
гражданину. Если общество ориентируется на мнение большинства,
то настоящие ученые составляют ничтожное меньшинство. Люди не
созданы равными друг другу и не должны пытаться походить друг
на друга. Жена спортсмена восхищается его великолепной
мускулатурой, но вовсе не стремится иметь такую же; страсть
ученого к объективности не является достоинством для
необъективного по своей сути художника.
В течение всей моей научной жизни я не встречал ни одного
выдающегося ученого, полностью свободного от эгоизма или
тщеславия. Всецело поглощенные достижением своих целей, лишь
некоторые из них проводили столько времени в кругу своей семьи
или уделяли решению общественных проблем столько внимания,
сколько следовало среднему добропорядочному гражданину. С моей
точки зрения, наилучшим человеческим качеством является доброе
отношение к ближнему, и в особенности сочувствие ко всем, кто
страдает от болезней, нищеты или угнетения. И все же каждый из
нас нуждается в различных дополнительных мотивах и навыках,
чтобы внести как можно больший вклад в дело служения интересам
человечества. Я не претендую на то, чтобы быть "судьей над
добром и злом", а хочу лишь определить основные качества,
характерные для известных мне ученых. Такой анализ мог бы
помочь каждому из нас принять или отвергнуть то, что подходит
или соответственно не подходит его личности. Все, что я могу
сделать,-- это выделить и описать качества, которые я научился
различать, но выбирать или отвергать их читатель этих заметок
должен сам, ориентируясь на свои потребности и возможности.
Теперь, когда мы ввели в повествование "действующих лиц"
(в виде основных типов ученых), можно приступить к анализу
способностей и побуждений, сделавших их такими, каковы они
есть.
Основные качества
Одно и то же слово -- особенно обозначающее абстрактное
понятие -- имеет для разных людей различный смысл. Термины
"оригинальность", "самостоятельность мышления", "воображение" и
"интуиция" нередко взаимозаменяемы, но для наших целей нам
придется различать их смысловые оттенки. Формальных определений
здесь недостаточно, так как их интерпретация опять-таки зависит
от смысла, вкладываемого в эти слова; кроме того, словари дают
столько альтернативных определений абстрактных понятий, что
порой крайне трудно выбрать подходящее значение. В дальнейшем
мы будем использовать довольно много абстрактных терминов, и в
качестве введения было бы небесполезным перечислить их,
сопровождая небольшими пояснениями. В ходе более подробного
обсуждения точное значение, приписываемое каждому термину,
станет более очевидным.
С моей точки .зрения, бесчисленные умственные и физические
качества, присущие ученому как таковому, могут быть
приблизительно классифицированы по шести важнейшим категориям:
1) энтузиазм и настойчивость;
оригинальность: независимость мышления, воображение,
интуиция, одаренность;
интеллект: логика, память, опыт, способность к
концентрации внимания, абстрагированию;
4) этика: честность перед самим собой;
5) контакт с природой: наблюдательность, технические
навыки;
контакт с людьми: понимание себя и других, совместимость с
окружающими людьми, способность организовать группы, убеждать
других и прислушиваться к их аргументам (см. гл. 6).
На вопрос "какое из качеств наиболее важно?" ответить
совсем не просто. В рамках, обусловленных научной средой и
предметом изучения, успех может в той или в иной степени
зависеть от технических навыков ученого, его дара наблюдения
или способности взаимодействовать с коллегами. Но вне
зависимости от области интересов или социальных условий работы
ученого ему необходимы и другие качества. Любая попытка
расположить эти последние по степени важности была бы
произвольной, но лично для меня не подлежит сомнению, что самым
редким даром является оригинальность личности ученого и его
мышления. В приведенном списке на первом месте стоит энтузиазм,
поскольку без мотивации к исследовательской работе остальные
качества лишаются смысла. Впрочем, на практике недостаток
энтузиазма редко составляет проблему: леность весьма необычна
среди ученых. Что же касается оригинальности, то здесь
справедливо обратное. Независимость мышления, инициатива,
воображение, интуиция и одаренность -- главные проявления
оригинальности в науке -- являются, несомненно, самыми редкими
качествами, характерными для научной элиты. Просто удивительно,
до какой степени одно это качество может компенсировать
недостаток всех остальных.
ЭНТУЗИАЗМ И НАСТОЙЧИВОСТЬ
Энтузиазм означает интерес, рвение, пыл, страсть,
возбуждение, направленные на реализацию замысла. Он создает
мощную мотивацию к достижению определенных целей и
настойчивость в преодолении препятствии. Важными ингредиентами
научного склада ума являются стремление к достижению прогресса
в научной работе и постоянная неудовлетворенность имеющимся
состоянием дел. Ни одному невозмутимому и самодовольному
человеку не удалось достичь реального прогресса в науке. Но
мотивацию энтузиазма мы уже обсуждали ранее; здесь мы будем
говорить только о настойчивости.
Настойчивость -- это способность к длительному и упорному
преследованию поставленной цели. Она зависит от умения
сосредоточиться на решении поставленной задачи, сохранять
спокойствие в случае неудачи, однообразной работы и даже
успеха; она черпает свои силы в здоровом оптимизме, мужестве и
вере.
Преданность цели
Хромой, идущий по верному пути, обгонит сбившегося с
дороги скорохода.
Ф. Бэкон
...Наука требует все больших жертв. Она не желает ни с кем
делиться. Она требует, чтобы отдельные люди посвящали ей все
свое существование, весь свой интеллект, весь свой труд.
...Знать, когда следует проявить упорство, когда
остановиться,-- это дар, присущий таланту и даже гению.
Ш. Рише
Как я уже говорил, обычная леность не свойственна ученым,
хотя многие из них работают "запоями" и прерывают свою работу,
когда нет творческого настроя. Порой им требуется значительная
сила воли, чтобы преодолеть чувство опустошенности после
завершения трудной работы или ощущение фрустрации, возникающее
при длительной и безуспешной работе. Но, пожалуй, хуже всего --
это парализующее чувство вины, если мы должны, но не хотим, не
можем делать какую-то работу.
Ученый, увлекающийся накоплением библиографических ссылок,
может лениться повторить вызывающий сомнение эксперимент, и
наоборот. Исследователь, месяцами усердно работающий в
лаборатории, может затем находить самые наивные и нелепые
причины, чтобы объяснить задержку в сопоставлении и описании
достигнутых результатов. В целом ученые крайне не расположены
делать что-либо, что им особенно не нравится. Они готовы
выполнять даже самую утомительную и скучную работу, но только в
том случае, если полностью уверены в неизбежности ее для
решения той или иной важной проблемы. Нередко они испытывают
сознательные или подсознательные сомнения относительно того,
стоит ли продолжать лабораторные исследования или уже настало
время описывать свои результаты. В итоге такая нерешительность
не дает им делать ни того, ни другого. Этот тип лености нередко
встречается среди ученых, и для его преодоления нужны
самоанализ и самодисциплина. Притом еще недостаточно сделать
открытие или даже кратко описать его. Невзирая на все
трудности, оно должно быть проработано до такой степени, чтобы
и другие смогли воспринять идею и продолжить работу в этом
направлении. В 1840 г. Штейнхойзер, например, обнаружил что
масло, полученное из печени трески, излечивает рахит, но этот
колоссальной важности факт остался не более чем его личным
мнением и поэтому не получал применения в течение последующих
восьмидесяти лет [cм. об этом: 32].
Настойчивости угрожает и многое другое. Нередко работа
ученого может прерываться по настоянию жены, других членов
семьи, друзей; при этом он испытывает куда меньшие угрызения
совести, отказываясь от участия в заседаниях, лекционной работе
и различных официальных мероприятиях. Исследователи, работающие
в промышленности, а также инженеры, врачи, юристы, учителя или
бизнесмены могут быть весьма компетентны в рамках своих
профессий, и слишком большой настойчивости им для этого не
требуется; большинство же ученых, достигших в науке реальных
высот, имеют мало "внешних" или вненаучных интересов (с. 173).
Даже если достигнут некоторый баланс между научной и
другими видами деятельности, остается нерешенной проблема
чрезвычайной важности: как долго следует упорствовать в
разработке исследовательского проекта, который попросту
"отказывается" давать результаты? Граница между терпением и
упрямством весьма расплывчата. Только подлинно великие
исследователи поддаются искушению работать над несколькими
совершенно не связанными между собой проблемами. Как правило,
первое значительное открытие дает направление для всей
последующей жизни его автора. Реализуя это непреклонное
стремление оставаться верным одной избранной проблеме, куда бы
это ни привело, ученый может проявить высокую степень,
приспособляемости; он способен изучить и даже изобрести новые
методы, найти совершенно непредвиденные способы применения
своего открытия, лишь бы не менять своих интересов.
Пастер, начавший с изучения процесса бактериального
брожения, занимался этой проблемой всю жизнь и, хотя он не был
врачом, фактически революционизировал медицину,
продемонстрировав широкое участие микроорганизмов в
биологических процессах. Он начал с изучения процесса брожения
винограда и обнаружил, что то, что он считал "заболеванием
вин", в действительности вызвано энзиматическим действием
микроорганизмов. Затем он продолжил поиски микробов в качестве
возможной причины заболевания шелковичных червей и в конечном
счете заложил основы клинической бактериологии.
Аналогичным образом Клод Бернар, один из величайших
физиологов всех времен, в 1843 г., еще очень молодым человеком,
начал с определения содержания сахара в крови и моче, и в его
последней статье, опубликованной после его смерти в 1878 г.,
все еще разрабатывалась та же тема. Такая целеустремленность
обусловлена отнюдь не недостатком идей. Напротив, она отражает
торжество одаренного богатым воображением ума, удерживающегося,
несмотря на все препятствия и соблазны, на единственно
плодотворном пути благодаря железной воле. Настойчивость такого
рода характерна для гения. В результате даже кратковременных и
внешне незначительных наблюдений высокоодаренный ум способен
разглядеть зародыши огромной области знаний требующей
концентрированного внимания для того, чтобы сделать ее в
будущем достаточно очевидной для массовой эксплуатации. Как
говорил У. Липпман, "гениальность настоящего лидера состоит в
том, чтобы оставить после себя ситуацию, доступную здравому
смыслу и не отягощенную налетом гениальности".
