Вироледы, у тех солнце и знаменитая фирменная надпись. Цены начинаются с
десяти флоренов. - А кончаются?
- По-разному. Вот, к примеру, эта чудесная вироледанка. - Эстерхази
взял со стола меч, отсалютовал им, потом перешел в фехтовальную позицию,
ловко вращая рукой и предплечьем в сложном финте, именуемом "анжелика".
- Эта стоит пятнадцать. Давняя работа, коллекционное оголовье. Видно,
что делалась на заказ. Мотив, исполненный на накладке, говорит о том,
что оружие было предназначено для женщины.
Он крутанул мечом, задержал руку в терции, фухтелем клинка к ним.
- Как и на всех головках из Вироледы, традиционная надпись: "Не
вынимай без причины, не прячь без чести!" Ха! В Вироледе все еще
гравируют такие надписи. А во всем мире клинки эти закупают шарлатаны и
глупцы. И во всем мире честь здорово подешевела. Неходкий это нынче
товар.
- Поменьше болтай, Эстерхази. Дай ей меч, пусть примерит к руке.
Возьми оружие, девка.
Цири взяла легкий меч, сразу почувствовала, как шершавая рукоять
уверенно прирастает к ладони, а тяжесть клинка так и приглашает руку
согнуться в локте и рубануть.
- Это мини-бастарда, - напомнил Эстерхази совершенно напрасно. Она
умела пользоваться длинной рукоятью, положив три пальца на сферическую
головку.
Бонарт отступил на два шага, на двор. Вытянул меч из ножен, завертел
им, аж засвистело.
- Ну же! - бросил он Цири. - Убей меня! Вот тебе меч, а вот
подходящий случай. У тебя есть шанс. Используй. Не скоро я предоставлю
тебе другой. - Вы что, ошалели? - Заткнись, Эстерхази.
Она обманула его боковым взглядом и нарочитым движением плеча,
ударила как молния из плоского синистра. Клинок зазвенел от парирующего
удара, такого сильного, что Цири покачнулась и вынуждена была отскочить,
задев бедром о стол с мечами. Пытаясь сохранить равновесие, она
инстинктивно опустила меч - знала, что в этот момент, если б он хотел,
то убил бы ее без проблем.
- Вы что, и впрямь ошалели? - возвысил голос Эстерхази, а свистулька
снова оказалась у него в руке. Слуги и ремесленники смотрели одурев. -
Отложи железяку. - Бонарт не выпускал Цири из риду, на оружейника же
вообще не обращал внимания.
Она, чуть поколебавшись, отложила меч. Бонарт жутковато ухмыльнулся.
- Я знаю, кто ты такая, змея. Но я заставлю тебя самое признаться в
этом. Словом или действием! Заставлю признаться, кто ты такая есть. И
вот тогда-то я убью тебя. Эстерхази взвизгнул, словно его кто-то ранил.
- А этот меч, - Бонарт даже не взглянул на него, - был для тебя
тяжеловат. Поэтому ты была чересчур медлительна. Так же медлительна, как
беременная улитка. Эстерхази! То, что ты ей дал, было тяжелее, чем надо,
по меньшей мере на четыре унции.
Мечник побледнел. Он переводил взгляд от девочки к Бонарту и обратно,
и лицо у него странно изменилось. Наконец он кивнул подмастерью,
вполголоса отдал распоряжение.
- Есть у меня то, - сказал он медленно, - что должно тебя
удовлетворить, Бонарт.
- Так почему ж сразу не показал? - проворчал охотник. - Я же писал,
что хочу получить экстракласс. Может, думаешь, хороший меч я купить не в
состоянии?
- Я знаю, на что ты "в состоянии", - с упором сказал Эстерхази. - Не
первый день тебя знаю. А почему не показал сразу? Я же не мог знать,
кого ты ко мне приведешь... с ошейником и на поводке. Не мог догадаться,
для кого и для чего предназначен меч. Теперь знаю все.
Подмастерье вернулся, неся продолговатый коробку - Подойди, девушка,
- тихо сказал Эстерхази. - Взгляни. Цири подошла. Взглянула. И громко
вздохнула.
***
Она мгновенно обнажила меч. Огонь из камина ослепительно вспыхнул на
долах клинка, заиграл красным в кружевах эфеса. - Это он, - сказала
Цири. - Ты, конечно, догадываешься. Возьми в руки, если хочешь. Но будь
осторожен, он острее бритвы. Чувствуешь, как рукоять прилипает к ладони?
Она сделана из такой плоской рыбы, у которой на хвосте ядовитый шип. -
Скат?
- Наверно. У этой рыбы в коже есть малюсенькие зубчики, поэтому
рукоять не скользит в руке, если даже рука вспотеет. Глянь, что
вытравлено на клинке. Высогота наклонился, взглянул, прищурившись. -
Эльфья мандала, - сказал он, поднимая голову. - Так называемая blathan
caerme, гирлянда судьбы, означающая духовное единство с миром, -
стилизованные цветы дуба, спиреи и венчикового дрока. Башня, пораженная
молнией. У Старших Народов - символ хаоса и деструкции... А над
башней... - Ласточка, - докончила Цири. - Zireael. Мое имя.
***
- Право дело, недурная вещица, - сказал наконец Бонарт. - Гномовская
работа, сразу видно. Только гномы такую темную сталь ковали. Только
гномы точили в пламени, и только гномы покрывали клинки ажуром, чтобы
уменьшить вес... Признайся, Эстерхази, это копия?
- Нет, - ответил мечник. - Оригинал. Самый настоящий гномий гвихир.
Эфесу свыше двухсот лет. Оправа, конечно, гораздо моложе, но копией я бы
ее не назвал. Гномы из Тир Тохаира делали его по моему заказу. В
соответствии с переданной технологией, методикой и образцами.
- Дьявольщина. Возможно, меня и верно на это не хватит. И сколько же
ты хочешь за этот клинок?
Эстерхази немного помолчал. Лицо у него было непроницаемое.
- Я отдам его даром, Бонарт, - наконец глухо сказал он. - В подарок.
Чтобы исполнилось то, чему исполниться суждено.
- Благодарю, - сказал Бонарт, явно растерявшись. - Благодарю тебя,
Эстерхази. Королевский подарок, воистину королевский... Принимаю,
принимаю. И я - твой должник...
- Нет, не должник. Меч для нее, а не для тебя. Подойди, девушка,
носящая ошейник. Взгляни на знаки, вытравленные на клинке. Ты не
понимаешь их, это ясно. Но я их тебе объясню. Взгляни. Линия,
обозначающая судьбу, извилистая и ведет вот к этой башне. К гибели, к
уничтожению устоявшихся ценностей, устоявшегося порядка. Но здесь, над
башней, видишь, ласточка. Символ надежды. Возьми этот меч. И да
исполнится то, чему исполниться суждено.
Цири осторожно протянула руку, нежно погладила темное оружие с
блестящим словно зеркало лезвием.
- Возьми его, - медленно проговорил Эстерхази, глядя на Цири широко
раскрытыми глазами. - Возьми. Возьми его в руки, девочка. Возьми...
- Нет! Нет! - неожиданно выкрикнул Бонарт, подскочил к Цири, схватил
за плечо и резко и сильно оттолкнул. - Прочь!
Цири упала на колени, гравий, покрывавший двор, болезненно уколол
ладони. Бонарт захлопнул короб.
- Еще не сейчас, - проворчал он. - Еще не сегодня. Еще не пришло
время.
- Вероятнее всего, - спокойно согласился Эстерхази, глядя ему в
глаза. - Да, скорее всего еще не пришло. А жаль.
***
- Не очень-то это много дало, Высокий трибунал, читать мысли того
мечника. Мы были там шестнадцатого сентября, за три дня до полнолуния. А
когда возвращались из Фано в Рокаину, нас догнал Оль Харшейм и семь
лошадей. Господин Оль приказал гнать что есть мочи за остальными людьми.
Потому как днем раньше, пятнадцатого сентября, была резня в Клармоне...
Наверно, напрасно я об этом говорю. Высокий трибунал наверняка знает о
бойне в Клармоне...
- Прошу давать показания, не заботясь о том, что трибунал знает.
- Бонарт опередил нас на день. Пятнадцатого сентября он привез Фальку
в Клармон...
***
- Клармон, - повторил Высогота. - Знаю я этот городок. Куда он тебя
привез?
- В большой дом на рынке. С колоннами и арками у входа. Сразу было
видно, что живет там богатей...
***
Стены комнат были увешаны богатыми гобеленами и роскошными
декоративными тканями, изображающими религиозные, охотничьи сцены и
идиллические картинки с участием нагих женщин. Мебель украшала
инкрустация из различных сортов дерева и бронзовые оковки, а ковры -
такие, что ноги увязали в них по щиколотки. Цири не успела рассмотреть
детали, потому что Бонарт шел резво и тащил ее за цепь. - Здравствуй,
Хувенагель!
В радужной мозаике, отбрасываемой витражами, на фоне охотничьей
картины стоял крупный мужчина в сияющем золотым шитьем кафтане и обшитой
выпорками делии. Хоть и был он в расцвете мужского века, однако же
лысина уже явно переросла норму, а щеки свисали как брыли у породистого
бульдога.
- Милости прошу, Лео, - сказал он. - И тебя, госпожа...
- Никакая не госпожа. - Бонарт показал цепь и ошейник. - Здороваться
нет нужды.
- Вежливость никогда не помешает, тем более что она ничего не стоит.
- Кроме времени. - Бонарт потянул за цепь, подошел, бесцеремонно
пошлепал толстяка по животу.
- Недурно ты подобал, - оценил он. - Честно говоря, Хувенагель, когда
ты оказываешься на пути, через тебя проще перелезть, чем обойти.
- Жизнь в достатке, - добродушно пояснил Хувенагель, тряся щеками. -
Милости прошу, Лео. Приятный гость, потому сегодня я и рад безмерно. К
тому же дела идут на удивление хорошо, так что даже плюнуть хочется,
казна чуть не лопается! Только сегодня, к примеру, один нильфгаардский
ротмистр тыла, провиант-мастер, занимающийся доставкой вооружения на
фронт, одарил меня шестью тысячами армейских дуков, которые я с
десятикратной надбавкой продам в розницу охотникам, браконьерам,
разбойникам, эльфам и другим прочим разным борцам за свободу. К тому же
дешево купил у одного здешнего маркиза замок... - А на кой хрен тебе
замок?
- Для представительности. Но ближе к теме. Одной сделкой я обязан
тебе, Лео. Безнадежный, казалось бы, должник рассчитался. Буквально
минуту назад. Руки у него аж тряслись, когда он отсчитывал деньги. Этот
тип видел тебя и подумал... - Знаю, что он подумал. Письмо мое получил?
- Получил. - Хувенагель тяжело уселся, придавив животом стол, так что
звякнули кубки и фужеры. - И все подготовил. Ты не видел афиши? Не иначе
как голодранцы сорвали... Люди уже сходятся к цирку. Касса звоном
полна... Садись, Лео. Время есть. Поболтаем, выпьем винца...
- Не хочу я твоего винца. Небось казенное. Слямзенное из
нильфгаардских обозов. - Обижаешь, охотник. Это эст-эст из Туссента.
Гроздья собирали, когда наш милостивый император Эмгыр был таким вот
маленьким карапузом, какавшим в горшок. Это был славный год. Для вина.
Твое здоровье, Лео.
Бонарт молча поднял чару. Хувенагель почмокал, весьма критически
поглядывая на Цири.
- Стало быть, эта вот большеглазая косуля, - сказал он наконец, -
должна будет гарантировать успех объявленной в письме забавы? Известно
мне, что Виндсор Имбра уже у города. И ведет за собой нескольких добрых
резачков. Да и парочка здешних рубак видела афиши...
- Ты когда-нибудь разочаровывался в моем товаре, Хувенагель?
- Не доводилось, факт. Но и давно от тебя ничего не получал.
- Я работаю реже, чем раньше. И вообще подумываю полностью перейти на
заслуженный отдых. Хе-хе!
- Чтобы было на что жить, необходим капитал. Возможно, у меня есть
для тебя предложение... Выслушаешь?
- Поскольку больше развлечься нечем, - Бонарт ногой пододвинул стул,
заставил Цири сесть, - выслушаю.
- А не думал ли ты двинуться на север, к примеру, в Цинтру, на Стоки,
а то и за Яругу? Может быть, слышал, что каждому, кто туда двинется и
пожелает там поселиться на завоеванных территориях, Империя гарантирует
земельный надел в четыре лана? И освобождение от налогов на десять лет.
- Я, - спокойно ответил охотник за наградами, - не гожусь в
хлеборобы. Я не могу копаться в земле или ходить за скотиной. Я слишком
впечатлительный. При виде говна или червяка меня начинает тошнить.
- Ну, один к одному, как я, - затряс щеками Хувенагель. - Из всех
сельхоззанятий я одобряю только самогоноварение. Остальное -
