- Ничего особенного не было, - ответил Дункан. - Мы, похоже, попадали
из одной беды в другую, но каждый раз нам удавалось унести свои шкуры.
Они рассказывали, а она внимательно слушала, наклонив голову, и пламя
свечей играло на ее блестящих волосах.
Об одном только не сказал ей Дункан, а другие то ли забыли, то ли не
обратили внимания на то, что он умолчал о находке амулета в могиле
Вольферта. Глядя на Диану, Дункан думал, не вернуться ли в рассказе назад
и не сказать ли об амулете, но в конце концов удержался. Он, конечно,
понимал, что эта вещь ее очень заинтересует, и она, собственно, имеет
право знать, если Вольферт приходился ей родней.
Когда рассказ кончился, она сама заговорила о Вольферте.
- Вы помните, что я искала записи о нем. Вы, сэр, отшельник, кажется,
говорили, что слышали о нем, но наш разговор был прерван Безволосыми. Вы
ничего не объяснили, но, кажется, расстроились.
Эндрю поднял голову и поглядел в строгое лицо Дианы.
- Я слышал только одно, миледи, - мягко сказал он, - что он был
похоронен на деревенском кладбище. А огорчен я был тем, что в деревне его
считали святым, и для меня оказалось прямо-таки ударом узнать, что он
колдун.
- Для вас это было оскорблением?
- Миледи, мы в деревне люди простые, невежественные. Мы ничего не
знали о колдунах. Мы думали...
- Я догадываюсь, что вы думали, - прервала Диана. - Вы, кажется,
говорили, что ему построили гробницу, потому что считали его святым.
- Правильно. Но упал дуб и разбил гробницу. Наверное, в сильную
грозу.
- Говорили - может, это просто легенда - что он унес с собой
удивительную магическую вещь. Вы не слышали об этом?
- Нет, мэм, не припомню такого.
- Он, наверное, хранил ее в тайне от всех. И теперь она пропала. Ах,
какая жалость!
- А почему жалость, мэм? - спросил Конрад.
- Легенда говорит, что она была предназначена против Орды дьявола,
известной здесь под названием разрушителей.
- И вы, - сказал Дункан, - надеялись найти ее?
- Да, надеялась. Она нужна здесь теперь.
Дункан чувствовал, что остальные смотрят на него.
- Даже если бы вы ее нашли, - сказал он, - она вряд ли имела бы
ценность. Надо знать, как ею пользоваться.
- Не думаю. Я считаю, что одно обладание ею уже вполне достаточно.
Магия в самом талисмане, а не в использовании его.
- Может, вам следовало обыскать могилу, - сказал Конрад, идя по
тонкому льду.
- Вероятно, - согласилась Диана. - Я думаю об этом. Я собиралась туда
еще раз, но после инцидента с Безволосыми почувствовала вдруг, как я нужна
Кутберту, и бросилась прямо сюда. Он и в самом деле очень нуждался в
уходе. И с тех пор я здесь. И то сказать, я сомневаюсь, что поиски в
гробнице дадут какие-нибудь результаты. Когда гробница разрушилась от
падения дерева, могила, наверное, оказалась открытой для каждого, кто
хотел ее осмотреть. А в деревне могли быть люди с такими дьявольскими
мыслями. Если талисман и был там, его давным-давно украли.
- Может и так, - согласился Эндрю, - но я никогда не слышал ни о
каком талисмане.
- Тот, кто грабит могилы, - сказала Диана, - не станет выдавать себя
и болтать об этом.
- Думаю, да, - согласился Эндрю.
Дункан заметил, что никто на него больше не смотрит. Дело было
сделано.
Правильно или нет, но ложь была сказана. Людьми, которые защищали его
тайны.
Только Мэг ничего не сказала, но Дункан был уверен, что она не пойдет
против всех.
Тайни, проглотивший здоровый кусок жаркого, лег спать в углу кухни,
но сейчас Дункан обратил внимание, что собаки нет.
По всей вероятности, Тайни отправился на разведку. В замке было
множество укромных уголков и закоулков, которые следовало обнюхать.
- Меня заинтересовала еще одна вещь, - обратился Дункан к Диане. - Я
вас спрашивал, но вы не ответили. Насчет охотника. Зачем он ввязался в это
дело?
- Он ненавидит зло, как многие из нас. Из Маленького Народа очень
мало, кто симпатизирует злу. В своей основе Маленький Народ не злой: они
просто другие. Конечно, есть естественные злые существа, как, например,
Вервольфы, вампиры и прочие, охотно идущие с разрушителями. Они смотрят на
разрушителей с почтением и считают себя близкими им. Но Маленький Народ -
люди порядочные, и охотник тоже.
- Я подумал, - сказал Дункан, - не следил ли он все время за нами? Мы
видели его несколько дней назад, и я уверен, что слышал и раньше, как он
ехал по небу.
- Возможно.
- Но какое ему дело до нас?
- Охотник - свободный дух. Я мало о нем знаю, но несколько лет назад
у нас была короткая встреча. Он, кажется, родом из Германии. Может быть,
когда-то в прошлом был свидетелем опустошения, произведенного
разрушителями, и с тех пор следит за ними.
- Крестовый поход за справедливость?
- Нет, я бы так не сказала.
- Во всяком случае, - заметил Эндрю, - мы оценили его сегодняшнее
участие.
- Хотел бы я знать, - проговорил Дункан, - насчет этого зла... Что
оно, в сущности, такое?
- Если вы спросите Кутберта, он ответит вам лучше, чем я, -
отозвалась Диана.
- Наш архиепископ считает, что некоторые создания питаются нищетой
мира и будут распространяться во все стороны, чтобы сохранить эту нищету.
- Я слышала такое, но Кутберт - знаток зла. Он потратил много лет на
его изучение, и у него большая документация по этому вопросу. Вот его и
надо спросить.
- Но захочет ли он разговаривать с нами? Многие эксперты испытывают
какую-то ревность к своим знаниям и не делятся ими.
- Думаю, что захочет.
Издалека донесся страшный лай. Конрад вскочил.
- Это Тайни. Я пойду к нему. Иной раз он теряет здравый смысл.
Он бросился к двери. Остальные поспешили за ним.
- Ату его, парень! - завизжала Мэг.
- Нет! - рыкнул Конрад. - Не поощряй его!
Они спустились вниз и через великолепную столовую вышли в большой
холл и там увидели Тайни. Он стоял против колонны демона, припав на
передние лапы и высоко подняв зад и полушутя, полузлобно облаивал Скрача.
Конрад сбежал по лестнице в холл.
- Тайни, проклятый дурак, прекрати! - крикнул он. - Оставь дьявола в
покое.
- Я не дьявол, - запротестовал Скрач. - Дьявол - это совсем другой
демон, вполне развившийся бес. Меня назвали Скрачем для смеха. Те, кто
поймал меня, катались по полу от хохота, когда называли меня Скрачем. Я
так и не понял, почему их так смешило это. Правда, они называли меня юнг
Скрач, чтобы отличить, понимаете ли, от Олд Скрача . Но потом я стал просто Скрач и таким
остался. Я не в восторге от этого имени, но привык к нему за те годы, что
вынужден был жить здесь.
Конрад схватил Тайни за ошейник и поставил пса на ноги.
- Стыдись! - упрекнул он. - Этот бедняга прикован к камню, а ты
бегаешь на свободе. Постыдился бы лаять.
Тайни помахал хвостом, но пристыженным не выглядел.
Подошел Дункан.
- Он пытался укусить тебя? С тобой все в порядке?
- Ничуть не пытался, - ответил демон. - Он просто разыгрывал какую-то
собачью шутку. Я на него не в обиде. Он даже, как я полагаю, не собирался
напугать меня, а только играл со мной по-своему, по-собачьи.
- Ты великодушен.
- Спасибо, сэр. Очень благородно с вашей стороны сказать так.
- Так, значит, ты демон из настоящего ада? Как же ты попал сюда?
- Это долгая и печальная история, - ответил Скрач. - Как-нибудь,
когда у вас будет время, я вам расскажу ее полностью. Я был учеником
демона, назначен в передние адских районов учиться своему ремеслу, но
боюсь, что делал я это весьма плохо. Я так сказать, неудачник. Я никогда
ничего не делал по-настоящему правильно. Видимо, я так и не вник в суть
работы. Я всегда был в немилости. Меня вечно ругали за недостаток рвения.
- Видимо, ты не создан для роли демона.
- Вполне возможно. Но стать демоном было выгодно. Открылось бы
несколько других занятий. Могу вас заверить, что я всегда старался быть
мужественным.
- Так что же случилось?
- Я убежал. Я не мог больше терпеть, взял и сразу отрезал. А вы
знаете, сэр, это самое плохое дело - обрезать все. Я не думаю, чтобы они
стали утруждаться ловить меня и водворять обратно.
- Здесь с тобой хорошо обращаются, если не считать цепи?
- Если не считать цепи, то я сказал бы - да. Во всяком случае, мне
здесь несколько лучше, чем человеку, попавшему в ад.
21
Кутберт лежал в постели на высоко поднятых подушках. На нем был
пронзительно-красный ночной колпак и ночная сорочка с кружевными манжетами
и воротничком. Он был очень худ. Глаза под белыми кустистыми бровями
глубоко ввалились.
Очень худое лицо было туго обтянуто сухой кожей.
Крючковатый нос походил на клюв, щелка рта пряталась между носом и
загнутым вверх подбородком. Тощие плечи поднимались узловатыми костями.
Живот под простыней был таким впалым, что вырисовывались тазовые кости.
Он улыбнулся Дункану и скрипучим голосом произнес:
- Так. Диана говорила, что ты расколотил их вдрызг. Это единственный
язык, который они понимают.
- Не я один. Со своим отрядом.
- Позже вы увидите и других, - пообещала колдуну Диана. - У них очень
пестрая группа.
Она повернулась к Дункану.
- Вы не обижаетесь, что я назвала их пестрой группой?
- Полагаю, вы можете так назвать ее, - ответил Дункан не слишком
любезным тоном.
- Ты говорила мне о них, - сказал Кутберт Диане. - Собака, лошадь и
ослик. Я бы хотел увидеть и их тоже.
- Собаку можно, - заметила Диана, - но не лошадь.
- Я хочу видеть все племя, - настаивал Кутберт. - Я хочу посмотреть
на этот маленький отряд, который переломал кости этим злыдням. Ей-богу
приятно узнать, что есть еще в стране такие люди, которые не бегут с
визгом, а сражаются и побеждают.
- Лошади и ослику трудно подняться сюда по лестницам.
- Тогда я спущусь вниз.
- Вы знаете, сэр, что вам нельзя напрягаться.
Кутберт что-то проворчал и повернулся к Дункану.
- Вот что бывает, когда человек стареет. Вам нельзя напрягаться, вам
нельзя пойти в сортир, вы должны садиться на горшок. Вы должны есть мягкую
пищу, потому что ваше брюхо не переваривает честного мяса. Вы должны быть
в ссоре с вином. Вы не должны делать ничего, что вам приятно, делайте
только то, что вам не нравится.
- Ненадолго, - утешил Дункан. - Надеюсь, что вы снова будете делать
то, что доставит вам радость. Но вы должны беречься...
- Ну, вот, ты в один голос с ней, - обвинил его Кутберт. - Все с ней
в сговоре. Она может обвести вокруг пальчика самого сильного мужчину.
Посмотри на эту нахальную девку, на ее золотые волосы, на то, как она
стреляет глазами.
- Вы знаете, сэр, что я никогда не стреляю глазами. И если ваше
поведение не изменится к лучшему, я наварю вам на ужин зелени и прослежу,
чтобы вы ее съели.
- Вот видишь, - сказал Кутберт Дункану. - У мужчины никаких шансов.
Особенно если он стар. Старайся не переходить за тридцать лет. А теперь
расскажи-ка мне о своем маленьком отряде и большой битве.
- Мы не выжили бы в битве, если бы не Диана и не дикий охотник...
- О, дикий охотник - крепкий парень. Я помню...
Он остро глянул на Дункана.
- Не говори мне, что ты охотник. Какой-нибудь его родственник -
возможно, но, конечно, не охотник. Ты мне сказок не рассказывай. Я знаю
охотника. И не вкручивай...
