Слышал - или ему казалось, что слышал, хруст желтой стерни под ногами,
мягкий стук орешков, падавших на землю, внезапный, далекий посвист
крыльев улетавшей на юг стаи невидимых птиц, нежные, свежие трели кро-
шечного ручейка, несущего на своей поверхности тяжкий груз опавших
листьев. А еще были цвета - в этом он был просто уверен - золотые монет-
ки листьев орешника, лимонная желтизна осин, красные как кровь сахарные
клены, шоколадно-коричневые дубы... Над всем этим царило горько-сладкое
ощущение осени, великолепие умирающего года, когда окончены все труды и
провозглашено начало времени покоя и отдыха.
Ему было легко и покойно, он с радостью и готовностью погрузился в
этот мир. Взбирался на холмы, спускался с них, шел берегом извилистого
ручейка, останавливался и любовался багрянцем и золотом осенних лесов,
поражался тому, как великолепен контраст желтизны деревьев и синевы не-
бес. Удивительный покой сходил в его сердце. Краткий покой, наступающий
в душе в самом конце жаркого лета, порядок и равновесие, царящие в ней,
покуда ее не скуют холода близкой зимы. Время отдохновения, размышлений,
залечивания старых ран и забывания о них и о тех превратностях судьбы,
которые нанесли душе эти раны...
Потом, вспоминая об осенней стране, он сказал себе, что это - его
собственный Рай. Не высоченные сверкающие башни, не величественная широ-
кая лестница, не пение торжественных фанфар - не то, что привиделось Мэ-
ри, но это был настоящий Рай - спокойный, мирный осенний день, клонив-
шийся к вечеру, опустившийся на землю, уставшую от изнурительного зноя
лета, от долгого пути по пыльным дорогам.
Погруженный в собственные впечатления, он ушел в тот день из депози-
тория, обменявшись лишь самыми формальными фразами с роботом-депозито-
ром. Вернувшись к себе, он попытался мысленно вернуться в осеннюю стра-
ну, но, увы, добился только того, что ощутил всю эфемерность, призрач-
ность ее существования...
В этот вечер он сказал Джилл:
- Знаешь, у меня такое чувство, будто я ненадолго вернулся на свою
родную планету, в свое детство и раннюю юность. Моя родная планета похо-
жа на Землю. Я сам об этом судить не могу, поскольку на Земле никогда не
бывал, но мне всегда говорили, что она потрясающе похожа на Землю. Ее в
свое время заселили выходцы из Англии, и называлась она Педдингтон - ее
назвали в честь города, если №тон¤ - это №town¤, что означает №город¤.
Похоже, так оно и есть. Обитатели Педдингтона никогда и не задумывались,
что тут что-то не так. У англичан туго с чувством юмора. Там много гово-
рили о Древней Земле, о той Земле, на которой была Англия, хотя позднее
мне стало казаться, что это скорее была Северная Америка, а не Англия. В
детстве меня страшно интересовала Англия - я кучу книжек прочел и по ис-
тории, и легенд всяких и преданий. В нашей городской библиотеке целый
отдел был...
- Кстати, о книгах, - прервала его Джилл. - Давно хотела сказать те-
бе, да все как-то из головы вылетает. В библиотеке Ватикана полным-полно
книг - земных книг, которые сюда привезли прямо оттуда. Настоящие книги,
не магнитофонные записи, не дискеты. Обложки, листы - все честь по чес-
ти. Думаю, можно договориться, чтобы ты мог прийти и почитать там все,
что тебе будет интересно.
- Да, пожалуй стоит как-нибудь выбрать денек - прийти, покопаться в
книжках, - согласился Теннисон. - Так вот, я тебе про Педдингтон начал
рассказывать. Очень похоже на Землю. Люди там все говорили, до чего же
им повезло, что они нашли такую похожую планету. №Обитаемых планет мно-
го, - говорили они, - но далеко не все они похожи на Землю¤. А там, на
Педдингтоне, многие деревья и растения были именно такие, какие росли на
Древней Земле. И времена года там такие же. Там было такое потрясающее
время - бабье лето... Деревья расцвечены всеми оттенками красок, дали
подернуты дымкой... Я почти забыл об этом, а сегодня вот увидел это сно-
ва. Или мне показалось. Я вдыхал ароматы осени, жил в ней, слышал ее...
- Ты грустный сегодня, Джейсон. Не думай об этом. Пошли спать.
- Этот математический мир, - сказал Теннисон Экайеру. - Я там ничего
не понял. Скажи, Пол, тот Слушатель, что нашел его, возвращался туда?
- И не раз, - ответил Экайер.
- Ну и?..
- Не удалось уловить никакого смысла. То есть - никакого.
- И часто такое случается?
- Нет, что касается математического мира, не часто. Слушатели редко
видят одно и то же. Во Вселенной, где что угодно может статистически
произойти минимум однажды и максимум однажды, слишком мало шансов для
повторов. Это происходит, но не часто. Случаются необъяснимые наблюде-
ния, у которых ни начала, ни конца.
- Что за смысл тогда? Какая из этого выгода?
- Может быть, для Ватикана и есть какая-то выгода.
- Хочешь сказать, что вы все передаете в Ватикан?
- Естественно. Для этого, собственно, все и делается. Для Ватикана. У
них есть право просматривать абсолютно все. Они просматривают кристаллы,
а потом возвращают нам для хранения. Иногда они отправляются по следам
Слушателей, иногда нет. У них для этого есть свои способы.
- Но для того чтобы понять что-то в мире уравнений, кто-то должен
отправиться туда лично, реально и посмотреть на все собственными глаза-
ми, а не глазами тамошних аборигенов. Я в этом уверен.
- Ну, я могу тебе сказать только одно: у Ватикана есть возможности
посещать те места, которые мы обнаруживаем.
- Ты хочешь сказать, что они туда попадают физически?
Конечно, именно физически. Я думал, ты это уже понял.
- Что ты! Даже не догадывался! Мне этого никто не говорил. Значит,
это не всегда подглядывание через замочную скважину?
- Иногда поболее того. Иногда - нет. Иногда приходится довольство-
ваться подглядыванием.
- А почему же тогда Ватикану не отправиться в Рай и не разузнать там
все как следует? Я думаю...
- Наверное, они не могут, потому что не знают, где это. У них нет ко-
ординат.
- Не понял. А что, Слушатели умеют определять координаты?
- Нет, этого они не умеют. Но для этого есть другие способы. Народ
Ватикана в таких делах многого добился. Один из самых примитивных спосо-
бов - это ориентация по картине звездного неба.
- А на кристалле, где есть запись о Рае, такой картины нет? Не должно
быть, если это действительно Рай. Рай не должен иметь ничего общего с
такими понятиями, как время и пространство. Ну, а если Ватикан все-таки
найдет координаты, они отправятся туда? Пошлют кого-нибудь в Рай?
- Клянусь, не знаю, - ответил Экайер. - Не могу даже догадываться.
№Полный тупик¤, - подумал Теннисон. Видение Рая было настолько нераз-
рывно связано с философией, тонкостями богословия, элементом чуда, что
все власти предержащие должны быть напуганы до смерти. Он вспомнил, что
говорила ему Джилл о различиях во взглядах роботов в Ватикане.
- Рай, - сказал Теннисон, - означает вечную жизнь, жизнь после смер-
ти. Можешь мне ответить, нашли ли ваши Слушатели хоть какие-нибудь дока-
зательства того, что такая жизнь существует, хоть бы какие-то признаки
жизни после смерти?
- Не знаю, Джейсон. Не уверен. Честное благородное слово, не знаю.
Нет возможности...
- Что значит №не уверен¤?
- Понимаешь, существует много разных форм жизни. Вселенная просто-та-
ки кишит всевозможными формами жизни - биологической и всякой другой.
Среди небиологических форм жизни полным-полно разновидностей...
- Ну да, - кивнул Теннисон, - роботы, к примеру.
- При чем тут роботы, черт возьми? Ну да, извини, конечно, роботы -
одна из разновидностей небиологической жизни. Произведенная, искусствен-
ная форма небиологической жизни. Но существуют природные формы небиоло-
гической жизни, понимаешь? В области созвездия Орион, например, сущест-
вует пылевое облако. Небольшое скопление пыли и газа. Отсюда его трудно
разглядеть даже в самый мощный телескоп. Смешение магнитных полей, газов
высокой плотности, мощнейшая ионизация, тяжелые облака космической пыли.
И там есть что-то живое. Может, сам газ, сама пыль. А может - и что-то
еще. Можно почувствовать ритм жизни, ее пульс, и... оно разговаривает!
Нет, разговором это с большой натяжкой можно назвать - №коммуникация¤
подойдет лучше. Уловить это можно, но понять - увы! Может быть, те формы
жизни, которые там обитают, что-то пытаются сказать нам, а может быть,
говорят между собой...
- Но какое отношение это имеет к жизни после смерти?
- А я разве сказал, что это имеет отношение к жизни после смерти?
- Да нет, - вздохнул Теннисон, - не говорил как будто.
Иногда Теннисон, прихватив с собой немного еды и бутылочку вина, пе-
ребросив через плечо термос с кофе, отправлялся бродить по окрестностям
- ходил по узким, извилистым тропкам, взбирался на невысокие холмы. И
всегда перед его глазами были горы - синие и лиловые, они возвышались
над окрестностями, всегда волшебные, всегда таинственные, изборожденные
причудливыми тенями, сползавшими по склонам, сверкающие белизной засне-
женных пиков. Долгие часы Теннисон мог сидеть, глядя на горы, устроив-
шись на невысоких пригорках, и никогда не мог наглядеться. Загадка гор,
их необъяснимая притягательность оставались нераскрытыми, сколько на них
ни смотри.
Он уходил далеко от Ватикана, порой плутал, шел не по той дороге, ко-
торой ушел из дому, но в конце концов всегда находил тропинку, которая
выводила его домой. Он радостно топал по ней, поднимая башмаками ма-
ленькие облачка пыли, спину его грели лучи теплого солнца, а в памяти
хранилось величавое спокойствие гор. Проходило несколько дней, и он
вновь отправлялся на прогулку, порой менял направление, но горы видели
его всюду и следили за ним.
Однажды, после полудня, возвращаясь в Ватикан по одной из нешироких
дорог, он услышал позади шум мотора. Оглянувшись, он увидел сильно помя-
тый автомобиль, за рулем которого сидел мужчина. Теннисон был удивлен не
на шутку - впервые за время его одиноких вылазок ему кто-то встретился,
не говоря уже об автомобиле. Он отступил с дороги в сторону, чтобы про-
пустить машину, но автомобиль остановился. Водитель поинтересовался:
- Вы такой любитель ходить пешком, что даже не хотите, чтобы вас под-
везли немного?
У незнакомца было простое, честное, открытое лицо, умные голубые гла-
за.
- С удовольствием проедусь, - улыбнулся Теннисон.
- Надо понимать, - сказал мужчина, когда Джейсон уселся рядом, - вы -
новый доктор из Ватикана? Теннисон, если не ошибаюсь?
- Верно, - не без удивления ответил Теннисон. - А вы?
- Я Декер. Томас Декер - к вашим услугам, сэр.
- А я тут брожу уже столько дней, - признался Теннисон, - и, предс-
тавляете, вы - первый, кого я встретил.
- И ничего удивительного. Только со мной вы и могли встретиться. Ос-
тальные-то по домам сидят, у каминов греются. Даже неинтересно им выйти
да посмотреть, что за порогом делается. Смотрят на горы каждый божий
день и только горы видят. А вот вы видите больше, чем просто горы, а,
доктор?
- Гораздо больше, - не стал отрицать Теннисон.
- Ну, а как насчет того, чтобы увидеть еще больше? У меня сейчас та-
кое настроение, что я вполне мог бы для вас экскурсию провести.
- Получайте клиента, - улыбнулся Теннисон. - Никаких возражений.
- Ну что ж... Батарея заряжена, хватит на несколько часов. Предлагаю
для начала взглянуть на фермы.
- Фермы?
- Ну, конечно, фермы. Что это вы так удивились? Вы же хлеб едите,
правда? Мясо, молоко, яйца?
- Ну, естественно.
- И как вы думаете, откуда это все берется, если не с ферм?
- Как-то, признаться, в голову не приходило.
- Эти роботы, они все продумали, - объяснил Декер. - Они должны кор-
мить своих людей, поэтому некоторые из них стали фермерами. Нужно элект-
