срочное дело: немедленно - ко мне! Да, и еще: захвати с собой Логарта.
При имени Логарта Лючия недоверчиво взглянула на Макфинли: при чем
здесь полиция? Адвокат еще понятно: он может понадобиться как кон-
сультант, но полиция...
- Ну вот, - обращаясь к посетительнице, произнес Эрхард, - сейчас
приедут представители закона, и мы все сделаем, как положено, - его
взгляд не отрывался от шкатулки, а в глазах появился алчный огонек, од-
нако Лючия была не в том состоянии, чтобы оценивать психологию собесед-
ника. Ее занимала предстоящая беседа с тремя мужчинами наедине, да еще
какими мужчинами.
Они в долине - все, она - никто. Поэтому внутренне, хотя и пыталась
себя успокоить, Лючия уже отчаялась что-либо получить от заветной шка-
тулки.
Приглашенные появились через пятнадцать минут. Увидев Лючию, Хенинкс
изумленно приподнял бровь: какое, мол, серьезное дело может зависеть от
служанки, - но потом увидел шкатулку и замер с приоткрытым ртом на по-
луслове. Ронни Логарт напротив был совершенно невозмутим, хотя первое,
что он увидел в комнате, была именно шкатулка. Его вообще больше интере-
совала связь предметов с людьми, чем людей с предметами. Предметы более
объективно говорили о своем хозяине, если хозяин не стоял на пути этого
предмета со своей субъективностью.
- Господа, - без лишних церемоний начал Эрхард Макфинли, - сегодня ко
мне пришла эта женщина и сказала, что нашла у себя в саду эту шкатулку с
драгоценностями.
- Вы подтверждаете эту информацию, госпожа Синти? - напористо, не дав
хозяину дома сказать больше ни слова, спросил адвокат.
- Да, - не очень уверенно ответила Лючия.
- Прекрасно! Мистер Логарт, - обратился Хенинкс к полицейскому, - я
прошу вас составить протокол по этому поводу.
- Да, но мы должны произвести опись содержимого шкатулки, - отреаги-
ровал лейтенант, - иначе протокол будет недействительным.
- Совсем не обязательно, - не уменьшая давления, настаивал Хенинкс,
глядя прямо в глаза Логарту, - я потом объясню вам, почему.
- Хорошо, - Ронни взял со стола Макфинли бумагу и ручку с молчаливого
одобрения хозяина и стал писать, только однажды спросив у Лючии год ее
рождения, после чего протянул ей протокол. Та, пробежав его глазами,
молча подписала.
- Прекрасно! - повторился Хенинкс с таким видом, будто гора упала с
его плеч. - А теперь, лейтенант, я прошу вас опечатать эту шкатулку,
поскольку заявляю, что найдена она в саду госпожи Синти, а сад этот, как
и вся земля окрест, принадлежит моему клиенту, господину Макфинли, и по
законам нашей страны все, что находится на или в этой земле принадлежит
ее владельцу целиком и полностью.
Лючия сжалась в маленький комок, сидя в деловом кресле справа от сто-
ла хозяина дома. "Какая же я глупая! - каялась она, - вот так, своими
руками отдать свое счастье этим чудовищам, понадеявшись на их доброту и
порядочность, когда речь идет о целом состоянии!".
Между тем Хенинкс со ссылками на различные законы и акты, названия и
номера которых помнил наизусть, состряпал заявление и передал его Логар-
ту. Тот, приняв его, посмотрел с некоторым сожалением на Лючию и сказал:
- Госпожа Синти, вы не хотите сделать никакого заявления?
- Хочу! - твердо сказала женщина, изо всех сил сдерживаясь от того,
чтобы на коленях не начать умолять этих людей о возврате шкатулки, или
не впасть в другую крайность и выплеснуть им в лицо все, что она о них
думает на самом деле.
- Пожалуйста! Вот бумага, - протянул ей лист и ручку лейтенант.
Лючия написала заявление в суд о том, что у нее конфискована шкатулка
с драгоценностями, оценка и опись которых не произведена и что при кон-
фискации присутствовали такие-то господа, а конфискацию она считает не
законной.
Лейтенант принял и это заявление, поставив подпись, как свидетель.
Завтра эти бумаги уже будут в суде, пока шкатулка будет находиться у не-
го. Так что пару камней он...
- Лейтенант, - снова заговорил Хенинкс, оторвав того от приятных мыс-
лей, - я прошу вас все же опечатать шкатулку.
- Конечно, конечно, - отозвался тот, доставая из кармана проволоку со
свинцовой пломбой, но Макфинли, молча наблюдавший за происходящим, оста-
новил его:
- Нет, нет, не так. Возьмите клей, бумагу, приклейте полоску бумаги
на крышку и дно, а мы все распишемся на этой полоске чернилами.
Это заявление повергло надежды Логарта в прах, ибо отклеить над паром
бумагу так, чтобы не потекли чернила, не представлялось возможным. С тя-
желым сердцем, проделав все необходимое, он предложил всем присутствую-
щим расписаться, после чего забрал с собой шкатулку, а Эрхард Макфинли
добродушно распрощался со всеми, включая Лючию, которая была почти без
памяти.
Она не помнила, как дошла до своего дома, и когда Фабио, тысячу раз,
измеривший за время ее отсутствия двор, кинулся ей навстречу, она зары-
дала, но теперь уже из-за потерянных надежд и ... работы, конечно. Су-
диться с самим Макфинли: да это просто смешно тем более, если живешь на
его земле и в доме, за который еще не расплатилась. Только теперь она
осознала, что произошло, и произнесла сквозь рыдания:
- Будь проклят этот клад!
- Почему, ма? - Фабио был удивлен, огорчен, подавлен: его желание по-
мочь причинило матери боль и страдание.
- Из-за него я потеряла не только работу, но я уверена, что господин
Макфинли завтра же попросит нас съехать из этого дома или расплатиться
со всеми долгами, а у нас нет денег даже на то, чтобы добраться до горо-
да.
Фабио, никак не ожидавший от своего поступка такого результата, все
же нашел в себе силы, чтобы успокоить мать:
- Не волнуйся, ма. Все будет хорошо, - в его голосе послышались твер-
дые интонации взрослого мужчины, и Лючия с удивлением и немного недовер-
чиво посмотрела на сына, ответив:
- Поживем-увидим, - на что Фабио еще более твердо ответил:
- Вот именно!
ГЛАВА 3.
Суд по делу Лючии Синти состоялся через несколько дней. Окружной
судья - близкий друг Эрхарда Макфинли, постоянно получавший от него по-
дарки и частенько наведавшийся в его поместье поохотиться, написал реше-
ние задолго до начала процесса, и когда пришло время его зачитать, то он
напыщенно, но, не вдумываясь в уже знакомый текст, его огласил.
В зале суда, где присутствовало немало посетителей, явившихся взгля-
нуть на старинную шкатулку, а также присутствовала пресса, приглашенная
господином Макфинли, рассчитывающего на бесплатную рекламу его бизнеса,
повисла тишина, которую затем разорвал иронический смех и такие же апло-
дисменты. Эрхард Макфинли чуть не взорвался от апоплексического удара, и
только тогда Джованни Лакризи задумался над тем, что прочитал. Он еще
раз вгляделся в текст, составленный им самим. Не было сомнений: это был
он, кроме одного слова, и вместо "отклонить иск госпожи Синти" там зна-
чилось "удовлетворить иск госпожи Синти".
Стараясь не смотреть в зал, под улюлюканье и смешки публики, Джованни
быстро покинул зал, однако в коридоре ему пришлось выдержать теперь уже
улыбку Макфинли, которая сулила мало хорошего:
- Это очень смелое решение, господин Лакризи, - проговорил тот, - но
оно вам дорого обойдется.
- Но, Эрхард, поверь, я сам ничего не понимаю..., клянусь, - взмолил-
ся пока еще судья, - это мистика какая-то, я готовил совсем другое реше-
ние. Ведь и Хенинкс его видел. Подтверди, Самуэль.
- Эк, тебя угораздило, Джованни, - иронично отозвался тот, - и зачем
ты поменял решение? Не понимаю. Это тем более глупо, что противоречит
законам страны.
- Вот именно, - ухватился за ниточку судья, - это только подтверждает
мистификацию.
- Ну ладно, идем, - позвал Макфинли своего адвоката, - здесь больше
делать нечего.
- Но.., - вслед ему кинулся Джованни и в отчаянье махнул рукой.
Еще через неделю апелляционный суд по делу госпожи Синти был поднят
общественностью на смех, поскольку утвердил решение окружного суда.
В своем особняке Эрхард Макфинли ходил разъяренный из угла в угол,
выговаривая Хенинксу:
- Я начинаю думать, что ты плохой адвокат, Самуэль! Почему мы проиг-
рываем столь очевидное дело?
- Думаю, - хладнокровно ответил адвокат, - что Джованни был недалек
от истины, говоря о мистификации. Ты же сам все видел. Суд был полностью
на нашей стороне. Даже адвокат этой крестьянки, - имея в виду Лючию,
немного брезгливо сказал он, - только и делал, что отпускал комплименты
в наш адрес.
Макфинли помолчал, вспоминая судебное разбирательство, и потом согла-
сился:
- Да, что-то нечисто. Судья, читая решения, чуть не подавился, как
будто читал его против своей воли.
- Вот именно! Значит, ты тоже заметил, - с облегчением заметил адво-
кат, - а вспомни Джованни. Ведь и он выглядел по-дурацки, будто сам не
знал, что читает.
- Ладно! Делаем еще одну попытку в Верховном Суде Италии. Других ва-
риантов нет.
- Естественно! Но я прошу тебя, Эрхард, - голос Хенинкса стал прося-
щим, - возьми на этот процесс другого адвоката. Для чистоты эксперимен-
та, так сказать.
Макфинли на секунду задумался, а потом ответил:
- Пожалуй. Не стоит тебе и дальше рисковать своей репутацией... в мо-
их глазах. Так и порешим. Теперь меня интересует, что происходит с
этой... служанкой, - перевел он разговор на другую тему.
- Тоже не все ясно. Она откуда-то взяла деньги на арендную плату за
землю - ее долги за прошлый год, хотя мы повысили плату специально для
нее в пять раз.
- Так повысьте в десять за аренду в текущем году, и пусть платит впе-
ред.
- Хм! В том-то и дело. Повысили, попросили заплатить вперед...
- Ну? - нетерпеливо воскликнул Макфинли.
- Плата составляла двенадцать тысяч долларов, - многозначительно зая-
вил Хенинкс, - но она заплатила и их.
- Как? - хозяин особняка покраснел от апоплексического напряжения, -
служанка платит такие деньги, не моргнув глазом?
- Вот именно!
Несколько секунд Макфинли собирался с мыслями, потом медленно произ-
нес:
- А может, она отдала нам не все камни?
- Исключено! После этих выплат мы провели обыск в доме и в саду, но,
... - он развел руками, - ничего не нашли, кроме двухсот долларов. За
ней ведется постоянная слежка, и мы проверили всех ювелиров в регионе.
- Ну?
- Ничего.
- Проклятье! - взорвался Макфинли, - ничего не понимаю.
- Я тоже.
Эрхард, как разъяренный бык, тупо посмотрел на Хенинкса и заявил:
- Вот и плохо, что не понимаешь. Это твоя работа, Самуэль, а не моя.
Я тебе за это плачу и плачу не мало, а от этих камней, если ты не забыл,
я обещал тебе десять процентов.
- Я помню, - Хенинкс был похож на провинившегося школьника.
- И что же?! - не унимался Макфинли, - где камни? С момента появления
этой шкатулки все происходящее напоминает фантастический роман. Служанка
платит бешеные деньги, суды, черт бы их побрал, откровенно попирают за-
кон. Что это, а? - хозяин особняка остановился напротив адвоката, широко
расставив ноги и тяжело дыша, - или кто-то затеял со мной дурацкую игру?
Хенинкс сжался под испепеляющим взглядом собеседника и быстро сказал:
- Только, не я...
- Не ты, не ты, - Эрхард снова раздраженно зашагал. - а, кто же тог-
да? Может, эта дура, которая убирала в наших домах, у которой даже не
хватает мозгов нанять нормального адвоката? Тогда, кто? И что это за иг-
ра? Я хочу знать ее правила, Самуэль! - вколотил последний гвоздь в ад-
воката Макфинли, - иди, я устал от твоего незнания.
- До свидания, Эрхард, - поднялся тот.
- До завтра, господин Хенинкс! - дал ему понять хозяин, что ждет его
завтра с положительными результатами.
Из особняка клиента Самуэль отправился к домику Синти, хотя знал, что
хозяйки сейчас там нет. Однако, ему нужен был ее сын, с которым Хенинкс
