особняка.
- Черт! Ну, как тебе объяснить, Эрхард, - завелся немного адвокат, -
разве ты, ты не испугался? Иначе, разве стал бы ты просить кого-либо о
чем-нибудь?
Макфинли надолго замолчал после этого вопроса, заданного в лоб.
- Что ж, - согласился он, наконец, - пожалуй, ты прав. Я впервые в
жизни столкнулся с неизвестностью, и мне, так же как и тебе, не нравится
это состояние.
- Хочешь совет, Эрхард? - неожиданно спросил Хенинкс.
- Да! - загорелся тот.
- Оставь драгоценности Лючии и забудь об этом деле.
- Что? - Макфинли был возмущен, - да вся Италия смотрит сейчас на ме-
ня и смеется, а ты хочешь, чтобы я оставил это дело, по уши, измарав
свою репутацию?!
- Ну, как знаешь. Я умываю руки.
- Ах, вот как! Разве такой помощи я жду от тебя?! И это называется
друг, - Эрхард в отчаянье махнул рукой.
Хенинкс молчал, переваривая реакцию собеседника. Подумать было о чем:
с одной стороны мальчишка со своими чудесами, а с другой - просящий Эр-
хард Макфинли. И то, и другое было не обычным, и все же гордыня возобла-
дала над страхом. Поэтому он решил остаться, спросив:
- А ты не видишь никакой связи между происшествием на вилле Охо и ны-
нешними событиями?
- Да нет, - задумчиво ответил хозяин дома, - хотя постой, постой: оп-
ределенная связь есть. Фабио перестал бегать к Лео примерно через неделю
после того, как сгорела вилла.
- Вот-вот, он и к Ллойду перестал бегать в это же время.
- Да, но почему через неделю? - Макфинли был озадачен.
Неожиданно в дверь кабинета постучали.
- Да! - гулко отозвался голос хозяина дома.
Появился Оливер.
- Господин Макфинли, господин Логарт просит его принять.
- Проси.
В комнату, как тень, скользнул Рони и остановился у стола Эрхарда.
- Слушаю тебя, лейтенант, - произнес тот.
- Господин Макфинли, - Логарт говорил так тихо, что Хенинкс из своего
кресла еле слышал его, - прослушав ряд разговоров между госпожой Синти и
ее сыном, мы можем с уверенностью сказать, что деньги, уплаченные за
аренду и дом, добыты неизвестным нам способом: это - ни зарплата, ни
наследство, ни грабеж, ни сделка.
- То есть, они появились ниоткуда, - уточнил Макфинли.
- Примерно.
Неожиданно, растягивая слова, будто думал над каждым из них, из глу-
бины кабинета заговорил Хенинкс:
- Послушайте, господин Логарт, а когда была снята охрана с виллы Охо?
- Через пять дней после пожара, - не задумываясь, ответил полицейс-
кий, - хотя на шестой день мы ездили туда еще раз.
- Не нашли ничего необычного?
- Нет, ничего. Разве что Лука - это наш сержант - обратил внимание на
то, что железная тумбочка, которую он не удосужился открыть в первый
раз, теперь была открыта.
- Что еще? - оживился адвокат, - какие-нибудь следы.
- Следы? Ах, ну да, были отпечатки детских ног, но мы не придали это-
му...
- Вот! - чуть ли не заорал Хенинкс, - вот. Ну, слава Богу! Мы спасе-
ны.
- Ты о чем, Самуэль? - слегка раздраженный радостью адвоката, оборвал
его Макфинли.
- Да ведь все совпадает! - возбужденно заговорил тот, - смотрите: че-
рез пять дней после пожара на вилле снимают охрану. Все это время Фабио
ведет себя, как обычно, но именно со следующего дня ни Ллойд, ни Лео его
больше не видели, хотя никаких известных нам причин для этого нет. Кроме
того, полиция обнаружила открытую тумбочку и следы детских ног, а они не
могли там появиться в другое время, нежели именно на шестой день. И, на-
конец, в долине нет больше мальчишек, кроме наших с Эрхардом сыновей и
Фабио. Но никто из наших не лазил на пожарище, о чем мы знаем достовер-
но, а это означает, что Фабио...
- ...украл шкатулку на вилле Охо, - закончил за него Макфинли.
- Если бы, - откинулся в кресле адвокат с видом ученого-первооткрыва-
теля, - если бы... Он нашел там нечто, что дало ему возможность создать
эту шкатулку, а также изменить неведомым образом решения судей, и, нако-
нец, получить из воздуха деньги для уплаты за аренду и дом, а также пос-
лать мне в компьютер миллион долларов.
- Я об этом ничего не знал, - буркнул под нос Логарт.
- Допустим, - поддержал Хенинкса Макфинли, - что же дальше?
- А дальше вот что..., - развивал логическую цепь адвокат, - события
вокруг самого Охо заставляют предположить, что он незадолго до пожара
создал некий прибор, позволяющий творить чудеса. Я до сих пор разбираюсь
с бардаком в делах за прошлый год, когда владельцем долины, неведомо
как, стал Охо. А потом вдруг, в одночасье, по неведомым нам причинам,
все стало на свои места, будто кто-то взмахнул волшебной палочкой. И
произошло это как раз перед пожаром.
- Верно! - кивнул Логарт.
- Так, каков же вывод? - торжествующе спросил у слушателей Хенинкс.
- Мальчишка украл прибор! - отпечатал Логарт.
- Вот именно! - закончил свое выступление адвокат.
- Да, и у нас появляются все основания для повторного обыска, - мрач-
но сказал Рони.
- Постойте, Логарт, - окликнул Макфинли направлявшегося к двери поли-
цейского, - к чему спешить? Я не хочу, чтобы этот прибор, если он су-
ществует, попал в руки властей. Нам всем это совершенно ни к чему, не
так ли? - он дождался молчаливого согласия собеседников, а потом продол-
жил, - я думаю, мы имеем возможность без шума взять то, что нам нужно.
- Я тоже так думаю, - подхватил Хенинкс, - тем более, что я уверен:
прибор находится в сарае в какой-нибудь куче хлама.
После этих слов в течение двух минут все трое мужчин были прикованы к
своим местам, и только испуганно озирались по сторонам, а в комнате зву-
чал, переливался, искрился смех малыша Фабио.
В комнату без стука вошел Оливер, оглядел удивленно помещение, ска-
зал:
- Это какая-то мистика, господа, - и снова вышел.
Остальные молчали, пока Хенинкс снова не заговорил, но теперь его
возбуждения как не бывало.
- Это то, о чем я тебе говорил, Эрхард. Он все слышал, и все про нас
знает, а кроме того располагает силой, которая нам неведома. Оставь его.
- Ну уж, нет! - взвился Макфинли, - слушай, ты, сопляк, если ты меня
слышишь: лучше будет, если ты отдашь мне прибор, пока я не спалил все
ваше хозяйство, а тебя с мамочкой будут долго искать в горах, но вряд ли
найдут. Ты понял меня?!
И снова переливистый смех. Лицо Макфинли налилось кровью, он ртом на-
чал хватать воздух, судорожно разорвав ворот рубашки. Упав в свое крес-
ло, он понемногу пришел в себя, и сказал лейтенанту:
- Господин Логарт, выполняйте свой долг.
- Да, господин Макфинли, - полицейский вышел.
Через двадцать минут в кабинет без стука вбежал Оливер и кинулся к
шторам, распахнув их со словами:
- Господин Макфинли, смотрите!
Эрхард и Самуэль увидели, что в месте, где находился дом Синти, наби-
рает силу смерч, который, немного постояв, двинулся затем в сторону
особняка хозяина долины. Все трое, как зачарованные, смотрели за вихре-
вым столбом, пока тот не достиг поляны прямо перед домом. Они уже возна-
мерились бежать, когда смерч исчез, оставив на поляне шестерых полицейс-
ких, которые, охая и отплевываясь, начали подниматься с земли.
Через пару минут в истрепанном мундире, без фуражки и с грязным лицом
Ронни Логарт сбивчиво рассказывал о том, что произошло.
- Мы только подошли к дому, как вдруг нас закрутило, ух! - поежился
он, - завертело, а потом мы оказались здесь. Черт! - в сердцах изумился
он невероятности этого события.
- Проклятый мальчишка! - обругал Фабио Макфинли, - что же делать?
- Хм! - улыбнулся адвокат, - меня все время интересовало: что же он
предпримет. Я тебя поздравляю, Фабио, - обратился он в пустоту кабинета,
- юриспруденция бессильна против природных явлений, и доказать ничего
невозможно, несмотря на то, что в этой долине никто и никогда не видел
смерчей.
В комнате повисла тишина, ожидающая реакции невидимого собеседника, и
она последовала:
- Вам не надоело играть в дурацкие игры, господа? - детский голос был
совершенно серьезен, - господин Макфинли, отныне на каждое ваше действие
против моей семьи вам будет отмерено семикратно. Если вам не жаль всего,
что вы имеете, можете продолжать начатую вами войну.
Эрхард побагровел до кончиков волос, и на его шее вздулись жили, но
он все же отыскал в себе искру ума, чем немало удивил Хенинкса, примири-
тельно сказав:
- Фабио, Фабио, не надо горячиться. Все мы знаем, что в твоих руках
мощное оружие, а с ним надо быть очень осторожным. Ты же еще ребенок.
- Я хотел бы им быть, - донесся огорченный ответ, - но вы отнимаете
мое детство и заставляете быть взрослым.
- Хорошо! Чего же ты хочешь?
- Оставьте нас с матерью в покое!
- Я согласен, - неожиданно для всех заявил Макфинли, но тут же испор-
тил впечатление, - но вот мои условия: ты получаешь клад и убираешься со
своей матерью из долины, а прибор оставляешь мне.
- Может, вам этого никто не говорил, господин Макфинли, но вы - неп-
роходимый тупица! - Хозяин дома опять начал задыхаться, а голос без эмо-
ций продолжал, - разве я могу доверить вам то, что даст вам полную
власть не только надо мной с мамой, но и над всеми людьми? - От такого
откровенного заявление о силе прибора у всех присутствующих перехватило
дыхание, а голос не умолкал, - к тому же клад и так наш, и вы убедитесь
в этом через пятнадцать минут, когда получите решение Верховного Суда
Италии об отклонении вашей апелляции. Кроме того, зная тот нищенский об-
раз жизни, который ведут ваши работники, я намерен изменить условия их
труда, потому что вы - злой, несправедливый человек.
Неожиданно Хенинкс рассмеялся:
- Послушай мальчик, ты берешься за непосильную задачу. Что ты знаешь
о мировом порядке и справедливости? Что ты видел в мире, и как ты соби-
раешься установить справедливость?
- Земля должна принадлежать тем, кто на ней работает, и скот, который
выращивается, тоже. Это - справедливо!
- Допустим, но всякие процессы должны быть управляемы. Кроме
крестьян, есть города, которые обеспечивают тех же крестьян одеждой,
техникой и прочей утварью. И все это очень сложная управленческая проб-
лема, а ты хочешь, воспользовавшись своим прибором, в миг изменить этот
порядок.
Тишина была ответом адвокату, а потом прозвучало краткое:
- Я подумаю, - и голос умолк.
- Ну и ну, Хенинкс, - слабо улыбнулся Макфинли, - вам надо было стать
политиком. Вы бы далеко пошли.
- Боюсь, что все гораздо серьезней, чем я предполагал, - ответил тот
серьезно, - мальчишка решил устроить мировую революцию.
- Похоже, и что делать? - спросил хозяин дома.
В этот момент в дверь постучали.
- Да! - рявкнул Эрхард.
Показалась голова Оливера и произнесла:
- Господин Макфинли, госпожа Александра Пирс просит принять ее.
- Кто? Я не знаю...
- Пирс? - переспросил Хенинкс Оливера, - ты сказал "Пирс"? - Да, гос-
подин Хенинкс. - Великолепно! Замечательно! Сами боги посылают нам уда-
чу, - адвокат снова пришел в возбуждение, вызвав недоумение собеседни-
ков, - Логарт, разве вы не помните, кто был на вилле Охо во время пожа-
ра?
Офицер напрягся и вспомнил:
- Как же, Джонатан Пирс, кажется.
- Вот именно. Очень загадочная фигура. Доктор философии. Очевидно,
здесь его жена.
Эрхард перевел взгляд на дворецкого:
- Проси.
Через несколько секунд в комнату с высоко поднятой головой и очарова-
тельной улыбкой вошла Александра. Мужчины, включая Макфинли, замерли при
виде ее, огорошенные неземной красотой.
- Здравствуйте, господа! - раздался мелодичный голос.
Хенинкс первым вышел из оцепенения и произнес:
- Мы рады видеть вас, госпожа Пирс. Прошу вас, садитесь.
- Благодарю! - Александра села в кресло, где еще несколько недель на-
зад у Лючии Синти была отобрана надежда на благополучие.
- Чем могу служить? - сипло спросил Эрхард и прокашлялся.
- Вы, очевидно, господин Макфинли? - спросила посетительница.
