казалось, что это решение находится где-то рядом:
стоит только протянуть руку. Но куда протягивать руку - он не знал.
- Нам нужно послать туда всех, понимаете?! - с неприкрытой мукой в голосе
громко произнес старэгх. - Всех, кто сейчас имеется в нашем распоряжении.
Но - они нам будут нужны потом. А потом для тех, кто войдет в башни, уже не
будет. Они придется сражаться до последнего.
- Как долго? - бесстрастно спросил Пресветлый. - Как долго они должны
будут сражаться?
- Пока смогут. Не знаю точно, сколько времени. Все зависит от того, как
скоро хуминские разведчики отыщут обходные тропы. Тогда часть вражеского
войска пройдет по ним, зайдет с тыла и ударит по башням с двух сторон. Не
исключено даже, что обнаружат входы - те, что в долине Ханха. В любом
случае смерть наших людей неминуема.
Талигхилл задумался. Что-то очень знакомое виделось ему в обрисованной
старэгхом ситуации. Но он пока еще не уловил это что-то .
- Хорошо, - вымолвил Пресветлый. - Хорошо, я подумаю над этим. Теперь
давайте перейдем к двум другим вопросам. Первый: как много продовольствия и
оружия мы можем перевезти сейчас в башни Крина? Второй: что будем делать с
Братством Вольных Клинков?
Армахог опустился в кресло перед своими картами и стал расправлять их
дрожащими пальцами. Он почти не слушал, что говорил Харлин касательно
денег, нужных на то, чтобы закупить
продовольствие и оружие .
Тэсса... Как неожиданно - это так на нее похоже! Явиться прямо к
Пресветлому и говорить от лица этих наемников.
Армахог никогда не воспринимал членов Братства - имелись свои причины. В
частности, то, что его лучшая ученица
/да что там скрывать, много больше, чем просто ученица/
ушла когда-то, предпочла Братство ему, Армахогу. Он понимал и частично
принимал ее поступок, но профессионалы Тэссы для старэгха всегда оставались
просто наемниками.
Когда-то он надеялся, что она вернется. Теперь... теперь у Армахога была
жена, взрослые
сын и дочь. Он не станет разрушать семью ради
/настоящей любви?/
того, что было когда-то давно, в полузабытом прошлом. Мы изменились за
прошедшие годы. Глупо было бы надеяться, что можно вернуть существовавшее
когда-то. Это был ее выбор - и мой тоже.
За столом Харлин обещал правителю немедленно отдать распоряжения о
доставке в башни всего необходимого для длительной осады.
Талигхилл кивал.
На что он надеется? На что мы все надеемся? На чудо? Боги давно покинули
нас. И даже
профессионалы Тэссы не спасут положения, разве что только отсрочат
гибель. Тэсса!.. Она ведь наверняка пожелает отправиться в башни.
Талигхилл пошлет наемников туда, а она... она ведь не останется в
стороне. Что делать?! Я не могу допустить, чтобы... Я...
Он отодвинул в сторону карты и уставился в огонь факела, что висел на
противоположной стене.
А что я могу?
- ... храм поможет, - говорил Тиелиг. - Разумеется, мы сейчас переживаем
не лучшие времена, но кое-что...
- Я не забуду этого, - пообещал Талигхилл. - Хорошо, вопрос с
продовольствием решен. С оружием, вроде бы, тоже все понятно. Что с
Братством?
- Мне кажется, Пресветлый, в этом зале никто не сомневается: они нам
нужны, - Армахог не узнал своего голоса - тот стал сиплым, надорванным, как
лоскут древнего пергамента.
- Верно, - согласился правитель. - Вопрос в цене.
- Думаю, нам придется принять их условия, какой бы ни была цена, -
вздохнул Харлин. - Я, конечно, не воин, но вижу, что в предстоящей кампании
каждый меч будет на счету. А Вольные Клинки - это Вольные Клинки.
- Бесспорно, - Талигхилл повернулся к старэгху. - Этот вопрос я
перекладываю на ваши плечи, Армахог. Займитесь членами Братства, составьте
договор или что там... Вам лучше знать. К тому же их предводительница -
ваша знакомая, так что вам будет легче найти общий язык.
- Как прикажет Пресветлый, - поклонился старэгх.
- На этом вроде бы все, - подытожил правитель. - У каждого из нас
достаточно неотложных дел, так что не буду вас задерживать.
Встретимся вечером, господа, и обсудим, кто что успеет за это время
уладить.
Задвигались кресла - сильные мира сего, смущенные и озабоченные, покидали
зал заседаний.
- Да... Армахог... - произнес уже в спину старэгху Талигхилл. -
Останьтесь, мне необходимо поговорить с вами.
Рыжеволосый военачальник молча встал у спинки своего кресла, дожидаясь,
пока все выйдут и правитель объяснит, в чем же дело.
- Вот что, - Пресветлый выбирался из-за подковы стола и внимательно
посмотрел на карту, висевшую на стене. - Мне кажется, я нашел выход из
создавшейся ситуации.
Армахог вежливо молчал и ждал продолжения.
- Итак... - Талигхилл заложил руки за спину и приблизился к вороху карт,
которые принес сюда старэгх. Взглянул на них мельком и продолжил: - Итак,
проблема в недостатке времени - или сил. Нам нужно и то, и другое. И,
признаться, я думаю, мы можем получить и то, и другое. Выход есть.
- Пресветлый, я молюсь, чтобы вы оказались правы, - совершенно искренне
сказал Армахог.
Талигхилл засмеялся, пряча за смехом усталость:
- Полноте, Армахог. Зная мое отношение к Богам, говорить о том, что вы
молитесь, чтобы я оказался прав?.. Это не смешно.
Старэгх развел руками:
- Вы правы, мой правитель. Это не смешно. И думаю, Боги поступят по
своему усмотрению. Если
пожелают, помогу нам, не глядя на то, что вы в них не верите. А нет -
значит нет.
- Подобный фатализм мне не нравится, - нахмурился Пресветлый. - От него
веет пораженческими настроениями. Надеюсь, вы не станете распространяться о
своем мнении по поводу Божественной помощи .
Не дожидаясь, пока старэгх ответит, Талигхилл перешел наконец к изложению
своего плана.
- Так вот, о том, что пришло мне в голову, пока я выслушивал Харлина и
прочих. Нам, как я уже говорил, нужно время и силы. Бесспорно, время мы
можем выиграть только одним способом: задержав противника в ущелье Крина.
- Простите, что перебиваю вас, Пресветлый, но только что я понял -
существует еще один способ.
Талигхилл вопросительно изогнул правую бровь:
- Да? Какой же?
- Переговоры, - объяснил Армахог. - Мы можем выслать к военачальникам
хуминдарской армии парламентеров, которым будет приказано как можно дольше
вести переговоры с врагом.
- Но согласитесь, что времени, которое мы выиграем таким образом, нам все
равно не хватит на мобилизацию армии.
- Согласен, - кивнул старэгх. - Но это все же лучше, чем ничего.
Талигхилл медленно покачал головой:
- Нет. Конечно, отказываться от этого варианта мы не будем. Но...
Вернемся к тому, о чем я так упорно пытаюсь рассказать. Не вызывает
сомнений, что нам придется встретить хуминов в Крина - как бы не задержало
их посольство. Также не вызывает сомнений, что те силы, которые мы можем
сейчас послать в башни, способны дать нам фору во времени - но после они
будут нужны нам здесь. Вывод напрашивается сам собой: когда хумины
обнаружат горные тропы и станут обходить ущелье с флангов, мы отведем
большее количество воинов из башен, а оставим там только минимальный
состав, способный ввести врага в заблуждение относительно реальной
численности гарнизонов в ущелье. Таким образом мы выиграем время и сохраним
большую часть наших сил.
- Насколько я понял, - мрачно произнес Армахог, - часть воинов должна
будет полечь в тех башнях. Но никто не захочет добровольно умирать ради
каких бы то ни было идеалов. Если вы думаете иначе, то прошу вас,
избавьтесь от подобных заблуждений, пока не поздно!
- Странно слышать от вас такие слова, старэгх. Мне кажется, вы
преувеличиваете.
- Разумеется, я преувеличиваю, - спокойно сказал Армахог. - Кое-кто,
конечно, согласится умереть во имя того, чтобы остальные смогли выиграть
эту войну. Просто здесь примешивается одна маленькая деталь, которая все
портит. Те, кого вы изберете в качестве откупных жертв, в душе будут
обиженно вопрошать: почему выбрали именно меня? Потом учтите - в течение
некоторого, как мы рассчитываем, - весьма продолжительного времени, -
смертники и
несмертники будут находится рядом. Единственное чувство, которое может
возникнуть у
них друг к другу, - ненависть. Думаю, к урочному часу они просто перегрызут
глотки своим соседям, но не выпустят их из башен.
- Вы правы, - удрученно признал Талигхилл. - Если честно, я даже ожидал
от вас подобных слов. Но очень уж не хотел говорить о другой возможности.
- Считаете, таковая существует?
- Да, - Пресветлый потер переносицу и на мгновение закрыл глаза. Он жутко
устал - и от этих церемоний, и от этого разговора. От разговора - в
особенности.
- Такая возможность существует, - молвил он наконец. - Ничего не говорить
тем, кого мы выберем для того, чтобы прикрыть отход основной части войск.
- Жестоко.
- Но эта жестокость вызвана исключительно необходимостью, - правитель
сцепил пальцы в замок и уперся в него подбородком. - Мне тоже не нравится
эта идея, но другого выхода я не вижу.
Армахог кашлянул:
- Я, признаться, тоже. Но...
- Давайте отложим споры на потом, - попросил Пресветлый. - Скоро вечер,
все снова соберутся, я разберусь с ними, а потом выслушаю ваши возражения.
Остальным говорить пока ничего не будем.
Он вздохнул и снова потер переносицу.
- Ступайте, Армахог. Ступайте.
Старэгх поклонился Пресветлому и вышел. Двери за ним тяжело лязгнули, и в
зале наконец появилась тишина. Она неслышно подошла к Талигхиллу, присела
рядом, приобняла за плечи и поцеловала в лоб - так целовала мать, когда он,
наигравшись за день, начинал дремать за ужином.
Правитель хотел было подняться и идти в свои покои, чтобы как следует
выспаться перед вечерним совещанием, но...
Сам не заметил, как заснул.
/смещение - огненная кисточка, которая оставляет на глазах
оранжево-золотистую полоску/
Тэсса вышла из ворот дворца и остановилась на минуту, оглядываясь по
сторонам.
Вечерело. Солнце еще не упало за линию горизонта натертым до блеска
медяком, но из-за высоких домов, выросших по обе стороны улицы, свет его
почти не попадал сюда. Было не слишком людно: задержавшиеся лоточники
торопливо шагали по домам да на дальнем перекрестке гнусавил слепой нищий.
И еще - в сточной канаве рылась одинокая курица. Непонятно - как она
оказалась в таком месте одна и почему до сих пор никто не торопится
познакомить ее со своей кастрюлей?
Тэсса поправила ножны и зашагала к Благословению Ув-Дайгрэйса . Это был
одновременно постоялый двор и харчевня. Клиентами Благословения , как
правило,
оказывались воители, чему в немалой степени способствовало название
харчевни. Сейчас она по самую крышу была заполнена Вольными Клинками,
приехавшими в столицу, чтобы наняться на службу к правителю.
Воительница подошла к Благословению дворами, остановилась у
невысокого каменного забора и постучала в калитку. Через некоторое время
калитку отворил худой подросток; он уважительно кивнул Тэссе и пропустил ее
внутрь. Выглянул на улицу, осмотрелся по сторонам и только тогда заперся
изнутри.
На заднем дворе Благословения было пусто; с улицы, на которую выходил
фасад постоялого двора, доносились звуки, характерные для любого гулянья:
пьяные выкрики, музыка, хриплый смех. В нескольких окнах горел тусклый
лампадный свет, остальные чернели квадратными пуговицами. В конюшне одиноко
всхрапнул конь, стукнул копытом о перегородку и затих.
Тэсса направилась к черному ходу, прошла узким коридорчиком и оказалась
на кухне.
Здесь она приветливо кивнула кухаркам, выбралась через небольшую дверцу
на лестницу и поднялась в свою комнату. Ей удалось отвоевать довольно
приличную комнатушку на третьем этаже - приличную, разумеется, только с
учетом возросшего спроса на жилье. Здесь воительница сняла с себя лук,
