- Беда в том, сир, что у применения законов о чести и достоинстве нет
прецедентов. По крайней мере, в нашем столетии не было.
- Потому-то у нас в жизни все наперекосяк, а Империя содрогается до
основания. Законы в книгах _з_а_п_и_с_а_н_ы_? Вот и задействуй их.
- Подумайте, сир, будет ли это мудро, - негромко проговорил
Демерзель. - Вы тогда будете выглядеть тираном и деспотом. Ваше правление
до сих пор блистало добротой и умеренностью...
- Вот-вот, и сам видишь, к чему это привело. Лучше пусть меня боятся
за перемену в моем характере, чем любят - вот _т_а_к_ любят.
- И все же я настойчиво рекомендую вам, сир, не прибегать к таким
мерам. Это может стать искрой, от которой возгорится пламя восстания.
- Ну а ты-то что делать собираешься в таком случае? Что, выйдешь к
народу и скажешь: "Посмотрите на меня. Я - не робот"?
- Нет, сир, я такого делать не стану, поскольку это унизительно для
меня и более того - для вас.
- И что же?
- Пока не знаю, сир. Я еще не успел обдумать.
- Не успел обдумать?! Немедленно свяжись с Селдоном.
- Сир?
- Что тут непонятного в моем приказе? _Н_е_м_е_д_л_е_н_н_о
с_в_я_ж_и_с_ь_ с _С_е_л_д_о_н_о_м_!
- Вы хотите, чтобы я пригласил его во дворец, сир?
- Нет, это слишком долго. Думаю, ты сумеешь наладить линию секретной
связи - секретной, слышишь, чтобы она не прослушивалась!
- Да, сир, безусловно.
- Так давай же. Быстрее!
20
Селдону недоставало самообладания Демерзеля, ведь он был из плоти и
крови. Этот вызов в кабинет, внезапное потрескивание защитного поля - все
это говорило, что происходит нечто совершенно необычное.
Он полагал, что увидит на голографическом экране какого-нибудь
высокопоставленного чиновника, который предварит его секретную,
непрослушиваемую связь с Демерзелем. Судя по тому, как быстро
распространялись слухи о том, что Демерзель - робот, меньшего и ждать было
нечего.
Но и большего Селдон никак не ожидал, а потому, когда в его кабинете
появился (пусть даже в виде голографического изображения) не кто иной, как
Его Императорское Величество собственной персоной, Селдон опустился на
стул, широко раскрыл рот, и, как ни пытался встать, у него этого не
получалось.
Клеон знаком повелел Селдону сидеть.
- Вы, видимо, знаете о том, что происходит, Селдон? - сказал
Император.
- Вы насчет разговоров о роботе, сир?
- Именно об этом. Что можно предпринять?
Селдон, несмотря на разрешение сидеть, все-таки с трудом поднялся.
- Дело обстоит гораздо хуже, сир. Джоранум поднимает бунты по всему
Трентору под флагом этих самых разговоров. По крайней мере, так говорят в
новостях.
- Да? А вот я этого пока не знаю. Нет, конечно, зачем Императору
знать правду?
- Императору не стоит волноваться, сир. Я уверен, что
премьер-министр...
- Премьер-министр не делает ровным счетом ничего, даже меня не
информирует. Я обращаюсь к вам и вашей психоистории. Скажите, что _м_н_е
д_е_л_а_т_ь_?
- Сир?
- Я с вами в игрушки играть не собираюсь, Селдон. Вы восемь лет
работали над психоисторией. Премьер-министр утверждает, что мне не стоит
принимать юридических мер к Джорануму. Но что же мне тогда делать?
- Ничего, сир, - прошептал Селдон.
- Вы ничего не можете мне посоветовать?
- Нет, сир. Я не о том. Я о том, что вам не следует ничего делать.
Н_и_ч_е_г_о_! Премьер-министр совершенно прав, что отговаривает вас от
юридических мер. От этого будет только хуже.
- Замечательно. А лучше от чего будет?
- Будет лучше, если вы не будете делать ровным счетом ничего. Пусть
правительство позволит Джорануму делать то, что ему вздумается.
- И что это даст?
Селдон, стараясь скрыть отчаяние, негромко ответил:
- Скоро будет видно.
Император вдруг просиял. Куда девались злость и негодование!
- А-га! - сказал он заговорщицки. - Я понял! Ситуация у вас в руках!
- Сир, я не говорил, что...
- И не надо. Не надо ничего говорить. Я уже наслушался. Значит, так,
ситуация у вас в руках, но мне нужны результаты. На моей стороне
по-прежнему императорская гвардия и вооруженные силы. Они останутся мне
верны, и, если дело дойдет до серьезных беспорядков, я не растеряюсь. Но
для начала я дам вам шанс.
Изображение вспыхнуло и исчезло, а Селдон еще долго сидел, глядя на
экран.
Впервые с того самого злосчастного момента, когда восемь лет назад он
обмолвился о психоистории, он вынужден был столкнуться с неразрешимой
задачей: от него требовали то, чего у него не было.
А было-то всего - дикие, неоформленные, призрачные мысли да то, что
Юго Амариль называл интуицией.
21
За два дня Джоранум покорил Трентор. Где-то он бывал сам, куда-то
выезжали его помощники. Как Гэри сказал Дорс, кампания была проведена
прямо-таки по-военному.
- Ему бы родиться пораньше, - заметил он, - и вышел бы из него
отличный адмирал. Балда, разменивается на политику.
- Разменивается? - удивилась Дорс. - При такой прыти он через неделю
станет премьер-министром! Есть сообщения о том, что кое-какие гарнизоны
переходят на его сторону.
- Все это скоро кончится, Дорс, - покачал головой Селдон.
- Что "это"? Триумф Джоранума или Империи?
- Триумф Джоранума. История с роботом, конечно, наделала жуткого
шума, в особенности - эта листовка, но стоит немного поразмыслить весьма
трезво, хладнокровно, и люди поймут, как нелепо это обвинение.
- Но, Гэри, мне-то ты можешь не лгать. Зачем ты-то притворяешься, что
это все нелепо? И как только Джоранум мог узнать о том, что Демерзель -
робот?
- А, ты про это? Рейч ему рассказал.
- Рейч?!
- Да. Он отлично справился с порученным делом и вернулся с обещанием
Джоранума сделать его в один прекрасный день главой правительства Доля.
Конечно, ему поверили. Я знал, что так и будет.
- То есть ты сказал Рейчу, что Демерзель - робот, и велел передать
это Джорануму? - в ужасе спросила Дорс.
- Нет, этого я сделать не мог. Ты понимаешь, я ведь не мог сказать
Рейчу да и кому бы то ни было, что Демерзель - робот. Рейчу я, как мог,
старательно внушил, что Демерзель - не робот. А вот Джорануму он должен
был сказать, что тот - робот. Так что у Рейча - самая твердая
убежденность, что Джорануму он солгал.
- Но зачем, Гэри. Почему?
- Не из-за психоистории, я тебе честно скажу. Ты не уподобляйся,
пожалуйста. Императору и не считай меня волшебником. Я только и хотел,
чтобы Джоранум поверил, будто Демерзель - робот. Он ведь микогенец по
рождению, так что его детство и юность наверняка прошли под флагом легенд
о роботах. Значит, ему было бы легче поверить в такое, и он легко поверил
да мне и решил, что народ поверит вместе с ним.
- Разве он не ошибся?
- В каком-то смысле - да. Когда пройдет первый шок, люди опомнятся и
поймут, что все это - безумная выдумка, ну, если не поймут, то, по крайней
мере, так подумают. Я убедил Демерзеля дать интервью по субэфирному
головидению, которое будет передано на ключевые планеты Империи и в каждый
из секторов Трентора. Он должен будет говорить о чем угодно, только ни
словом не упоминать о роботах. Поддерживать эти разговоры сейчас смерти
подобно. Люди будут слушать во все уши, но ничего не услышат о роботах. А
потом, в самом конце, ему будет задан сакраментальный вопрос насчет
листовки. Ему же надо будет только расхохотаться в ответ.
- Расхохотаться? Никогда не видела, чтобы Демерзель смеялся. Он и
улыбается-то редко.
- На этот раз придется, Дорс. Ведь это - единственное, чего никто не
ожидает от робота. Ты же видела роботов в фантастических фильмах? Там они
всегда суровы, бесчувственны, бесчеловечны - такими их и представляет себе
большинство людей. Так что Демерзелю и нужно будет единственное:
расхохотаться. И вот еще что... Помнишь Протуберанца Четырнадцатого -
правителя Микогена, верховного жреца тамошней религии?
- Еще бы. Суровый, бесчувственный, бесчеловечный. Он тоже никогда не
смеялся.
- И на этот раз не рассмеется. Понимаешь, я проделал уйму работы в
отношении Джоранума с того самого злосчастного дня, когда схлестнулся с
его приспешниками на поле. Я знаю теперь его настоящее имя. Знаю, где он
родился, кто были его родители, в какой школе он учился в детстве - и все
эти документально подтвержденные сведения я отправил Протуберанцу
Четырнадцатому. А я не думаю, чтобы Протуберанец жаловал Отступников.
- Но ты вроде бы говорил, что дискриминация тебе противна.
- Противна. Но я ведь не передал эту информацию на головидение, а все
сообщил именно тому, кому и должен был сообщить, то бишь Протуберанцу
Четырнадцатому.
- Вот он и начнет кампанию по дискриминации.
- Ничего у него не выйдет. Никто на Тренторе не обратит никакого
внимания на Протуберанца - чтобы он ни говорил.
- И что же тогда из этого выйдет?
- Увидим, Дорс, увидим. У меня нет результатов психоисторического
анализа ситуации. Я даже не знаю, возможен ли такой анализ в принципе.
Просто надеюсь, что ход моих мыслей верен.
22
Эдо Демерзель рассмеялся.
И не в первый раз. Они втроем - он. Гэри Селдон и Дорс Венабили,
сидели в экранированной комнате, и ему то и дело по сигналу Гэри нужно
было хохотать. Когда он откидывался на спинку кресла и оглушительно,
раскатисто хохотал, Селдон качал головой.
- Нет, неубедительно. Не верю, - повторял он снова и снова.
Тогда Демерзель улыбнулся и рассмеялся, как смеялся бы человек,
задетый за живое. Селдон недовольно поморщился.
- Ну и работенка... Я понимаю: рассказывать тебе анекдоты бесполезно.
Ты можешь решить эту задачу только умом. Тебе нужно просто запомнить
звучание смеха.
- А может, фонограмму пустить? - предложила Дорс.
- Нет! Это не будет Демерзель. Тогда мы все превратимся в компанию
идиотов. Нет-нет, так не пойдет. Попробуй еще разок, Демерзель.
Демерзель попробовал, и Селдон наконец удовлетворился.
- Отлично. Запомни этот звук и воспроизведешь его, когда тебе зададут
вопрос. Выглядеть ты должен искренне удивленным. Невозможно смеяться с
каменным лицом. Улыбнись - ну, немножко, совсем капельку. Попробуй вот так
рот скривить. Вот-вот. Совсем неплохо. А можешь увлажнить глаза?
- Что это такое - "увлажнить"? - возмущенно вмешалась Дорс. - Никто
не "увлажняет" глаза. Это всего-навсего образное выражение.
- Не только, - возразил Селдон. - Бывает так, что человек не плачет,
но глаза его увлажняются - от грусти, от радости, и вполне достаточно,
чтобы оператор поймал отражение света от этих набежавших на глаза слез,
вот и все.
- Нет, ты что, действительно ждешь, что Демерзель зальется слезами?
А Демерзель совершенно спокойно сказал:
- Это вовсе не трудно. Мои глаза время от времени производят слезы -
для того чтобы очищать глаза. Но слез бывает немного. Правда, я могу
попробовать представить, что в глаз попала соринка, ну, или еще что-нибудь
в таком роде.
- Попробуй, - согласился Селдон. - От этого не умирают.
И вот настал день трансляции интервью с премьер-министром по
субэфирному головидению. Демерзель сначала выступил с речью и говорил в
обычной своей манере - холодно, сдержанно, информативно, без всякой
патетики. Люди в миллионах миров во все глаза смотрели и во все уши
слушали, что говорит Демерзель, но не слышали ни слова о роботах. Наконец
речь подошла к концу, и Демерзель объявил, что готов ответить на вопросы.
