- А как вы попадете к себе?
- Вы можете отдать его портье или оставить вместе с пакетом на
письменном столе в моем номере. У меня есть запасной ключ. Я всегда беру
два (о, этот Джайлс - сама осторожность!). Только не забудьте.
12. ШИРЛИ ДЖЕННИФЕР. 19.50
"Не забудьте!" - таковы были последние слова, адресованные мне
Джайлсом.
Я был уверен, что не забуду, мне на ум не пришло, что могу забыть,
хотя считал, что этот пакет не имеет значения - просто очередная
перестраховка со стороны Джайлса, вроде запасного ключа от комнаты. Даже
если бы я знал, что в пакете, я не считал бы его поручение важным. А между
тем оно было жизненно важным, и целый ряд горестных событий завершился
тем, что ответственность за них легла на мои плечи.
Мне хотелось пойти домой и забыть о съезде, но помешала моя глупая
гордость. Я чувствовал, что вокруг меня образовалась стена молчания. Я
ощущал на себе взгляды и понимал, что гости отпускают реплику по моему
адресу.
Я сел за стол. "Не спеша выпью кофе, - решил я, - и потом уйду".
Покончив с кофе, я встал, намереваясь отправиться домой.
Но не тут-то было. Чашка кофе задержала меня на критические пять
минут, и, не успев дойти до эскалатора, я увидел Ширли Дженнифер. Уйди я
на пять минут, на две минуты раньше, мы бы разминулись.
Я не видел ее по крайней мере полгода, но это было вполне нормально.
Мы могли встречаться каждый день в течение двух недель и потом снова не
видеться целый год. Нас это устраивало. Это не был "роман". Мы просто
встречались время от времени, и близость обычно была частью удовольствия
от встречи, и ни один из нас потом ни о чем не жалел.
Я крикнул:
- Ширли!
И она воскликнула:
- Дэрайес!
И мы радостно обнялись.
- Я знала, что неспроста иду сюда, - сказала она, - но не думала, что
попаду в объятия своего самого красивого конкурента.
Тоже мне, конкурент! Ее книги расходились гораздо лучше моих. Она
сочиняет семейные хроники - прослеживает смену поколений. Я пытался читать
их, но, к сожалению - от правды не уйдешь, - они оставляли меня
равнодушным. Они рассчитаны на женщин, причем на женщин, не мечтающих об
эмансипации.
- Ты только что приехала? - спросил я.
- Только что.
- Поела что-нибудь?
- Не-е-ет, - протянула она, - чуть-чуть выпила и закусила солеными
рогаликами. А что-нибудь путное осталось?
Возле столов еще стояли по нескольку человек, и я предложил принести
ей поесть.
- Нет, подожди здесь. Ты не знаешь, что мне хочется.
Ширли вернулась с сияющим видом.
Рост Ширли пять футов восемь дюймов, и вообще, когда я описывал тип
девушки, который мне нравится, я думал о ней.
Я не стал ее отвлекать, зная, что она любит поесть, а немного спустя
спросил:
- Ты не будешь давать автографы?
- Не-е-ет. Во всяком случае, не специально. Издатели моего романа
просили, чтобы я часок посидела в их киоске завтра днем и подписала
маленькие рекламки, анонсирующие выход моего сериала о семействе Розуэлл в
картонном футляре. И тогда я подумала, что стоит зайти сюда сегодня, чтобы
осмотреться, и хорошо сделала. Видишь, что я обнаружила? Те-е-бя.
- Ты остановилась в отеле, Ширли?
- При таких ценах? Когда у меня хорошая квартира на берегу реки?
- Та же самая?
- Конечно, та же.
- Ширли? - мы никогда не спрашиваем о личной жизни друг друга, но
надо было убедиться, что я ни на кого не напорюсь. Достаточно спросить:
"Ширли?", и она знала, что я имею в виду, и могла сказать: "Я слишком
устала". Но она улыбнулась своей особенной, солнечной улыбкой и сказала:
- Добро пожаловать в квартиру Дженнифер.
13. ШИРЛИ ДЖЕННИФЕР. 21.00
К девяти часам вечера мы были готовы уйти, и, что касается меня, я не
собирался возвращаться.
Встреча с Ширли была первым отрадным проблеском за весь день. Когда
мы уходили, настроение мое поднялось, я готов был целовать всех подряд,
включая таксиста, жевавшего сигару.
Несмотря на это, все в тот день вело не туда, куда следует, даже
Ширли. Дело в том, что с того момента, когда она оказалась в моем поле
зрения и в моих объятиях - именно, в этом порядке, - я совершенно забыл о
номерке и ключе, лежавших у меня в кармане. Джайлс и его поручение
перестали существовать.
Я не думал о нем в такси, и потом, когда Ширли заперла дверь и
предложила "промочить горло", и когда мы сидели на тахте в полумраке и
никакой зловредный проигрыватель не оглушал нас, и когда мы начали
целоваться, а потом разделись и улеглись в постель, и более часа спустя,
когда я лежал рядом с ней, а она курила.
Я мирно заснул и, помнится, спал без сновидений сном праведника, как
мне и положено. (Джаст означает "справедливый", "праведный").
По сути дела, с тех пор, как я встретил Ширли, и до самого утра не
было ни одного момента, когда бы я наморщил лоб и подумал: "Я ничего не
забыл?"
Ни разу.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОНЕДЕЛЬНИК, 26 МАЯ 1975 ГОДА
(День поминовения погибших в войнах)
1. ШИРЛИ ДЖЕННИФЕР. 8.55
Я проснулся почти в 9 часов от запаха жарившегося бекона. Помог Ширли
разложить на тарелки бекон с яйцами, и мы устроились в крошечной столовой.
- Пойдешь сегодня на съезд? - спросила она.
- У меня нет особого желания, - ответил я, - разве что присоединюсь к
тебе на ленче книготорговцев и писателей.
- Нет, нет. Я там буду со своим издателем и вовсе не хочу, чтобы ты
по рассеянности начал меня поглаживать за столом ниже талии.
- Тогда я, может быть, пойду поприветствую бедного Джайлса, он
сегодня будет надписывать автографы на своих книгах.
Удивительно! Я мог даже говорить о Джайлсе, вспоминать, как кричал на
него, и теперь, когда я был спокоен и доволен, устыдиться своей вспышки и
все же не вспомнить о поручении, которое не выполнил.
- Да ты что, - воскликнула Ширли, - смотреть как дают автографы, так
ску-у-у-чно!
В известном смысле давать автографы приятно. Каждый экземпляр твоей
книги, который тебе протягивают, - куплен, а это значит, что денежки текут
в твой карман. С другой стороны - это утомительная процедура. Одно и то
же. Одно и то же. "С наилучшими пожеланиями. С наилучшими пожеланиями". И
все время улыбаешься. "Спасибо, я так рад, что вам нравятся мои книги. Я
так рад. Спасибо. Нет, это я благодарю. Спасибо."
- Я все-таки пойду, - заявил я.
Быстро принял душ, оделся и отправился домой сменить белье и рубашку,
побриться, и оттуда - в отель.
Моя совесть все еще молчала.
Я вошел в отель примерно в 10.45. Джайлс Дивор и Айзек Азимов должны
были надписывать свои книги до 11, так что они все еще были там, но это
меня не волновало. Я собирался спешить, чтобы застать их в последние
минуты. Впоследствии я узнал, что им была предоставлена большая комната, в
одном конце которой на возвышении сидели они оба, а очередь любителей
автографов двигалась сперва к одному из них, а потом - к другому, и каждый
читатель получал две книжки бесплатно.
Я поднялся в зал, где расположены киоски издательств, и подошел к
киоску "Призм Пресс". Лавку сторожила секретарь Терезы - Мэри Энн Липски.
Я написал записку: "Пытался говорить с Джайлсом, совершенно бесполезно!",
сложил ее и оставил для Терезы.
2. МАРТИН УОЛТЕРС. 12.10
Я толкнулся было в банкетный зал, но он был заперт, и на двери висело
объявление, что он откроется в 12.30. В это время я услышал:
- Дэрайес! - и, обернувшись, увидел Мартина Уолтерса, жестами
подзывавшего меня. - Что вы здесь делаете в толпе рядовых? Пошли с нами,
офицерами, на коктейль.
И он потащил меня в небольшую комнату возле банкетного зала. В ней
группками стояли человек сто. В центре самой большой находился Дуглас
Фербенкс-младший. Там же был и Азимов, которого представляли одной из
кинозвезд. Тут мне пришло на ум, что, поскольку Азимов здесь, где-то
неподалеку должен находиться и Джайлс Дивор. Во всяком случае он должен
был закончить надписывание автографов более часа назад. Я снова огляделся,
и Мартин Уолтерс, вспомнив, о чем я спрашивал его накануне вечером,
поинтересовался:
- Снова ищете Дивора?
- Я подумал, может быть, он где-то поблизости.
- Едва ли. Скорее всего забился куда-то и дуется. Этот человек не
похож на писателя-профессионала. Утром он это снова доказал.
- Что он сделал, Мартин?
- Поднял переполох во время надписывания автографов. Не знаю, в чем
было дело. Я сидел в комнате издательства "Хэкьюлиз Букс", и единственное,
что мне известно, это то, что надписывание автографов полностью
прекратилось. Нелли Гризуолд из "Хэкьюлиз Букс" пришлось бежать что-то для
него доставать.
Сейчас, когда я вспоминаю этот разговор, мне кажется невероятным, что
я слушал, как Мартин говорил о том, что Джайлс был крайне раздражен, и все
же не придал этому никакого значения.
3. САРА ВОСКОВЕК. 13.05
Было уже больше 12.30, когда мы ввалились в соседнюю комнату и прошли
к зарезервированным для нас столикам возле главного стола. Я оказался
рядом с симпатичным седовласым мужчиной, одним из мелких чиновников
Эй-Би-Эй. Он представился как Гарольд Сейерс, владелец книжной лавки. Я
улыбнулся, назвал себя, поздоровался со всеми сидящими за столиком и
сосредоточил внимание на ленче.
Я доканчивал цыпленка, когда увидел, что какая-то женщина поспешно
пробирается между столиками в нашем направлении. В зале царил полумрак -
свет горел только над главным столом, и я различил лишь, что она
маленького роста и что у нее высокая прическа, - достаточно, чтобы узнать
в ней вчерашнюю злючку с трудной фамилией. Я не помнил даже ее имени. Она
остановилась прямо передо мной. Я был удивлен, а она несколько смущена. От
неожиданности я даже привстал. Мне казалось, что она снова обрушится на
меня, и я приготовился к бурной сцене.
Но она заговорила вкрадчивым голоском.
- Мистер Джаст, я так рада, что разыскала вас. Я - Сара Восковек. Мы
вчера с вами виделись.
- Я помню эту встречу. Я помню ваше имя, - сухо ответил я. Только
четыре из сказанных мною восьми слов были правдой. - Не знал, что вам
известна моя фамилия.
- Действительно, вчера вечером я не знала, кто вы. Но, конечно, я
знаю вас. Читала ваши книги. Мне особенно понравилась "Остерегайтесь
вечерней звезды".
Даже при самых неблагоприятных условиях писатель не может не
смягчиться под теплыми лучами похвалы. Я встал и вместе с ней отошел от
столика.
- Теперь, когда вы знаете, кто я, не хотите ли вы изменить кое-что из
сказанного вами вчера?
- Более чем изменить, мистер Джаст. Я хочу взять все слова обратно и
принести извинения. С моей стороны было непростительно так ополчиться на
вас.
- Потому что я - Дэрайес Джаст, автор книги "Остерегайся вечерней
звезды"?
- Нет, мистер Джаст. Вы были правы, когда сказали, что я не должна
ставить условия до того, как написана книга. Я была назойлива и вела себя
неправильно. Я уже извинилась перед доктором Азимовым незадолго до того,
как он начал раздавать автографы, и он заверил меня, что вовсе не
собирается упоминать название отеля. После этого я спросила ваше имя,
чтобы извиниться и перед вами, и когда он сказал, что вы Дэрайес Джаст...
К тому времени я окончательно растаял и решил, что она совсем
неплохая девчушка.
- Забудьте об этом. - сказал я, - мне тоже хотелось бы взять
