Константин Паустовский.
Рассказы
Александр Довженко
Алексей Толстой
Английская бритва
Белые кролики
Дорожные разговоры
Дядя Гиляй
Иван Бунин
Исаак Левитан
Кружевница Настя
Михаил Лоскутов
Оскар Уайльд
Пачка папирос
Поток жизни
Правая рука
Приказ по военной школе
Робкое сердце
Рувим Фраерман
Сказочник
Снег
Константин Паустовский.
Александр Довженко
OCR: algor@cityline.ru
Люди, работающие в любых областях, заметно делятся на три категории -
на тех, кто уже своей профессии, тех, кто точно входит в ее рамки и,
наконец, на тех, кто значительно шире своей профессии. Эти последние
обыкновенно бывают людьми беспокойными и кипучими. Они - настоящие
созидатели.
Александр Петрович Довженко был значительно шире своей профессии
режиссера кино и сценариста. Режиссура была только одним из обликов этого
удивительного художника, мыслителя и спорщика.
В жизни не было ничего, что бы его не интересовало, - от глубоких
психологических сдвигов в нашем обществе до наилучшего способа кладки печей
и от анализа актерских приемов Чаплина до происхождения песни "Распрягайте,
хлопцы, коней, та лягайте, хлопцы, спать".
На все у него были свои мысли, требовавшие в силу неукротимого
темперамента Довженко немедленного воплощения в жизнь.
Если бы дети могли понимать до конца разговоры взрослых, то они,
конечно, считали бы Довженко настоящим чародеем. Потому что, когда бы он ни
появлялся, он всякий раз приносил с собой много не только новых мыслей, но и
поразительных рассказов. Слушать его можно было часами, лишь бы хватило у
людей для этого физических сил.
В последний раз я встретился с Довженко в одном из киевских садов над
Днепром. Летняя зеленая пышность сада сменилась уже пышностью осени.
Довженко только что вернулся из Каховки, куда ездил работать над новым
своим сценарием. Он объехал все строительство, изучил его и пришел к
нескольким удивительным на первый взгляд выводам. Он тотчас же изложил эти
свои мысли в виде докладной записки в правительство и привез свой доклад в
Киев.
Сущность этого доклада сводилась к следующему. На дне будущего
Каховского моря снесено много тысяч крестьянских хат. Людей переселяют на
днепровские кручи, где строят новые колхозные села.
Вот об этих новых селах Довженко и писал. Они были построены по типовым
проектам и выглядели казарменно и уныло. Одинаковые дома стояли в степи
шеренгами в три-четыре линии на математически точном расстоянии друг от
друга. Дома эти не были огорожены. Архитектурный проект не предусматривал
никаких оград. Получался шахматный поселок на выжженном солнцем пустыре.
В этих селах не было центра и хотя бы одного приметного высокого
сооружения - никакого ориентира. В старину такими ориентирами были
колокольни. Сейчас нужно было строить хотя бы башни с часами. Плоская степь
невольно наводила на мысль о необходимости одного-двух таких приметных
зданий в каждом селе.
Довженко справедливо писал, что у людей не может быть никакой охоты
жить в этих не отличимых друг от друга домах, где, кстати, не растет за
окнами ни одного деревца. В нашей гигантской работе по подъему земледелия,
говорил Довженко, нужно думать не только о совершенных методах работы, но и
о состоянии и настроении людей.
"Новые села, - писал Довженко, - должны быть живописными,
разнообразными и уютными. Почему в новых селах нет переулков, поворотов,
зарослей, садов? Почему украинская живописность уступила место деляческой
сухости и какой-то мертвой скаредности мысли у архитектора, строившего эти
села? Почему при постройке их не была принята во внимание живая душа
человеческая? Неужели мы можем мириться с таким пренебрежением к
колхозникам, которые, как очевидно думают строители таких сел, - только
рабочие руки, не чувствующие красоты и нисколько в ней не нуждающиеся. Нужно
в корне переменить это дело и приостановить насаждение уныния в нашей
стране".
Мы стояли с Довженко над обрывом Днепра. Он поднял трость и показал на
юг. Там, в голубеющем тумане светились воды Днепра и вся даль поблескивала
слабым свечением, должно быть от летящей по ветру паутины. Там простиралась
любимая его Украина.
Довженко оставил не только превосходные свои фильмы. Он оставил
рассказы, очерки, пьесы. Они написаны с жаром души, они патетичны в лучшем
смысле этого слова, как патетична во многом проза Гоголя.
У Довженко была очень маленькая записная книжка. Там были записаны
одним только словом сюжеты его устных и совершенно великолепных рассказов.
Бесконечно жаль, что сейчас их уже нельзя записать и восстановить. Они
ошеломляли слушателей неожиданными поворотами сюжета, покоряли их юмором и
поэзией. Я слышал только три рассказа-о народной медицине, лейтенанте Сливе
и поездке в Батурин - но не забуду их никогда. Они всегда будут для меня
вершинами словесного творчества, к сожалению навсегда утерянного, так как
никто уже не сможет повторить тончайших интонаций Довженко, пленительного
украинского строя его речи и его лукавого юмора.
1956
Константин Паустовский.
Алексей Толстой
OCR: algor@cityline.ru
Многие книги существуют для нас только как явления литературы. Но есть
и другие, правда очень редкие, книги, - они живут в сознании, как события
нашей жизни Они неотделимы от нашего существования. Они становятся частью
нас самих - частью наших дней, размышлений, радостей и печалей Мы ощущаем их
не как книги, а как большие, невыдуманные проявления жизни, - так же, как
ощущаем любовь, разлуку, ежедневный труд Таковы книги Алексея Толстого.
Первое впечатление от этих книг - чувство соприкосновения с зорким
талантом - неистребимо. Раз появившись, оно занимает прочное место в нашем
сознании
Алексей Толстой не только крупнейший мастер нового, социалистического
времени, но и носитель высоких традиций, идущих от Пушкина, Гоголя, Чехова,
Горького.
У Алексея Толстого - острый глаз, точный слух, живой и пленительный
язык, редкое знание людей. Все это непрерывно обогащало и обогащает нас, его
современников, и будет обогащать поколения людей, идущих нам на смену.
Алексей Толстой открыл мир людей многих эпох, начиная от "Смутного
времени" и дней Петра Первого и кончая нашим социалистическим временем. Он
открыл нам обширное богатство человеческих образов - всегда живых, всегда
задевающих сердце, всегда вызывающих у нас беспокойство, смех и радость, .
печаль и негодование
Писательский путь Толстого сложен, характерен для облика подлинного
мастера Это - путь живого и пытливого писателя с его удачами, бесстрашием,
упорными поисками наилучших изобразительных средств, с неизбежными подчас
ошибками, но ошибками талантливыми, бесследно тонущими в блеске неоспоримых
побед. Это - прекрасный и трудный путь большой литературы, необходимой
народу
Юность Ал Толстого совпала с периодом разорения и вырождения
мелкопоместного дворянства Первые книги Толстого "Заволжье", "Чудаки" и
очень многие небольшие рассказы написаны об этих доживающих последние дни,
растерянных чудаках-дворянах Образ такого "чудака" Мишуки Налымова стал
классическим
Воспоминания детства наложили резкий отпечаток на творчество Толстого
"Детство Никиты" написано Толстым с особым, неповторимым блеском и
простотой.
Писательский размах Толстого так велик. Толстой так щедр, что, кажется,
для него почти нет ничего невозможного в области литературы Редкие писатели
могут с таким совершенством касаться совершенно разных тем, как это делает
Толстой. Здесь и история ("Петр Первый", "День Петра", "Любовь - книга
золотая"), и фантастические романы ("Аэлита", "Гиперболоид инженера
Гарина"), и гражданская война ("Хождение по мукам", "Гадюка", "Похождения
Невзорова"), и детские сказки ("Буратино"), и печальная судьба простых и
самоотверженных русских женщин ("Маша", "Под старыми липами"), и Запад
("Древний путь", "Черное золото"), и еще множество интересных рассказов,
окруженных воздухом ржаных полей, заглохших садов, многоводных рек
Крупные ученые всегда были в известной мере поэтами. Они остро
чувствовали поэзию познания. Может быть, этому чувству они и были отчасти
обязаны смелостью своих обобщений, дерзостью мысли, своими открытиями.
Научный закон почти всегда извлекается , из множества отдельных и подчас как
будто очень далеких друг от друга фактов при помощи мощного творческого
воображения. Оно создало и науку и литературу. И - на большой глубине - во
многом совпадают между собой творческое воображение хотя бы Гершеля,
открывшего величественные законы звездного неба, и творческое воображение
Гете, создавшего "Фауста".
Истоки творчества - и научного и литературного - во многом одинаковы.
Объект изучения - жизнь во всем ее многообразии - один и тот же и у науки и
у литературы.
Настоящие ученые и писатели - кровные братья. Они одинаково знают, что
прекрасное содержание жизни равно проявляется как в науке, так и в
искусстве.
Язык Толстого блестящ, народен, полон лаконичной выразительности.
Пожалуй, ни у одного из наших современных писателей нет такого органического
чувства русского языка, как у Толстого. Он владеет этим великолепным языком
так же легко, как люди владеют своими пальцами, своим голосом.
Толстой изучал этот язык там, где его только и можно изучить, - у
самого народа, у самых богатых истоков, этого языка.
Отсюда и любовь Толстого к народному творчеству, к фольклору, и его
громадная, недавно начатая работа по собиранию воедино всего фольклора
народа Советского Союза - работа, имеющая, помимо всего, и большое чисто
научное значение.
1949
Константин Паустовский.
Английская бритва
OCR: algor@cityline.ru
Всю ночь шел дождь, смешанный со снегом. Северный ветер свистел в
гнилых стеблях кукурузы. Немцы молчали. Изредка наш истребитель, стоявший у
берета, бил из орудий в сторону Мариуполя. Тогда черный гром сотрясал степь.
Снаряды неслись в темноту с таким звоном, будто распарывали над головой
кусок натянутого холста,
На рассвете два бойца, в блестящих от дождя касках, привели в
глинобитную хату, где помещался майор, старого низенького человека. Его
клетчатый мокрый пиджак прилип к телу. На ногах волочились огромные комья
глины.
Бойцы молча положили на стол перед майором паспорт, бритву и кисточку
для бритья - все, что нашли при обыске у старика, - и сообщили, что он ' был
задержан в овраге около колодца.
Старик был допрошен. Он назвал себя парикмахером Мариупольского театра
армянином Аветисом и рассказал историю, которая потом долго передавалась по
всем соседним частям.
Парикмахер не успел бежать из Мариулоля до прихода немцев. Он спрятался
в подвале театра вместе с двумя маленькими мальчиками, сыновьями его
соседки-еврейки. За день до этого соседка ушла в город за хлебом и не
вернулась. Должно быть, она была убита во время воздушной бомбардировки.
Парикмахер провел в подвале, вместе с мальчиками, больше суток. Дети
сидели, прижавшись друг к другу, не спали и все время прислушивались. Ночью
младший мальчик громко заплакал. Парикмахер прикрикнул на него. Мальчик
затих. Тогда парикмахер достал из кармана пиджака бутылку с теплой водой. Он
хотел напоить мальчика, но он не пил, отворачивался. Парикмахер взял его за
подбородок - лицо у мальчика было горячее и мокрое - и насильно заставил
напиться. Мальчик пил громко, судорожно и глотал вместе с мутной водой
собственные слезы.
