от когтей гигантского хищника. Берега пологи и удобны для стоянок легких
рыбачьих лодок, но тяжелое боевое судно должно будет остановиться в паре
миль от линии прибоя, а если будет шлюпочный десант, то борьба будет на
равных и даже скорее перевес будет на стороне лодок рыбаков, крепких,
приспособленных противостоять непогоде и несущих хорошие необходимые для
удачного лова паруса. Несколько рыбацких поселков на этой стороне острова, в
которых живут закаленные нелегкой работой люди, умеющие обращаться и с
веслом, и с острогой - такие не подведут, и в случае чего здесь можно
набрать хорошую команду на боевые корабли. О море эти люди знают все.
Юг. Это один большой порт и портовый город, главный и единственный на
острове. Добротные крепкие причалы, сложены из камней, нарубленных в скалах
запада. Тяжело они строились, но и простоят не один век. Добротно вымощенные
дороги ведут к бревенчатым складам, и товары, проходящие через них, давали
неплохой доход острову.
Сейчас эти склады ломятся от припасов на случай долгой морской блокады.
Глубокие доки, защищенные от ветров и тяжелых океанских волн, которые осенью
в период штормов переваливают через длинные насыпные волноломы, способны
дать передышку и необходимый ремонт кораблям, идущим из одного полушария в
другое в эту ненастную пору.
Этот порт неуязвим. Пути через хитро насыпанные волноломы знают только
местные лоцманы. На концах уходящих в море насыпей каменные форты, готовые
забросать неосторожно подошедшие неприятельское судно глиняными горшками с
горящим маслом, которое не тушится водой.
А в городе живут талантливые мастера и ремесленники, кораблестроители.
Они построили и оснастили великолепный боевой флот, способный оказать отпор
каждому, кто пожелает войти на берег острова с мечом в руках.
И, наконец, северный край. Берег покрыт просоленными песчаными дюнами,
где едва держится кустарник, зачахший в процессе приспособления. Здесь с
севера приходит быстрое холодное течение, оно разбивается об остров и меняет
направление, уходя на запад, где подтачивает скалы и постепенно делает рифы
еще страшнее. Буквально у самого прибоя начинается океанская бездна. Течение
в незапамятные времена унесло от сюда морской песок и другие мягкие породы и
вырыло глубокую впадину. Холодно в этой части острова, и только некоторые
виды плодоносящих деревьев, не требующих для себя особенного тепла, высажены
здесь подальше от воды и исправно каждую осень приносят хороший урожай. Во
время сборки его здесь шумно и весело, но потом люди уходят к теплу и
оставляют неприхотливые сады соленому ветру и дождям, которые время от
времени поливают их. Глубина позволяет здесь перекинуть сходни с корабля
прямо на песок, если только не будет шторма. Здесь трудно строить каменные
укрепления, потому что дюны не самый надежный фундамент. Говоря иными
словами, это самый уязвимый край острова и к тому же повернутый в сторону,
откуда должен придти неприятель. Этот край надо будет защищать в первую
очередь.
А еще в самом центре острова, у подножья единственной невысокой горы
расположилась древняя обитель. Здесь была школа чародеев. Из поколения в
поколение наставники передавали избранным, тем, кто был наделен этим даром
от природы, секреты, со знанием которых к таланту добавляется мастерство.
Много им пришлось потрудиться, бродя по острову, и открывая дар в самых
разных людях, которые часто ни чего такого в себе не замечали. Долго они
совершенствовали свое искусство для того, что бы передать его ученикам,
которые постепенно превращались в мастеров и в свою очередь шли по острову
искать себе смену. На чародеев люди всегда смотрели с благоговением,
граничащим с мистическим страхом, и невольной надеждой: а вдруг пройдет он
сейчас мимо и незаметно взглянет именно на меня из-под широкого, скрывающего
глаза капюшона, а потом неторопливо поманит пальцем...
Увы, не часто сбывались подобные надежды...
Так, что еще? Север, юг, восток, запад и центр, кажется все, что нужно,
уже есть. Посмотрим еще раз: скалы и мели, укрепленный порт, рыбацкие
деревушки, где живут сильные люди, холодный песчаный пляж и, наконец,
древняя обитель. Хорошо, просто превосходно. И вовремя, потому что все
темнее становится на севере и веет от туда вызывающей невольную дрожь
прохладой могилы. Но теперь уже есть на что опереться, уже можно встретить
опасность лицом к лицу. И уже пора трансформировать эту опасность во что-то
имеющее форму, во что-то, что можно увидеть, услышать, во что можно послать
стрелу. Что может угрожать хорошо укрепленному острову где-то посреди
океана, который с незапамятных времен привык отражать нескончаемый и
бесполезный натиск слепых стихий? Только разумный хитрый и умелый враг,
действующий целенаправленно и хорошо знающий чего он хочет. Несомненно, это
будет вражеский боевой флот. Еще одно маленькое усилие и темное нечто у
горизонта превратилось в армаду. И свежий северный ветер туго надул ее
бессчетные черные паруса, и оскаленная выведенная белым на каждом из них
волчья морда, казалось, шевельнула челюстями и вроде бы даже скрежетнули
клыки...
В это мгновение Лайвен впервые почувствовал реальное противодействие. Это
произошло, когда он непроизвольно попытался немного сократить вражескую
армаду в размерах и сразу натолкнулся на ограничение поединка. Он создал
вокруг себя мир, в котором хотел дать решающее сражение, он превратил угрозу
в то, что вполне могло существовать в этом мире, но он, конечно, не управлял
этой угрозой. Сила ее и мощь будут зависеть только от его противника. И
совершенно не важно, какой мир построил тот, и на что он в своем мире будет
нападать или от чего защищаться, в мире Лайвена то, чем он управляет, имеет
вид вражеского флота, и сражение будет происходить по всем морским правилам,
хотя у себя он вполне мог вести, например, бой быков.
Все готово. И если что-то еще не сделано или сделано не правильно
исправлять или дополнять уже поздно, это станет ясно позже, и либо серьезно
повлияет на ход боя, либо нет. Осталось только сделать легкое движение и
оживить картину. Вот так...
Волны шумно ударили в скалы на западе, зашумел ветер в садах севера,
задвигались деревянные портовые краны, и рыбацкие лодки заспешили к берегу.
Остров уже знал о надвигающейся беде. А значит, самое время привыкать к роли
умудренного опытом адмирала, морского волка, умелого флотоводца.
Хорошая, добротно построенная боевая эскадра пока еще в порту, и здесь
полным ходом идут последние приготовления. Подтягиваются снасти, наполняются
водой бочки, расставленные на палубах, для тушения пожаров. Ручные помпы в
непрерывном движении и усердно поливают водой деревянные настилы палуб и
борта рядом стоящих судов.
Боевое снаряжение расставляется так, что бы все время быть под рукой.
В распоряжении Лайвена три типа кораблей. Два устрашающих размеров
дредноута-броненосца, высокие покатые борта и палубы которых окованы медью,
что бы не вонзилась предательская стрела с факелом на конце. Две прочные и
не очень высокие мачты несут достаточное парусное вооружение, что бы не
отставать от эскадры при приличном ветре, широкие палубы вполне годны к
размещению на них нескольких тяжелых катапульт, метающих камни размером с
хороший снежный ком, или бочонки с горючей смолой. Два больших гребных
колеса за кормой, приводимых в движение мускульной силой, были призваны
восстановить хоть какой-то ход в случае потери парусов. Эти тяжелые,
неуклюжие и неповоротливые корабли, почти не горящие и практически
непотопляемые, должны были составить острие атаки, продвижение вперед
которого не возможно задержать хотя бы из-за их массы, или при необходимости
ядро обороны. Единственное для чего они совершенно не были годны, это
динамичный поединок, где максимально используются скорость и маневр всех
кораблей.
Одиннадцать кораблей поменьше без отяжеляющей брони, с корпусами
вытянутыми словно стрелы, три длинные мачты которых позволяют ставить самые
разные паруса и использовать любые вариации направления и силы ветра. Эти
корабли могли кружить вокруг противника, приближаться, наносить удар и
удаляться, не дожидаясь ответа, но полный штиль на море мог их погубить.
И еще двадцать два корабля примерно тех же размеров, но совершенно иной
конструкции. Крепкие корпуса их были шире и хоть и не давали высокой
скорости, были весьма поворотливы и хорошо маневрировали и при слабом ветре
и при высокой волне. Две палубы были расположены таким образом, что бы нести
наибольшее число вооружений ближнего боя и боя на средних дистанциях. Именно
на эти корабли ляжет основной груз сражения.
А теперь нужно взять трубу с волшебными стеклами и взглянуть на горизонт,
туда, где оскаленные волчьи морды шевелятся на черных парусах, раздуваемых
северным ветром. И вблизи эта армада оказалась не такой уж страшной. Состав
кораблей примерно тот же, только дредноутов на один больше, а скоростных
крейсеров больше на пять штук. И еще почти двойное преимущество в кораблях
основного боя.
Так почему же горизонт кажется почерневшим от парусов? Ага, ясно. Очень
хорошо, вот и первая ошибка противника. Властитель рек слишком переоценил
свои силы, и это сразу сказалось. Законы поединка нельзя обойти, и теперь
среди кораблей его флота плывут призраки, пока еще видимые, но уже не
осязаемые, они уже не разбивают волны, они тают на глазах и исчезают. И вот
уже горизонт чист и виден реальный неприятельский флот, эквивалентный той
силе, что Властитель рек в состоянии управлять.
Подготовительная стадия поединка закончилась, и наступала решающая фаза,
как правило, гораздо более скоротечная, динамичная. Близился бой.
И корабли Лайвена уже вышли из-под защиты волнорезов и волноломов и,
разбившись на две эскадры, огибали остров с двух сторон. Если не поменяется
ветер и не вмешается какая то высшая сила, то через несколько часов эти три
силы встретятся в единственном решающем сражении у северной оконечности
острова. Эскадру, обходящую остров слева, враг обнаружит сразу. Она станет
хорошо видна, как только пройдет половину пути, ее белые паруса будут четко
вырисовываться на фоне серой морской поверхности. Зато эскадра, идущая
справа, до последнего момента останется скрытой длинной, выступающей далеко
в море скалистой косой. Возможно, это станет решающим фактором в бою, а
возможно нет.
Время в поединке - условная мера. Если его не чем занять, кроме праздного
созерцания, оно проходит очень быстро. Кажется, вот только что корабли
покинули причалы, и вот они уже у северного побережья. И как только пришла
пора принимать решения, время восстановило свой нормальный ход. Вражеская
эскадра уже начала перестроение в боевой порядок. Было видно, что ее
командующий намеревается врезаться в ряды противника, не останавливаясь,
используя попутный ветер и набранную скорость. Три дредноута выстроились
клином и приняли немного вправо с расчетом вынудить Лайвена принять
встречный бой.
Если бы он вздумал уклониться, то либо оказался бы прижатым к скалам и
рифам запада, либо был вытеснен в самую середину встречного течения и
совершенно потерял бы ход.
Корабли основного боя неторопливо, со знанием дела составили продолжение
расширяющегося клина. Они должны были расправляться с теми, кто избежал
сокрушающего тарана дредноутов и ливня огня извергаемого ими. Быстрые
крейсера держались в середине клина, и непонятно было, какую пользу они
могли принести в этом положении, где все их преимущество в скорости и
