(c) Игорь Огай E-mail: im-tech@aha.ru
ПОВЕЛИТЕЛЬ ГРЯДУЩЕГО
- Не торопись, - невнятно промямлил Бэнтри. Рот его был забит сладкой
соломкой и слова вываливались из него, как мусор из переполненного мусо-
рного бака. - Давай напоследок по этому переулку, да и к дому пора.
Лайвен сдержанно кивнул и свернул в переулок, темный и грязный,
заставленный у стен домов непонятными баками, заваленный рваными картонными
коробками, ломаными досками и мятой бумагой.
- Доски - это плохо, - философически сообщил Бэнтри. - В досках бывают
гвозди. Ты объезжай, объезжай.
Лайвен стиснул зубы и резко крутанул из стороны в сторону руль. Доска
прошла между колесами, а Бэнтри громко чертыхнулся и принялся стряхивать с
себя кукурузу и сахарную пыль. Сегодня Лайвена очень раздражал его
непосредственный начальник. Вообще-то говоря, он раздражал его всегда, но
сегодня почему-то особенно сильно. Может быть, все дело было в этой соломке.
Целую смену Бэнтри жрал эту проклятую соломку, отряхивая сахарную пыль,
выкидывал в окно опустевшие бумажные стаканчики и тут же просил
притормозить, что бы купить в ближайшем автомате новую порцию. Хотя все-таки
это вряд ли. Бэнтри всегда жрал соломку, но обычно уровень раздражения не
превышал среднего бытового. Но только не сегодня...
Сегодня Лайвен по настоящему ненавидел его, хотя был он, в общем-то, ни в
чем не виноват. Виновато было зеркало, в которое Лайвен глянул мимоходом
сегодня утром, выходя из туалета в участке...
Нет, об этом лучше не думать! Потому что: во-первых, прошло уже слишком
много времени, во-вторых, никто не сможет повторить то, что сделал он
когда-то и главное ни кому это больше не может быть нужно.
И, наконец, в-третьих, все это ему скорей всего показалось. Просто он не
нашел в себе силы поглядеть в это зеркало второй раз и убедиться...
Лайвен с наслаждением раздавил колесом какую-то пустую коробку и тут же
уловил в зеркальце заднего вида движение.
Опять?! Снова, как утром?! Неужели все начинается с начала, после
стольких лет?
Его руки сами собой сжали руль так, что побелели костяшки на пальцах, а
глаза крепко зажмурились.
Все, коротко подумал он, наверное, это действительно все. Не надо мне
этого... Я ведь уже почти привык здесь, и оставьте меня в покое. Восемь же
лет прошло! А сейчас я открою глаза, и это окажется всего лишь машина... или
пешеход... Ну, давай, на счет три...
Под колесами снова что-то хрустнуло и Лайвен открыл глаза. Это
действительно была всего лишь машина. Грязная, как и все вокруг, с разбитой
фарой, треснувшим лобовиком и ржавым номером, зеленого, кажется, цвета.
Вывернула из какой-то подворотни и сразу прижалась испуганно к узкому
тротуару.
Он тайком оглянулся на Бентри. Ничего эта жирная скотина не за метила. Не
волновали его душевные переживания напарника, а волновал его кукурузный
автомат, невесть как оказавшийся на этом богом забытом углу.
Эй, Бон, - прохрипел Бентри, вытянув к автомату указующий перст. -
Тормозни-ка здесь, я кое-что куплю.
Лайвен изо всех сил сработал педалями, и машина, как вкопанная встала
посредине улицы так, что скрипнули жалобно облысевшие шины и хрустнуло
что-то в коробке передач. Опять капризничало сцепление.
- Черт возьми, Лайвен, что на тебя сегодня нашло! - взорвался Бэнтри. -
Ты сейчас едва не угробил нашу старушку, и набил мне шишку вот здесь! -
Бэнтри показал, где ему набили шишку.
Лайвен повернулся к нему и, широко улыбнувшись, отчеканил:
- Виноват, сэр! Больше не повторится, сэр! Бэнтри скривился, потом плюнул
и полез из машины.
Улыбка медленно сползла с лица Лайвена. В незакрытую дверь потянуло
холодом и еще чем-то затхлым, гнилостным, пополам с бензиновым перегаром.
Лайвен потянулся закрыть дверь, и в этот момент заработала рация. Рука,
нащупывающая ручку, изменила направление движения и включила прием.
- Внимание, всем машинам, полицейским необходима помощь, повторяю,
шестнадцатому необходима помощь, перестрелка в районе старого порта. Все кто
меня слышал, подтвердите прием.
- Это третий, - послышался другой голос, - понял вас. Я на центральном
вокзале, буду на месте через пятнадцать минут.
- Это восьмой, я тоже далеко и буду, наверное, вместе с третьим.
Лайвен взял микрофон, другая его рука легла на рычаг переключения
передач. (Он оглянулся. Бэнтри терзал кукурузный автомат, проглотивший
монету)
- Здесь пятый. (Он выжал сцепление, включил передачу. В коробке опять
что-то зловеще заскрежетало.) Слышал вас отлично. Я ближе всех, в каком-то
переулке у тридцать второй улицы, (Лайвен отпустил сцепление и вдавил
акселератор. Снова взвизгнули шины и с шумом захлопнулась дверь.) буду через
пять минут. ( Мигом проносится мимо весь этот вонючий переулок, и далеко
позади остаются выпученные от удивления глаза Бэнтри.)
- Осторожней, пятый, у преступников автоматическое оружие. Шестнадцатый
думает, что это тот самый Уж, не суйтесь под пулю, ждите подкрепления.
Лайвен посильнее прижал педаль акселератора и вовремя успел между идущими
по перекрестку рефрижераторами. Тут он вспомнил про сирену и включил ее.
- Само собой, - пообещал он смолкшей рации, и сосредоточил свое внимание
на дороге. То, что было сзади, его больше не касалось. И пусть пойдут к
черту все зеркала на свете... В том числе и заднего вида... И вообще его
лучше куда-нибудь отвернуть, и не видеть больше... Вот так... Пусть не
мешает. А то там все время что-то движется... Не люблю зеркала, в которых
что-то движется...
Старый порт. Скопище ржавых железных складов с широкими проездами между
ними. Выщербленный асфальт, ржавые рельсы для старых безнадежно ржавых
кранов. Гнутые столбики фонарей без лампочек. Ржавые. И ржавые, с выбитыми
стеклами и фарами погрузчики и автокары без резины на колесах, стоящие вдоль
облезлых ржавых стен и местами, мешающие проезду.
Лайвен сбавил ход и открыл окно. Было сказано старый порт. Но ведь старый
порт большой. Лайвен еще притормозил и прислушался.
Был ветер, свистящий в обрывках проводов, была бумага, шуршащая по
асфальту, был где-то тихий ржавый скрип, одинокий и унылый. И была тишина.
Старая, самодовольная и тоже вроде бы насквозь проржавевшая...
Черта с два - старая! Ее нарушили только что, звуком грубым и совсем для
этого места не свойственным. Слабый, короткий порыв ветра, нехотя дунувший в
окно, принес холод, запах старого ржавого железа и только что сгоревшего
пороха. Лайвен повертел головой, что бы определить направление и тут тишину
нарушили снова.
Выстрел из винчестера.
Второй выстрел из винчестера и часто затрещали в ответ штатные
полицейские хлопушки.
Третий выстрел... Нет, это уже не из винчестера. Это из винтовки. Из
снайперской. Может быть даже с лазерным прицелом.
Лайвен вихрем пролетел по улице, свернул на первом же повороте на право,
чуть было не вылетел в окно на мощной выбоине, свернул еще раз и едва успел
затормозить перед стоящей поперек проезда полицейской машиной. Тут же что-то
звонко щелкнуло в лобовик, и правый дворник исчез из виду, сбитый пулей. На
стекле остался заметный след. Лайвен быстро развернулся и, образовав для
себя прикрытие, открыл дверь.
Весь шестнадцатый патруль в составе сержанта и рядового был здесь, в
целости и невредимости. Сержант, сидя на асфальте за своей машиной, угрюмо
махнул ему рукой.
- Привет, Бон. Ты один?
Лайвен кивнул. Он захлопнул дверь и осторожно высунулся из-за капота.
- Бэнтри покупает кукурузу, - пояснил он. - Где они, Тэд? Я ни черта не
вижу.
- Их двое. Вон в той штуковине без окон.
- А - а, - сказал Лайвен. - Но это точно Уж?
- Точно, - подал голос второй, - Хотя попался он, конечно, как мальчишка.
- Черт возьми, Бон! Ты мог бы и не спрашивать. Посмотри на нашу машину.
Лайвен посмотрел на машину. Сама она уже не могла уехать с этого места, и
дело было не только в пробитых колесах и выбитых пуленепробиваемых стеклах.
Дырявый капот тихо дымился, из мотора текло что-то горячее и вязкое. Лайвен
снова высунулся и посмотрел вдоль проезда. Там было какое-то низкое и
почему-то кирпичное здание. В нем была одна хорошо видная отсюда железная
дверь и ни одного окна. За то там были узкие вертикальные бойницы - то ли
для вентиляции, то ли еще для чего - во всяком случае, держать оборону через
них было очень удобно.
- Наши уже едут, - проговорил Лайвен.
- Да, - Тэд торопливо набивал обойму. - Я слышал. Еще пятнадцать минут
назад. Скоро будут, надо думать. Наше счастье, что у них там только один
выход.
- Ага, - второй усмехнулся - и армейский арсенал в придачу.
Он тоже набивал обойму. Тогда Лайвен вытащил свой пистолет, оттянул
затвор и поглядел поверх капота. Наверное, он высунулся чуть больше, чем
следовало, потому что в одной из бойниц показался толстый короткий ствол,
громко бухнуло и дробь вспорола металл прямо перед его лицом. Тэд яростно
чертыхнулся. Он молниеносно загнал полузаряженную обойму на место и, вскочив
на колени, сделал три быстрых выстрела через разбитые окна. Его напарник
рассыпал патроны и теперь трясущимися от спешки руками собирал их, сразу же
запихивая в обойму. Пистолет его валялся рядом на асфальте.
Лайвен тоже встал на колени, положил руки с оружием на капот и
прицелился. Тщательно и неторопливо, как в тире. Прекрасно понимая при этом,
что на таком расстоянии пуля все равно потеряет скорость и собьется с
траектории. Снова громыхнул винчестер и со звоном осыпалось последнее целое
стекло в машине Тэда.
- Проклятье, - проговорил тот, - Говорят, эти стекла выдерживают десять
попаданий из армейской винтовки!
- Черта с два, - отозвался напарник, - Разлетелось с третьего выстрела.
Лайвен плавно потянул спуск и как всегда моргнул в момент отдачи. Он
только успел заметить прозрачное облачко из кирпичной пыли совсем не в том
месте, куда он целился. В тот же момент напарник Тэда, собрав, наконец, свое
оружие, несколько раз подряд выстрелил, впрочем, безрезультатно. Тэд тоже
прицелился, но стрелять не стал.
- Скотина, - вдруг проговорил он с чувством, - Помнишь, Бон, я говорил
тебе утром, что сегодня у моего парня сегодня день рождения?
- Ну? - буркнул Лайвен, не отрывая взгляда от бойниц. Ничего он не
помнил. От всего сегодняшнего утра в памяти у него осталось только то
проклятое зеркало в участке на двери в уборную.
- Вот тебе и ну - обозлился Тэд. - В кои то веки собрался купить ему
подарок, а эта скотина...
Он привстал и чуть ли не очередью выпустил по бойницам остатки обоймы. В
ответ выстрел из винчестера со звоном выбил искры из обода колеса напротив
его колена.
- Пожалуйста, тебе, полюбуйся, - он присел и снова полез за патронами.
Лайвен нехотя оторвал взгляд от здания в конце проезда и повернулся
полюбоваться. Под разбитым задним стеклом машины Тэда покоилось то, что
совсем недавно было, по-видимому, детской железной дорогой. Он усмехнулся,
было, но тут по игрушечным железнодорожным руинам скользнула быстрая и
бесшумная, как солнечный зайчик, ярко-красная точка.
- Берегись! - крикнул он и быстро присел у колеса. В тот же миг сухо
треснул винтовочный выстрел, напарник Тэда вскрикнул и, оставив пистолет на
капоте, согнулся, зажав окровавленное плечо.
Лайвен сплюнул, приподнялся и сделал три быстрых выстрела в сторону
бойниц. Тэд, страшно ругаясь, заряжал свой пистолет. Его
напарник, упершись головой в пыльное крыло, сжимал правой рукой левое
предплечье и шумно дышал. Тогда Лайвен подобрался к двери своей машины,
осторожно открыл ее и вытащил из кабины аптечку.
- Эй, Тэд, - позвал он, - перевяжи его, а я пока послежу за дверью.
