деятельности. Потом стала просыпаться, но просыпалась полтораста лет, еле
подавая признаки жизни, и только в начале двадцатого века произвела
страшное извержение, в несколько минут погубившее целый город Сен-Пьер и
тридцать тысяч жизней.
- И таких примеров можно привести еще много из обеих Америк, Зондских
островов, Камчатки, - прибавил Ордин.
- Пробуждение этого вулкана было бы бедствием для онкилонов, -
заметил Костяков.
- Смотря по тому, как и где возобновится деятельность. Если она
ограничится северной частью котловины, которая и теперь бесплодна и не
населена, и если будет не сильна, онкилоны будут спокойно существовать
недалеко от вулкана. Но если извержения начнутся в южной части, можно
ждать самого худшего.
- Мне кажется, - ответил Ордин, - что это обилие фумарол, кипящих
озер, гейзеров в котловине показывает, что вулканическая деятельность
может возобновиться не сегодня-завтра - словом, в любое время, хотя такое
состояние котловины тянется уже сотни лет, по словам онкилонов. Но ведь
они очень редко посещают эту местность, и показания их ненадежны. Тут
нужно правильное наблюдение.
- Ну, будем надеяться, что при нас ничего не случится и Земля
Санникова с ее живыми окаменелостями просуществует еще столетия, - пожелал
Горюнов.
Обогнув удушливую впадину, путники вскоре дошли до северной окраины
котловины, представлявшей тот же отвесный или уступчатый обрыв из
базальта, как и в других местах; он поднимался, на взгляд, не меньше чем
на тысячу метров. Вследствие полного отсутствия растительности, даже
лишаев, этот край производил еще более мрачное впечатление. Но,
оглядевшись кругом, наблюдатель оказывался перед еще более поразительной
картиной: на небольшом расстоянии от подножия черной стены тянулась белая
стена долины Тысячи Дымов, в которую сливались издали столбы паров; эта
стена не была неподвижна, а слегка волновалась, клубилась, и под лучами
низкого солнца на ее волнистом гребне то тут, то там переливались радуги,
перемещаясь с места на место.
В одном месте длинная белая полоса у подножия черной стены привлекла
к себе внимание путников.
- Странно, неужели это снег, свалившийся сверху? - предположил
Горюнов.
- Нет, это не снег, а выход какой-то белой горной породы, - сказал
Ордин, взглянув в бинокль. - И она вся изрыта ямами, словно ее грызли. Уж
не тут ли вампу добывают себе кремни?
Поспешили к этому месту. И оказалось, что здесь базальт лежит на
снежно-белом рыхлом мраморе, выступавшем на три - четыре метра над дном
котловины на протяжении двух - трех сотен метров. В мраморе были рассеяны
то порознь, то гнездами и прослойками черные, серые и грязно-белые кремни;
последние и добывались вампу, которые наконечниками копий или скребками
источили весь обрыв мрамора.
- Ну вот и открытие, которое было нужно нам, чтобы определить время
образования вулкана, - сказал Ордин, обследовав белую стену. - Я нашел
несколько, хотя и плохих, окаменелостей, показывающих, что это
верхнемеловая толща. Следовательно, вулкан образовался не раньше
третичного периода, когда на севере Сибири в разных местах изливались те
же базальты. Нужно поискать еще - не найдутся ли получше.
С этими словами Ордин залез в одну из более глубоких ниш обрыва и
стал работать молотком; остальные рылись в кучах белого песка, насыпанных
у подножия; даже онкилоны приняли участие в поисках, когда им показали
одну из найденных раковин и объяснили, что это такое. Но вот молоток
перестал стучать, и вскоре Ордин вылез из ниши и сказал:
- А знаете, в глубине тут идет здоровая работа. Соблюдайте тишину и,
приложив ухо к обрыву, слушайте. Всего лучше, конечно, в глубине ниши, где
я был.
Горюнов и Костяков полезли в нишу и прижались ухом к стенке. Они
услышали доносившиеся из глубины земли то короткие, то более
продолжительные удары, словно там, где-то далеко, шла работа огромных
кузниц; казалось, что тяжелыми молотами бьют по твердому металлу. Порода
слегка дрожала, и можно было видеть, как от белой стены по временам
отрывались отдельные кристаллы известкового шпата, составлявшего мрамор.
- Здорово работают там внизу! - сказал Горюнов, вылезши из ниши.
- Не пора ли нам удирать отсюда подобру-поздорову? - спросил Костяков
с тревогой в голосе.
- Вы думаете, что это признак скорого пробуждения вулкана? -
засмеялся Ордин. - Если бы мы бывали здесь раньше и этих звуков не
слышали, это действительно было бы признаком усиления подземной
деятельности. Но даже и в таком случае бояться нечего - пробуждение может
продолжаться дни, недели, месяцы и годы.
- И даже столетия, как у Лысой горы! - прибавил Горюнов.
Онкилоны, узнав, о чем говорят чужестранцы, полезли один за другим в
нишу и выходили оттуда встревоженные. Теперь они были убеждены более чем
когда-либо, что здесь, под землею, обитают злые духи. Эти удары,
содрогание стены, огоньки во впадине, тысячи дымов, кипящие озера, полное
отсутствие растительности - все в совокупности до того пугало их, что они
стали настойчиво просить, чтобы до ночи уйти из этой страшной местности.
Было уже поздно, солнце скрылось за высоким северным обрывом, и
густая тень легла на эту часть котловины. Кроме того, с запада надвигалась
большая черная туча, а туман должен был стать здесь особенно густым. В
тумане и сумерках легко было потерять дорогу и попасть в расселину или в
кипящее озеро.
Действительно, едва успели отойти на километр от обрыва, как все небо
покрылось тучами и пошел мелкий дождь; вся местность окуталась туманом от
многочисленных испарений, охлаждаемых дождем; стало совсем темно, и
волей-неволей пришлось остановиться по соседству со зловещей впадиной и
возле кипящего озерка, дававшего возможность сварить хоть ужин и чай, так
как топлива никакого не было. Спокойствие чужестранцев подействовало и на
онкилонов, и все, лежа на берегу озера, спускали на ремешках или концах
копий куски мяса в воду, но говорили только шепотом. Горохов догадался
даже сварить суп; он положил мясо в котелок, прибавил соли и крупы,
зачерпнул воды и погрузил котелок до половины в озерко. Навар получился
недурной, и, главное, мясо сварилось в соленой воде и было вкуснее, чем
куски, варившиеся прямо в озерке. Чай также оказался достаточно вкусным.
После ужина онкилоны, сбившись в тесную кучу и укрывшись от дождя
щитами, заснули, выставив караул. Для чужестранцев они устроили шалаш из
бычьей шкуры и копий. Но последним захотелось посмотреть ночью на огни
впадины, и они потихоньку, не будя никого, направились к ней. Благодаря
теплу, исходившему из глубины, над впадиной не было тумана, и она
представляла черную яму, дно которой было изборождено в разных
направлениях линиями синих огоньков, местами перебегавших с места на
место, то потухавших, то загоравшихся и представлявших очень странное и
занимательное зрелище.
Чтобы лучше видеть, все четверо прилегли на землю у края впадины и
вдруг почувствовали резкие удары - земля, задрожала под ними.
- Землетрясение! - воскликнул Костяков, вскакивая.
Но ему пришлось снова лечь, так как устоять на ногах не было
возможности - почва колебалась слишком сильно. Слышался глухой гул, а во
впадине огни дрожали и то потухали совсем, то опять вспыхивали. Со стороны
окраины котловины доносился грохот: в разных местах отрывались и падали
глыбы камня. Все эти звуки в темноте и тумане производили жуткое
впечатление.
Со стороны лагеря, отстоявшего в какой-нибудь сотне шагов,
послышались крики ужаса, вопли Аннуир, проснувшейся и заметившей, что
Ордин и другие белые люди исчезли. Онкилоны подумали, что белые колдуны
бросили их в стране ужаса и скрылись навсегда. Собаки и волчицы подняли
вой, аккомпанируя людям, и концерт получился адский. Суеверные люди
совершенно растерялись и не знали, что предпринять.
Когда колебания почвы ослабели и можно было встать на ноги,
путешественники поспешили к лагерю, который легко было найти даже в
абсолютной тьме по доносившимся крикам. Появление белых сразу успокоило
всех, и, когда Горюнов объяснил, куда они ходили, онкилонам стало даже
немного стыдно. Аннуир повисла на шее Ордина и спрятала заплаканное лицо
на его груди. Это происшествие разогнало у всех сон. И Горюнов
воспользовался случаем, чтобы расспросить онкилонов, бывали ли
землетрясения раньше. Оказалось, что это явление им знакомо; иногда,
обычно в зимнее время, они замечали, что земля слегка дрожит, бревна
землянок поскрипывают и на головы через щели сыплется земля.
- Ну вот и сейчас то же самое! - сказал Горюнов.
- Нет, не то же самое! - возразили онкилоны. - Никогда не было того,
чтобы земля так качалась, что нельзя устоять на ногах. Поэтому мы так
испугались, а когда увидели, что вы исчезли, мы подумали, что вы нас
бросили в этом ужасном месте и что подземные духи, которые колеблют землю,
сейчас выскочат из трещин и увлекут нас в подземное царство.
Колебания почвы больше не повторились, и путешественники вернулись в
свой шатер, который пришлось восстановить. От первого же толчка копья
покосились и шкура упала на Аннуир, разбудила и перепугала ее. Онкилоны же
не решились ложиться спать; отсутствие костра усиливало их суеверный
страх, кроме того, над южной частью котловины разразилась гроза - очень
редкое явление на Земле Санникова; там ослепительно сверкали молнии,
гремел гром, многократно повторяемый отражением от высоких обрывов.
Сбившись в кучу, храбрые воины бормотали заклинания, пока не стало совсем
светло благодаря очистившемуся небу и ветру, разогнавшему туман. Только
тогда они заснули.
Боги вампу
Отсутствие тумана в это утро, довольно прохладное после дождя и
вследствие ветра, позволило пуститься в обратный путь раньше, чему
онкилоны были особенно рады. Но перед тем пришлось еще раз воспользоваться
кипящим озером, чтобы сварить мясо и подкрепиться на дальнюю дорогу. Перед
тем как уйти, онкилоны бросили несколько кусков мяса в озеро и три раза
поклонились ему.
- Воины благодарят подземных духов за то, что они ночью только
попугали, но не причинили зла, - пояснила Аннуир.
Не останавливаясь у знакомых уже озер и трещин, отряд к полудню
миновал долину Тысячи Дымов, и, когда началась первая растительность, лица
онкилонов совершенно преобразились, стали такими же приветливыми и
веселыми, какими были всегда. Видно было, что, сопровождая чужеземцев, по
приказу вождя, в страшную долину, они принесли большую жертву и ждали
самого худшего. Но им пришлось принести и другую жертву: войдя в полосу
леса, эти чужеземцы вздумали воспользоваться случаем и проникнуть еще раз
в страну вампу, чтобы посмотреть тех странных животных <с пятой ногой на
голове>, которым вампу поклонялись. По расспросам, эти животные обитали
где-то поблизости от страшной долины.
Волей-неволей отряд повернул на юго-восток; выслали вперед трех
разведчиков с собаками. Снова потянулись знакомые картины: поляны с
озерами и более или менее широкие полосы леса, который становился опять
выше и гуще. Километров через шесть разведчики остановили отряд
сообщением, что на ближайшей поляне пасутся <боги>. Пробираясь осторожно
по опушке леса, подошли к месту, ближайшему к животным. В сотне шагов от
края леса видны были четыре крупных зверя, в которых нетрудно было узнать
