лет, индивидуальная последовательность проявления симптомов может
варьировать.
Хорея Хантингтона известна с 1872 года, но недостаточная
разработанность гистологических и генетических методик препятствовала
детальному исследованию болезни. С появлением ядерной и
магнитно-резонансной томографии стало возможным оценить степень атрофии
нервной ткани, а применение электронной микроскопии позволило выявлять
аномалии в коре головного мозга и структуре базальных ганглиев. Однако
томография малодоступна, и никакие из существующих методов не выявляют
болезнь до появления выраженных симптомов (в некоторых случаях слабоумие
опережает наступление физической деградации).
Ставший ныне возможным генетический анализ позволяет определить
хромосомный спектр детей, больных хореей Хантингтона; укороченная
четвертая хромосома свидетельствует о наличии заболевания. Желательность
проведения подобных тестов остается сомнительной. С одной стороны,
знание о дегенеративной природе и неизлечимости болезни разрушительно
для личности пациента, с другой стороны - сокрытие информации, в
результате которого неосведомленный больной может передать дефектный ген
потомству, аморально. В настоящий момент медицинская этика не предлагает
однозначного решения для подобных ситуаций. Сторонники обеих точек
зрения рекомендуют консультацию специалиста-генетика перед проведением
теста. Сам тест..." Бидж внимательно дочитала реферат до конца и в
очередной раз пожалела, что не стала изучать медицину.
Она достала из рюкзака блокнот и открыла его на одной из последних
страниц. Блокнот содержал несколько списков с аккуратно подчеркнутыми
заголовками. На первой странице значилось: "Дела, которые нужно
завершить в первую очередь". Все списки были длинными и тщательно
продуманными: Бидж отличалась добросовестностью.
"Друзья, которым нужно написать" занимали полторы страницы; в этот
список попали люди, которым Бидж не писала годами. Напоминает список
адресов, по которым рассылают оповещения и благодарности после окончания
колледжа, мрачно подумала Бидж.
Следующий список, "Имущество", был, наоборот, огорчительно короток:
стереопроигрыватель, древняя побитая "шеветта" и чересчур много
учебников. Рядом с каждым названием значилось имя. Бидж перевернула
лист. Очередь этого еще не пришла.
На чистой странице она написала: "Найти консультанта-генетика". Она
покусала кончик ручки и еще раз заглянула в распечатку, где было
название статьи, реферат которой она только что прочла.
Но листы распечатки перемешались, и перед ней оказалось другое
название: "Неизлечимая болезнь и самоубийство: этично ли использование
донорских органов". Бидж отложила распечатку и блокнот. Когда Стан
принес ей джиро, она съела его медленно и без удовольствия.
Глава 4
Стена конференц-зала была увешана схемами: розово-лиловыми срезами
суставных хрящей, изображением передней ноги лошади со стрелками,
указывающими местоположение нервных узлов, диаграммами неправильного
положения плода у лошади и свиньи.
В углу стоял проектор с кипой рентгеновских снимков копытного,
венечного и путового суставов лошади и белая подставка с пластиковыми
моделями глазных яблок и пищеварительной системы свиньи, украшенными
наклейками с рекламой фармацевтических компаний.
Рядом на полке стояли бумажные стаканчики и кофейник с холодным кофе
неопределенного возраста. Настенные часы показывали 7.20.
Все выглядело рациональным, удобным и обычным - и никак не сочеталось
с тем, что принесла в своем рюкзачке Бидж.
Такими же обычными выглядели и сонные однокурсники Бидж. Девушка в
углу, Ли Энн Гаррисон, приехавшая в колледж с коневодческой фермы около
горы Эйри в Северной Каролине, была известна тем, что уверенно
предрекала себе провал на каждом экзамене и всегда получала отличные
отметки.
Ли Энн, смотревшая прямо перед собой, перевела взгляд на Бидж и
сказала отрывисто:
- Рада тебя видеть. Чувствуешь себя нормально? - Бидж кивнула;
продолжая вертеть в руках ручку. Ли Энн спросила: - Конфетка сказал
тебе, куда мы отправляемся?
- Я сегодня делаю доклад, - покачала головой Бидж. - Я и не знала,
что мы куда-то отправляемся.
- Ничего-то ты не знаешь, - раздался от двери протяжный голос.
Бидж обернулась, узнала говорящего, и сердце у нее упало. Дэйв
Вильсон, известный как Стрелок Дэйв. Дэйв твердо верил, что шокировать
окружающих столь же важно, как и быть блестящим студентом, и если вы
звезда в науке, то можете себе позволить любую грубость, бестактность и
безответственность. В будущем его, конечно, ждало воздаяние -
небрежность могла стоить ему карьеры, а то и кончиться гибелью
животного, - но пока что работать с ним было сущим наказанием.
- Конфетка отправился за грузовиком, - закончил он.
- В присутствии клиентов давайте называть его "доктор Доббс", -
сказала Бидж.
Дэйв плюхнулся на стул, водрузил ноги на стол для заседаний и
надвинул на глаза бейсболку с эмблемой " Краснокожих".
- Звучит здорово. И мы все тоже будем называться докторами. - Он
протянул руку и пробасил противным деланным голосом: - Привет, я доктор
Дэйв. Когда никто, кроме него, не засмеялся, он посоветовал девушкам:
- Да расслабьтесь вы! - Сдвинув козырек так, чтобы видеть Бидж, он
спросил: - Конфетка сказал, что у тебя сегодня доклад. О чем?
Бидж инстинктивно прижала к себе сумку с книгами:
- О нашем первом пациенте. А вы разве ничего не будете докладывать?
Дэйв застыл, чуть не свалившись со стула.
- Да так, ничего особенного. Видеть Дэйва столь смущенным было
приятно. Бидж почувствовала себя немного спокойнее.
- Вы не поверите мне, если я скажу, - вступила в разговор Ли Энн.
После этого они некоторое время сидели молча. Ли Энн читала. Дэйв
ковырял в зубах свернутым в трубочку листом бумаги.
Правая рука Бидж нащупала тесемку, привязанную к "молнии" на сумке.
Бидж принялась завязывать, развязывать и снова завязывать одной рукой
хирургические узлы; это была тренировка для операций, но главным образом
способ удостовериться, что она еще не утратила координации движений.
В зал заглянула Диди и сказала: "Доброе утро". Как всегда, она
придала своему голосу такую жизнерадостность, что все почувствовали
необходимость улыбнуться ей.
- Что это за группа?
- Амбулаторная практика. Ее проводит Конфетка, - ответила Ли Энн.
Диди закатила глаза:
- У него как будто земля под ногами горит. Доктор Трулав просил меня
узнать. - Она ласково улыбнулась Бидж. - Как ты себя чувствуешь? -
Вопрос прозвучал почти интимно.
- Я в порядке, - ответила Бидж, вспыхнув. - Это хорошо, это просто
замечательно... А куда вы сегодня отправляетесь?
Бидж почувствовала, что Ли Энн и Дэйв смотрят на нее со значением.
- Мы еще не знаем.
- А-а... - Диди выглядела разочарованной. - Доктор Трулав спрашивал.
Ну что же, счастливо, - закончила она, исчезая за дверью.
Лори тоже заглянула в зал, загадочно улыбнулась, но ничего не
сказала. Дэйв поежился на своем стуле: Лори была единственной женщиной в
колледже, которая могла его смутить.
Наконец появился Конфетка:
- Двинулись.
Студенты подпрыгнули от неожиданности, и он довольно ухмыльнулся.
Конфетка любил внезапность.
Все гуськом потянулись к грузовику-амбулатории, стоявшему за
клиникой, и грустно воззрились на него. Дэйв, чтобы подчеркнуть эффект,
выронил свой армейский рюкзак.
Грузовик, бывший когда-то белым, был весь исцарапан ветвями. С одной
стороны через весь борт тянулась надпись: "Зап. - Вирджинск. вет.
помощь". Студенты знали наизусть все его скрипы, визг тормозов,
зубодробительные повадки изношенных рессор.
Это был обычный амбулаторный фургон с двойной кабиной и множеством
отделений, шкафчиков и ящиков в кузове. Бидж часто удивлялась, как
кому-нибудь удается все их заполнить: ящиков и шкафчиков тут было
больше, чем в ее квартире.
На этот раз она усомнилась, влезет ли в грузовик все приготовленное
для погрузки. Рядом на асфальте стояли две бочки с бензином, две
канистры с машинным маслом, галлонная бутыль охлаждающей жидкости,
громоздились пять запасных свечей, две запасные шины, набор
инструментов. Еще там оказались огнетушитель, три фляги, брезент, моток
веревки и колмановская печка.
Кроме того, были приготовлены ящик с перевязочным материалом, две
коробки стерильных бинтов, набор спиц Гигли для извлечения мертвого
плода у коров и лошадей, пила для ампутации конечностей, акушерские
щипцы, марля, вата, бутылки с йодом, щетки, портативный генератор,
хирургические лампы на кронштейнах и анестезиологический аппарат
размером с игральный автомат.
Бидж пошевелила губами, но ничего сказать не смогла.
- Клянусь навозом священной коровы, нам предстоит хирургия в полевых
условиях, - пробормотал Дэйв. - Зачем все это? - спросила Ли Энн.
Конфетка ответил только ей:
- Мы заберемся довольно далеко в глушь. Дэйв потыкал ногой в
автомобильное снаряжение:
- Что за черт, мы что, эмигрируем в Польшу? Ему решительно и спокойно
ответила Ли Энн:
- Мы окажемся далеко от всяких механических мастерских.
- Один - ноль в пользу деревенской девушки, - усмехнулся Конфетка.
Бидж поежилась: Конфетка наступил на больную мозоль - Ли Энн стеснялась
своего деревенского происхождения.
Если только, конечно, он не дразнил ее намеренно.
- Если вы мало что смыслите в автомобилях вообще и грузовиках в
частности, то сейчас самое время подучиться, - продолжал Конфетка. - Нам
мало пользы будет от того, кто не сумеет позаботиться о собственном
транспорте.
- Мы справимся, - ответил Дэйв, очень похоже подражая выговору
Конфетки.
Однако Дэйв родился на побережье Вирджинии, и это прозвучало как
пародия на Каролинский акцент Ли Энн.
Она тут же осадила его:
- Вы можете так считать, мистер Вильсон, но лучше молитесь, чтобы у
нас не сломалась ось или не отказало сцепление. Вы представляете себе,
что может случиться в дороге?
- Я могу с этим справиться, - огрызнулся Дэйв, вспыхнув. Он
постарался сказать это так, чтобы стало ясно: он может справиться с чем
угодно.
- Да уж придется, - проворчал Конфетка. - Давайте грузиться. -
Студенты взялись за погрузку, по возможности держась подальше друг от
друга. Бидж уныло подумала, что следующие три недели в обществе не
особенно дружных однокурсников и преподавателя с непростым характером
могут оказаться адом - адом на колесах. Когда все было уложено, Конфетка
скомандовал:
- Залезайте.
Студенты вскарабкались в кабину, прижимая к себе сумки с книгами. Ли
Энн и Бидж тщательно затянули привязные ремни. Дэйв насмешливо улыбнулся
и развалился на сиденье, не пристегиваясь.
Конфетка сел за руль, положил перед собой ксерокопию дорожной карты,
обернулся и спросил:
- Готовы?
В этот момент правая задняя дверца распахнулась, и женский голос
произнес:
- Прошу прощения за опоздание. - Голос был почти детский, тихий и
робкий.
- Привет, Анни, - откликнулась Ли Энн. Дэйв закатил глаза и изобразил
молитвенный экстаз.
Анни Тэйлор не заметила этого представления или сделала вид, что не
заметила.
- Спасибо, что подождали меня. - Она взобралась в кабину, волоча за
собой большой рюкзак. Бидж повернулась назад и помогла ей втащить его.
- Что тебя так задержало? - спросил через плечо Конфетка. - Утренняя
служба началась с запозданием или проповедь затянулась?
- Я не знала точно, куда мы отправляемся, вот и решила сделать
