Но это не означало, что они готовы сдаться, наоборот, они сражались
отчаянно, как люди, у которых нет пути к отступлению. Только потому, что в
разгаре сражения Саймон оказался отброшенным вражеским ударом далеко в
сторону, он успел заметить, как высокий человек с огненно-рыжей гривой
волос, шлем с него свалился, которая выдавала правителя Верлейна, бросился
бежать. Саймону приходилось слышать многие легенды о том, как Фальк
бросается в атаку впереди своих людей, но на этот раз властитель Верлейна
повел себя почему-то совсем иначе. Вместо того, чтобы повести своих воинов
в яростный бой против пограничников, Фальк метнулся в сторону и побежал к
одной из внутренних лестниц. И Саймон, голова которого все еще гудела от
страшного удара, последовал за ним. Снова послышалось звяканье металла о
камень. Быть может, там готовится оружие, более грозное, чем сабля или
топор? Оттуда, где он стоял, Саймону была видна только верхняя площадка
лестницы. И там вдруг стал разгораться бледный свет.
Свет мигнул, Саймон задержал дыхание. Мерцание продолжалось несколько
минут. Наконец, Саймон не выдержал и сделал шаг наверх, потом еще один...
Следующий шаг привел его на площадку, где его ожидало неведомое... Саймон
считал колебания света. Он знал, что шаровые лампы, освещающие стены
коридора, разгораются сильнее, если постучать по стене. Их никогда не
меняли, секрет их был давно утерян. Теперь лампы стали тускнеть. Если они
погаснут...
Саймон двинулся вперед, прижимаясь спиной к стене, держа самострел
наготове. Четыре ступени, шесть, осторожная перебежка по узкому
коридору... Саймон очутился перед баррикадой - сваленный в кучу всякий
хлам, стащенный второпях из соседних комнат. Быть может, Фальк лежит
где-то рядом с оружием наготове, целясь в того, кто первым намерен
разнести это нагромождение столов и стульев?
Саймон чувствовал смутное беспокойство. Поступки Фалька странным
образом не совпадали с тем, что ему было известно о береговом властителе.
Он вел себя, как человек, стремящийся выиграть время. Для чего? Все силы
Фалька были брошены в бой, кипевший внизу. Он не мог надеяться на
подкрепление. Нет, он пытается спастись в одиночку! Саймон и сам не
понимал, откуда у него такая уверенность, но был убежден в этом.
Может быть, Фальку был известен какой-то потайной ход, и он теперь
его ищет?
Снизу больше не доносился шум битвы, вероятно, в живых осталось лишь
несколько бойцов Фалька.
Лампы еще сильнее замигали, и тут же Саймон услышал наконец какой-то
слабый звук, инстинкт бойца заставил его отступить. Белое пламя взрыва!
Ослепленный сиянием, Саймон закрыл глаза руками. Но шума от взрыва он не
услышал. Что бы это ни было, для Саймона это было новостью. Теперь поплыли
клубы дыма, горло немилосердно стало жечь. Саймон закашлялся, еще раз
протер глаза, но ничего не смог увидеть.
- Саймон! В чем дело?..
- Фальк! - Ответил Саймон Корису. - Будь осторожен... Он там,
наверху...
- Фальк! - Корис твердой рукой поддержал Саймона. - Что он там
делает?
- Чинит любое зло, какое только сумеет, лорд, - раздался позади них
голос Ингвальда.
- Осторожно, - сказал Саймон. Зрение к нему вернулось. Он скользнул
вверх по лестнице, опережая Кориса. Дымовая завеса рассеялась, на стене
виднелись обугленные участки дерева, в воздухе носились хлопья золы.
Ни звука не доносилось из холла, куда выходили двери на этой
площадке. Саймон шел вперед шаг за шагом. Из-за одной двери послышался
громкий шорох, и, прежде чем Саймон успел сделать движение, огромный топор
Вольта обрушился на створку двери. Дверь разлетелась, и они увидели
комнату, прямо перед ними было широко распахнутое окно, из которого свисал
обрывок веревки, прикрепленный к комоду.
Корис положил топор на пол и вцепился в веревку. Напрягая могучие
мышцы, он стал тянуть веревку вверх. Саймон и Ингвальд подбежали к окну.
Ночь была темная, но все равно все происходящее внизу было достаточно ясно
видно. Фальк собирался с помощью этой веревки спуститься на следующую,
более низкую, крышу. Но сейчас веревка медленно и неуклонно ползла вверх -
дальше и дальше от того места, где Фальк мог безопасно спрыгнуть вниз.
Саймон увидел белое пятно лица Фалька, обращенное вверх. Дергаясь на
конце веревки, словно марионетка, властитель Верлейна поднимался все выше
- туда, где они его ждали. И тогда он намеренно разжал руки и с глухим
стуком упал вниз на соседнюю крышу. И падая, он издал отчаянный крик,
словно то, что он сделал, свершилось помимо его воли. Неужели он и в самом
деле до самой последней секунды надеялся спастись подобным образом? Теперь
он неподвижно лежал на крыше, одна его рука судорожно дернулась вверх и
тут же замерла.
- Он еще жив, - Саймон потянул к себе веревку. Он и сам бы не мог
объяснить, почему ему было так необходимо заглянуть в лицо Фальку. - Я
должен спуститься туда, - он поспешно привязывал веревку к поясу.
- Ты думаешь, что за этим что-то кроется? - спросил Корис.
- Думаю, да.
- Тогда спускайся. Только будь осторожен. Даже с вырванным жалом змея
опасна. А у Фалька нет оснований оставлять в живых своих врагов.
Саймон выбрался через окно, и они стали осторожно спускать его вниз.
Наконец, ноги его коснулись крыши, он сбросил веревку и двинулся к
неподвижной фигуре.
Поднеся фонарь к распростертому телу, Саймон опустился на колени и
сразу же убедился, что несмотря на страшные увечья, Фальк еще жив.
Отчаянным усилием властитель Верлейна повернул голову, и взгляды их
встретились.
Саймон хрипло вздохнул, едва подавив вырвавшийся было крик. Ибо то,
что он увидел в этих тускнеющих глазах, было поистине страшно. В них была
ненависть и боль. И что-то еще, совершенно отличное от ненависти и боли -
и это нечто было несравнимо ни с какими человеческими эмоциями.
- Колдер! - громко сказал Саймон.
Это был на самом деле Колдер, зловещая угроза на лице умирающего
человека. И все же Фальк не был одним из тех одержимых, которых Колдер
использовал в своих битвах, похищая у них душу и заставляя принимать в
свое тело некую неведомую силу, от которой бежало прочь все человеческое.
Нет, Саймону приходилось видеть таких одержимых. А здесь было что-то
совсем иное. Ибо личность Фалька не была уничтожена - ведь боль и
ненависть становились в глазах Фалька все сильнее, а то, что было
Колдером, постепенно исчезало.
- Фальк! - Корис тоже прыгнул на крышу и подошел к Саймону, волоча за
собой веревку.
- Это я, Корис.
Фальк с трудом скривил рот.
- Я умираю... но и ты умрешь... болотный червь!
- Как и все люди, - пожал плечами Корис.
Саймон наклонился к Фальку.
- И как те, кто не является людьми!
Он не был уверен, что то, что осталось от Колдера, поняло его слова.
Губы Фалька снова зашевелились, на этот раз на них лишь выступила кровь.
Он попытался было приподнять голову, но она упала, и на сей раз глаза его
остекленели.
Саймон посмотрел на Кориса.
- Он был Колдером, - спокойно сказал он.
- Но ведь он не был _о_д_е_р_ж_и_м_ы_м_!
- Нет, и все же он был Колдером!
- Ты уверен в этом?
- Как в самом себе. Он оставался Фальком и в то же время был
колдером.
- Что же, в таком случае, мы здесь открыли?
Корис был ошеломлен тем, что узнал, предвидя ужасные последствия.
- Если у них есть среди нас еще и другие слуги, кроме одержимых...
- Именно так, - мрачно ответил Саймон. - Я считаю, что Властительницы
должны немедленно узнать об этом, и притом, как можно скорее!
- Но ведь Колдер не может воспользоваться телом потомка Древней
Расы, - заметил Корис.
- Будем и дальше надеяться на это. Но Колдер был здесь, значит, может
находиться и в любом другом месте. Пленники...
- Их совсем немного, - пожал плечами Корис. - Человек
десять-двенадцать. И главным образом, простые воины. Зачем понадобилось бы
Колдеру воспользоваться кем-то из них? Фальк - другое дело. Он мог быть
крупной фигурой в их игре. Впрочем, посмотри на них сам, может быть, ты
увидишь то, чего мы не заметили...
Солнце заливало стол ярким светом. Саймон отчаянно боролся с желанием
уснуть и черпал силы во все растущем глухом раздражении. Он хорошо знал
эту седовласую женщину в сером платье, волосы у нее были гладко зачесаны
над резкими чертами лица, и на груди переливался дымчатый драгоценный
камень - символ ее ремесла и грозное орудие власти, руки были сложены на
коленях. Да, Саймон хорошо знал ее, хотя и не мог бы назвать по имени -
ибо имена волшебниц Эсткарпа никому не были известны и никогда не
произносились вслух, ведь это была величайшая тайна каждой из них, которую
нельзя было отдать в руки толпы, чтобы ею не завладели враги.
- Значит, это ваше последнее слово, - он не пытался смягчить резкого
тона, задавая этот вопрос.
Она не улыбнулась, только тень промелькнула в спокойных глазах.
- Не мое слово, Хранитель Границ, и не наше слово. Это закон, по
которому мы живем. Джелит... - Саймону показалось, что в ее тоне звучит
неодобрение. - Джелит сама сделала свой выбор. Возврата нет.
- Но если ее волшебная Сила осталась с ней, что тогда? Ведь вы же не
можете оспаривать это?
Она не пожала плечами, но Саймон понял, что его речь и гнев нисколько
не тронули ее.
- Если обладаешь какой-то вещью, пользуешься ею и притом долгое
время, то ее тень может еще некоторое время оставаться с тобой, даже если
этой вещи больше нет. Возможно, ей еще доступно то, что остается лишь
бледной тенью ее прежних возможностей. Но она не может требовать обратно
камень и снова стать одной из нас. Но я надеюсь, Хранитель Границ, что вы
не для того вызвали сюда волшебницу, чтобы обсуждать со мной этот вопрос и
возражать против такого решения - ведь оно вас совершенно не касается.
Вот он, снова этот барьер между волшебницами и простыми смертными.
Саймон постарался обуздать свой гнев, ибо сейчас и в самом деле не время
бороться за дело Джелит. Сейчас нужно думать только об осуществлении
задуманного плана.
Он коротко объяснил, что нужно сделать.
Волшебница кивнула:
- Кто именно из вас изменит облик?
- Я, Ингвальд, Корис и еще десять человек из отряда Пограничников.
- Я должна видеть тех, чей облик вы хотите принять, - она поднялась
со стула. - А они наготове?
- Их тела...
Она не изменилась в лице при этом сообщении, а спокойно стояла,
ожидая, чтобы ей указали дорогу. Они положили тела в дальнем углу зала -
десять воинов, выбранных среди убитых в последней схватке, и среди них
один офицер, судя по знакам на мундире - покрытый шрамами и с перебитым
носом. Фальк лежал поодаль.
Волшебница постояла немного возле каждого тела, пристально
вглядываясь в черты лица каждого. Многие ее сестры по ремеслу могли
совершить временное превращение, но только она одна обладала Силой
производить полное превращение одного человека в другого, до самых
мельчайших черточек лица.
Подойдя к Фальку, она остановилась, наклонилась над ним и долго
рассматривала его лицо. Наконец, она повернулась к Саймону:
- Вы совершенно правы, лорд. В этом человеке есть нечто большее, чем
его собственный разум, душа и мысли. Колдер... - и это последнее слово она
произнесла хриплым шепотом. - И, зная об этом, вы все же пытаетесь занять
его место?
- Наш план зависит от появления Фалька в Карсе, - ответил Саймон. - И
я не Колдер...
- Что с легкостью установит первый же Колдер... - предупредила она.
