прерывистый звук под ногами. Будто поскребли ножом по стеклу и,
перепугавшись отвратительного визга, бросили нелепое занятие.
Он постоял, прислушиваясь, хотел уже идти к своей красной
кнопке, как вдруг эти слабенькие звуки возобновились. Но как!
Теперь это была чистая звенящая мелодия на уровне лучших
суперквазитронных многоскерц. Но откуда здесь уникальные
агрегаты?
Тор нагнулся в недоумении. Возле его ноги сидело на
зеленой травинке существо с двумя гибкими антеннами на смешной
голове с выпуклыми глазами. Кукольное чудовище держалось двумя
парами передних лап за былинку, а задней ножкой старательно
пиликало микроскопическими зазубринками по жесткому надкрылью.
И оно создавало звуки, которые на его планете кропотливо
изобретал, проектировал, проверял и доводил до совершенства
огромный коллектив высококвалифицированных инженеров,
акустиков, психологов, физиологов?
Тор тряхнул одурманенной головой, отгоняя наваждение. Нет,
ни о каких происках врагов не может быть и речи. Его
тренированный мозг разведчика-телепата высшей категории заметил
бы опасность вовремя. Даже если радары туземцев и засекли его
корабль, то дикарям понадобится несколько часов, чтобы отыскать
место посадки и послать истребительный отряд. А ему нужно всего
несколько минут...
В этот момент неподалеку отозвался чистый, как горный
ручеек, серебряный альт, через мгновение к дуэту присоединился
прозрачный голосок флейты. Трио звучало настолько слаженно, что
Тор невольно поднял голову, отыскивая невидимого дирижера. И он
его увидел!
Тот висел неподвижно в воздухе, бешено вращая крохотными
блестящими крылышками. Он тоже играл и пел одновременно, но его
мелодия оказалась на грани ультразвука, и Тор ощутил чувство
горечи: половина прекрасных звуков заваливалась за линию
слышимости!
Он присел на корточки, рассматривая крохотный оркестр.
Маленький скрипач сидел возле самого носка тяжелого сапога с
магнитной подковкой. Он смотрел темными бусинками глаз
доверчиво и беззащитно, лапки подрагивали от страха, но мелодии
не прерывал.
Тор растроганно улыбнулся. После мрачной бездны черного
космоса с холодными льдинками звезд, после огня и пламенного
вихря из термостойких дюз, после адского рева и грохота атомных
двигателей -- чистая нехитрая песенка крохотных музыкантов!
В немом изумлении он смотрел на эту поляну. На каждой
травинке сидел маленький исполнитель и самозабвенно, во всю
мочь выводил собственную песенку. Но звучали они настолько
слаженно и красиво, что холодело внутри, будто он стоял на
самом краю звездной бездны.
Прозвучали печальные басовые ноты: в утреннем воздухе
тяжело прогудел коричневый жук и шлепнулся в мягкую траву.
Трепеща радужными крыльями, на кончик травинки опустилось
совсем уже странное существо. Длинное тельце с утолщением на
груди состояло из ряда сегментов изумрудного цвета, половину
круглой головки занимали сказочные глаза! Огромные и
сферические, они отливали красным, оранжевым, ультрамариновым и
сотнями других, никогда не существовавших -- он это знал! --
цветов и оттенков.
-- Фасеточные,-- зарегистрировал мозг автоматически.-- Не
меньше двадцати тысяч омматидиев. Безумное расточительство!
Тор успел отметить, что верхняя половинка бесподобных глаз
состоит из более крупных фасеток, чем нижняя, и может
воспринимать только фиолетовые и синие лучи, зато нижней частью
эта, по всей вероятности, охотница, в совершенстве различает
тончайшие нюансы красного, желтого и зеленого цвета. Понятно и
это: на полной скорости достаточно заметить промелькнувший
силуэт на фоне голубого неба,-- для этого достаточно увидеть
его в форме темного пятна,-- зато нижней части огромных глаз
приходится находить добычу среди зеленых и желтых травинок,
коричневых комочков земли, всяких палочек и щепочек. В этом
случае совершенное цветовое зрение просто необходимо...
Он привычно анализировал, но вот элегантная охотница в
отчаянии схватилась хрупкими передними лапками за голову и он
вздрогнул от беспокойства, внутри похолодело. Что случилось?
Милое существо, тебя обидели?
Лапка об лапку, потом снова за голову... Наконец он понял
и сразу ощутил несказанное облегчение. Уф-ф... Балерина
воздушного океана просто умывается!
На соседней травинке сидел еще один умывальщик. Большой,
солидный, похожий на того самого крошечного скрипача, только
вдвое крупнее. Этот неторопливо и деловито протаскивал через
сложные челюсти блестящие лапки, спокойно выкусывал из
зазубринок мельчайшие соринки. Сначала правая лапка, потом
левая... затем правая задняя... левая задняя... Пропустил? Нет,
подошла очередь и правой средней. Закончив с лапками,
умывальщик занялся чудесными и гибкими усиками. Страшной задней
лапой с шипами на внутренней стороне голени он зацеплял каждый
усик в отдельности и подгибал ко рту. Глядя, как ужасные
челюсти смыкаются, грозя перекусить чудесные антенны, Тор чуть
не крикнул: "Что ты делаешь, откусишь!", но огромным усилием
воли стряхнул чары.
А умывальщик вдруг встрепенулся, провел зазубренной лапкой
по коричневому надкрылью и -- странная, никогда не слышанная
мелодия ударила током в каменное сердце, сжала, заставила
пульсировать в собственном колдовском ритме, раскрыла
сокровеннейшие тайники души, в которые не смог заглянуть даже
Электронный Суперпсихолог Фомальгаута... Тайники, о которых не
подозревал он сам!
На востоке над горизонтом появилась узкая серая полоска.
Она неторопливо разрасталась вширь, приобретала синий оттенок,
а само небо все еще оставалось черным и фиолетовым, словно
мантия сказочного колдуна, с медленно тускнеющими блестками
звезд.
Где-то в вышине чуть слышно пронесся утренний ветерок.
Светлая полоска над горизонтом ширилась, наливалась голубой
краской, к сияющему ультрамарину стал подмешиваться розовый
оттенок. Краски уверенно зрели, наливались соком, появились
оттенки и переходы. Теперь уже все небо приобрело голубой тон,
а на востоке...
На востоке полыхало зарево! Такого немыслимого буйства
красок он не встречал даже на священных картинах древних
мастеров, никакая фантазия не сотворила бы такое сказочное,
магическое зрелище...
Умывальщик вдруг сильно и резко оттолкнулся, пулей взлетел
в воздух и там, в бездне голубого неба с оранжевыми облаками,
расправил волшебные пурпурные крылышки...
И оттого, что он так просто оборвал свою ликующую песнь,
Тор ощутил болезненный укол в ожившее сердце. Зеленый
стремительный силуэт с красными крылышками давно исчез, а он
все еще сидел в том же положении, с удивлением чувствуя, как
утихает бешеное сердцебиение, безмятежный покой расправляет
окаменевшие мышцы, мудрая умиротворенность выравнивает
дыхание...
И вдруг понял причину. На бледно-голубом цветке в форме
колокольчика сидел крошечный жучок и трогательно пиликал
нехитрую однообразную песенку. Это она сняла напряжение,
напомнила о покое, вечности, смысле бытия...
Вокруг медленно разворачивались нежные бутоны диковинных
растений. Дикое множество первобытных форм! Всюду он видел
множество устремленных на него любопытных глаз. Самых разных:
фасеточных, стебельчатых, суперпозиционных, телескопических,
инвертированных.
Тоненько-тоненько запела над самой головой нежная
прозрачная мелодия худенького существа с прозрачными крылышками
и тоненькими ножками. Оно вибрировало в воздухе, а узенькие
крылышки взмахивали настолько часто, что сливались в блестящий
шар. Вскоре к нему присоединилось еще несколько подобных
созданий, и утренний гимн жизни проник в самую глубину естества
Тора.
Над ухом звенел почти за порогом слышимости тоненький
голосок безротого существа с тончайшими крылышками. Песнь была
ликующей, но Тор уловил и оттенок грусти. Жизнь так коротка и
познать ее за этот срок... Всего сутки могло просуществовать
это создание. И -- умереть!
В строгом торжественном одеянии сел на былинку черный
элегантный жук с блестящими надкрыльями...
Тор вбирал в себя чародейские краски, захлебываясь от
изобилия чудес и красоты. Планета Закатов?
Этот мир -- планета Восходов!
Он видел, как неподалеку грузно опустилось на луг
примитивное сооружение из металла, с нелепым винтом наверху.
Оттуда начали выпрыгивать солдаты с оружием наизготовку. Потные
и сопящие, они долго выстраивались в цепь, потом побежали к
нему, тяжело топая сапогами.
До раскрытого люка -- рукой подать, но Тор не мог
пошевелиться. Пришлось бы стряхнуть крошечного скрипача,
который теперь сидел у него на обшлаге рукава и самозабвенно
пел о неизмеримой ценности всего живого.
ВЕЛИКАНЫ
Это был исполинский дремучий лес. Могучие кряжистые
деревья вздымали вверх свирепо изогнутые ветви, из почвы
выползали, извиваясь, как змеи, холодные скользкие корни.
Особенно страшными они казались ночью. Белесоватые и цепкие,
как щупальца морских животных, они переплетались друг с другом
и вспучивали мох безобразными буграми, сцепляясь во мраке.
Но жителям леса он не казался страшным. Да еще ночью. Там
жили великаны. Угрюмый и страшный лес был для них не крупнее,
чем низкорослый кустарник для остальных обитателей леса. Грохот
и треск сопровождали великанов, когда они ходили по лесу и
попутно крушили по дороге столетние дубы и кедры.
А утром солнце освещало поваленные деревья и растоптанные
цветы на полянах. Да еще попадались небольшие холмики
свежевырытой земли и... норки.
А надменные великаны? Их нигде не было. И непосвященный
никогда бы не догадался, что это и есть норки ночных исполинов.
Тех самых, что страшно ревели во Мраке и крушили деревья. Им не
нашлось места под солнцем! Метаморфоза происходила каждое утро.
Однажды в лес вернулся Странник. Этот великан часто уходил
из обжитой части леса, чтобы и в незнакомых местах показать
свою угрюмую мрачную силу. В смертельном страхе разбегались
звери, птицы в испуге покидали гнезда с птенцами, рыба
зарывалась поглубже в ил. Странник мог ладонью прихлопнуть
буйвола или дикого вепря, а медведя легко перебрасывал через
речку. Нередко можно было видеть умирающих животных, которых он
ловил по дороге и накалывал на вершины деревьев.
-- Новости! -- крикнул он громко.
От страшного голоса треснули ближайшие деревья,
повскакивали с лежбищ олени, косули, козы, кабаны, зайцы.
Вскочили, повели ушами и бросились в чащу.
Со всех сторон сходились великаны. Они не любили и
ненавидели друг друга. Каждый считал себя сильнее и лучше
остальных, между ними часто вспыхивали страшные драки. Тогда
лес на много верст вокруг оказывался перемолотым в щепки.
Великаны вырывали деревья с корнями и с ревом бросались друг на
друга, швыряли исполинские камни и целые скалы. В короткие дни
затишья копили злобу, жили отдельно друг от друга.
-- Я выходил из леса! -- сказал Странник гордо.
-- Что ты увидел в той пустыне? -- спросил Бронт, самый
надменный из великанов.
-- Там, оказывается, не пустыня,-- ответил Странник.-- На
равнине тоже теплится жизнь. Правда, никчемная. Однако внешние
похожие на нас. Ох и позабавился я, когда топтал их жилища. Это
было очень удобно, ибо они строят хижины одну подле другой.
Он оглушительно захохотал. Это действительно было забавно:
топтать и сшибать игрушечные домики.
-- И это все? -- спросил холодно великан по имени Ноо.
