Лейтенант Гордон?
- Я, собственно, не понимаю, что здесь обсуждать. Все к лучшему. Нам
нужна эта территория. Так нам пришлось бы их перевозить и строить им новые
дома. А теперь они сами нападут на нас, мы их перебьем и решим все
проблемы.
- Лейтенант Кларк?
- То, что говорит Гордон - чудовищно. Это нарушение всех Уложений.
- Уложение разрешает нам самооборону, - возразил Гордон.
- Это не самооборона, а избиение. Ведь туземцы с их мечами и
арбалетами не могут причинить нам вреда. Мы явились на их земли без
спроса, мы присваиваем себе богатства их планеты и их же за это собираемся
перебить! Мы предложили им переселение - они отказались. Значит, мы должны
подчиниться их требованиям - ведь это все-таки разумные существа! Мое
мнение - нам надо искать другое месторождение.
- Мистер Гэлбрайт, что вы скажете как начальник геологов?
- Это богатейшее месторождение. То, что мы добываем в карьере - это
лишь боковой пласт, главный пласт под селением. Мы не можем упускать такое
богатство. Мне впервые приходится добывать столь насыщенную руду открытым
способом. Что же до туземцев, то им эти руды могли бы понадобиться через
полторы тысячи лет, но судя по их темпам развития - никогда не
понадобятся.
- Доктор Корфильд, ваше мнение о туземцах?
- Это совершенные дикари. Собственно, мы переоценили уровень их
развития. Нас сбила с толку феодальная атрибутика. На самом деле они куда
ближе к первобытно-общинному строю, чем к феодализму. Впрочем, некоторые
признаки указывают на то, что они знали лучшие времена. Замки, боевое
оружие, твердо вошедшее в лексикон слово "воин" - все это свидетельствует
о существовавших некогда феодальных междоусобицах, так и не приведших к
образованию государств и формированию иерархического общества. На фоне
нынешних редких стычек вся эта воинственность возникнуть не могла. Сейчас,
очевидно, наступил регресс. Эта цивилизация выдохлась и покатилась назад,
так и не приблизившись к вершине. Их будущее безрадостно. Изолированная
жизнь каждого рода привела к тому, что все браки совершаются между
родственниками, а это, как известно, ведет к генетическому вырождению.
Через несколько тысячелетий аборигены обратятся в животных с испорченным
генофондом и, скорее всего, вымрут.
- И им ничем нельзя помочь? - спросил Кларк.
- По-видимому, нет. Даже если мы нарушим Уложение и оставим им
какую-нибудь технику, они не станут ей пользоваться. Их эмоциональный
уровень крайне низок, как это бывает у умирающих этносов. Они не желают
никаких перемен.
- Доктор, как вы объясняете их угрозу? - спросил Крафт.
- По-моему, это чистый блеф. Вряд ли они осмелятся напасть на нас.
Но, если это и произойдет, для нас, очевидно, нет никакой опасности.
- Хорошо. Кто-нибудь еще желает высказаться?
Все молчали.
- Я остаюсь при своем мнении, - сказал Кларк.
- Ваше мнение вы можете сообщить в рапорте по возвращении на Землю, -
ответил командор. - Итак, завтра, если они все-таки нападут, мы
предупредим их еще раз через громкоговорители и выстрелами из лучеметов
выше голов. Если это их не убедит, переведем огонь ниже. Стрелять только
по нападающим, убегающих не трогать. С этой минуты без оружия и скафандров
не выходить, при нападении применять оружие. Гэлбрайт, на карьере те же
инструкции, передайте своим. Все свободны.
На всякий случай командор отправил в селение трех "шпионов" -
маленьких, не больше жука, летающих роботов, которые вели телетрансляцию
на корабль. Наблюдать за их передачами должен был вахтенный офицер, но
кроме него на диспетчерском пункте постоянно толклись ничем не занятые
члены команды. Выходить на прогулку в лес никому не хотелось, настроение у
всех было тревожное, хотя ни один не признался бы, что причиной тому
ультиматум - кого? Жалких дикарей! И тем не менее астронавтами владело
смутное беспокойство. "Шпионы", перелетая из с места на место,
демонстрировали внутренность хижин и замка. Все селение пришло в движение;
всюду кипели приготовления, которые, однако, трудно было назвать военными.
Никто не приводил в порядок старого оружия, не проводил совещаний, не
отдавал приказов.
Наутро трое аборигенов в белых одеждах вышли из леса, взглянули на
звездолет и пошли обратно. Крафт связался с карьером и предупредил о
возможности нападения. Весь экипаж, кроме геологов, собрался на
диспетчерском пункте перед экранами "шпионов".
Едва гонцы доложили Бердегарту положение дел, барон вышел на стену
замка и трижды протрубил в рог. Затем он, а за ним и его свита, надели
поверх доспехов черные балахоны с капюшонами и спустились во двор замка.
Здесь уже ждал весь род, в том числе и женщины. Дети и старики остались
дома. Барон поднял меч и двинулся вперед; за ним с факелами в руках
потянулись остальные. Процессия дважды обошла кругом селение и подошла к
мрачному каменному строению - святилищу, как объяснил собравшимся доктор
Корфильд. Ворота его почти всегда были заперты, теперь же барон разрубил
засов мечом. Аборигены потянулись внутрь, за ними последовал один из
"шпионов".
- Все естественно, - прокомментировал Крафт, - перед боем - молитва о
победе их оружия.
- Скорее отпущение грехов перед смертью, - отозвался Гордон.
Святилище изнутри походило на храм еще меньше, чем снаружи. Ни икон,
ни идолов, ни даже окон - сырые камни, покрытые мхом и плесенью. Барон
вышел на середину и затянул какой-то заунывный мотив. Остальные стояли с
факелами вокруг и тихо подпевали. Дым факелов уходил в неправильной формы
дыру в потолке прямо над тем местом, где стоял Бердегарт.
- Что они поют? - спросил командир.
- Ничего нельзя понять, - ответил Корфильд, - очень нестройно, и
акустика плохая.
Однако постепенно пение становилось громче и стройней. Факелы
поднимались все выше. Прошел час, два, а молитве не было конца.
- Черт побери, они собираются сегодня нападать на нас? - проворчал
один из офицеров. - Пройдет еще час, и они начнут падать от усталости,
какая уж тут битва!
Однако он недооценивал туземцев. Астронавты приходили в отсек и
уходили, сменился вахтенный, а аборигены все молились, стоя в тесноте и
покачивая чадящими факелами.
- Ни за что бы не подумал, - сказал в раздражении Корфильд, - что у
этих дикарей может быть такой сложный культ. Молиться несколько часов
подряд!
Крафт снова поинтересовался, о чем они молятся.
- Это очень древний диалект, - пожал плечами Корфильд, - вряд ли они
сами его понимают. Транслятор разбирает только некоторые слова и фразы.
Общий смысл - да сгинут враги. Если хотите, подключим большой компьютер,
он разберет все по полочкам.
- Очень надо загружать машину всякой тарабарщиной, - ответил командор
неприязненно.
Перевалило за полдень, а странная служба все продолжалась. Аборигены
не только не подавали признаков усталости, но, напротив, приходили в
экстаз. Их слова звучали все громче, они все сильней размахивали факелами,
то один, то другой принимались приплясывать, и вот уже вся толпа пришла в
движение. Аборигены закружились по храму в каком-то неистовом танце. Их
тела содрогались в конвульсиях, потные грязные лица утратили осмысленное
выражение. Они все быстрее размахивали факелами, и множество огненных
колес завертелось над толпой. Барон кружился на месте и рубил мечом
воздух.
- Камлание, - презрительно сказал Корфильд, - самое типичное
камлание. Только в роли шамана выступает все племя.
Меж тем обряд приближался к развязке. Бешеная пляска становилась все
стремительнее, рев голосов нарастал. Наконец он достиг высшей точки.
Туземцы с отчаянным воплем швырнули на землю факелы и поверглись ниц.
Бердегарт вонзил меч в землю по самую рукоятку, запрокинул голову и,
простирая руки к небу, нечеловеческим голосом что-то прокричал, а затем
рухнул без чувств.
Храм, с лежащими вповалку без движения телами, освещенный гаснущими
факелами, представлял собой жуткое зрелище. Казалось, все эти люди мертвы.
Прошла минута... другая...
Что-то изменилось в окружающем мире. Никто из астронавтов не мог бы
сказать, что именно, но все это почувствовали. Может быть, освещение...
или краски... дрожание воздуха... Приборы молчали, ни один не подал
тревожный сигнал, но Крафт ощутил, что все внутри у него сжимается от
непреодолимого ужаса.
Это продолжалось секунды две, не более. Все снова вернулось на свои
места. Крафт вздохнул с облегчением и обвел взглядом астронавтов. Все они
тоже словно оправились от шока.
На экране меж тем туземцы тяжело поднимались с земли и, шатаясь,
выходили наружу. Последним вышел барон.
- Внимание! - скомандовал командор неожиданно хрипло. - Всем занять
свои места! Боевая готовность!
Но полностью обессиленные туземцы не собирались нападать. Они добрели
до своих хижин и через некоторое время вышли оттуда, таща небогатый скарб,
ведя стариков и детей. Из общинного загона пригнали скот и навьючили
поклажу, а затем весь род, во главе с бароном и свитой, караваном
потянулся вглубь леса.
- Командор, они... уходят! - воскликнул изумленно Кларк.
- Наконец-то они поумнели, - отозвался Гордон. - Должно быть, на них
снизошло божественное откровение, что глупо лезть с копьем на аннигилятор.
- Пусть один "шпион" следует за ними, а два других обшарят дома и
замок. Может, кто-нибудь остался. Кстати, необходимо немедленно сделать
пробы воздуха, воды и почвы, - распорядился командор. - Не исключено, что
они оставили нам бактериологическую мину. И кстати, свяжитесь с карьером.
- Командор, - вахтенный офицер отвернулся от пульта, - с карьером нет
связи.
- Как-нет?! - Крафт мигом утратил спокойствие.
- Магнитная буря, - ответил вахтенный. - Видимо, ненадолго.
- Ладно. В конце концов, аборигены идут в другую сторону, а у наших
там скафандры и оружие. Ничего с ними не случится. Но на всякий случай
пошлите туда еще одного "шпиона".
- Командор, - сказал Кларк, - мне нужно поговорить с вами наедине.
Крафт усмехнулся.
- Хорошо, - сказал он. - Пройдемте в мою каюту.
- Командор, вы ничего не почувствовали, когда они кончили обряд? -
спросил лейтенант, когда оба вошли в каюту.
- Приборы ничего не почувствовали, - отрезал Крафт.
- Мы не знаем всех законов природы, - возразил Кларк, - особенно
инопланетной природы. На Альтаире-6 я склонен верить чувствам больше, чем
приборам. И потому я настаиваю, что нам необходимо улететь отсюда, и как
можно быстрее. Я не знаю, что может нам угрожать, но я чувствую опасность!
- Аргументы, - потребовал Крафт. - Только это должны быть такие
аргументы, которые можно предъявить на Земле в ответ на вопрос, что
заставило нас бежать, бросив богатейшее месторождение.
- Вы знаете, что таких аргументов у меня нет. Но я не предлагаю
бежать. Я предлагаю переждать некоторое время на орбите.
- Но хоть что-нибудь, кроме предчувствий, у вас есть?
- Только общие соображения.
- Валяйте.
- Вы не задумывались, почему аборигены так и не пошли по пути
прогресса - ни технического, ни социального?
- Послушайте, Кларк, давайте без риторических вопросов! Излагайте
суть.
- Хорошо. Итак, отчасти дело заключается в том, что ровный климат и
плодородные почвы позволяют им прокормиться при существующей системе.
Таким образом, прогресс не имеет для них рационального обоснования. Но,
кроме рационального обоснования, есть еще эмоциональное, а у молодых
