парня; совершенно никчемный тип. Даже его родственники не считают, что из
него может выйти что-то дельное.
- Эйонс вызывает Корабль.
- Корабль на связи.
- Пока что результаты не совпадают с нашими расчетами. Я вылечил уже
несколько психических расстройств и соматических заболеваний, но,
по-моему, аборигены воспринимают это просто как ловкий фокус. По всей
видимости, в этой стране столько различных шарлатанов, что исроэльтяне
привыкли к подобным вещам и не верят в их подлинность.
- А сами исцеленные?
- Разумеется, сразу после выздоровления они благодарят меня, но еще
ни один из них не выразил желания за мной последовать. Вообще порядочные и
здравомыслящие люди не желают меня слушать и воротят от меня нос как от
обманщика, бродяги и бездельника. Мне удалось привлечь лишь нескольких
последователей, и те один хуже другого, последние отбросы общества. Если к
моим проповедям кто и прислушивается, то именно такая публика: попрошайки,
проститутки, всеми презираемые сборщики налогов.
- А как же священники?
- Это самая серьезная проблема. Они наотрез отказываются признать
меня пророком. Уж не знаю, что им так не нравится; когда я пытаюсь
аргументированно с ними спорить, ссылаясь на их же книги, меня обвиняют
чуть ли не в богохульстве.
- Это скверно. Кажется, мы неверно оценили уровень их
догматичности... хотя вы ведете себя в соответствии с их предсказаниями о
явлении пророка. Необходимо дополнительное изучение информации.
- Возможно, мне следует пока приостановить мою деятельность?
- Нет, продолжайте. Слухи о вас все-таки постепенно распространяются
по стране; их надо подпитывать. Не задерживайтесь подолгу на одном месте.
Эйонс устало шагал по пыльной дороге. Все эти "чудеса" требовали
немалых затрат энергии, а он, находясь в теле аборигена, хотя и
напичканном оборудованием, не всегда успевал пополнять ее запасы. Ни он,
ни пославшие его не ожидали, что миссия потребует столько усилий. Казалось
бы, для первобытного сознания местных жителей достаточно одного-двух
неординарных явлений, чтобы уверовать во что угодно. Меж тем он уже много
раз при большом количестве свидетелей демонстрировал технологии, которых
эта цивилизация сможет достигнуть лишь через тысячелетия - а результаты
были нулевыми, если не отрицательными. Да, периодически собиралась кучка
любопытных послушать его проповеди, но за все время к нему примкнуло лишь
двенадцать учеников, которые, кажется, ничего не понимали в его учении, да
несколько женщин небезупречной репутации - эти и вовсе, похоже, были
попросту влюблены в него самым непотребным образом. А ведь он учил вполне
здравым и логичным вещам. Он пытался донести до аборигенов простую мысль:
"Агрессия порождает ответную агрессию; поэтому поступайте с другими так
же, как вы хотите, чтобы поступали с вами, и тем достигнете взаимной
выгоды". Но, кажется, они восприняли его слова так, как будто он призывает
вовсе не противиться агрессии и не бороться за свои права. Он говорил им о
грядущем экологическом кризисе, о хищническом разбазаривании природных
ресурсов, призывал учиться у птиц и зверей экологической гармонии; но
поняли ли они хоть эту его мысль, направленную на предотвращение девяти из
девятнадцати сценариев их гибели? Все чаще Эйонсу хотелось воскликнуть с
досадой: "О род упрямый и развращенный, каких еще доказательств и
аргументов тебе нужно?!"
Вот и окраина очередного города. Очередного жалкого городишки,
населенного тупыми и невежественными... Усилием воли полевой агент Группы
подавил в себе раздражение. Какой-то человек, судя по одежде - иудейский
чиновник, вдруг устремился ему навстречу.
- Равви, я знаю, ты великий целитель! Умоляю тебя, спаси мою дочь -
она тяжко больна, она при смерти! Я ничего не пожалею, только спаси ее...
Ну вот, еще одно исцеление, еще одна трата ферментов, которая ни на
что не повлияет... Впрочем, к нему теперь обращается лицо официальное -
возможно, через него наконец удастся улучшить отношения с иудейской
церковью?
- Веди меня к ней, - велел Эйонс.
Толпа любопытных следовала за ними; всем хотелось поглазеть на
чудесное исцеление. Но, едва они подошли к дому, как навстречу вышла
заплаканная женщина и бросилась на шею чиновнику, причитая:
- Иаир, Иаир! Нет больше нашей доченьки!
Эйонс нахмурился. Только этого не хватало! Если необратимое
разрушение мозга уже началось, он ничего не сможет сделать. Конечно,
обратная реконструкция возможна, но без стационарного оборудования, в
полевых условиях... Однако, быстро просканировав внутренность дома, он
засек слабые, но отчетливые ментальные импульсы. Обычная для первобытного
уровня медицина ошибка: летаргию приняли за смерть.
- Девица не умерла - она спит, - сказал Эйонс с облегчением. Какой-то
плешивый и бородатый тип, появившийся на пороге - должно быть, лекарь -
отпустил презрительное замечание по поводу нахальных невежд. Но Эйонс не
собирался тратить время на пререкания.
- Выйдите все! - распорядился он. Негоже им видеть, как он будет
вводить в мозг больной атомарные электроды...
- Слышали, что говорят об Иешуа из Назарета?
- Это о каком таком Иешуа?
- Ну как же; о нем давно уже судачат. Неужели не слыхал? Он будто бы
даже называет себя царем Иудейским.
- Ну ты потише с такими-то словами. Знаем мы этих ненормальных. Они
назовут себя хоть кесарем, а с нас потом романцы шкуру спустят.
- Да не о том же речь! Этот Иешуа воскрешает мертвых.
- Бабьи сплетни.
- Да нет, точно говорю. Воскресил дочь начальника синагоги. Дядя моей
жены своими глазами видел.
- Да все ты не так рассказываешь! Не дочь начальника синагоги, а
юношу, сына сотника.
- Юношу? Все вы путаете. Этому юноше хорошо за тридцать, и зовут его
Лазарь, брат Марии из Магдалы. Он три дня пролежал в гробу и уже вонял,
как тухлая рыба.
- Постой, эта какая Мария? Не та ли шлюха, известная по всей Иудее?
- Она, она самая.
- Во-во, только с такими этот Иешуа и таскается. Оборванец он и
распутник, а никакой не пророк. Мне племянник говорил, он у меня ученый,
из фарисеев.
- Точно-точно! Знаете, к чему этот "пророк" призывает? "Будьте,
говорит, как птицы: те не сеют, не жнут, а сыты бывают." В то время, как
честные люди добывают хлеб свой в поте лица, как велел Господь, этот
бездельник шляется по всей стране с шайкой бродяг и потаскух и смущает
народ!
- Ну, ужо романцы найдут на него управу. Ишь, "царь Иудейский"...
тьфу!
- Я послан, чтобы спасти вас, - в который раз втолковывал Эйонс
очередной толпе любопытных. - Если не поверите мне, то погибнете! ("О, как
же это объяснить людям, которые не слышали о математической социологии!")
Если не верите ни предсказаниям Моишея и пророков, ни чудесам, чему ж вы
тогда поверите?
- Чудеса? - какой-то бородатый субъект протиснулся в первый ряд.
Кажется, фарисей... или саддукей... эти секты просто бесчисленны... - Да,
мы слышали, что ты изгоняешь бесов. Но раз ты имеешь власть над бесами,
значит, твоя сила от Велзевула, князя бесовского!
Ну, наконец-то появилась возможность применить логику. Конечно, Эйонс
не собирался объяснять этим невежественным людям природу психических
расстройств, равно как и технологию дистанционной психокоррекции. Он
побьет их на их собственном поле.
- Если царь пойдет войной на подданных, устоит ли царство его? Чего
ради бес станет изгонять беса?
- Но если сила твоя не от нечистого, - не сдавался оппонент, - то
отчего не почитаешь заветов Господних и творишь исцеления в день
субботний?
Многие в толпе согласно загудели. Да, это был один из самых нелепых
иудейских предрассудков, с которым Эйонс тщетно пытался бороться. Кажется,
это была его ошибка... но логика по-прежнему на его стороне.
- Если ваша овца в субботу упадет в яму, разве вы не вытащите ее? Так
неужели человек хуже овцы?
Эйонс с победным видом оглядел толпу, но ментальные импульсы
иудейских священников согнали улыбку с его лица. Он ведь так ясно все
объяснил, почему же их злоба и раздражение только возросли?
- Наставник, - обратился к нему один из учеников, - солнце уже
садится, и эти люди, должно быть, проголодались. Отпусти их, пусть пойдут
за едой в окрестные селения.
- Мы сами их накормим, - ответил Эйонс. Конечно, эта очередная трата
энергии, но наконец-то ему удалось собрать несколько тысяч слушателей!
- Но у нас всего пять лепешек и две рыбки! - удивился ученик.
- Давайте их сюда, - велел Эйонс, настраивая дубликатор материи.
Десять минут спустя, сканируя сознание жующей толпы, гость из космоса
заметил, что раздражение почти ушло, уступив место довольству. "И этим
существам я пытался втолковать, что человек жив не только хлебом! - с
горечью подумал Эйонс. - Сотня дубликаторов по всей стране... впрочем,
даже это не помешает им швырять в меня камнями. Тупик, всюду тупик. Они с
удовольствием принимают мои блага, но не мои идеи. Что за нелепая
планета..."
Эйонс сидел на вершине холма; трое учеников, разморенные жарой,
дремали неподалеку. Он на всякий случай послал им дополнительный
усыпляющий импульс и вызвал Корабль. На связь вышли Координатор и Эрьенк.
- У вас сдают нервы, Эйонс, - заметил Координатор.
- Нервы? С чего вы взяли? - пробормотал полевой агент.
- В последнее время вы позволяете себе бессмысленные поступки. Ну
зачем, к примеру, вы утопили романское стадо свиней?
- Просто хотел лишний раз сделать приятное этим проклятым иудеям. Вы
же знаете, Эрьенк, они терпеть не могут свиней.
- Вот видите - "проклятым"... Мы понимаем, Эйонс, вам нелегко, -
сказал Координатор. - Эта планета кого угодно выведет из равновесия. Что
там говорят ваши последние исследования, Эрьенк?
- Ситуация все больше выходит из-под контроля, - признал главный
этнограф. - Слухи о вашей деятельности, Эйонс, искажены и противоречивы.
- По-моему, для культур, не имеющих информационных технологий, это
естественно, - заметил полевой агент.
- Да, но не в такой степени. Мало того, что вам приписывают множество
того, чего вы не делали и не говорили, так еще и ваши подлинные слова
выворачивают с точностью до наоборот! К примеру, вы говорили им, что наши
идеи важнее древних традиций и родственных связей. Они же утверждают, что,
по вашим словам, идущий за вами должен прежде возненавидеть собственных
родственников. Вы говорили, что даже последним из людей следует давать
шанс - они же поняли, что последние станут первыми...
- Да, эта извращенная раса притчи понимает лучше, чем прямые
высказывания...
- Далее, никаких надежд на союз со священниками не осталось. Они
настроены резко враждебно к вам.
- Неужели все из-за субботы?
- Суббота - предлог. Синедрион опасается, что ваша деятельность
вызовет социальные беспорядки, которые повлекут жестокие репрессии со
стороны романцев. Кроме того, вас обвиняют в богохульстве. Но, думается,
главная причина наших неудач в том, что наши идеи слишком сильно
противоречат натуре аборигенов. Те черты, которые неминуемо ведут их расу
к гибели, с их точки зрения, являются самыми естественными.
- Но что же делать? Даже чудеса не могут их убедить.
- С чудесами пора кончать. Аборигенам нужно, чтобы вы кормили их
задарма и лечили их больных, но ваши слова они пропускают мимо ушей.
- Как же поступать, когда от меня потребуют чуда?
- Отвечайте, что им было явлено много чудес, но они не уверовали. По
