Остатки сна улетучились окончательно. Женщина отбросила одеяло и рванулась
к торшеру. Когда комната осветилась бледным светом, она увидела Ларри,
который сидел на полу у двери, совершенно белый, с застывшими капельками
пота на лбу. Он сжимал руками правую ногу и больше не кричал, а лишь глухо
стонал да скрипел зубами.
- Что? Что с тобой, дорогой? Что случилось? Ларри не мог ей ответить, ему
казалось, что стоит разжать зубы, и он снова закричит. Боль уже охватила
половину ноги, медленно ползла вверх.
Собрав в себе силы и приготовившись увидеть самое худшее, Ларри убрал
руку, и его расширенные болью зрачки уперлись в небольшую дыру между
пальцами. Кристиана поразило то, что ранка совсем не кровоточит и выглядит
совершенно черной, как-будто кто-то вогнал в нее раскаленный добела шомпол.
Взгляд скользнул на бедро, где боль в данный момент была особенно
сильной. Ларри показалось, что в том месте шевельнулась мышца и создалось
впечатление, что в ноге проползло что-то постороннее и живое. От этой мысли
и от невыносимой боли подступила тошнота. Теперь Кристиан отчетливо
чувствовал, что в мышце чтото, или кто-то шевелится...
- Скорее врача, - выдавил он, глядя на Аниту безумными глазами. Та быстро
выскользнула из комнаты, а Ларри почувствовал, что теряет сознание...
Боб Стивене до боли сжал руку Дженнис, когда они остановились у дверей
дешевой гостиницы с сомнительной репутацией:
- Ты уверена, что нам стоит туда заходить? - взволнованно спросил он.
Его подруга равнодушно пожала плечами и еще более равнодушно ответила:
- Ты ждал от меня развлечений, не так ли, дорогой? Я же не могу тебе
позволить ЭТО прямо на тротуаре! Мы поднимемся ко мне в номер, и ты, если
захочешь, сможешь там остаться... А можешь и не оставаться... Стивене
испуганно посмотрел по сторонам:
- Ты же понимаешь, что если мои противники увидят меня здесь, пост
министра мне не видать никогда... Даже у стен есть глаза и уши!
Дженнис презрительно посмотрела на клиента:
- В конце-концов ты знал на что идешь, когда хотел поразвлечься, так
ведь? Да и потом, мы здесь стоим уже пять минут. Если кто-то и захочет
облить тебя грязью, повод для этого уже есть, - женщина вульгарно
хохотнула.
Боб прикинул, что стоять возле этой гостиницы, все равно что в ней
находиться, и решительно пошел к дверям...
- Давай ты первая...
Дженнис скривилась в усмешке и толкнула рукой застекленную дверь. Стивене
словно тень скользнул за ней в тесный неубранный холл гостиницы, внутри
которого все нагоняло тоску. Портье даже не взглянул на вошедших, но
Стивене настолько втянул голову в плечи, пряча взгляд, что стал чем-то
похож на птицу марабу. Портье по-прежнему не проявлял никаких знаков
внимания - а зря, мог бы немного поразвлечься зрелищем.
Лишь закрывшись в номере своей красотки Боб вздохнул свободно,
почувствовав, правда, что рубашка прилипла к спине от выступившего пота.
Некоторое время он и Дженнис просто рассматривали друг друга, затем
хозяйка номера принялась раздеваться.
Стивенс слегка опешил и, с трудом сглотнув слюну, спросил:
- Что же.., так сразу?
- Конечно не сразу, сперва мы выпьем по рюмочке". Кроме того, сначала ты
со мной рассчитаешься!
- Да, да.., - засветился Боб и достал бумажник. Бросил его на ветхий
журнальный столик, который едва не рухнул, - Отсчитай сама, а я.., я пока
схожу приму душ... Здесь есть ванная?
- Это там, - лениво махнула рукой Дженнис, - только поторопись, мальчик,
я очень хочу спать...
Стивенс нахмурился: вот уже тридцать пять лет его никто не называл
мальчиком. Последний раз это слово произнесла мать, поздравлявшая его с
восемнадцатилетием.
Как только Боб скрылся в ванной, Дженнис взяла бумажник и выбрала себе
три купюры на сумму известную лишь ей одной. Спрятала деньги в ящик стола,
тоскливо посмотрела на бумажник и принялась раздеваться. Когда на ней
ничего не осталось, она подошла к большому зеркалу и некоторое время
любовалась своим телом. В какие-то секунды ей стало жаль отдавать его в
лапы этому обрюзгшему бизнесмену.
Подмигнув самой себе, Дженнис прыгнула в постель и натянула одеяло до
самого подбородка. Прислушиваясь к шуму воды в ванной, она задумалась над
своей жизнью.
Мучительный крик Стивенс услышал сразу, как только перекрыл воду. Он за
две минуты оделся. Всё это время крики в спальне не прекращались. Дженнис
он застал корчившуюся от боли на широкой кровати. Ее наполненные ужасом
глаза умоляюще смотрели на него, но Стивене и не думал ей чем-то помогать,
он даже не пытался выяснить, чем же вызван такой переполох. "Бежать!" - эта
мысль овладела всем его нутром, и он рванулся к двери. Уже взявшись за
ключ, подумал о портье и о тех жильцах, которые могли выглянуть на крик...
"Черт возьми! Почему она так орет? Окно!.. Слава богу первый этаж..."
Подбежав к окну, Стивенс отдернул штору и в лицо ему ударил поток свежего
воздуха.
В стекле был вырезан ровненький овал, как будто это было не стекло, а
бумага. Паника охватила Стивенса, и он сжал штору до боли в суставах. Когда
же он увидел, что прямо напротив окна стоит чья-то черная машина, страх
совершенно парализовал его, и он решил, что будет выбираться из этой
паршивой гостиницы, даже если для этого ему придется кого-то убить.
Боб обратил внимание на то, что подобной машины никогда в жизни не видел,
но сейчас не было времени рассмотреть ее получше. В дверь постучали, и
Стивенс посмотрел на нее, как затравленный зверь. Итак, с одной стороны
черная машина, с другой - портье.
Не соображая, что делает, Боб подошел к Дженнис и попытался закрыть ей
рот, прижав к лицу подушку.
- Что ты орешь, стерва? - шипел он сквозь зубы.
- Откройте, мисс Копленд! Что там у вас происходит? - забеспокоился
портье.
- Все нормально... Убирайтесь! - охрипшим голосом проговорил Стивенс,
вполне понимая, какую сейчас несет чепуху.
- Откройте, или я вызову полицию,- потребовали за дверью.
Стивенс отбросил подушку и шагнул вперед. Ошеломленный портье хотел,
наверное, спросить "что случилось?", но успел произнести только слово
"что", когда тяжелый кулак развернул его голову на девяносто градусов.
Портье отшатнулся, и Стивенс получил возможность прошмыгнуть мимо него. К
его великому удивлению любопытных в коридоре не оказалось.
Встряхнув головой, портье увидал лишь спину убегающего незнакомца. Он
хотел броситься следом, так как ни разу еще не позволял себя бить, но в
недрах комнаты глухо стонала женщина.
Портье робко переступил порог и увидел мисс Копленд, которая лежала на
полу возле своей кровати, обнаженная, обхватив руками бедро. Что-либо еще
он увидеть не успел - откуда-то сбоку вынырнула чья-то жесткая, как кирпич,
рука... Сильные пальцы сжали лицо портье и неизвестный с такой силой
оттолкнул его от себя, что тот вылетел в коридор и, ударившись головой о
стену, потерял сознание...
- Черт возьми! - шериф Баум хлопнул кулаком правой руки по ладони левой,
- Второй странный случай за последние полтора часа! Куда это годится?
Похоже Оверселл сошел с ума!
Пришедший в себя портье сидел на стуле в комнате мисс Копленд и бережно
потирал шишку на затылке.
- Ну, милейший.., - обратился шериф, нагнувшись к портье так, что тот
почувствовал запах его пота, исходящий откуда-то из-под пиджака, - привел в
порядок свои мозги? Теперь, давай, рассказывай!
Портье посмотрел на измятое постельное белье и несколько раз растерянно
моргнул:
- А... ее нет?
- Кого вы имеете ввиду? - нагнулся еще ниже Баум.
- Мисс Копленд... Она снимала этот номер и была здесь, на этой кровати, в
тот момент, когда я сюда заглянул.
- Она была жива, когда вы сюда заглянули? - казалось, что шериф своим
взглядом хочет сдвинуть портье с места.
- Да... Она вопила, как-будто ее режут, - портье замолчал и принялся
осматривать свои нечищенные туфли.
- Что еще вы нам скажете? Здесь был кто-то кроме нее?
- Да, - портье потрогал больной затылок.
- Как он выглядел, вы конечно не заметили, - с иронией заключил Баум и
подошел к кровати, которую методично осматривал эксперт.
- Я видел его со спины. Он бежал по коридору и...
Шериф резко повернулся и пригвоздил портье своим
взглядом к спинке стула.
- Вы видели его со спины? Вы так сказали... Как вы могли видеть его, если
находились без сознания, - Баум снова оказался возле свидетеля.
- Он был, не один, - печально улыбнулся портье, - тот, первый, ударил
меня не так уж сильно. А второй оказался проворнее. Он вышвырнул меня из
комнаты как тряпичную куклу.
Шериф оскалился и потерял всякую деликатность:
- Ты и есть тряпичная кукла, потому что не видишь толком, что творится у
тебя под носом. Хоть какие-то приметы второго, ты засек?
- Нет, - портье опустил глаза, - но меня поразила его рука. Она...
- Так что же у него с рукой? Если ты скажешь, что на ней отсутствовал
палец - это будет уже что-то!
- Она показалась мне искусственной - холодная и гладкая... В общем, кожа
такой не может быть.
Шериф закурил и выпустил дым в лицо портье.
- Если ты надумал меня одурачить, парень, я позабочусь о том, чтобы у
тебя болел не только затылок... А теперь подойди сюда, - Баум указал на
окно и сам направился к нему, отодвинув эксперта в сторону. Портье встал и
это доставило ему новые неприятные ощущения в затылке.
- Давно это у тебя? - спросил шериф, показывая ровно вырезанную дыру в
стекле.
По тому, как у портье полезли из орбит глаза, можно было судить, что он
сейчас скажет:
- Я не понимаю... Я ничего не понимаю. Конечно же, ничего этого не было!
К шерифу подошел эксперт:
- Эта дыра, сэр, очень странная, - сбивчиво проговорил он, пригладив на
голове свои редкие рыжие волосы. - Эту дыру невозможно сделать никаким
известным нам инструментом. Края ровные и гладкие, а также...
Баум весь побагровел:
- Значит невозможно! А тем не менее дыра перед тобой. Если у вас в
лаборатории все такие как ты, то не лучше ли взорвать ее к чертям
собачьим?! В эту дыру запросто пролезет человек... Факт налицо, а ты
говоришь невозможно!
Эксперт ничего не ответил, а глядя на шерифа можно было не сомневаться,
что он с удовольствием почесал бы свои, огромные, как боксерские перчатки,
кулаки о его челюсть. Противостоять Бауму, в этом отношении, эксперт не
мог.
Краска немного схлынула с лица шерифа, и это означало, что он несколько
успокоился. Подойдя к кровати, он долго рассматривал три кровавых пятнышка
на простыне, пока его не отвлек помощник;
- Вас запрашивают из управления, шеф...
- Что? Еще что-нибудь? Кто-то пропал?
- Похоже на то, шеф. Это случилось совсем рядом, на соседней улице.
Пропала девочка десяти лет, исчезла прямо из своей кровати. На простыне
осталась кровь. Ее мать в панике и требует, чтобы вы приехали лично.
- Кровь на простыне, говоришь? - шериф многозначительно посмотрел на
кровать Дженнис Копленд. - И много там крови?
Помощник проследил за взглядом своего шефа и увидел три красных пятнышка:
- Нет, совсем чуть-чуть. Наверное столько же, как здесь. Тед Хьюстон
говорит, что кровь можно было и не заметить. Он с ребятами уже там.
- Поехали! - рявкнул Баум и, смерив портье уничтожающим взглядом, зашагал
к двери.
Пока ехали к дому исчезнувшей девочки, эксперт донимал шерифа
техническими тонкостями. Суть его болтовни сводилась к тому, что он
отличный эксперт, и если уж он не смог найти объяснения происшедшему, то и
никто не сможет. Шериф к его словам отнесся почти терпеливо. Он повернулся
к нему с переднего сиденья и вежливо произнес:
- Послушай, парень. При всем моем уважении к тебе, мне иногда очень не
терпится вытряхнуть твои мозги... И попробуй только свалить все на летающую
тарелку, которую видели прошлой ночью, тебе этой процедуры не миновать, -
шериф отвернулся, закурил и разговаривая сам с собой, добавил.-
Запаниковали... Теперь все неприятности валят на тарелки... Ублюдки!
Над территорией Советского Союза, тарелку видели также отчетливо, как и
