принялось взбрыкивать и молотить воздух когтистыми лапами. Бен сплюнул
табачный сок и небрежно опрокинул расходившееся животное в грязное месиво.
Нагнувшись над халиком, он с ласковыми увещеваниями стал оглаживать его
морду. Кожистые уши повернулись вперед, тугие канаты шейных мускулов
расслабились. Бен позволил огромному животному подняться, тряхнул корду и
удовлетворенно улыбнулся, наблюдая, как послушный халик затрусил вокруг
него неспешной рысцой. Бесстрастный мысленный голос Вена произнес:
"Теперь он полностью обломался, Светлейшие".
Мужчины приветствовали его одобрительными "Сланшл!".
Дрессировщик сделал знак одному из своих помощников, чтобы тот
забралу него веревки, постоял несколько минут, зондируя сознание халика,
дабы убедиться, что тот не замышляет больше никаких проказ, затем побрел
по чавкающему грунту загону обратно к Эйкену, Куллукету и Альборану.
- Так ты что, не оседлаешь его сегодня? - разочарованно спросил
метис.
- Можно было бы, но я, пожалуй, не буду. На рысях когти запросто
могут перерубить веревку. Главнее - он смекнул, кто здесь хозяин. Пусть
теперь привыкнет к недоуздку, а тогда начнем объезжать верхами. Думаю,
этому малышу путы уже не понадобятся.
- Потрясная работа, Бен! - воскликнул Эйкен.
- Можно предположить, что на Старой Земле ты содержал домашний скот,
- заметил Альборан.
Бенджамин Баррет Трэвис сплюнул через плечо.
- А вот и нет, лорд Альби. Я-то был и не прочь заняться
скотоводством, да только в наследство от папаши мне достался стол ревизора
в "Вестекс Фудекс" в Эль-Пасо. Это крупнейший в Содружестве экспортер
латиноамериканской провизии. - Его выцветшие глаза мигнули. - До конца
жизни не буду смотреть на замороженные бобы... - Бенджамин поддернул
джинсы. - Я сейчас отправляюсь на мысленную обломку по-настоящему крутого
белого жеребца, лорды. Не желаете присоединиться? Если поработаем все
вместе, мысленная программа засядет крепче.
- Заманчивое предложение! - с энтузиазмом отозвался Альборан.
- Ты иди с Беном, - сказал Эйкен, - а нам с Куллом нужно кое-что
обсудить. - Он повернулся к объездчику: - Сегодня вечером приезжай на ужин
в Стеклянный замок, Бен. И прихвати с собой Салли Мей.
- Схвачено, Стратег.
Небрежно помахав на прощание, человек в затвердевших от грязи джинсах
"Ливайз" и воин-гигант неторопливо направились прочь, телепатически делясь
друг с другом воспоминаниями о своенравных скакунах, с которыми им
приходилось иметь дело.
- Я только что трансментально говорил с командиром Конгривом, -
громко сказал Эйкен Куллукету. - Прибыла большая партия рекрутов, и нам с
тобой лучше вернуться назад и разобраться с ними. Там тридцать восемь тану
и около сотни людей, из них двенадцать в золотых торквесах, а остальные -
специалисты разного профиля - в серебряных. Большинство из Афалии. Старый
Селадейр провел что-то вроде чистки - всех людей, бывших ранее на
ответственных постах и руководивших техническими отраслями, вышвырнул, а
аристократам из числа метисов создал такую веселую жизнь, что они все
поголовно ударились в бега.
- Я быстро выясню, что у них там творится.
- Остальные прибыли из испанского города Каламоска.
- Милосердная Богиня! Ведь это наверняка трусливые сволочи из
Реторты, которых должны были казнить по окончании Битвы! И ты примешь
этакое отребье?
Эйкен окатил Куллукета холодным сверлящим взглядом.
- Нечего вкручивать мне мозги, красавчик. Или ты забыл, что в
Многоцветной Земле теперь совсем другие порядки? Когда-то и меня самого
считали подонком!.. Все, полетели.
Они опустили прозрачные лицевые щитки капюшонов и взмыли в воздух.
Мелкие дождевые капли падали на их тела. Они пролетели над фермой халиков,
расположенной на берегу пролива к северу от Гории, миновали сады, рощи
маслин, парки и приблизились к городу.
Гория была возведена на огромном холме и занимала площадь около
четырех квадратных километров. Большинство зданий, за исключением
величественной центральной цитадели и отдельных жилищ аристократии, были
выстроены из аккуратно побеленного камня и покрыты розовой и красной
черепицей. Особняки тану украшали шпили и резные контрфорсы розового и
золотистого цветов - дань геральдическим традициям гильдии Психокинеза,
которую возглавлял покойный Ноданн. Некогда та же цветовая гамма отличала
и Стеклянный замок, но с тех пор, как появился узурпатор, розовая отделка
была заменена на агатово-черную и сумрачно-фиолетовую - именно эти
неповторимые оттенки выбрал для себя новый Стратег. По ночам жилища
простонародья расцвечивались мириадами маленьких масляных ламп,
развешанных гирляндами вдоль крыш и парковых оград. Феерические огни самых
разных цветов, разжигаемые ментальной энергией, обегали по всему контуру
постройки тану, а Стеклянный замок блистал ярче, чем в пору правления
Ноданна, золотым и аметистовым, служа путеводным огнем, видимым за
тридцать километров, от самого устья реки Лаар.
Когда двое левитантов начали спускаться к площади возле восточных
ворот города, служившей местом приема новоприбывших, Эйкен заметил:
- Командир Конгрив в сегодняшней партии обнаружил действительно
маститого человека-златоносца. Его имя Салливан Танн, он из Финии, что на
реке Рейн. Слышал когда-нибудь о нем?
Куллукет грязно выругался:
- Жирный засранец! Если бы он использовал свои способности так, как
подобает воину, Финия, возможно, выдержала бы атаку Гудериан! Еще бы я о
нем не слышал! - И Куллукет тут же развернул перед мысленным взором Эйкена
досье:
"Алозий К.Салливан, известен под именем Салливан Танн. Девяносто
шесть лет, прошел процедуру омоложения, в плиоцене проживает около
тридцати двух лет. Ранее - профессор теологии в Фордхемском университете,
впоследствии высокопоставленный инспектор-психокинетик под началом лорда
Велтейна Финийского. Имеет необычайно развитые метафункции (силой
левитации способен поднимать в воздух сорок человек или около пяти тонн
инертной массы), однако польза, приносимая им тану, могла бы быть
существенно большей, если бы не его пацифизм, которым он прикрывает
непреодолимую робость. Он неизменно отказывался применять свои способности
во время Великих Битв, Летучих Охот или других военных событий, но
остальные свои обязанности выполнял добросовестно. После падения Финии
принимал участие в эвакуации по воздуху невоеннообязанных и в конечном
счете добрался до Привратного Замка, который в ту пору служил центром
помощи беженцам. Когда случилось наводнение, Танн благополучно отсиделся в
небольшом испанском городке Каламоске, дежуря при своей невесте-тану, юной
леди Олоне, которая вынуждена была пропустить Великую Битву из-за перелома
позвоночника, полученного в результате опрометчивой попытки к
самостоятельному полету, и излечивалась в это время с помощью Кожи. Олона,
восхитительная блондинка с волосами медового оттенка, обладает громадным,
хотя еще не сформировавшимся талантом к психоиндукции. В Горию прибыла
вместе с Танном".
- Я проведу для тебя глубинный зондаж этой парочки, - сказал
Куллукет, - но и так ясно, зачем они явились. Отец Олоны погиб во время
потопа, а Танн, возможно, всего лишь самонадеянный осел. Оли - лукавая
девчонка, но мне кажется, что мы вполне можем рассчитывать на их
лояльность.
Эйкен с Куллукетом опустились возле бараков. Здесь шел прием
новоприбывших, здесь же тану и людей в золотых торквесах отделяли от более
заурядных членов пополнения. Конгрив, нескладный обладатель золотого
торквеса, облаченный в доспехи насыщенного синего цвета, ударил себя по
нагруднику в приветственном салюте и, не теряя времени даром, представил
телепатический отчет:
"Приветствую вас, Стратег и Светлейший лорд Дознаватель! За
исключением Салливана Танна и леди Олоны, остальные златоносцы сегодняшней
партии - в основном посредственности. Те, что прибыли из Афалии, -
почтенные вельможи из числа метисов, не вынесшие реакционного диктата
лорда Селадейра. Одиннадцать чистокровных тану из Каламоска - бывшие
товарищи Алутейна по заключению в Великой Реторте".
"Спасибо, Конгрив. Это, разумеется, отбросы. Среди наших
экзотиков-арестантов четверо изменников, шестеро женоубийц и один
уклонявшийся от налогов. Но раз тану в живых осталось так мало, каждый,
кто изъявляет желание стать моим последователем, должен быть принят
радушно".
"Кулл... ты их как следует проверь. Особенно изменников!"
"Разумеется, Лучезарный. А с теми двадцатью заурядными златоносцами
из Каламоска я поработаю в той же манере, как и с подонками из Реторты,
что были приговорены к смерти за трусость, проявленную в Битве. А сейчас
будь любезен, прояви обходительность с Танном и его потаскушкой, которые с
явным неудовольствием переносят заключение под стражей".
- Привет тебе, победоносный Стратег Эйкен-Луганн! - с пафосом
проговорил осанистый человек, наряженный в роскошные одеяния
светло-вишневых и золотистых тонов. Но прежде чем Салливан Танн успел
продолжить свою тираду, раздался гортанный выкрик:
- Эйк! Эйк! Неужто это и вправду ты?
Из пестрой группы людей в золотых торквесах выскочил худой человек с
льняными волосами и приплюснутым носом, в чертах лица которого смутно
улавливалось что-то монголоидное. На нем была клетчатая фланелевая рубаха,
саржевые штаны и тяжелые егерские башмаки с торчащими языками. Упав на
колени перед тщедушным узурпатором Гории, он пробормотал:
- Я хотел сказать... лорд Луганн, прости, что ворвался поперед
очереди, но...
Эйкен, словно пораженный громом, откинул золотистый капюшон своего
дождевика.
- Раймо! Ты ли это, старый дровосек!
- Если я тебе нужен, малыш, я весь твой. Кстати, я привел с собой
несколько приятелей.
- Если ты мне нужен!.. - завопил Лучезарный.
Гогоча словно сумасшедшие, они упали друг другу в объятия.
- Так вот как! - заледеневшим от надменности голосом произнес
Салливан Танн, выпрямляясь во весь рост.
Трогательная встреча была прервана мыслепотоком Куллукета,
обратившегося к Эйкену по приватному каналу:
"Предварительное зондирование Конгрива выявило: этот Раймо Хаккинен
начинен свежей информацией. Убедительно прошу разрешить мне немедленно
провести глубинное сканирование".
"Об этом забудь. Не гневи меня..."
- Рай, мальчик мой, так ты хочешь сказать, что тебя собирались
поджарить? Только за то, что ты драпанул с Битвы?
"Послушай, Лучезарный. Этот тип имеет массу сведений о фракции мира,
Дионкете, Минанане Еретике, о тактике борьбы против Селадейра Афалийского,
а также..."
Салливан Танн истошным голосом возопил:
- Лорд Эйкен-Луганн, прошу вас, позвольте же мне продолжить!
Мысли Эйкена и Куллукета все еще циркулировали на приватной волне
ментального эфира:
"Допрашивай этого идиота Тонна, Кулл. Раймо не трогай. Он МОЙ!"
"Я знаю - Раймо твой друг, Лучезарный, но ему очень многое известно.
Даже про Фелицию. Дозволь распотрошить его..."
"Держи свои лапы подальше от Раймо. Ты уже свихнулся на своей
Фелиции, Кулл Пытознатель".
"Раймо известно, что Фелиция подняла КОПЬЕ со дна Нового Моря".
"Иисусе!"
"Именно так. Такие сведения достойны твоего внимания. Ну что?
Разрешаешь снять показания?"
"...Раймо знает, где Фелиция с Копьем?"
"Таких данных нет. Погибший приятель Раймо видел девушку-птицу,
