- Отоприте дверь, Кларисса, и взгляните, все ли они собрались в
холле.
- О да, мадам!
Приподняв свое платье двумя руками, я вышла в коридор. Взглянула
вниз, увидела, что действительно все стоят и ждут меня: Жиль в белом
костюме шейха показывал всем свой кинжал на боку: Беатриса была одета в
какое-то чудное зеленое платье, на шее у нее висели разноцветные бусы.
Рядом Френк, выглядевший довольно нелепо в своей матросской тельняшке.
Единственных среди них - Максим, высокий и стройный в своем вечернем
костюме - выглядел нормально.
- Не знаю, что она там делает: она одевается уже больше часа. Боюсь,
что мы не успеем и оглянуться, как съедутся гости к обеду, - сказал
Максим.
Оркестр был уже на галерее, скрипач настраивал свою скрипку. Я еще
раз взглянула на портрет Каролины и убедилась, что туалет, вплоть до шляпы
с широкими полями, которую я держала в руке, скопирован абсолютно точно.
Я сделала знак рукой скрипачу, и он замолк.
- Дайте, пожалуйста, барабанный бой, а после объявите о прибытии мисс
Каролины де Винтер.
Раздалась барабанная дробь, и вся группа стоящих в холле людей
подняла головы в изумлении.
- Мисс Каролина де Винтер, - объявил барабанщик, и я выступила
вперед, придерживая юбку обеими руками. Я стояла наверху, в точности так,
как девушка на портрете, а потом медленно двинулась по лестнице, держась
рукой за перила.
Я ожидала, что раздастся гром аплодисментов и хохот. Но меня
встретили гробовым молчанием. Только Беатриса слегка вскрикнула и тут же
закрыла рот рукой.
- Добрый вечер, мистер де Винтер, - сказал я.
Максим не шевельнулся и во все глаза смотрел на меня, бледный, как
смерть.
Френк хотел подойти к нему, но Максим нетерпеливо отстранил его?
...Они не поняли меня. Случилось какое-то недоразумение. Почему
Максим смотрел на меня так? Почему они все выглядели, как манекены или как
люди в трансе?
Максим сделал шаг вперед и сказал:
- Что вы, собственно, говоря, изобразили? Для чего вы это сделали?
Его глаза горели злобой, а лицо по-прежнему оставалось бледным как
луна.
- Я скопировала портрет, висящий у нас в галерее, - дрожащим голосом
ответила я, загипнотизированная его злым взглядом и резким голосом.
Воцарилось всеобщее молчание.
- В чем дело? Что я такое сделала? - бормотала я испуганно.
- Идите и переоденьтесь. Неважно, что именно вы наденете. Любое
платье подойдет. И поскорее, пока еще нет гостей, - ледяным голосом
приказал Максим. На лице, безжизненном, как маска, горели только глаза. Я
оцепенела.
- Чего вы ждете, разве вы не слышали, что я сказал?
Я повернулась и бросилась бежать как слепая, наступая на край юбки,
спотыкаясь. Я не могла понять, что случилось. Слезы выступили у меня на
глазах.
Дверь, ведущая в западное крыло, открылась: там стояла миссис
Денверс. У нее было лицо торжествующего Мефистофеля. Она стояла и злорадно
улыбалась мне.
17
Кларисса ждала меня в спальне, бледная и расстроенная. Увидев меня,
она разразилась слезами. Не промолвив ни слова, я начала расстегивать
крючки на платье. В нетерпении я никак не могла расстегнуть застежку и
рвала тонкую ткань.
- Отстегните крючок на спине и второй, немного пониже.
- А что же вы теперь наденете, мадам?
- Не знаю, не знаю. - Я, наконец, освободилась от белого платья. - Я
хотела бы побыть одна. Идите, Кларисса, и не обижайтесь. Прошу вас никому
не рассказывать, что произошло. Хорошо, Кларисса?
- Ну конечно, я буду молчать, - и она залилась слезами.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошла Беатриса. Странная фигура в
каком-то диком платье со звенящими браслетами на руках.
Я почувствовала вдруг страшную усталость, села на кровать и стащила
парик с головы.
- Вы очень бледны. Вам нехорошо? Подождите, я дам вам стакан воды.
Она принесла мне воды из ванной комнаты, и я из вежливости выпила
немного.
- Конечно, я сразу поняла, что это просто недоразумение, ошибка!
Откуда и каким образом вы могли бы узнать?
- Ваш туалет, платье, которое вы скопировали с портрета мисс
Каролины. Точно такое платье было на Ребекке, когда она давала свой
последний бал-маскарад. Когда вы стояли на верхней площадке лестницы, то и
я в какой-то момент вообразила... Бедная моя девочка, какая неудача! Вы
ведь не могли об этом знать.
- Мне следовало знать об этом, следовало!.. - повторяла я
бессмысленно.
- Чепуха! Вы никак не могли этого знать. Но для нас всех это было так
неожиданно, это было шоком... Никто этого не ожидал. И Максим тоже.
- Максим?
- Он думает, что вы это сделали сознательно. У вас было какое-то
дурацкое пари, и вы сказали ему, что поразите его до глубины души. Я ему
уже сказала, что вы никак не могли знать того, что знали мы.
- Это моя вина. Я должна была знать, - твердила я.
- О нет, не огорчайтесь. А теперь давайте одеваться. Прибыли уже
гости. Я поручила Френку и Жилю объяснить, что вам доставили испорченное
платье, и что вы очень огорчены.
Она подошла к гардеробу и вынула мое голубое платье.
- Вот это, например, очень красиво. Почему бы вам не надеть его?
Одевайтесь скорее и войдем вниз. Никто ничего не узнает.
- О нет, я не пойду вниз.
- Вы должны, дорогая. Невозможно, чтобы вы не вышли к гостям.
- Нет, Беатриса, я не пойду. В конце концов, меня никто не знает, и
мое отсутствие останется незамеченным.
- Но, моя дорогая, и Френк, и Жиль все прекрасно поняли, и Максим,
когда оправится от шока, тоже все поймет. Возьмите себя в руки, дорогая,
сделайте над собой усилие, - увещевала она, поглаживая меня по руке. - Вы
должны спуститься вниз - ради Максима.
Снова раздался стук в дверь. Боже, кто это еще ломится сюда?
За дверью стоял Жиль.
- Максим прислал меня узнать, что случилось с вами обеими?
- Она говорит, что не выйдет к гостям.
- Что же нам теперь делать? Что я скажу Максиму? - спросил Жиль.
- Скажи, что она чувствует себя неважно и спуститься вниз немного
позднее. Пусть они не ждут и садятся обедать. Я присоединюсь к вам через
минуту.
- Не могу ли я быть чем-нибудь полезен?
- Нет, - сказала Беатриса, - иди вниз, я иду следом за тобой.
- Не хотите ли выпить немного бренди? - спросила Беатриса. - Конечно,
оно только ненадолго повышает настроение, но иногда именно это и нужно.
- Нет, спасибо, мне ничего не нужно.
- Ну хорошо. Тогда я иду вниз. Вы уверены, что не нуждаетесь во мне?
- Нет, благодарю вас, Беатриса.
- Боже, какой у меня дикий вид в этом костюме с чадрой! - сказала
она, быстро взглянув на себя в зеркало. - Но ничего не поделаешь, - и она
ушла.
Она совершенно не поняла меня. Она принадлежала к другой породе людей
- получивших настоящее воспитание и имеющих выдержку. Будь на моем месте
Беатриса, она спокойно надела бы другое платье и спустилась бы вниз, как
ни в чем ни бывало.
А я не могла: видела перед собой глаза Максима, горевшие на мертвенно
бледном лице, вспомнила, как окаменела вся группа глядевших на меня снизу
людей.
Я поднялась с кровати и подошла к окну. Садовники уже начали зажигать
лампочки в саду и на террасе.
Мне казалось, что я слышу пересуды в публике: "В чем дело?" -
"Хозяйка дома, говорят, так и не появилась". - "Говорят, что ей испортили
платье". - "Это неслыханно!" - "Как неудобно для мистера де Винтера!"
А в другой группе говорят, что дело вовсе не в туалете. - "Просто они
ужасно поссорились, и она отказалась выйти к гостям." - "Кстати, и у него
мрачный вид". - "Говорят, что этот брак очень неудачен, и он уже понял,
что сделал большую ошибку, женившись на ней". - "Она вообще полное
ничтожество. Он подобрал ее где-то на Юге Франции, где она служила чем-то
вроде компаньонки".
Я вернулась к своей кровати, подняла с пола и убрала в коробку белое
платье и серебристый парик. Затем извлекла из ящика маленький дорожный
утюжок. Медленно и методично, как обычно делала это для миссис ван Хоппер,
начала разглаживать свое голубое платье.
Затем вымыла лицо и руки и надела платье. Достала подходящие к нему
туфли. Открыла дверь своей комнаты и вышла в коридор. Везде было тихо и
пусто. Приглушенный шум слышался только из столовой, где еще обедали.
Музыкантов тоже не было на месте. Очевидно, и они в это время
обедали.
С места, где я находилась, был виден портрет Каролины де Винтер, и я
вдруг вспомнила рассказ жены епископа, когда я была у нее с визитом:
Ребекка стояла вся в белом и лишь ее тонкое красивое лицо было в рамке
густых черных волос.
Обед, видимо, закончился. Роберт стоял в дверях, а гости понемногу
спускались в холл. Я тихо спустилась по лестнице и встала рядом с
Максимом.
Не помню отдельных деталей этого вечера. Помню лишь, что бесконечно
обменивалась рукопожатиями с запоздавшими гостями, в то время как по залу
в вихре вальса кружились пары. Казалось, что все связаны одной веревочкой,
которая заставляет их непрерывно кружиться. У всех на губах была
одинаковая застывшая улыбка.
Запомнила какую-то даму, в оранжевом, цвета семги, платье, которая
все время приветственно кивала и улыбалась мне. Позднее я видела ее за
ужином, когда она жадно набросилась на блюдо с семгой и на омара с
майонезом.
Леди Кроуан в кричаще-красном платье изображала не то
Марию-Антуанетту, не то Нелл Гвин. Она говорила еще громче, чем обычно, и
все о том же: "За этот великолепный праздник вы должны благодарить меня, а
вовсе не де Винтера".
Роберт был совершенно растерян, и лишь я, еще более несчастная, чем
он, сочувствовала ему, когда Фритс бросал на него уничтожающие взоры.
Помню, как Жиль увлек меня танцевать и шепотом уверял меня: "Какое
красивое на вас платье и какими идиотами выглядят все прочие рядом с
вами".
Френк принес мне тарелку с ветчиной и другую, с цыпленком, но я не
могла есть. Тогда он принес шампанского, и я выпила глоток, чтобы
доставить ему удовольствие.
Он выглядел старше, чем обычно, и я впервые заметила на его лице
морщины. Он был все время среди гостей, следя за тем, чтобы им было хорошо
и удобно, чтобы всем подавали еду и вино.
Бедный Френк, я никогда не спрашивала и так и не узнала, чего стоило
ему устроить этот последний бал в Мандерли.
Я стояла на своем месте, как манекен, и фигура Максима рядом со мной
выглядела столь же окаменевшей. Лицо как маска, улыбка была совсем иной,
чем обычно. Глаза были тоже чужие. Это был не тот человек, которого я
знала и любила. Холодные и невыразительные глаза смотрели сквозь меня,
видя какое-то свое горе, свою боль и муку...
Он ни разу не обратился ко мне, ни разу не прикоснулся. Мы стояли
рядом как хозяин и хозяйка, но мы вовсе не были вместе. Он был очень
внимателен к гостям: одному улыбался, другому бросал приветствие, третьего
трогал за плечо, но все это автоматически как машина, а не как живой
человек.
- Я слышал, что вашей жене не доставили вовремя костюм, - сказал ему
кто-то. - Возмутительно, я бы привлек их к ответственности за это.
- Да, это была большая неудача.
- А вам, - обратился он ко мне, - следует назвать себя незабудкой.
Цвет вашего платья дает для этого полное основание.
Затем снова появился Френк и предложил мне лимонад.
- Нет, Френк, благодарю вас, у меня нет жажды.
- Пойдемте, посидим немного, вы отдохнете на террасе.
- Нет, не хочу, для меня лучше постоять.
- Может быть, принести вам сэндвич или персик?
