другое: полуучтивость, полуугодливость. И глаза чуть расширились. И
теперь-то, теперь-то стало отчётливо видно, какие они холодные и злые.
Боря даже испугался на миг: ещё не отдаст лодку... Вообще-то, говоря
честно, Боря до сих пор не мог понять, почему Глеб решил, что лайнер лучше
лодки... Ах, как захотелось ему иметь этот лайнер! Надо было действовать
решительно и сразу оглушить Глеба.
- Вот тебе лайнер,- Боря протянул коробку,- неси лодку...
- Достал? Нет, ты правда достал? - Лицо Глеба прямо-таки лоснилось,
блестело от восхищения... Ведь притворяется же!
- А ты что думал?
Глеб бросился в другую комнату и проворно принёс точно такую же синюю
коробку, какая была в руках у Бори.
- Вот...
Боря протянул к ней руки, но Глеб почему-то не отдавал.
- Ты что?-спросил Боря.-Давай... Ну?
- А твоя... с лайнером? Он там, да?
- А где ж ещё? - обиделся Боря и решил не пересаживать парашютиста из
кармана в лайнер - самому пригодится!
Боря присел на корточки и, положив приборчик рядом, стал открывать
коробку. Вот его пальцы коснулись гладкого металлического корпуса,
выкрашенного, как и все боевые подводные лодки, в темно-серый цвет, и от
радости щёки его загорелись. Ведь -сегодня, если разобраться, был самый
счастливый день в его жизни: у него теперь эта лодка-таин-ственная,
маленькая, грозная... Теперь она будет са мой главной, будет флагманом его
военно-морского флота!
- Сколько месяцев пропадала! Зачем держал?
- Она могла пригодиться мне.- Глаза Глеба стали быстро превращаться в
щёлки.-И пригодилась ведь.
"Не вышла ли она от долгого бездействия из строя?" - подумал Боря и так
расстроился, что даже забыл попросить Глеба показать новую кинокамеру.
- Что это у тебя? - Глеб кивнул на приборчик, лежавший на полу Хитрым
глазом вверх.
Борю бросило в жар:
- Ничего особенного... Скажи лучше, сколько времени?
- Пожалуйста! - Глеб мгновенно выкинул вперёд левую руку, запястье
выскочило из рукава и хвастливо блеснуло часиками.-Три часа пятнадцать
минут...
Боря сунул приборчик в карман, подхватил коробку и поскакал вниз.
Как бы сделать, чтоб никто не видел приборчик, а чтоб Боря мог
действовать им как хотел?
А что, если положить его в верхний карман куртки?
Боря отвёл в сторону "молнию" и втиснул при-борчик. Он прекрасно
вместился, точно карман специально был сшит для него. Теперь никто не
догадается!
Боря быстро шёл по улице. Просто не верилось: прибежит он сейчас домой,
пустит лодку для начала в ванну, она погрузится и притаится па дне. А потом
по его приказу всплывёт... Боря оглянулся. Может, ещё торчит где-нибудь
поблизости Андрей? Может, ещё надеется отобрать у него лайнер?
Нет у него лайнера, а если бы и был, не отобрал бы! Зато у него теперь
есть кое-что другое... Подступись теперь к нему!
Неожиданно Боря подумал: надо сейчас же сбегать к Андрею и сбить с него
спесь и спросить, возьмёт ли он его на экскурсию в аэропорт...
Он даже издали боялся сегодня Борю - как драпал! А что же будет вблизи?
Берегись, Андрей!
И Боря свернул к дому, где жил Андрей. Шёл быстро и вдруг не вытерпел -
побежал. Опять пересек шумный Черёмуховый проспект и зашагал к дому Андрея.
БЕРЕГИСЬ, АНДРЕЙ!
Но странное дело: чем ближе подходил Боря к его дому, тем медленнее
двигались ноги. Точно и не было у него Хитрого глаза. Как бы не стукнул, и
приборчик не отобрал, и лодку.
Боря в нерешительности походил возле его подъезда. Повздыхал. Постоял.
Опять походил, удаляясь и возвращаясь, набираясь смелости. Эх, будь что
будет!
Он судорожно, почти зажмурясь, шагнул в подъезд.
Лифт доставил его на девятый этаж. Став к двери так, чтоб Хитрый глаз не
смотрел на квартиру, Боря позвонил. Открыл сам Андрей.
- Ах, это ты! Сам пожаловал? Ну-ну, и даже с лайнером!
От его улыбки Боря почувствовал дрожь, он хотел уже броситься назад, но
сдержал себя: стоп! У него ведь есть Хитрый глаз.
- Да, это я! - громко, даже с вызовом сказал Боря.- И знай: я больше не
боюсь тебя! Ни тебя и никого другого в классе! Андрей схватил его за плечи и
рывком втащил в комнату.
Боря ощутил железную хватку его рук и скривился от боли. И всё же он
крепился. И держался боком. И не поворачивался к Андрею карманом.
- Я тебя предупреждал! - сказал Андрей.- Это бесчестно - выменивать у
Вовы такие вещи...
Боря стиснул зубы - не трусь! - и ответил:
- А мне какое дело? Дуракам закон не писан...
- Сейчас мы пойдём к Вове, и ты вернёшь ему лайнер... Это ведь нечестно!
- А мне плевать!-И, приказывая себе: "Смелей!", и выбирая слова, чтоб
посильней отомстить за все свои страдания, добавил: - Не хочу возвращать!
Вова сам отдал мне его... И знаешь за что?
Андрей подозрительно смотрел ему в глаза. Конечно, он недоумевает: как
это он, Боря, который всегда ниже травы, тише воды, посмел явиться к нему и
так храбро держится в его же квартире!
- За что?
И, не дожидаясь ответа, Андрей провел его в смежную комнату - в первой за
столом что-то писал его отец, это было неприятной неожиданностью для Бори
-днём и дома! - но он и вида не показал, что боится.
- За дешёвенький мяч, за грошовую авторучку и... И ещё знаешь за что?
Андрей пристально смотрел на него.
- За псиный дух!-выпалил Боря и принуждённо засмеялся.
Андрей не спускал с него глаз.
- Да, да,-продолжал Боря, собирая все свои силы и всю свою обиду на
Андрея.- Я пообещал ему щенка добермана-пинчера, и он, дурачок, поверил...
Но странное дело - Андрей всё не взрывался.
- Сейчас же клади на стол лайнер,- спокойно сказал он.- И мы пойдём к
Вове.
- Никуда я не пойду,- бросил он, стоя по-прежнему чуть боком к Андрею.- И
не оскорбляй меня, а то возьму и стукну.
Андрей остолбенел.
- Ты... ты...- Он даже побледнел.
- Я! - отрезал Боря.
У Андрея прямо выпучились глаза:
- Ты?.. Меня?..
Андрей стремительно схватил его за грудки и так тряхнул, что зубы у Бори
громко клацнули. Андрей повернул его лицом к себе, и Боря почувствовал, что
в то же мгновение пальцы его разжались, на лице появились изумление и
растерянность, а зрачки медленно расширились. И волосы начали подниматься.
Андрей стал отступать от него, озираться, кусать губы. Потом плечи его
вздрогнули. Он моргнул.
- Ну и фрукт же ты! - выдавил Андрей, а сам всё отступал от стола.
- А кто боится фрукта? И ты знаешь, что в коробке уже лодка? Я выменял её
у Глеба...
- Уйди,- шепнул Андрей.
И всё же он вёл себя не так. Не так, как хотелось Боре. Он упрямо
сопротивлялся Хитрому глазу, словно тот и не был всемогущим.
- А я пойду на экскурсию в аэропорт? - спросил Боря, наступая на Андрея.
Ни слова.
И под Хитрым, под всесильным глазом Андрей молчал!
- Ты скажешь или нет?
- Уйди... Уйди отсюда,- шептал Андрей и с нелепо торчащими вверх волосами
все отступал от Бори.
- Что там происходит?-спросил из соседней комнаты, вставая и двигая
стулом, отец Андрея.
И вошёл к ним.
Он был громадный, в синей форме с золотыми галунами гражданского флота, с
такими же, как у сына, широкими, насупленными бровями. Из-под них смотрели
глаза. Светлые, смелые, весёлые... Вот кому подражал Андрей! И так же
хмурился, и так же медленно носил крепкие плечи, и даже превратил свои
весёлые глаза в холодные острые пули... Боря ни разу не видел его отца так
близко - он видел его в школе с первого ряда актового зала на торжественном
праздничном собрании, где отец Андрея был среди гостей и рассказывал о своём
последнем беспосадочном перелёте в Австралию - знойную кенгури-ную страну,-
а потом в пингвинью Антарктиду... Ох и интересно было, ох и хлопали ему!
А теперь он шёл прямо на Борю!
Коленки у Бори ослабли от страха, по спине побежали мурашки... Сейчас,
сейчас схватит он его за шиворот и выставит из квартиры! И, сам не понимая,
что он делает, думая лишь о том, чтоб не зареветь, Боря повернулся к нему, и
теперь отец вместе с сыном - это Боря понял чуть попозже - попали под Хитрый
глаз.
Отец Андрея остановился, плотные, чёрные с седыми искорками волосы его
встали копной. Он удивлённо поднял брови, провёл рукой по глазам, будто
пытался снять с них невидимую, мешавшую смотреть пелену. Потом усталым
движением прикрыл ладонью глаза, точно хотел защититься от ярких, беспощадно
прямых лучей солнца.
- Что здесь происходит?- опять спросил он.
- Н-н... ничего особенного!-даже стал заикаться Боря. Он мечтал об одном:
поскорей удрать отсюда.
- Нет, здесь что-то не так... И ты... ты чего весь трясёшься? - спросил у
него отец и осекся, и лицо его исказилось, словно ему стоило больших сил
бороться с чем-то огромным и цепким, навалившимся на него.
И вместе с Андреем он попятился в другую комнату, а Боря,
воспользовавшись замешательством, скользнул в переднюю и, крепко сжав под
мышкой коробку с лодкой, выбежал из квартиры.
МОРОЖЕНОЕ
Минут пять приходил Боря в себя. Зачем только сунулся к ним? Но когда он
отдышался и весь страх понемногу вышел из него, Боря уже не жалел. Ну, раз
Андрей с отцом слабее приборчика, теперь ему некого бояться. Утром ещё он
горевал от одиночества, обижался, что никто не понимает его, а теперь...
Не хотят -и не нужно! Он не будет больше крутиться возле них - Крутиков
не от слова "крутиться",-и кланяться им, и оправдываться. Он не замухрышка,
способная лишь чистить перышки Попугаю... Глеб ему больше не нужен. Лодка-у
него! И не только лодка!
Осмелится теперь Стасик рисовать на него на уроках карикатуры? А Вова
Цыпин со своим чудо-братом - будут они теперь иметь к нему претензии?
От волнений и яркого солнца Боря упарился. По пить бы где-нибудь.
Возле угла, рядом с газетным киоском и палатками с овощами и
кондитерскими изделиями, стояла тележка с мороженым. Эх, лизнуть бы сладкого
холодка! Боря сунул в карман руку. Нет, денег у него не хватит... "А что...
А что, если... А что, если попробовать?"-пришла к нему внезапно мысль,
ошеломила его, и от неё Борю вдруг стало знобить.
Он отошёл в сторонку. Нет, нельзя этого делать! Ни в коем случае! Это
похоже на воровство, на грабёж среди белого дня... Да, но в тележке так
много мороженого - всем хватит. И вообще, если всего бояться и думать, что
потом будет... Он ведь дал клятву...
Боря незаметно направил левый карман на мороженщицу в белом халате,
натянутом на куртку, и в такой же белой шапочке.
У мороженщицы сразу расширились глаза, верхняя с рыжими усиками губа
запрыгала, а шапочка вместе с волосами полезла вверх. Боря подошёл к ней и
робко сказал:
- Дайте, пожалуйста, "Ленинградское"...
- Бери... Бери... сколько хочешь...-Мороженщица открыла крышку и
протянула две порции.
- Спасибо! - Боря отошёл от неё, отвернул с конца обеих трубок бумагу и
вонзил в холодный шоколад зубы: сначала в одну, потом в другую. И сразу
исчез зной, и в пересохшее от бега и волнений горло потекла приятная
прохлада.
"Вот это да! - подумал Боря, глотая большие куски.-Ведь это потрясающе!
Теперь у меня всегда-всегда, когда захочу, будет мороженое!"
А может, удастся взять и книгу? Ну хотя бы вон в том киоске...
Боря подошёл к киоску, прозрачному, как аквариум, только вместо золотых
рыбок или меченосцев в нём сидел лысый мужчина в больших очках и байковой
куртке. Сидел в пёстром окружении газет, журналов и книг.
Боря стал разглядывать книги. Что бы взять? Вон ту можно, толстую, с
павлинами на обложке.
Боря направил на киоскёра карман. Киоскёр нахмурился, ойкнул, недоуменно
завертел головой и стал крутиться на сиденье. Покупатели, бойко разбиравшие
