Номи хныкала. На полдороге к моему дому мы зашли в ближайший подъезд.
Через пару минут к нам приблизилась Ленка. Я окликнул ее, познакомил с
Вовой, и, пока она обретала дар речи, вручил ей Номи с напутствием:
- Любишь кататься, люби и саночки возить!
После чего мы двинулись строевым маршем в ближайшее заведение. И тут
же, наконец, поняли почему в Израиле военные не печатают шаг. Со страшной
силой Вова вляпался в собачье дерьмо. И, судя по его аллергической реакции,
не в первый раз. Мы тут же решили следующую нашу встречу посвятить разбору
со сладкоголосым соловьем из "Голоса Израиля", который заливал на Союз, что
в здесь собак выгуливают не иначе, как с пакетиком и специальными совком и
метелочкой.
- Понимаешь,- сокрушался Вова.- Я Кинга из-за этого предал! Не мог себя
представить с пакетиком, совком и метелочкой. Но это убеждало больше всего
остального. Я прельстился красотой еврейского общежития и плюнул на Штаты...
По дороге мы решили подкрепиться и купили длинную французскую булку. Но
она не пошла. Так, помахивая этим длинным багетом, я и прибыл к заветному
входу. И услышал до боли знакомый голос:
- Барух аба[36], ментяра! Ну и "демократизатор" у тебя! Прямо новейшая
французская модель... или это у тебя протез?
Я очумело смотрел, как трясся передо мной в пошлом смехе легкий на
помине
Жека, которому логичнее было бы быть где-то градусов на 30-40 севрнее.
- Тебе, наверное, нельзя дать ему в рыло?- завелся Вувос.- Так ты
скажи...
Жека резко оборвал смех и предупредил:
- Очень не советую начинать интифаду на контолируемых мной территориях.
Наша служба поддержания порядка действует решительно.
Казалось, что Жека так и не вышел из-под кайфа со времени нашей
последней встречи. Впрочем, что-то в нем слегка изменилось - его обычная
веселая злость перешла в, скажем, злое веселье.
- Кто это такой?- Вова явно не любил не владеть обстановкой.
- Он из очень ограниченного,- я постучал по лбу,- контингента советских
войск в Афганистане. Шланг батальона. Наркоман. Уголовник. Клоун.
Жека оскаблился и представил Вове меня:
- Бывший студент. Бывший мент. Экзамены он сдавал хреново, а своих
боевых товарищей сдавал ништяк...
Вувос поскучнел и спросил меня:
- Слушай, а может вы в следующий раз разберетесь?
Жека великодушно махнул рукой:
- Ладно. Вольно. Я зла не помню. Скажите девочкам, что от меня, они вас
обслужат, как настоящих. А то они со своими присачковывают.
- А ты чего, секретарь парткома?- спросил Вувос.
- Не, скорее председатедь месткома,- доброжелательно объяснил Жека.-
Слежу, чтобы соблюдались права нелегально трудящихся.
- И много членов в этой твоей профорганизации?- нарочито небрежно
спросил я.
- Один,- сообщил Жека и заклекотал в восторге от самого себя.
- Слушай,- попросил Вова.- Давай что-нибудь делать. Или туда пошли, или
отсюда.
Вдруг Жека задумался:
- А я ведь вас так не пущу. Знаю я вас, олим. Покажите сначала деньги.
А еще лучше - заплатите мне вперед.
Вувос помотал головой и уставился на Жеку:
- Не-е, ты не в моем вкусе.
Алкогольный юмор Вовы оказался как раз на Жекином уровне, и тот с
удовольствием поклекотал. Затем сел на корточки у стены, закурил и произнес:
- Понял! Денег у вас нет. Работу здесь ищете? Хорошо, мне нужен
вышибала - ты наглый, ты подойдешь. А ты, мент, будешь отмывать полы. Пять
шекелей в час, плюс один за звание. Итого шесть. Бесэдэр?
- Нет,- сказал я смиренно.- Мне женщина нужна. Кира Бойко. Вот деньги,
видишь?
Жека доверчиво протянул руку:
- Давай. Второй этаж налево, третья дверь.
Я спрятал кровные шекели в карман и потянул Вову к двери, но тот
упирался.
- Ну и не надо,- лениво сказал Жека.- Все равно ее сейчас на месте нет.
- Как это нет?!- я почувствовал себя, как в ГУМе, когда перед носом
кончился товар.- А где она?!
- Пошли отсюда,- сказал Вова, но теперь уперся я.
Жека долго смотрел на меня, похихикивая, наконец снизошел:
- Она в командировке. А у тебя хороший вкус. Только теперь она не Кира.
А Линда. Артистический псевдоним, понял? А откуда у тебя лишние деньги? Ты
же ничего не умеешь делать такого, за что в этой стране лишние деньги дают.
Старух трахаешь, что ли?
И тут за меня неожиданно оскорбился Вувос:
- Как разговариваешь с израильским полицейским, скотина?!
"Сам ты скотина,- грустно подумал я.- Испортил мне всю игру. Фиг он
теперь расколется."
Жека присвистнул и даже приподнялся, но потом отмахнулся:
- Не мети пургу. Нехорошо, парень, ватика[37] обманывать. Наших ментов
в их ментуру не берут. Вернее, теперь уже их ментов - в нашу.
- Ладно,- оборвал я,- куда вы Линду командировали?
Жека пожал плечами:
- Да далеко.
- Это что ж такое!- сокрушался Вова, тяжело глядя на Жеку.- Везде
собачье дерьмо.
- В Эйлат или на север?- настаивал я.- Куда далеко?
Мимо нас прошли веселые, беззаботные, англоязычные. Мы втроем проводили
их завистливыми взглядами.
- Отвали!- ответил Жека.- Если ты мент, то предъяви ксиву, и поговорим
официально, на государственном языке - хоть на иврите, хоть на арабском. И
это было бы даже неплохо - нам свои люди в миштаре во как нужны! Местные
слишком дорого обходятся. А тебя по дешевке купить можно...
Я вытащил удостоверение и ткнул ему в вытянувшуюся морду.
- Бога нет!- сказал Жека.- Какая у вас, ментов, транснациональная
мафия!..
Что ты хочешь?
- Киру Бойко.
Жека облизнул тонкие капризные губы:
- Нет ее в Израиле сейчас, товарищ.
- Где она?
- Далеко она.
- Точнее?
- Очень далеко.
Вувос затейливо выматерился. Я подошел к Жеке, присел рядом и внятно
сказал:
- Страна, город, адрес.
- Ты просишь невозможное!- взвыл Жека.- И все равно зря! Никакой тебе
адрес не поможет, потому что там и с адресом не достать! Ты пойми, она так
далеко, что дальше не бывает.
Вовина матерная конструкция материализовалась и обрушилась через мое
плечо на Жекину челюсть.
- Прекрати!- заорал я.
- Козел!- проорал мне в ответ Вова.
Жека покорно сполз на асфальт и, кажется, собирался отключиться. Я
поднял его "за грудки" и встряхнул:
- Где?! Где далеко? В Америке?
- Дальше!- ненавидяще прохрипел он.
- В Австралии?
- Еще дальше!- Жека отвечал, как посылал туда меня.
- Оба козлы!- сумрачно сообщил Вувос и ушел.
- Сейчас тебе будет еще хуже, чем у тебя с географией,- честно сказал я
Жеке.- Дальше Австралии уже не бывает. Там уже вечные льды и пингвины.
Жека неожиданно хихикнул:
- Дурак ты! Оле! Разве на Ближнем Востоке расстояние в километрах
меряют? Если в километрах, то Америка дальше, чем Совок. А достанешь ты ее в
Совке?
- Она не в Совке,- сказал я.
- Не в Совке,- согласился Жека.- Еще дальше.
Мое лицо стало достаточно красноречивым.
- Ну ты меня запарил! В Саудовской Аравии она!- вздохнул Жека.- Но я
тебе этого не говорил, учти! Мы ее в аренду сдали. Принцу одному в гарем...
Не смотри на меня так!- заорал он.- Я не вру! Ты же ни хрена тут не знаешь,
это обычные дела! У них нефтедоллары, у нас - белые женщины... Не смотри
так, говорю! Она сама захотела, никто ее не заставлял!
Я молчал.
- Отпусти!!! Она скоро вернется!.. Она не могла тебе ничего сказать!
Дала подписку о неразглашении!
"Спокойно,- сказал я себе,- это слишком безумно, чтобы быть полной
ложью...
Я же ничего тут не знаю..."
Я отпустил Жеку и, улыбаясь, спросил:
- Как она туда попала, сынок?
- Как все,- улыбнулся он мне в ответ.- Через Иорданию. Знаток
географии, а спрашиваешь.
Я попытался представить красивую женщину, походкой манекенщицы топающую
по барханам. Нет, моего алкогольного опьянения для такого миража не хватало.
Требовалось наркотическое.
- Через границу ты ее провожал?- понимающе спросил я.
- Что я, дурак?- обиделся Жека.- У меня свой бизнес, мне чужого не
надо. Там своя эстафета... Что ты так на меня смотришь? Ведь даже террористы
оттуда проходят. А отсюда - туда, вообще делать нечего! С полным комфортом,
на верблюде. В парандже... Да не улыбайся ты так паскудно, вернется она
скоро... А зачем она тебе, любовь, что ли? Или для карьеры?
- Прекрати балаган!- устало сказал я.- Если бы границы охранялись так,
как ты поешь, мы бы в день по дюжине терактов имели.
- Прекращаю,- согласился Жека.- За подробностями обращайся в Мосад. Сам
понимаешь, без покровительства спецслужб такие дела не делаются, все как в
Совке. Стране нужны осведомители в гаремах арабских принцев - война на носу!
А я правда больше ничего не знаю.
Любой бред должен быть доведен до логического конца, поэтому я спрсил:
- Ты говоришь, что она скоро вернется... Когда именно.
- На днях,- пожал плечами Жека.
- Адрес!
- Да нету у нее постоянного адреса. Ты оставь свой телефон, я тебе
сообщу.
И ей передам... что ей передать?
- Твой адрес.
Жека поскучнел.
- У меня тоже нет постоянного адреса. Не лезь в мои дела, тебе же лучше
будет.
- Гражданин,- пророкотал я,- предъявите документики.
Жека тоскливо посмотрел на небо и сообщил в сторону:
- При себе теудат зеут не ношу-с! Дозвольте, гражданин начальник, за
ним домой съездить.
- А катись!- в сердцах сказал я.
Подозрительно озираясь, зашагал Жека к еще не старому "Вольво", чтобы
выполнить мое пожелание. А я завернул за угол, открыл дверцу новенькой
"Субару", плюхнулся рядом, отодрал у водителя усы и распорядился:
- Кадима[38], Мики! Вон за тем "Вольво". Хорошая машина у твоей хаверы!
Усы я переклеил себе.
"Я ПОВЕРНУЛ ГЛАЗА ЗРАЧКАМИ В ДУШУ..."
Чем больше я мерз под Жекинымы окнами, тем более идиотскими казались
мне все его восточные сказки. Ясно было, что "щелкнувшись", он может
заплетать сюжет не хуже Шахерезады, и к одной такой ночи вполне могла
добавиться еще тысяча.
Но единственный шанс найти убийцу не в собственной семье был в
исколотых руках этого подонка, достаточно опытного, чтобы отсиживаться
сейчас не в собственной берлоге. А терять его я не мог себе позволить. Кроме
того, как ни крути, наркотики проходят через ливанскую границу куда успешнее
террористов. А ее стерегут уж куда лучше иорданской. Пожалуй, верблюда с
Кирой Бойко легче пропихнуть через иорданскую границу, чем ампулу через
ливанскую...
...Сильно после полуночи началась цепная реакция зажигания окон. Из
них, усиливаясь с каждым новым окном, неслись тревожные телевизионные
голоса. И когда они, накопившись, переступили порог моего восприятия, я
понял: в Ираке началось.
x x x
На работу я проспал. Что по законам военного времени делают здесь с
опоздавшими на ответственную работу, я не знал и был готов к худшему. Но
всем было совершенно не до меня. Казалось, миштару переключили с 33-х на 78
оборотов. Смысл инструкций-скороговорок ускользал. На иврит-"каля[39]" никто
почему-то больше со мной не разговаривал, зато и ни одним "савланутом" или
"ихье-бесэдором"[40] не попотчевали. А вместо привычного "леат-леат"[41] то
и дело слышалось "маэр-маэр"[42].
Наконец в сортире я узрел свое подлинное лицо. Бедные коллеги! Весь
день перед ними маячила небритая харя с выпученными от непонимания и
красными от недосыпания глазами. Поэтому, когда меня отправили то ли под
домашний арест, то ли на домашнее дежурство, короче "домой и безвылазно до
утра", я их понял.
Дома я наконец-то реализовал свои амбиции - лишил тещу персональной
