Государственное политическое управление при Народном комиссариате внутренних
дел (НКВД) РСФСР. Создано в 1922 г. при реорганизации Всероссийской
чрезвычайной комиссии (ВЧК) как орган охраны государственной безопасности;
фактически выполняло функции политической полиции. Термин "ГПУ" сохранялся в
бытовой речи для обозначения аналогичных организаций при их неоднократных
преобразованиях в 20--40-е годы. Гестапо -- Geheime staatspolizei (нем.),
тайная государственная полиция. Создана в Германии с приходом Гитлера к
власти. После крушения нацизма была признана Международным военным трибуналом
преступной организацией.]
Британские сторонники социализации и бюрократизации прекрасно осознают -- не
хуже, чем большевики и нацисты -- тот факт, что при свободе слова и мысли они
никогда не достигнут своих целей. Профессор Гарольд Ласки [Ласки Гарольд
Джозеф (1893--1950) -- одни из теоретиков "демократического социализма", с
1936 по 1949 г. член исполкома английской Лейбористской партии] достаточно
откровенно заявляет, что для обеспечения перехода к социализму необходимо
ограничить власть парламента . Сэр Стаффорд Криппс,
излюбленный кандидат самозваных либералов на пост премьер-министра, предложил
некий "Акт о планировании и предоставлении чрезвычайных полномочий", который,
будучи однажды принят парламентом, не мог бы подлежать обсуждению или, тем
более, отмене. [Криппс Ричард Стаффорд (1889--1952) -- английский
государственный деятель: с 1931 по 1950 г. занимал министерские посты. В
тридцатые годы -- лидер левого крыла лейбористов. Ратовал за единый фронт с
коммунистами, за что был исключен из лейбористской партии в 1939 г.
(восстановили в 1945 г).] Посредством такого акта, который должен был бы
носить весьма общий характер и оставлять все "частности" на усмотрение
Кабинета министров, правительство наделялось бы абсолютными правами. Его
распоряжения и декреты никогда не должны были бы рассматриваться парламентом;
нельзя было бы и прибегнуть к суду. На все должности следовало бы назначить
"верных членов партии", "лиц известных своими социалистическими убеждениями"
<см. блестящую статью Джеймса Траслоу Адамса "Плановики видят, куда ведет
планирование" (James Truslow Adams, Planners See Where Planning Leads, -- In:
"Barron's National Business and Financial Weekly", January 31, 1944. p. 3)>.
Британский "Совет священнослужителей за общественную собственность" в брошюре,
предисловие к которой написал епископ Брадфордский, заявляет, что установление
подлинного и перманентного социализма требует, "чтобы вся принципиальная
оппозиция была ликвидирована, то есть сделана политически пассивной,
посредством лишения избирательных прав и, если необходимо, заключения в
тюрьму" <Джеймс Траслоу Адамс, указан. соч.>. Профессор Джоан Ро6инсон из
Кембриджского университета, занимающая среди лидеров кейнсианской школы второе
место после самого лорда Кейнса, проявляет такую же нетерпимость в своем
рвении воплотить социализм в жизнь. [Кейнс Джон Мейнард (1883--1946) --
английский экономист, основоположник одной из наиболее влиятельных концепций
XX века, получившей его имя. По Кейнсу, для предотвращения кризисов,
поддержания эффективного спроса и полной занятости рабочей силы требуется
активное государственное воздействие на хозяйство через заказы, налоги,
регулируемую инфляцию и т. д. Робинсон Джоан Вайолетт (1903--1983) --
английский экономист, последователь Кейнса. В начале 30-х годов выдвинула
теорию несовершенной конкуренции, согласно которой возникновение монополий
привело к нарушению действия стихийных регуляторов экономики, вследствие чего
становится необходимостью государственное вмешательство в хозяйственную
жизнь.] По ее мнению, "понятие свободы весьма неопределенно". "Полная свобода
слова может быть без опасений разрешена только тогда, когда не существует
серьезных врагов, внешних и внутренних". Миссис Робинсон опасается не только
независимых церквей, университетов, научных обществ и издательств, но также и
независимых театров и филармонических обществ. Все подобные институты,
утверждает она, могут быть разрешены только "при условии, что режим чувствует
себя достаточно уверенно, чтобы решиться допустить критику". А другой
прославленный защитник коллективизма в Великобритании Дж. Кроусер не
останавливается даже перед воспеванием благ инквизиции . Как жаль, что Стюарты не
дожили до торжества своих принципов! [Представители шотландской и английской
королевской династии Стюарты отличались католическим фанатизмом. Превратить
католицизм в государственную религию пытался, в частности, Яков II Стюарт --
последний король-католик, сместивший со всех сколько- нибудь значительных
государственных должностей инаковерующих.]
Таким образом, наиболее выдающиеся защитники социализма косвенно признают, что
их убеждения и замыслы не могут выдержать критики со стороны экономической
науки и поэтому в свободном обществе обречены на провал.
Поскольку, к счастью, на земле еще остается несколько свободных стран,
существует еще и надежда на восстановление истины.
Простой гражданин против профессионального пропагандиста бюрократизации
ЦЕЛЬЮ популяризации экономических исследований не является превращение каждого
человека в экономиста. Идея состоит в том, чтобы подготовить его к выполнению
гражданских функций в общественной жизни.
Конфликт между капитализмом и тоталитаризмом, от исхода которого зависит
судьба цивилизации, не будет разрешен гражданскими войнами и революциями. Это
война идей. Общественное мнение определит победу и поражение.
Где бы и когда бы люди ни встречались для обсуждения проблем своего
муниципалитета, штата или страны, общественное мнение при этом постоянно
эволюционирует или изменяется, каким бы незначительным ни был непосредственный
предмет обсуждения. На общественное мнение оказывает влияние все, что
говорится или происходит при сделках между покупателями и продавцами,
работодателями и наемными работниками, кредиторами и должниками. Общественное
мнение формируется дебатами в бесчисленных представительных органах, комитетах
и комиссиях, ассоциациях и клубах, редакционными статьями и письмами
редактору, выступлениями адвокатов и решениями судей.
Во всех этих дискуссиях профессионалы имеют преимущество перед
неспециалистами. Перевес всегда на стороне тех, кто посвящает все свои усилия
только одному делу. Хотя они не обязательно являются настоящими знатоками и,
конечно же, часто бывают ничуть не умнее любителей, они пользуются
преимуществами положения специалистов. Их полемические приемы, равно как и их
подготовка более совершенны. Они приходят на встречи, отдохнувшими умом и
телом, а не уставшими после долгого рабочего дня, как любители.
Далее, почти все эти профессионалы -- усердные адвокаты бюрократизма и
социализма. Это, прежде всего, масса работников правительственных учреждений и
пропагандистских служб различных партий. Это преподаватели разных высших
учебных заведений, где на полном серьезе признание бюрократического,
социалистического или марксистского радикализма считается штемпелем,
удостоверяющим научное совершенство. Это издатели и сотрудники "прогрессивных"
газет и журналов, профсоюзные руководители и организаторы, и, наконец, досужие
честолюбцы, жаждущие попасть в газетные заголовки в выразительном радикальном
образе. Обыкновенный бизнесмен, юрист или живущий на заработную плату -- не из
их компании.
Неспециалист может блестяще доказать свое утверждение. Но это бесполезно.
Потому что его противник, воплощающий все величие своей должности или
профессорского звания, крикнет ему в ответ: "Ошибочность доводов этого
джентельмена уже давно вскрыта известными немецкими профессорами Майером,
Мюллером и Шмидтом. Только идиот может все еще придерживаться этих устаревших
и ни на что не годных идей". Неспециалист будет дискредитирован в глазах
присутствующих, которые безгранично верят в профессиональную непогрешимость.
Он не знает, как отвечать. Он никогда не слышал имен этих выдающихся немецких
профессоров. Поэтому он не знает, что их книги -- это просто вздор и чепуха, и
что они и не затрагивали поставленных их проблем. Он может узнать об этом
позже. Но это не изменит того факта, что в споре он потерпел поражение.
Или же неспециалист может умело доказать неосуществимость какого-либо
предложенного проекта. Тогда профессионал возразит: "Этот джентельмен
настолько невежествен, что не знает о том, что предложенный план прекрасно
удался в социалистической Швеции или красной Вене". И вновь нашего
непрофессионала заставят замолчать. Откуда он может знать, что почти все
англоязычные книги о Швеции и Вене являются продуктами пропаганды, серьезно
искажающими факты? У него не было возможности получить достоверную информацию
из первоисточников.
Вершиной ораторского искусства профессионалов, конечно, всегда является
упоминание о России, рае для рабочих и крестьян. На протяжении почти тридцати
лет в Россию допускались только коммунисты-фанатики и попутчики. Их рассказы
представляют собой некритическое восхваление Советов, часть из них в высшей
степени недобросовестны, остальные наивны в своей детской доверчивости. Весьма
обнадеживающим является то, что некоторые из этих попутчиков оставили в России
свои просоветские симпатии и, вернувшись домой, опубликовали не прикрашенные
описания. Но профессионалы легко разделываются с такими книгами, называя их
авторов "фашистами".
Что действительно необходимо, так это подготовить лидеров гражданского
движения для таких встреч с профессиональными проповедниками бюрократизации и
социализации. Безнадежно пытаться остановить тенденцию к бюрократизации,
просто выражая возмущение и ностальгически прославляя старые добрые времена.
Эти старые времена были не так хороши, как кажется некоторым нашим
современникам. Действительно замечательно в них было то, что в их основе
лежала тенденция к усовершенствованию, присущая системе свободной рыночной
экономики. Тогда не верили в божественность государства. В этом было величие
тех времен.
Наиболее пагубным последствием отвращения среднего гражданина к серьезным
занятиям экономическими проблемами является его готовность поддержать
программу компромисса. Он смотрит на конфликт между капитализмом и социализмом
так, как будто бы это была ссора между двумя группами -- трудом и капиталом --
каждая из которых требует для себя все, что является предметом разногласий.
Поскольку сам он не готов оценить достоинства доводов, выдвигаемых каждой из
сторон, он думает, что справедливым решением спора было бы полюбовное
соглашение: каждый претендент должен получить часть того, на что он
претендует. Таким образом завоевала престиж программа государственного
вмешательства в бизнес. Не должно быть ни полного капитализма, ни полного
социализма, а должно быть что-то между ними, средний путь. Эта третья система,
утверждают ее сторонники, должна представлять собой капитализм, регулируемый и
регламентируемый государственным вмешательством в бизнес. Но это
государственное вмешательство не должно превращаться в полный государственный
контроль над всеми сферами экономической деятельности; оно должно
ограничиваться устранением особенно предосудительных эксцессов капитализма, не
подавляя полностью предпринимательской активности. Таким образом возникнет
