искусство, что уж тут поделать...
- Принцессу не есть, - робко напомнил Виктор.
- Ладно, - махнул рукой людоед. - Режьте баранов, - распорядился он
мужику, старательно сматывавшему пленки и укладывающему их в футляры,
обтянутые змеиной кожей. - Но только это ещё не конец, только ты мне завтра
ещё споёшь. Да что споёшь! Ты мне завтра целый концерт организуешь.
Рот Виктора автоматически раскрылся, готовый выплеснуть поток возражений.
Проницательный взор людоеда моментально углядел надвигающуюся опасность и
пресёк её в самом корне.
- А то съем, - пообещал он.
И поток возражений так и остался невысказанным...
... Поток контролируемых и неконтролируемых желаний ежечасно, ежеминутно,
ежесекундно несёт нас по жизни. Этот процесс вместили и достойно отразили в
себе строчки великого поэта, звучащие в сердцах миллионов: Желай - всегда,
желай - везде, до дней последних донца. Желай! И никаких гвоздей... И
действительно, пока миллионы школьников заучивали и читали это стихотворение
наизусть, их родители, зайдя в учреждение под скромным названием
Хозяйственные товары не могли обнаружить там никаких гвоздей, сметенных с
прилавков всеохватывающей силой желания. Люди, помнящие суровый процесс
поиска требуемых хозпринадлежностей, и сейчас недовольно хмурятся. Однако,
не стоит упускать тот факт, что отсутствие гвоздей в одном из магазинов
спасло большеухого друга весёлого крокодила Гены от мучительного прибивания
к стене по той простой причине, что обладатель больших ушей никак не мог
избавиться от трансвенерианского акцента при произношении слова Апельсины.
Да что там говорить. Родись этот великий поэт примерно две тысячи лет назад
и попади его стихотворение в школьную программу уже в те времена, кто знает,
может вся человеческая история пошла бы по иному пути...
... Утром Виктору долго спать не дали. Сначала в покой протиснулся низкий
согбенный лохматый и нечёсанный субъект неопределённого возраста.
- Уплатить бы надо, - заявил он с настойчивыми нотками.
- За что? - не понял Виктор.
- Чтобы промысел хорошо шёл, - пояснил незнакомец. - Мы, колдуны, тут со
всех собираем. И со знахарей, и с певцов, и с предсказателей погоды.
- А зачем? - удивился Виктор.
Колдун хмуро посмотрел на него непонимающим, но крайне суровым взглядом.
Видя, что Виктор не лезет за кошельком, он уныло произнес.
- Положено.
- Кем положено? - не сдавался Виктор.
- Не будешь! - прорвало колдуна, - не будешь платить?! Не хочешь, так и
скажи!
Только я тебя предупреждал!
Он плюнул и покинул покои. Озадаченный Виктор откинулся на подушки, но
сон как рукой сняло. Не прошло и пяти минут, как в дверь, опять-таки без
предупреждения, по-хозяйски ввалился вчерашний мужичок с огромным тазом, в
котором плескалась вода, и безразмерным полотенцем.
- Умываться, - заявил он беспрекословным тоном, и Виктор полез из под
одеяла.
После того, как Виктор вытер раскрасневшееся лицо мягкой материей,
мужичок придирчиво оглядел его со всех сторон и спросил:
- Бриться будем?
Виктор подергал за мягкий пух на подбородке, который никак не желал
трансформироваться в приличную бороду, и отрицательно замотал головой.
- Вот и хорошо, - обрадовался утренний гость и покинул покои будущей
звезды эстрады.
Через полчаса всех собрали на завтрак. Принцесса выспалась и похорошела.
Придворные совсем уже было успокоились и даже начали организовывать
хозяина замка на охоту. Тот призадумался, с отвращением жуя прожаренное
ребро барашка, но так и не решился.
- Делов много, - заявил он. - Да и концерт на вечер намечен.
После завтрака все придворные, за исключением принцессы и Виктора,
поехали на пикничок к ближайшему озеру, пообещав вернуться к концерту.
Принцесса удобно устроилась на балконе, где изучала толстенную рукописную
книгу. Виктор принялся с ужасом наблюдать, как в огромном зале сколачивается
сцена, на которую по мере заполнения помоста водружаются горы электронной,
невесть откуда взявшейся техники. Процессом руководил небритый лохматый
человек с подвязанными чёрной лентой волосами. Он с видом специалиста
двигался по сцене, ловко перебирая худющими длинными ногами. Наконец,
Виктору удалось наткнуться на людоеда.
- Я это... не знаю... в общем... не смогу... - слова застряли в горле и
ему только удалось махнуть рукой на все увеличивающуюся гору усилителей,
микшеров и динамиков.
- Не боись, - успокоил его людоед. - Вон Толян. Он нам весь музон
обеспечит, - узловатый палец проткнул воздух в направлении длинноволосого. -
Я его в долю уже взял, - закончил хозяин замка проникновенно-добрым голосом.
- Главное, голосом не подведи.
К вечеру весь огромный зал был заполнен до предела. Те, кому не хватило
места на широких дубовых скамьях, сиротливо жались возле стен,
переругивались, но не уходили. Увидеть великого певца для неизбалованных
изысканными зрелищами крестьян и ремесленников значило не меньше, чем
прожить долгую и достойную жизнь. В отдельной ложе на возвышении сидели все
дальние родственники хозяина замка и их соседи. Они мрачно косились на
гудящий зал и отчаянно завидовали. Не каждый непутёвый братец, не съевший за
всю жизнь ни одной принцессы, мог удивить чем-то невообразимым.
Виктор с ужасом взирал на происходящее из-за занавеса. Волнение не давало
ему даже сидеть на месте. Что теперь ему предстоит? Так просто выйти и
запеть? Перед такой толпой? Это казалось чем-то сверхестественным.
Лихорадочный взгляд перескакивал с одного предмета на другой, пока не
остановился на глашатае, сидевшев на задворках сцены и усердно начищавшим
свое орудие труда. Рядом с ним расположилась вместительная, почти что полная
кружка с пивом, напоминающая прозрачный бочонок. Верная мысль мелькнула в
голове Виктора, а в следующую секунду ноги несли его к обладателю голосистой
трубы.
- Слушай, - проорал Виктор, едва сдерживая эмоции.
Глашатай заинтересованно уставился на него.
- Хочешь со мной выступать?
Озорные огоньки в глазах глашатая потухли.
- Куда уж нам, - сказал он с рассудительной обидой. - Мы люди простые,
звёзд с неба не хватаем, соловьями не заливаемся.
- Не в том дело, - оборвал его Виктор, опасаясь утерять удачную идею. -
Чем ты занимаешься в рабочее время?
Вопрос поверг глашатая в замешательство.
- Ну, у меня такая работа, что требует не... - протянул он, а потом
взорвался. - Что, даже нельзя пивка попить? Сразу работа, да работа. Да
может в те редкие минуты, когда я провозглашаю королевские указы, у меня
душа горит. Я в это дело всего себя вкладываю, чтобы люди поверили.
- Это мне и нужно, - оборвал горячий порыв Виктор. - Сможешь ли ты так
объявить мой выход, чтобы люди поверили, что к ним явился действительно
великий певец?
Глашатай встал в презрительно-обиженную позу.
- Что же мы совсем уже уважение к себе потеряли? - вопрошающе произнес
он. - Что же нам зря ежегодное жалование капает?
- Отлично, - успокоил его Виктор. - Тогда возвести обо мне так, чтобы
даже я уверился в своей исключительности.
- Будет, - с деловым видом кивнул глашатай. - Только смотри, больше
никого, я сам...
- Разумееется, - кивнул Виктор, у которого на примете вообще никого не
было. - Но если подведёшь...
- Ни в коем разе, - уверил его глашатай и, озарённый, убежал готовиться.
До начала концерта оставалось четыре с половиной минуты.
9. Кавалер скрещённых косточек.
Капитан нахмурился. Он машинально вынул спичку из коробка, переломил ее и
швырнул на стол.
- Послушать вас, Зайцев, - не человек вы, а прямо голубь. Хотелось бы
мне, чтобы вы таким голубем стали. Да не получается...
... И в ту же секунду с пола взвился белый голубь.
(Юрий Томин Шёл по городу волшебник) Кроме наличия силы желания и её
величины нельзя не учитывать её направление.
Субъект, возжелавший построить прекрасный каменный дом и ежедневно
выходящий для этого к местному болоту, чтобы поковыряться в трясине большой
совковой лопатой, имеет довольно значительную силу желания, но прикладывает
её не в том направлении, ибо совковая лопата применима и к рытью котлована
для закладки фундамента того самого желанного дома. Хотя направление - штука
неимоверно тонкая. И никто не может поручиться, что не найдутся силы,
которые восхищенные столь странным и удивительным хобби, безвозмездно
выстроят требуемое строение в соответствии с требованиями, указанными в
типовой заявке для исполнения желаний.
В связи с вышеизложенным видно, что сила желания должна быть направлена к
объекту желания. Или к тем составляющим, которые могут вывести желающего на
объект желания любыми кратчайшими путями. Известно также, что кратчайшим
путем к объекту желания далеко не всегда является прямая. Для примера
возьмем процесс создание семьи, где за желающего примем субъекта мужского
пола, за объект желания восхитительную особу, которую данный субъект увидал,
и процесс бракосочетания, который данный субъект намеревается претворить в
жизнь совместно с выбранной для этого особой.
Кратчайший путь заключается в подбегании к объекту желания, выплескивании
эмоций типа Дорогая, увидев Вас, я понял - вот Та, которую ждал всю жизнь.
Давайте распишемся. По возможности, немедленно. И увлечении ошеломлённого
такой постановкой вопроса объекта в сторону гражданского заведения,
призванного узаконить процесс, пока объект не опомнился и не начал оказывать
видимое сопротивление. Такой подход приносит свои плоды довольно редко.
Обычным путем принято считать подготовку знакомства, включающую поиск
общих увлечений, приведение своего движимого и недвижимого имущества в
достойное состояние и создание жизненных ситуаций, при которых скрытые от
широкой общественности достоинства должны расцвести и произвести
неизгладимое впечатление. Одновременно с этим происходит процесс упрятывания
своих недостатков или выдачи их за те самые, долженствующие произвести
неизгладимое впечатление достоинства. Объект желания, тем временем, начинает
весьма запутанную игру, целью которой является объяснить желающему пару
существенных моментов. Первым делом показывается полное пренебрежение к
желающему и стойкое незамечание его положительных сторон. Из тайников
извлекаются бывшие поклонники с просроченным сроком годности, а объект
желания проявляет себя в роли великого полководца, стравливая интересы,
заключённые в собственной особе, между различными слоями населения. Если
желающий не собирается менять первую составляющую желания или, умудрившись
опытом, напрочь отказаться от второй, то начинается болезненный процесс
морального, а среди большинства высокоразвитых цивилизаций, и физического
устранения конкурентов. Как это ни покажется парадоксальным, сталкиваясь с
трудностями и преодолевая препятствия, сила желания только увеличивается. И
если процесс завершен для желающего благополучно, то сила его желания
находится на самом пике, а направление поменять невозможно. Беда заключается
в том, что на этот момент общие увлечения уже обговорены до последней
чёрточки, движимое и недвижимое имущество в связи с затянувшейся борьбой
пребывает в плачевном состоянии, а достоинства уже изучены окончательно и
занесены в ранг недостатков, внесенных в список для скорейшего искоренения.
И великий праздник, происходящий в том самом, вышеупомянутом гражданском
заведении, превращается в перемирие для подготовки новых этапов нескончаемой
борьбы между экс-желающим и той, которую он когда-то ласково и нежно называл
объектом желания.
А все дело в том, что сила желания изначально была приложена в
