- Ошибочное мнение! - заявил чёрный маг. - как только ты отвлекаешься от
поисков, тебя начинают захлестывать бытовые дела, срочные и неотложные
проблемы, текущие события. И оглянуться не успеешь, как поиски становятся
полузабытой детской сказкой, а круг, где пришлось затормозить, превращается
в объективную реальность. И вот ты уже живешь там и твёрдо знаешь, что все
остальные круги - как планеты недостижимых звёзд. Вроде бы они есть, но так
далеко, что не добраться. Да вроде бы и не нужно уже всё это.
Виктор вспомнил многочисленное население кругов, которое и словом не
обмолвилось об Орлике. Неужели и они были когда-то неистовыми изыскателями?
- Это очень просто - утратить цель существования, - добавил повар,
проглотив содержимое очередной ложки. - Бывают мгновения, когда видишь эту
цель столь ярко, как звёздную дорожку, ведущую к вершине всего сущего. Но
уже в следующую секунду тебя охватывает уверенность, что это всего лишь
яркая картинка. Ты начинаешь считать, что такое попросту невозможно. А на
следующий день картинка кажется для тебя совершеннейшей ерундой. В следующий
её приход ты опять проникаешься увиденной глубиной и думаешь, что вот теперь
то непременно начнешь жить по новому. Но прямо сейчас это почему-то не
получается. Предстоящие свершения откладываются на завтра, до понедельника
или после ремонта. Через год ты видишь эту картинку снова, с ужасом понимая,
что так ничего и не сделал для её воплощения. И тогда возникает великая и
нерушимая клятва в том, что с дороги не свернуть. Но не прошло и недели, как
дорога стелется уже где-то побоку, а ты снова влез куда-то в постороннее
место или потратил время на нечто совершенно бесполезное. И вдруг
обнаруживается, что время истекло окончательно, вся жизнь позади, а шанс
добраться упущен безвозвратно. Картинка так и осталась мечтой, но уже
хорошо, если те дела, из-за которых пришлось от неё отказаться, вызывают не
горечь, а гордость. А всё равно остается лёгкая зависть к тем немногим, кто
сумел не свернуть, не растратить и добраться.
От следующей ложки повар прикрыл глаза, удовлетворённо хмыкнул и сказал:
- Готово!
Все дружно вскочили на ноги и столпились возле костра, оттеснив Виктора,
принцессу и богатыря за пределы видимости общественного котелка. Наконец,
сквозь толпу продрался рыжий разбойник с котелком, ручку которого сжимали
два огрубевших пальца.
- Бывайте, - весело заявил он, лихо подмигнул, продавил небесную твердь и
исчез вместе с остальными, толпой повалившими за ним.
- Счастливо оставаться, - попрощался чёрный маг, замыкавший повеселевшую
демонстрацию.
Тройка путешественников осталась в одиночестве, если не считать тех
странных тварей, ухающих в сумерках. Сильный порыв ветра задул догоравший
костер и осенняя погода воцарилась в легендарном Промежутке, о котором
молчал даже Путеводитель по кругам. Виктор начал переживать.
- Слушай, - обратился он к богатырю. - Вот ты говорил, что мы можем
предположить существование такого времени четвертого круга, где Орлика уже
или ещё нет.
- Ну, - согласился или не согласился богатырь.
- Так почему бы нам не допустить, что мы попали в такие круги, где Орлика
попросту не планируется?
На удивление, богатырь не стал спорить с подобной постановкой задачи.
- А нам это выгодно? - ехидно улыбнулся он. - Считай, ты уже добрался
почти до пятого круга. Ещё немножко и ты пройдёшь шестой. А затем выйдешь из
кругов с пустыми руками. Что тогда скажешь тому, кто обещал отправить тебя
на Родину, если не предоставишь ему Орлика?
Виктор подавлено молчал. Ситуация, действительно получалась очень
неказистая.
- Холодно, - сказала принцесса, - пора отсюда выбираться.
- Давно пора, - кивнул богатырь. - Промежуток - не круги, Орлика здесь не
найдёшь. Тем более на таком ограниченном пространстве, каким располагает наш
любопытный друг.
Он снова ткнул Виктора в ногу. А Виктор неожиданно - впервые!!! - успел
увернуться. Настроение у него немедленно поползло вверх.
- Что за ограниченное пространство? - спроил он.
Богатырь привычно вздохнул и начал разъяснительную работу.
- Тебе Промежуток ничего не напоминает? - поинтересовался он.
- Ну, третий круг как будто бы, - сказал Виктор, мучительно подумав.
Больше всего не хотелось в очередной раз сверзиться в коварно подставленную
лужу с подачи богатыря, да ещё и в присутствии принцессы.
- Угу, - подтвердил богатырь. - А различия?
- Темно тут, - начал перечислять Виктор, - холодно, скучно, непонятно.
Впрочем, и на третьем круге тоже не все было понятно. Ага, ни золота нет, ни
мужчины, который его охранял.
- Ещё, - потребовал богатырь.
- А что ещё, - развел руками Виктор, - не знаю даже, что тут ещё. Ах, да,
мы не той дорогой пошли...
- Вот, - довольно прервал его богатырь. - Каким бы таинственным ни был
промежуток, он, как и круги, является отражением тебя самого. Погода не
солнечная, так и настроение по жизни у тебя не всегда радостное. Мужик с
золотом исчез, но, вдруг, это твой максимализм подрастерялся. А вот другая
дорога - это просто замечательно. Значит, ты умеешь менять свою судьбу, хотя
и на новом пути она у тебя крайне маленькая и незначительная.
Не мог богатырь обойтись без ложки дёгтя. Виктор скрипнул зубами и
поклялся отыскать Орлика раньше, чем богатырь. Потом он вспомнил людоеда,
уевшего всех своих родственников и поэтому безмерно торжествующего, и ему
стало нехорошо.
Прежде всего он решил действовать и сразу же двинулся вдоль небесной
тверди, постоянно проверяя её неприступность нежным касанием. Наконец,
небесная твердь уткнулась в забор, за которым видимо продолжалось то же
самое. Виктор вспомнил, что заборы в незнакомых местах пересекать крайне не
рекомендуется. Пришлось идти вдоль забора. Он восхищал своим ровненьким
совершенством, досочки были подогнаны одна к другой без малейшей кривизны, а
щели между ними скрывали изящные единообразные реечки. Только зелёная краска
успела то ли выцвести, то ли выгореть, и обсыпаться в некоторых самых видных
местах. Забор уперся в ряд гаражей. Ухающие твари покинули этот район и
изысканиям Виктора никто не мешал.
Виктор уже чувствовал, как они огибают гаражи, возвращаются на поле,
опускаются на землю и застывают в тревожной дрёме, так как уже использовали
единственно верную дорогу. Только он принялся размышлять, а была ли дорога
верной или единственной, как левая рука провалилась в тёмную узкую щель.
Виктор обрадовался. Во-первых, можно значительно сократить путь, прорвавшись
к полю напрямую. А во-вторых в такой тёмной щели непременно должно
обнаружиться сено, чтобы Виктору было мягко спать на печальном поле,
прислонившись к холодной стене гаража. Он втиснулся в узкое пространство и
начал пробираться все дальше и дальше. Щель никак не заканчивалась. Виктор
удивленно оглянулся назад. Светлая полоска, перекрытая вверху головой
принцессы, а внизу - богатырём, казалась невероятно далекой. Виктор
испугался, но почему-то принялся пробираться дальше всё более остервенело.
Шорохи за спиной удостоверили его, что богатырь и принцесса последовали за
ним. Со скоростью разогнавшегося горнолыжника Виктор вырвался на свободное
пространство и чуть не утонул в белых колышущихся волнах.
К тому времени, когда принцесса и богатырь присоединились к нему, Виктор
понял, что это всего лишь туман. Из белых клубящихся облаков выставлялась
каменная арка, ведущая в коридор, сложенный из серых неровных блоков. На
правой стойке красовалось гигантское объявление. Даже отсюда буквы вполне
читались и складывались в призыв: Все Наташи, Тани, Оли не шагайте больше к
школе и не прыгайте на воле во широком чистом поле. Вы сюда скорей бегите, к
центру тропочку найдите и меня, не медля, в центре Лабиринта разыщите. Под
этим лозунгом расположился портрет мордатого розовощекого субъекта с весьма
развитой мускулатурой. Принцесса заинтересовано оглядела красавца,
намеревавшегося осчастливить любую, кто проберётся к нему в центр неведомого
лабиринта.
- Враньё, - махнул рукой богатырь. - Как всегда одни обещания. Но верят,
и пробираются.
Пока они изучали объявление, обстановка слева заметно поменялась. Туман
начал исчезать, а на освободившееся место наплывало такое знакомое,
невыносимо скучное осеннее поле.
- Промежуток возвращается, - завопил богатырь. - Скорее в лабиринт.
Изыскатели проскочили под каменным сводом, когда тот уже начал колебаться
и растворяться в белесых волнах уносящегося тумана. Но коридор оказался
надежным и непоколебимым. Снаружи вход заволокла белая мутная пелена. Затем
она слилась цветом со стеной и превратилась в ещё один каменный фрагмент,
который немедленно был истыкан любопытными ручками богатыря.
- Ага, - сказал богатырь. - Ну теперь - порядок. Мы почти на месте.
Двинулись.
И он уверенно зашагал налево, туда, где должно расстилаться поле, но не
было ничего, кроме полутёмного сумеречного коридора, озарённого чем-то,
напоминающим лампы дневного света, упрятанные в каплеобразные футляры.
Мерцающие и чуть потрескивающие капли расстилались по неровному потолку,
медленно перетекая с места на место. Изредка какая-нибудь из них теряла
опору и скатывалась по влажной стене. Поблестев сквозь пыль неярким
мерцанием и ярко сверкнув в последний миг своего существования, она
превращалась в обычный камень - тёмную речную гальку, испачканную в пыли.
Шаги путешественников гулко разносились в каменных просторах. Частенько на
стенах обнаруживались те самые плакаты, призывавшие всех Наташ, Тань и Оль
не сворачивать с выбранного пути. Сырые пятна разъедали очертания букв и
уродовали обладателя призывной улыбки, но суть объявления оставалась ясной и
неизменной.
- Мы идём к центру? - поинтересовался Виктор.
- Вот ещё, - хмыкнул богатырь. - Тебя случайно не Наташей зовут?
- И не Таней, - напомнил ему Виктор.
- Значит Олей, - улыбнулся богатырь, - тогда тебе направо.
Справа время от времени мелькали тёмные проходы, ведущие в неизвестность.
- А мне можно к центру? - спросила принцесса.
Виктор донельзя испугался. Если такая очаровательная девушка покинет их,
то путешествие станет гораздо скучнее. Виктор начал подозревать, что Орлик
не занимает все его мысли и чаяния. Причём, уже довольно давно.
- Можно, - кивнул богатырь. - Тем более, ты Орлика не ищешь. Только
зачем?
Хочешь стать очередным пополнением гарема того, кто сидит в центре?
- А кто там сидит? - не удержался Виктор, желая отвратить прекрасную
принцессу от столь опрометчивого поступка. Тем более, что принцессу вовсе не
испугала перспектива угодить в гарем. А Виктор то зачем здесь? Что ж он,
совсем непримечательная фигура?
Нет, Виктор не желал оказаться во власти неведомых обстоятельств. Больше
всего он хотел сейчас, чтобы в глазах принцессы вспыхнули озорные огоньки.
Тогда он смело бы подошёл к той, кто вмещала все представления о его идеале
красоты. Он заглянул бы в глубины синих озёр глаз. Он тихонько бы провёл
пальцем по теплым изгибам щеки и подбородка. Он бесконечно любовался бы
строгими очертаниями прелестного носика. Он погрузил бы руки в водопад
шелковистых волос и ласково дунул бы в край высовающегося оттуда ушка. Он
осторожно дотронулся бы своими губами до ее алых кораллов. Он прижал бы
изящную фигурку к себе бережно-бережно, словно куколку, сотканную из
хрупких, но невероятно ценных бриллиантов. И позаботился, чтобы такое
положение дел продолжалось бы целую вечность.
Принцесса, самая настоящая принцесса в качестве спутницы жизни ему не
надоела бы никогда.
