-- Тоже сгодится. А логин-то для хода в сеть какой?-- сказал бандит с
немалым лязганьем усаживаясь перед компьютером и не замечая жалобных взглядов
хозяина квартиры.
"Господи, у него ж пальцы такие, что все клавиши высадят. Единственное, что
в этом доме приличного есть, и то надо разнести." Митя ощутил себя съедаемым
заживо.
-- А зачем вам?
-- Да не страшись ты, я все следы замету. Надобно на одном серверке
входящую почту просмотреть. "Ледоруб" со сниффером у меня имеются, так что от
тебя ничего не надобно. Ты диск-то почистил? А то ноне большие подкачки на
него будут...
Панцирный хакер прислонил топор, имеющий явные следы запекшейся крови, к
ножке стола и Митя вынужден был признаться:
-- Логин "мигалкин".
-- Пускай там Ерманик помудрит, а ты к нам иди, Галкин-Мигалкин,-- позвал
настоятельным тоном Путята Вышатич и поднес еще одну рюмку Мите, затем
обратился ко всем присутствующим.-- Теперь, господа мои, помянем всех тех, кто
сгинул на Сити и кто в престольном граде Рязани пал от рук поганых. А особливо
великого князя Юрия Ингваревича и князей Глеба Ингваревича и Федора Юрьевича.
Светлые были мужи, чуждые всяческому гнусномыслию, поэтому недолго мучились
под злыми татарскими саблями. А мы вот все живем своей худой жизнью, хоть и
не светлые, и не лучшие, и не справные...
Мите стало не по себе, голова закружилась, вернее все вокруг отправилось в
призрачный полет, словно стало плоским, бумажным. К обычному страху за свою
жизнь и имущество добавилось ощущение нереальности происходящего, Эти люди
были не только бандитами, но и опаснейшими параноиками, психами, подкованными
в истории. На их слабых мозгах явно проводились опыты в КГБ, там им втюхали
весь этот бред. Неизвестно какие цели преследовала спецслужба, но получился
образцовый союз меча и дебила.
-- Не думай, Митрий, что мы только на чужбинку рады. Мы не какие- нибудь там
охотники-собиратели-потрошители, как у вас там в учебниках напачкано. Эй,
Мал, тащи-ка сюда мех...
Плечистый мужик, не снимающий косматую медвежью голову, сбросил на стол
грязнущий козий мех, который заколыхался как живой.
Пришлось пить. Сладковато-сивушный вкус. Внезапно ударило в голову, да и
съеденный обед явно захотел выйти наружу и поздороваться с гостями.
-- Если честно, то рецепт мы у татарвы позаимствовали, в порядке
культурного обмена, так сказать. Это буза.-- пояснил Мал.
-- У татарвы бузу вы хоть культурно позаимствовали, а у меня квартиру
совершенно нецивилизованным средневековым образом, -- снова расхрабрился
"поплывший" Дмитрий.
Однако не рассвирепел Путята Вышатич, а стал рассказывать о причинах своего
с товарищами присутствия.
-- Нынче мы бывший колхозный рынок под себя берем, все перекупщики уже
разбежались, и он у тебя рядышком. Кафе "Метелица" и пиццерия, ети ее мать,
"Буратино" подписалась нам дань платить, так сказать, за защиту, а это
соседняя от тебя улица. Балаган с веселящими аттракционами, что на улице
Карлы Маркса, мы такоже собираемся брать, может даже приступом, и это
опять-таки недалече. У нас, понимаешь, замыслы широкие, и твоя халупа в их
середине, как пуп мира. Чего тут средневекового? Да ты не волнуйся, мы тебе
отстегивать будем, сытно и хорошо тебе станет.
-- Станешь большой и заметный, как аэродром, не такой сопляк как сейчас,--
добавил Мал, глядя на Митю как на мелкогабаритную собачонку вроде болонки.
-- Но это же моя квартира, приватизированная, и у меня на нее свои планы.--
тихо, но твердо молвил Митя.
-- А ты кто будешь?-- повысил голос высоченный бандит с белыми сильно
засаленными волосами,-- благородный муж, что ли? Чубайс тебе теремок дал, мы
взяли. На время. Понял, Митрий? Я, кстати, Ракша зовусь, с Ильмень-озера родом.
-- Фир лейк сторванн стендр линапалдр минум,-- сказал человек в рогатом
шлеме и ударил кулаком по столу. Сильно.
-- О чем это он?-- опешил Митя.
-- Эйнар -- скальд, то есть обязан все время страдать по юной деве, хотя он
только по старым блядям ходит,-- пояснил Ракша.
-- Смирись, тлен это все. И компьютер -- тление одно, ржавление. Толико
душа нетленна,-- сказал бандит с постным лицом и представился.- - Глеб я, божий
человек. Жил в пещере с костями праведников, ночевал во гробе, плоть
умерщвлял, с блудными призраками боролся.
В бессильной тоске Митя рухнул на диван и забормотал:
-- Послушайте, инок, этими праведными костями даже гвоздь не забьешь, а я
за свой ящик две тысячи кровных зеленых отдал, работает так, что душа
радуется ... Был заказ, договор. Были надежды на лучшее будущее. Все пошло
нафиг из-за этих незванных гостей, которые хуже татарина.
-- Чего растенался тут? Еще начни ручонки заламывать будто плакальщица.--
пристыдил его Путята.-- "Надежды на лучшее будущее" -- тьфу, сусло какое-то.
Да сейчас Ерманик домудрит и сдаст обратно твой счетный ящик, балуйся с ним,
если он для тебя бабы милее.
-- Как вы меня нашли, почему ко мне? Тут, возле рынка, квартир много.- -
воскликнул в патетическом отчаянии Митя.
-- Много-то много, а твоя горница лучшая. Когда ты сидюки на базаре
продавал, я тебе в рюкзак "жучок" подсадил -- простенький такой с
одновольтовой батареечкой. И следил с пеленгатором. Отпозиционировал тебя, а
потом еще за квартирой наблюдал. Что ты человек несемейный, бирюк, это нам
тоже пригодно, лишних глаз нет, никто тебя не хватится.
-- Я -- разведенный.-- с чувством собственного достоинства сообщил Митя.
-- Дак нам все равно, драпанула она от тебя иль не было ее вовсе. Главное,
нет у тебя хозяйки, а квартира вместительная.
Галкин понял, что столкнулся не с просто бандитами, а с бандитами
бездушными. То ли из-за нервов, то ли из-за бузы прихватило живот, но туалет
был нагло оккупирован захватчиками. И тогда Митя пустил в ход свой последний
козырь.
-- А если я милицию позову?
Козырь не произвел никакого впечатления.
-- Не успеешь, поскольку мы тебя немножко того,-- Путята вытащил на треть
свой меч, но голос его оставался покойным.-- Угостим слегонца по шее.
-- Разве что пукнуть поспеешь. Затем мы не милицию, а лекаря тебе вызовем.
Придет он, послушает, понюхает и в "причину кончины" запишет "падение головы с
шеи",-- неудачно пошутил рэкетир в медвежьей шапке по имени Еруслан.
-- А одному моему знакомому голову снесли, так она еще долго очами
хлопала,-- вспомнил беловолосый Ракша, который только что вышел из туалета,
явно не спустив воду.
Но Мите было не до этого, он представил свою отрубленную голову, озадаченно
хлопающую глазами, и практически остался без чувств.
Эйнар сочувственно положил тяжелую лапу на плечо Мити и сказал:
-- Гранд фак аф стод стундум стренгс.
-- Не нюнься, свет Митрий, горе твое невеликое.-- добавил неизменно
умиротворенный Путята.-- А вот представь себе княжество Рязань, год 6465 от
сотворения мира. Вокруг еще целые княжества стоят, князь Володимерский, от
которого подмоги мы не дождались, веселится покамест в хоромах своих
белокаменных, а у нас, у рязанцев, пустынь. Где дом был, там гроб, где пажить
-- прах один. На Сити богатыри лежат без погребения, их собрать из кусочков
сложнее, чем мозаику. И оплакивать их некому. На городе и селе все от младенца
до собаки иссечены, все разом к престолу царя небесного вознеслись, в райские
кущи очередью длинной выстроились...
Путята сделал паузу, чтобы выпить и крепко закусить, это он не забывал.
Затем продолжил с чавканьем:
-- ... Те, значит, на вечные отдых, а на земле нашей грешной несколько
тысяч остатних рязанцев спешат в леса, и, заметь, никакой им гуманитарной
помощи. Разбойники последнее отбирают, кружат как воронье, бабы с замерзшими
младенцами тащатся на север, оставляя кровавые следы на снегу. И ты знаешь,
даже в такой хреновой ситуации находились шутники, которые могли их за задницу
ущипнуть... А ты разнылся тут.
-- Да уж, бабы. Половина из них под татарами полежать успела,-- добавил
Ракша, гневно согнув ложку в узелок своими жилистыми пальцами.-- То-то я
смотрю народец нынешний, куда как невзрачен с виду, носы -- бульбочки, глаза
-- бусинки.
-- "Полежать". Тоже мне знаток. Татары разве полежать бабе дадут? Они ее в
позишн намбер три, то есть раком выставят... А может и мы, Митрий, пойдем
красных девок ловить.-- вдруг предложил Путята, подмигнув блеклым маленьким
глазом.-- Ибо... ибо передний конец заскучал. Евпраксия, понимаешь, уж никогда
меня не дождется. Да, впрочем, и тогда я ей особливо верность не хранил. Попу
грешно не молится, а вояке грех девку не заловить, если без призора ходит.
Особенно если вояка -- урка позорный. Все ясно, сам хочет кого-нибудь
изнасиловать, а на меня статью повесить, сообразил Митя. Если против воли, то
кому-то сесть придется. А за красную девку компартия строго спросит.
-- Зачем супротив воли?-- как будто удивился Путята.-- Чай не уроды,
полюбимся -- я, конечно, в основном про себя, а тебе еще подрасти не мешало бы.
И, получив дружеский шлепок по шее, Митя оказался на улице вместе с
человеком, у которого за спину закинут был меч, а на поясе висела смешная
штука, напоминающая яблоко на веревочке, но называемая кистенем. Разве что
шлем свой Путята оставил "дома".
-- Я тебе, Митя, вот что... Некоторые наши хотели тебя сразу порешить,
чтобы без лишних хлопот. Некоторые хотели рассказать все, проверить
впечатление и тоже чикнуть. Как раз рядом новый дом строят, цемента много --
лежи там в сохранности хоть до второго пришествия. Я был против. Я хотел по
чести. Рассказать тебе кое-что, чтобы ты мог присоединиться к нам по доброй
воле и своему разумению. А коли не присоединишься, тогда уж пеняй на себя...
Митя сглотнул набухший в горле комок и попробовал по-старинной китайской
психотехнологии "цигун" взять себя в руки.
-- Да что уж там рассказывать. Все и так понятно. Колхозный рынок и кафе
"Метелица" -- вот круг ваших интересов.
Путята слегка, но внушительно свел брови.
-- Ты уж нас, Митрий, совсем за какую-то шантрапу пузатую держишь. Мы
пришли к тебе с приветом, не за ради того, чтобы мелочь по карманам тырить.
Нам кирпичевский институт нужен.
И хотя в словах разбойничьего предводителя содержалась нешуточная угроза,
Митя не стерпел и почти что заорал:
-- Как это кирпичевский! Только не это! Это ж секретнейший центр
биотехнологических исследований. Его зеки при Берии строили, никто не выжил.
Да одного взгляда на него было достаточно, чтобы в ГБ загреметь.
-- Да нет уже ни Берии, ни КГБ, как нет Батыя и Малюты Скуратова. Все это
лишь буквицы в летописях. Палачи и невинноубиенные смешались во прахе.-- не
без удовольствия сказал Путята.-- Ну, коли девок красных пока не видно,
давай-ка пивком отоваримся, вон через дорогу круглосуточный лабаз стоит. У
нас, на древней Руси, пиво хуже было, с мутью какой-то, от которой дрист
случался, других же положительных изменений за истекшие века не вижу.
И он слегка потянул Митю за собой, отчего тот едва не спикировал носом в
грязь.
-- КГБ нет, а кирпичевская группировка есть, там половина бывших
гэбэшников.-- продолжал аргументировать Митя, хотя понимал, что этот маньяк
глух к доводам разума.
-- Да не думай ты о них, Митрий. Знаю я, что нынешнее племя -- трусливое,
все переживает, как бы чего не вышло. Как бы не заболеть, не заразиться, не
показаться дураком, не упасть в лужу, не обосраться. Если пакость творить, то
так, чтоб было шито-крыто. Однакож пустое это все. Царь Небесный свой счет
ведет. Хоть шито-крыто, а получишь свою долю, никуда не скроешься...
2. Боярыня
Круглосуточный магазин "Вечный кайф" располагался несколько левее и ниже
престижного ресторана "Боярыня". И когда Путята с Митей, изрядно оснастившись
пивом, вышли из дверей лавчонки, неподалеку от них остановился серебристый
авто баварского моторного завода, в просторечии БМВ, причем модели "740i".
