болота. Вот туда уже Митя не имел ни малейшего желания прогуляться.
Впрочем, и к церкви его сейчас особенно не манило, но после изнурительных
блужданий он претендовал на победу. Здесь он не должен был уступить и
сломаться, здесь обязан был выиграть.
Он спускался вниз с холма, а солнце карабкалось вверх, и слепило, и
выдавливало липкий пот из бровей, и какое-то марево поднималось над болотистой
местностью, той, что начиналась за церковью Параскевы Великомученицы.
А когда Митя добрался до гнилых пенечков, оставшихся от кладбищенских
крестов, из болотного марева появилась кошмарная фигура демона и
путешественник, ахнув, попятился назад.
Спустя полминуты фигура приобрела не менее жуткие очертания всадника на коне
и у Мити защемило сердце. Это ж один из тех "конных", о которых лопотала
бабка. А они если и не грабят, то что-то все равно делают нехорошее. Иначе
зачем им обитать в этом гиблом месте?
Всадник явно заметил его, и да, да, направился к нему погоняя своего
гнедого. В руках у него что-то длинное, жердина не жердина, а пожалуй даже
копье. Солнце горит огнем на шлеме и на острие...
Митя бросился наутек, если точнее, вверх по склону холма. Сейчас сквозь хрип
своего горла -- чертова слизь и не сплюнуть никак -- он все явственнее слышал
стук копыт.
Сердце уже и так вылетает наружу, сбросить этот сраный рюкзак, пусть там и
книжка с дарственной надписью знаменитого киберпанка, и палка не менее
знаменитой финской салями. Да ну его, киберпанка в задницу, когда тебя хотят
нанизать на вертел...
На вершине холма Митя остановился, потому что ноги не желали уже слушать
никаких команд и понуканий. Остановился и обернулся, желая принять удар копья
не в спину и, само собой, не пониже ее, а в грудь. Однако же, радость-то какая,
всадник остался далеко позади. Если точнее, он спешился и энергично потрошил
кинутый Дмитрием рюкзак. С таким же остервенением гиены терзают свою нечестную
добычу...
III. Рэкет в стиле ретро
Речку обратно Галкин перешел уже без особых трудов, какие уж труды без
рюкзака, да и не казалась она препятствием после всего пережитого в Калище, а
спустя полчаса добрался до грунтовой сельской дороги. Если точнее до автобусной
остановки. И если верить сильно выцветшему расписанию, автобус сегодня еще
должен был придти. Ну, а если не верить... Сюда Митя добирался на попутном
грузовичке, так что решил на попутке отсюда и убраться.
Митя растянулся на полусгнившей скамеечке, какое изнеможение в недавно
перенапрягшихся членах тела. Машину он услышит... услышит... хррр...
Всадник появился неожиданно, на этот раз без стука копыт.
Митя открыл глаза, когда конь уже склонял голову к травинкам, пробивающимся
из-под ножек скамейки и позвякивал бляшками сбруи. Всадник смотрел на Галкина
бесцветными неморгающими глазами из прорези в наличнике шлема и слегка двигал
усами под здоровенным как будто граненным носом. А затем бросил рюкзак прямо
на Дмитрия. Больно.
-- Нам чужого не надобно,-- солидно произнес всадник.-- Токмо из брехливой
книжицы пару страниц выдернул, дабы костерок запалить и портянки подсушить.
Но опытным глазом Митя сразу приметил, что в рюкзаке отсутствует и колбаса,
видимо она была посчитана общенародной, а свитер используется лошадкой как
потник. Однако сам всадник хранил верность своему наряду, весьма надо сказать,
своеобразному. Несмотря на недавнее посещение краеведческого музея Митя не мог
дать названий некоторым вещам, присутствующим на незнакомце.
Островерхий шлем, напоминающий по силуэту ракету, с наличником, наполовину
скрывавшим физиономию, однако открывающим буйные усы. Кольчуга поверх потертой
кожанки -- не сплошная, двумя полосами, которые скреплялись на боках ремешками,
а на плечах дополнялись своего рода стальными погонами. Поверх кольчуги еще
волчья шкура на манер гусарского ментика. Помимо широких штанов из какой-то
мешковины, всадник носил портянки, перевитые кожаными шнурками, а на ступнях
мокасины, если так можно выразиться. Большой нож в меховых ножнах на поясе,
тесак что ли, топорик еще висит особенный, вроде томогавка, моток сильно
волосатой веревки с железным шаром на конце, а за спиной два копья, длинное и
короткое. Какая-то еще прицеплена доска с ручками, будто даже щит, рукоять меча
из-за плеча выглядывает.
-- Автобуса я тут ни разу не видывал. Ино попутку собрался до завтрева
ждать?-- сказал всадник со странным акцентом, сильно "окая".-- Ежели пожелаешь,
на станцию подвезу. До нее, считай, три полета стрелы, умаешься топать. Да
садись, подвезу, фирма угощает.
-- Хорошо,-- еле слышно отозвался Митя, потому что терять было нечего. Этот
конный бандит мог в любой момент его зарезать, расчленить на органы,
расфасовать их по пакетам, наклеить ценники и скрыться обратно в свой туман.
-- Хор-о-шо. -- с лукавством и сильным оканьем повторил всадник.-- Язычник
ты что ли, раз Хора поминаешь. Хор ведь не славенский бог, а пришел к нам с
полуденной стороны, с египетского края земли. Хрестьянин при изъявлении
согласия должен молвить "ладно". Или на худой конец "окей". Да, однакож, какие
вы сейчас хрестьяне, богу не верите, хлеба не сеете...
"Уж не артист ли разрепетировался,-- подумал Дмитрий, покачиваясь за широкой
спиной всадника на крупе гнедого жеребца. -- Или же из телепередачи "Сам себе
режиссер". Ты начнешь психовать, а тут тебе как раз и запечатлеет съемочная
группа на потеху всей стране. Хотя есть вариант, что это сбежавший дурдомовец,
занявшийся самодеятельностью."
-- Меня Путята зовут,-- представился всадник,-- а конягу -- Буй.
-- Ну да, коротко и ясно. Очень приятно. "Вы бы с конягой могли бы спокойно
поменяться именами."
-- А невестушку мою звать Евпраксией, она тезка княгине.-- продолжал чудить
всадник.-- Вот приеду я к ней на побывку, а она мне споет:
"Ах, милый, милый тебя я не узнала, Когда приехал в отпуск ты, на боевом
коне, Как будто не тебя в усы я целовала, Как будто ты жених, жених не мне.
Ну, а мой конь талантливый ей тоже ответит:
Ах, здравствуй, здравствуй, моя ты дорогая, Молчишь, насупившись, а я же
слышу слово "нет", Как будто не твоя рука моим хвостом играла, Как будто не
чесала гриву, гриву мне.
И тут уж подключусь я:
Ну что ж, прощу обман, тебя я понимаю, Не вьется волос мой, не так уж ярок
взор, Эх, сапоги мои все пляски отплясали, И ждет меня в грядущем лишь позор,
позор.
-- Да вы точно артист,-- уличил Дмитрий. "Какой-нибудь дешевый
массовик-затейник из погорелого театра."
-- А как хочешь, так меня и почитай, я ж тебе не господин.
Через полчаса они и в самом деле оказались на станции. Помимо унылого
желтого барака, имеющего какое-то отношения к железнодорожному движению, здесь
был распахнутый торговый автофургончик, который предлагал почти все достижения
мировой цивилизации, от телевизора, подключащегося к Интернету через простую
электросеть, до таблеток, превращающих мужчину в женщину.
Митя с облегчением спрыгнул с коня, а Путята подъехал к фургону и, чуть
согнувшись, заглянул под козырек прилавка. Кучка бабушек прыснула в стороны, а
пухленькая продавщица отодвинулась от кассы, закусив сильно напомаженную
глянцевую губу.
-- Гой еси, Катенька. Аль не рада мне?-- игриво начал всадник свое толковище.
-- Как не радоваться, такой вы красивый приехали, Путята Вышатич,--
дисциплинированно отозвалась продавщица.
-- А про дары-гостинцы не забыла ли?
-- Забыла, забыла, мой хороший. То есть хозяин ничего не дал.
-- Ни денежной дани, ни припасов съестных?-- уточнил Путята.
-- Не-ет,-- продавщица мучительно наморщила лоб.-- Ну, может, сосисочки
возьмете?
-- Сосисочки смрадные, из гроба восставшие... Передай-ка своему поганому
труположцу, что я теперь поучу его вежеству. С завтрева на счетчик поставлю,
чтоб веселья у него поубавилось. А через недельку ознакомлю басурмана со своими
кулаками. А еще через два на десять дней я кибитку эту конкретно спалю.
Дальнейшие виды терзания определю после.
-- Неужто вместе со мной спалишь, господине?-- продавщица отшатнулась к
полке с шотландским напитком виски.
-- А упорхнешь резво, аки горлица, тогда, может, и не пострадает тело твое
белое.-- уклончиво сказал всадник.
Ответ, видимо, не удовлетворил продавщицу.
-- Ой, как же мне тело свое белое наверняка спасти?
-- А ночевать разок ночку со мной, тогда твердое уверение получишь, что
никакого ущерба тебе не случится. Ну, Катюха, разок -- это извинительно, это ж
не блудилище.
Долго уговаривать продавщицу не пришлось.
-- С радостью, Путята Вышатич. Я тут грацию французскую купила, которая, чем
свету меньше, тем прозрачнее. Когда изволите пригласить в ваш шалаш?
-- Любо мне покорство твое, но эта погань, что на моей земле сидит, а
гостинцы не несет, горькими слезами умоется. Со мной динамо не выйдет.
Всадник собирался еще видно поговорить с Митей, но тот поспешил уже на поезд.
-- Может, и свидимся когда-нибудь, -- многозначительно заметил вслед Путята
Вышатич.-- От меня трудно исчезнуть. Это я конкретно, без лишнего базара,
намекаю. Имеющий в ухо, да услышит.
Уж кем-кем, а рэкетиром он был точно. И лишний раз с ним встречаться не
стоило.
IV. Слово науке
Митя детально описывал диковинного рэкетира, назвавшегося Путятой Вышатичем.
Потому что для рэкетира он был несколько чудаковат. Или, может, этот тип
занимается черной археологией? Не из могил ли все его шмотки? Однако они целые,
крепкие были, не считая отдельных заплат.
Доктор же исторических наук Никита Протурберанцев производил сборку на
экране компьютера соответствующего портрета.
-- Пояс такой?-- справился историк, выводя в отдельном "окне" вереницу
старинных поясов.
-- Нет, пожалуй нет. Вот тот скорее, который с большими бляшками и
квадратной пряжкой.
-- Ага, поясной набор тоже с Востока, хотя золотистая пряжка скандинавского
происхождения. Но вот бляхи на уздечке как будто западные.
Мите только и надо было выбирать из длинной череды поясов, шлемов, мечей,
копий, сулиц, сбруй, которые, впрочем, на первый взгляд не слишком сильно
отличались друг от друга.
-- Шлем-то такой? Еще раз посмотри, -- попросил историк.
-- Нет, повыше как-то колпачок и назатыльник поменьше. Прокрути-ка дальше.
Ага-ага, тормози.
-- Ясно, шлем со шпилем и колоколовидной тульей, именуемый шеломом -- чисто
русский. Но круглый щит за спиной -- стопроцентно скандинавский. Хотя меч не
такой длинный, как на Западе, рукоять с серебряной подбивкой явно не русского
типа. А вот топорик, то есть чекан, и железное яблочко на веревочке,
прозываемое кистенем,-- восточного происхождения.
-- А этот тесачок на поясе?-- поинтересовался Митя.
-- Нож, хотя и похож на западный сакрамасакс, но изогнут иначе, а ножны
украшены позолоченными накладками похоже что византийского типа... Сумка-ташка
и шелковый кафтан с фигурными застежками -- скорее всего половецкие.
-- А коротенькое-то копьецо? Ну, которое метательное.
-- Сулица не имеет какого-то определенного типа, такие были и у русских, и у
половцев, и даже у скандинавов... Ну вот, теперь, пожалуй готово.
На плоском экране мощного компьютера весьма объемно поворачивался, показывая
спину и бока, древний воин.
-- Типичный русский дружинник первой половины тринадцатого века, то есть
домонгольской поры.-- представил удачно синтезированного "исторического"
гомункула доктор Протурберанцев.
-- А чего он в импортное прибарахлен, профессор? Почему отечественный
производитель так мало представлен?
-- Да не импорт на нем, а изделия русских ремесленников, перенимавших
ноу-хау отовсюду. Что в этом плохого?
-- Слушай, ученый, а может сейчас какой-нибудь сильно шизнутый товарищ
самостоятельно смастачить все это?
-- Нет, исключено.-- твердо произнес доктор Протурберанцев.-- Или в принципе
возможно, если этот человек имеет в голове все то, что имел русский ремесленник
13 века, ну и плюс знания о современных материалах... Что опять таки невозможно.
