пустое дно.
- Пусто! Милашки не наелись?
- Что ты, Камо! Им хватило с избытком - видишь, как животы
раздулись? А теперь ступай к Сильвине. Иди, Камо, тебя ждет Сильвина.
- Следуя примеру женщины, Менолли развернула дурачка лицом к
ступенькам и легонько подтолкнула в спину.
Попивая крепкий горячий кла, девочка задумалась: почему Сильвина так
подчеркнуто ласкова и внимательна к ней? Уж не показное ли все это? Но
потом сама устыдилась своих подозрений - да нет, просто она добрая,
заботливая душа - взять даже, как она обходится с дурачком Камо, с
каким бесконечным терпением сносит его промахи. Судя по всему,
Сильвина здесь выполняет обязанности главной смотрительницы и, как и
властная Манора из Бендена, пользуется большим влиянием. Если Сильвина
ее примет, остальные последуют ее примеру.
Нежась в лучах теплого солнца, Менолли начала успокаиваться. Всю
ночь ее мучили тревожные сны, и хотя теперь, в ярком свете дня, она не
могла припомнить подробности, осталось общее чувство тоски и
беспомощности. Сильвине почти удалось прогнать мучившие девочку
опасения. Да и Т'геллан не раз говорил ей: арфистов нечего бояться...
Где-то на другой стороне двора звонкие юные голоса дружно грянули
древнее сказание, которое разучивали раньше утром. Мощный звук
вспугнул задремавших было файров, и они взмыли в воздух, но Менолли
быстро успокоила их, и они снова расселись по местам.
И вдруг над двором полилась нежная трель, красиво оттеняя более
низкие голоса поющих школяров - Красотка! К ней присоединились Крепыш
с Нырком: крылья раскинуты, горлышки раздуваются, глаза полузакрыты,
как у заправских певцов. Кривляка с Рыжиком слетели с карниза и тоже
принялись подпевать. Правда, Лентяй по обыкновению не стал себя
утруждать, да и обе Тетушки с голубым Дядюшкой, которые всегда пели
без особого увлечения, на этот раз предпочли слушать, склонив головки,
поблескивая выпуклыми глазами. Зато пятеро певцов, приподнявшись на
задних лапках, старались вовсю, наполняя воздух высокими чистыми
руладами.
Значит, им здесь понравилось, - решила Менолли и с облегчением
подхватила мелодию - не потому, что ее голос был нужен файрам, а
просто так, за компанию.
Они допели сказание почти до самого конца, когда Менолли внезапно
поняла, что поют только она с ящерицами, мужские голоса давно смолкли.
Спохватившись, она подняла глаза и увидела, что почти изо всех окон
верхних этажей выглядывают слушатели, исключение составляли только
окна зала, где занимались школяры.
- Кто это тут распелся? - осведомился недовольный тенор, и в одном
из пустых окон появился незнакомый мужчина.
- А по-моему, Брудеган, вовсе неплохо проснуться под звуки такого
хора! - произнес где-то над головой у Менолли звучный баритон Главного
арфиста. Изогнув шею, девочка увидела, что он выглядывает из окна
верхнего этажа.
- Доброе утро, мастер Робинтон, - учтиво поздоровался Брудеган, но
по голосу его было ясно, что он отнюдь не в восторге от непрошенного
вмешательства посторонних певцов.
Менолли сжалась, мечтая, чтобы ее не заметили - оказаться бы сейчас
в Промежутке!
- Я и не знала, что твои файры умеют петь, - заметила, показавшись
из-за двери, Сильвина, и, как ни в чем не бывало, подняла со ступеней
оставленные Менолли кружку и миску. - Неплохое дополнение к твоему
хору - а, Брудеган? - крикнула она. - Робинтон, вам принести кла?
- Самое время, Сильвина! - Главный арфист высунулся из окна и
обратился к девочке: - Целая стая поющих ящериц! Приятно просыпаться
под такую музыку! Доброе утро, Менолли. - Не успела она ответить, как
на лицо Робинтона набежала тень тревоги. - Как там моя ящерица, мое
яйцо?! - И он исчез из виду.
- Теперь, пока его яйцо не проклюнется и он не получит собственного
файра, не жди от него никакого толка! - добродушно рассмеялась
Сильвина.
Певцы под руководством Брудегана снова затянули свою песню. Красотка
чирикнула, вопросительно глядя на Менолли.
- Нет-нет, Красотка. Попели - и хватит.
- Зато им полезно порепетировать. - Сильвина кивком головы указала
на окна, откуда доносилось пение. - А мне пора заняться завтраком
арфиста и твоим устройством... - Женщина молчала, глядя на файров. - А
с ними что будем делать?
- Они обычно спят, когда наедятся до отвала, как сейчас.
- Очень мило с их стороны... батюшки, да где же они?
Менолли едва удержалась от смеха, глядя на изумленную Сильвину: все
файры, кроме Красотки, которая по обыкновению пристроилась у девочки
на плече, разом исчезли. Она показала на крышу противоположного здания
- там, как по волшебству, появилась разноцветная стайка.
- Они что же - и в Промежуток уходить умеют? - спросила Сильвина. -
Значит, не зря Робинтон говорил, что они - вылитые драконы?
- В драконах я не очень-то разбираюсь, но то, что файры могут летать
через Промежуток, это точно. Ночью она следовали за мной от самого
Вейра Бенден.
- Молодцы они у тебя! Нет, чтобы школяры были хоть наполовину такими
же послушными... - Сильвина поманила Менолли за собой, и они вместе
вернулись на кухню. - Давай, Камо, поворачивай вертел. Крути вертел
веселей, Камо. Я вижу, остальные больше следили за файрами, чем за
приготовлением еды, - нахмурясь, проговорила Сильвина. Все повара и
кухарки, как по команде, принялись греметь посудой, стучать ножами,
сновать взад-вперед по кухне - словом, изображать бурную деятельность.
- Знаешь, Менолли, было бы неплохо, если бы ты сама отнесла Робинтону
его кла, заодно бы и яйца проверила. Все равно он скоро тебя позовет,
так лучше мы его опередим, а то шуму не оберешься. А потом я хочу,
чтобы мастер Олдайв посмотрел на твои ноги, хотя благодаря стараниям
Маноры они и так уже почти зажили. И еще... - Сильвина поймала левую
руку Менолли и нахмурилась, увидев красный рубец. - Откуда у тебя
такой страшный шрам? И какой коновал тебя лечил? Рука-то хоть
действует? - Сильвина уже поставила на поднос завтрак Главного
арфиста, который довершил тяжелый кувшин с кла. - Вот, держи, - Она
передала поднос Менолли.- - Его комната на втором этаже, справа от
твоей. Камо, поворачивай вертел, что ты держишься за него без толку?
Файры уже наелись и теперь спят. Еще успеешь на них поглазеть, когда
проснутся. А пока не зевай, крути вертел!
Менолли поспешила выполнить поручение, насколько позволяли ее
негнущиеся ступни. Она выбралась из кухни и по широкой лестнице
поднялась на второй этаж. Красотка тихонько гудела ей в ухо, упрямо
вторя мелодии сказания, которую звонко распевали ученики Брудегана.
"Кажется, мастер Робинтон не рассердился, что файры подпевали хору,
- размышляла Менолли. - А перед Брудеганом надо будет при случае
обязательно извиниться. Я ведь не хотела помешать его занятиям -
просто обрадовалась, что файры так успокоились, что даже захотели
попеть".
Вот и вторая дверь направо. Менолли легонько постучала, потом еще
раз, уже погромче, потом забарабанила так, что костяшки пальцев
заныли.
- Входи, входи. И вот что, Сильвина... А, Менолли, ты-то мне как раз
и нужна! - провозгласил Главный арфист, распахивая дверь. - Привет и
тебе, гордая Красотка, - добавил он, ласково улыбаясь маленькой
королеве, и она благосклонно чирикнула в ответ. Потом забрал у Менолли
поднос. - Ох уж эта Сильвина - всегда угадывает все мои желания... Не
откажи в любезности проверить мое яйцо - оно в соседней комнате, у
очага. По-моему, оно еще больше затвердело. - В голосе Робинтона
звучало явное беспокойство.
Менолли послушно направилась к двери, арфист последовал за ней.
Проходя мимо письменного стола, он поставил на него поднос и налил
себе кружку кла, а потом тоже прошел в соседнюю комнату, где в очаге
горел огонь. Рядом стоял глиняный горшочек с яйцом.
Менолли открыла его и осторожно разгребла покрывавший яйцо песок. И
правда, сейчас оно тверже, чем вчера вечером, когда она вручала его
Робинтону в Вейре Бенден... правда, совсем ненамного..
- Все в порядке, мастер Робинтон, - сказала девочка, поглаживая
руками горшочек, - песок достаточно теплый. - Она снова засыпала яйцо
сверху и поднялась. - Когда мы два дня назад доставили кладку в
Бенден, Госпожа Лесса сказала, что они должны проклюнуться через семь
дней, так что у нас осталось еще пять.
Арфист вздохнул с преувеличенным облегчением.
- А теперь скажи, Менолли, как ты спала? Хорошо ли отдохнула? Ты
давно на ногах?
- Да, уже довольно давно.
Робинтон расхохотался, и только тогда Менолли поняла, что ее ответ
прозвучал весьма кисло.
- Ты хочешь сказать, достаточно давно для того, чтобы переполошить
уйму народа? А заметила ли ты, дитя мое, что во второй раз хор звучал
совсем иначе? Твои файры вызвали школяров на состязание. А то, что
Брудеган ворчал, так это просто от неожиданности. Скажи, они могут
сразу, без подготовки, импровизировать любую мелодию?
- Я и сама толком не знаю, мастер Робинтон.
- Похоже, ты еще не совсем освоилась, юная Менолли? - на этот раз
Главный арфист имел в виду вовсе не способности файров. В его голосе и
взгляде было такое участие, такое понимание, что у девочки слезы
навернулись на глаза.
- Просто я не хотела бы никому докучать...
- Позволь мне возразить тебе и по сути, и по форме... - Он вздохнул.
- Впрочем, ты слишком молода, чтобы оценить пользу от такой докуки,
хотя то, что звучание хора весьма улучшилось, говорит в мою пользу.
Однако, время сейчас слишком раннее для философских диспутов.
Он проводил ее обратно в первую комнату. Менолли она показалась
самым захламленным помещением, которое ей доводилось видать, особенно
по сравнению с опрятной спальней мастера. Правда, музыкальные
инструменты были аккуратно развешаны по стенам и разложены по полкам,
зато груды исписанных листов кожи, чертежей, рисунков, каменных и
восковых дощечек сплошь покрывали все горизонтальные поверхности,
налезали на стены, громоздились в углах. На одной стене висела
мастерски исполненная карта Перна; на полях ее были приколоты
маленькие чертежи всех главных холдов и цехов. Длинный, усыпанный
мелким песком письменный стол сплошь испещряли нотные записи,
некоторые были бережно прикрыты стеклами, чтобы случайно не стерлись.
Арфист установил поднос на центральное возвышение, делившее письменный
стол на две половины. Теперь он подвинул его поближе к себе,
предварительно подложив деревянную плашку, и принялся за еду. Намазав
толстый ломоть хлеба мягким сыром, он взялся за ложку, собираясь
отведать каши, и жестом предложил Менолли сесть на стул.
- Имей в виду, Менолли, что мы с тобой живем в эпоху перемен и
преобразований, - заявил он, умудряясь одновременно есть и говорить,
при этом не чавкая и не глотая слова. - И тебе, похоже, придется
сыграть их переменах не последнюю роль. Вчера я, можно сказать, силком
притащил тебя сюда, в Цех арфистов. Не спорь - так оно и было! Но
только потому, что знал: твое место - здесь. И для начала, - он на миг
замолк, чтобы отхлебнуть кла, - мы должны выяснить, насколько хорошо
Петирон обучил тебя основам нашего искусства и в каком направлении
тебе предстоит совершенствовать свое мастерство. И еще, - он указал
глазами на ее левую руку, - что можно сделать, чтобы уменьшить
неприятные последствия увечья. Я все же хочу слышать, как ты сама
играешь свои песни. - Робинтон не сводил глаз с ее сложенных на
коленях рук, и Менолли, спохватившись, поняла, что все это время
бессознательно потирала левую ладонь. - Мастер Олдайв сделает все, что
в его силах.
- Сильвина сказала, что сегодня он меня посмотрит.
