сообщений. Искусство воспринимать на слух сигналы барабана являлось
обязательным для образованного человека; этим умением обладали лорды,
владетели малых холдов, члены их семей, мастера со своими помощниками
и, конечно, всадники.
М. Нахмансон
Энн Маккефри
Полет дракона
"Всадники Перна"
I
ПРОЛОГ
Мечтая обрести удел иной,
Преодолев отчаяние и страх,
Они блуждали в бездне ледяной,
Чтоб родину найти в чужих мирах.
Когда легенда превращается в легенду? Почему миф становится мифом?
Сколько веков должно пройти, чтобы полузабытые события преобразились в
сказку? И почему некоторые факты так и остаются бесспорными, тогда как
достоверность других подвергается сомнению, если они, вообще, не
ветшают и не стираются в памяти?
Ракбет, в созвездии Стрельца, был желтой звездой класса G. В его
систему входило пять планет и еще одна, блуждающая - захваченная и
связанная узами тяготения в последние тысячелетия. Третья планета
системы имела атмосферу, воздухом которой мог дышать человек,
достаточно воды, которую он мог пить, и силу притяжения, позволявшую
ему уверенно стоять и ходить на своих ногах. Люди открыли и быстро
колонизировали ее: так они поступали с каждым, пригодным для жизни
миром. Но затем - то ли по забывчивости, то ли в результате крушения
империи (причину колонисты так и не узнали, и в конце концов это
перестало их занимать) - колонии предоставили самим себе.
Когда люди впервые высадились на третьей планете Ракбета и назвали
ее Перном, они почти не обратили внимания на пришлую планету,
двигавшуюся вокруг вновь обретенной звезды по вытянутой и неустойчивой
эллиптической орбите. Сменилось несколько поколений, и люди вовсе
забыли о ее существовании. Однако траектория космической скиталицы
пролегала так, что та один раз в двести земных лет вплотную
приближалась к Перну.
При благоприятных обстоятельствах и достаточно малом расстоянии
между мирами - а так случалось почти всегда - развившаяся на пришлой
планете жизнь пыталась пробиться сквозь космическую брешь и
перебраться на более гостеприимный Перн.
Ненадежная связь с Землей оборвалась как раз тогда, когда
развернулась отчаянная борьба с этой угрозой, низвергавшейся, подобно
серебряным Нитям, с небес Перна. С каждым последующим поколением
память о родине уходила из перинитской истории: сначала эти
воспоминания превратились в миф, затем они были преданы забвению.
В поисках защиты от вторжения смертоносных Нитей, периниты, с
присущей их земным предкам изобретательностью, приручили уникальный
вид фауны Перна. Людей, способных ж тесному эмоциональному контакту,
- а некоторые из них обладали и врожденными телепатическими
способностями, стали обучать обращению с необычными животными,
способность которых к телепортации в жестокой войне за очищение Перна
от Нитей была бесценным качеством.
Крылатые, длиннохвостые, огнедышащие драконы (название это было
заимствовано из сохранившейся в памяти земной легенды), их наездники,
воспитывавшиеся отдельно от остальных перинитов, угроза, с которой они
сражались, - все это легло в основу множества новых легенд и мифов.
Но вот Перн избавился от грозной опасности и жизнь вошла в более
тихое и спокойное русло. И, как не раз случалось и в земной истории, к
легендам стали относиться с сомнением, а наследники прежних героев
впали в немилость...
Часть первая
ПОИСК
Глава 1
Бей, барабан, трубите горны -
Час наступает черный.
Мечется пламя, пылают травы
Под Алой Звездой кровавой.
Лесса проснулась от холода, но не того - привычного, исходившего от
вечно сырых каменных стен. Это был холод предчувствия опасности, беды
худшей, чем та, что десять Оборотов тому назад загнала ее,
всхлипывающую от ужаса, в зловонное логово стража порога.
Пытаясь собраться с мыслями, она неподвижно лежала на соломе во тьме
сыроварни, служившей спальней и ей, и другим работавшим на кухне
женщинам. Зловещее предчувствие ощущалось сильнее, чем когда-либо
прежде. Лесса, сосредоточиваясь, коснулась сознания стража, кругами
ползавшего по внутреннему двору. Натянутая цепь выдавала беспокойство
зверя, но в предрассветных сумерках он не замечал ничего такого, что
могло бы послужить поводом для тревоги.
Свернувшись калачиком и крепко обхватив плечи руками, Лесса
попыталась снять напряжение. Постепенно, расслабляя мускул за
мускулом, она старалась распознать ту непонятную угрозу, которая
разбудила ее, но не встревожила чуткого стража.
Видимо, опасность находилась где-то за стенами холда Руат. Во всяком
случае, ее не было на опоясывающей холд защитной полосе, выложенной
каменными плитами, между которыми, сквозь старую кладку, пробивались
упорные ростки молодой травы. Зелень эта свидетельствовала об упадке
холда, камни которого в прежние времена славились завидной чистотой.
Опасность не исходила и со стороны заброшенной мощеной дороги, ведущей
в долину, вряд ли она притаилась в каменоломнях или мастерских,
расположенных у подножия скалы, на которой стоял холд. Ее нельзя было
уловить и в ветре, дувшем с промозглых берегов Тиллека. Но чувство
опасности наполняло Лессу, заставляя напрягаться каждый нерв, каждую
клетку ее стройного тела. Лесса пыталась распознать опасность до тех
пор, пока зыбкое предчувствие не покинуло ее вместе с последними
остатками сна. Она мысленно устремилась в сторону ущелья - дальше,
чем ей когда-либо удавалось дотянуться. Чем бы это ни было, оно
находится не в Руате... и пока не в окрестностях холда. И ощущение
совершенно незнакомое. Значит, это не Фэкс.
Лесса улыбнулась, вспомнив, что в течение уже трех полных Оборотов
Фэкс не показывался в Руате. Апатия, охватившая ремесленников, фермы,
приходящие в упадок, зарастающие травой камни холда - все приводило
Фэкса, самозваного повелителя Плоскогорья, в такую ярость, что он
предпочел забыть причины, из-за которых был захвачен некогда величавый
и богатый Руат.
Лесса нашарила в соломе сандалии, встала, машинально стряхнула с
волос сухие стебли и заплела нечесанные космы в тяжелый узел на
затылке.
Осторожно ступая между прижавшимися друг к другу в поисках тепла
спящими служанками, она спустилась по истертым ступеням в кухню. На
длинном столе перед громадным камином, повернувшись широкими спинами к
очагу, в котором еще теплилась кучка углей, громко храпели повар и его
помощники. Лесса проскользнула через похожую на пещеру кухню к двери,
ведущей во внутренний двор. Приоткрыв тяжелую створку - ровно
настолько, чтобы протиснулось легкое, стройное тело, - она ступила на
обледеневшие булыжники двора. Холод проник через тонкие подошвы
сандалий и обжег еще теплые после сна ступни; Лесса поежилась от
прикосновения свежего предрассветного ветра, пробравшегося под
заплатанную одежду.
Страж Порога ползком пересек двор, чтобы приветствовать ее; в
сознании зверя, как всегда, мерцала слабая надежда, что его
когда-нибудь освободят от цепи. Лесса ласково потрепала его торчащие
уши; зверь смиренно заковылял рядом, стараясь приноровиться к ее
легкому шагу. Глядя на безобразную голову стража, она пообещала себе,
что вскоре хорошенько почистит его. Когда Лесса стала подниматься по
вырубленной в сплошной скале лестнице к площадке над массивными
воротами, страж, натянув цепь, с глухим ворчанием улегся на землю.
Поднявшись на башню, Лесса устремила взгляд на восток - туда, где
на фоне светлеющего неба черными силуэтами вырисовывались каменные
столбы по обе стороны ущелья. Девушка нерешительно повернулась левее:
показалось, что именно оттуда доносится дыхание опасности. Подняла
голову, взгляд ее приковал свет Алой Звезды, которая с недавнего
времени начала затмевать все остальные звезды предрассветного
небосклона. Лесса смотрела на нее до тех пор, пока звезда, сверкнув
последним рубиновым лучом, не исчезла в сиянии восходящего Ракбета.
Алая Звезда, пылающая на рассвете... В ее памяти промелькнули
обрывки древних баллад - увы, слишком быстро, чтобы успеть уловить
смысл. К тому же, предчувствие подсказывало Лессе: хотя опасность
может появиться и с северо-востока, восточное направление таит куда
большую угрозу. Рано или поздно, враг появится, и с ним придется
вступить в борьбу. Напрягая глаза, словно это могло сократить
расстояние до неведомого врага, она всматривалась в сторону восхода.
Тонкий вопросительный свист стража достиг сознания Лессы, и ощущение
опасности растаяло бесследно.
Девушка вздохнула. Наступающее утро не принесло ответа - лишь
неясное ощущение тревоги. Придется подождать. Главное, что пришло
предупреждение и она приняла его. Лесса привыкла к ожиданию. Упорство,
стойкость и коварство тоже являлись ее оружием, усиленные неистощимым
терпением мести - мести, которая уже десять Оборотов была главным
смыслом ее жизни.
Свет зари залил безрадостный пейзаж Плоскогорья, первые лучи упали
на невспаханные поля в долине, на запущенные сады, где бродили в
поисках редких стебельков весенней травы стада дойных животных. Лесса
подумала, что теперь в Руате трава упорно пробивается в запретных
местах, но гибнет там, где должна бы буйно разрастаться. Она
попыталась вспомнить, как выглядела долина Руата до появления Фэкса -
плодородная и счастливая, ухоженная и богатая. Странная, задумчивая
улыбка скользнула по ее губам. Немного же дохода получил Фэкс от
захваченного Руата... и впредь, пока она, Лесса, жива, получит не
больше. Вряд ли он догадывается о причинах упадка.
Или, все же, догадывается, усомнилась Лесса, и острое предчувствие
опасности снова сжало сердце. Она повернулась спиной к солнцу. Там, на
западе, находился родовой, исконный холд Фэкса - единственный,
принадлежащий ему по праву. На северо-востоке не осталось почти
ничего, кроме голых каменистых плоскогорий и Вейра, некогда
защищавшего Перн.
Лесса потянулась, выгнула спину и глубоко вдохнула свежий утренний
воздух.
Во дворе пропел петух. Девушка настороженно обернулась, бросила
взгляд на холд - не хотелось быть замеченной в столь странной позе.
Она торопливо распустила волосы, и грязные, спутанные пряди скрыли
лицо. Быстро скользнув вниз по лестнице, Лесса подошла к стражу. Он
жалобно стонал и моргал: свет наступающего дня раздражал ему глаза. Не
обращая внимания на запах из пасти зверя, она прижала к себе его
чешуйчатую голову и стала почесывать остроконечные уши и выступающие
надбровья. Это доставляло стражу большое удовольствие, - его длинное
тело подрагивало, подрезанные крылья тихо шуршали. Он один знал правду
о Лессе. И он был единственным на всем Перне, кому она доверяла, -
доверяла с тех пор, как, спасаясь от беспощадных мечей, заливших плиты
холда руатской кровью, нашла убежище в его темном, вонючем логове.
Лесса неспешно поднялась, напомнив зверю, что в присутствии
посторонних он должен быть с нею таким же злобным, как и с остальными.
Раскачиваясь всем телом и выражая таким образом свое недовольство,
страж пообещал Лессе, что будет послушным, хотя даже мысль о показной
свирепости угнетала его.
Первые лучи солнца заглянули через наружную стену холда, и страж,
глухо ворча, бросился в свою темную конуру. Лесса торопливо
прошмыгнула через кухню в полумрак сыроварни.
