настаивал Ф'лар.
Мнемент ответил, что гибель существа столь преданного следовало
отметить достойным образом. Даже голубой дракон не стал бы отрицать,
что руатский страж порога сохранил вверенную ему тайну - хотя он,
Мнемент, всячески пытался ее выведать. Кроме того, зверь пожертвовал
жизнью ради исправления ошибки, которая могла бы иметь самые страшные
последствия, и, тем самым, возвысился до вершин мужества и
самопожертвования, достойных дракона.
Ф'лар, довольный тем, что ему удалось подразнить бронзового,
усмехнулся. Мнемент величественно описал круг и опустился на площадку
для кормления.
Ф'лар спрыгнул, как только его бронзовый завис около Ф'нора. Резкий
удар о землю вызвал боль в плече, и всадник подумал, что надо
попросить девушку перевязать рану. Мнемент тем временем развернулся и
налетел на ближайшего жирного самца из суетившейся на площадке стаи
птиц.
- С часу на час может наступить Срок, - сказал Ф'нор, возбужденно
сверкая глазами и приветствуя брата улыбкой - узнавать новости и
делиться ими было его слабостью.
Ф'лар молча кивнул. Они наблюдали, как коричневый Ф'нора хватает
птицу. Кант стиснул сопротивляющуюся жертву когтистой лапой и,
взлетев, уселся на свободный выступ скалы с намерением продолжить там
свою трапезу.
Разделавшись с первой тушей, Мнемент промчался над стаей давно
потерявших способность летать неповоротливых птиц. Выхватив очередную
жертву, он устремился вверх. Ф'лар в восхищении следил за полетом
дракона. Всадника приводили в восторг легкие взмахи громадных крыльев,
игра солнечных бликов на бронзовом теле, сверкание блестящих когтей
его друга. Ф'лар никогда не уставал любоваться Мнементом - грация и
мощь дракона покоряли его.
- Лайтол был ошеломлен твоим предложением, - заметил Ф'нор, - и
просил выразить тебе свою признательность и благодарность. Он
превосходно справится с Руатом.
Появление двух голубых драконов привело стаю в неистовство. С
испуганными криками птицы бросились врассыпную.
- Остальных отозвали, - продолжал Ф'нор, - Неморта уже охвачена
оцепенением смерти... - Он резко махнул рукой и, наконец, выложил
главную новость: - С'лел привез двоих. Р'гул - пятерых! Говорят,
смелые девушки - и хорошенькие!
Ф'лар не ответил. Для него это не было неожиданностью. Он знал, что
С'лел и Р'гул привезут немало кандидаток. Пусть наберут хоть сотню,
если им этого хочется. Но он, Ф'лар, бронзовый всадник, выбрал одну -
ту, которая победит.
Обидевшись, что его новости не вызвали никакой реакции, Ф'нор встал:
- Нам надо было прихватить девушку из Крома... и еще ту,
хорошенькую...
- Хорошенькую? - передразнил его Ф'лар, - значит, хорошенькую?
Такую, какой была когда-то Йора?
- К'нет и Т'бор везут претенденток с запада, а это кое-что значит, -
не слушал брата, стоял на своем Ф'нор.
Их разговор был прерван оглушительным ревом, - два возвращающихся
Крыла снижались, образовав двойную спираль в яркой синеве неба.
Мнемент резко поднял голову и издал мягкий мелодичный звук. Ф'лар
позвал его, и бронзовый слетел вниз, не выразив недовольства тем, что
его оторвали от еды - хотя съел он совсем немного. Это обрадовало
Ф'лара. Дружески махнув рукой брату, он встал на вытянутую лапу
Мнемента, и они поднялись на свой карниз.
Шагая по короткому коридору, Мнемент рассеянно высвистывал что-то. В
пещере зверь растянулся в углублении каменного пола, служившем ему
ложем, удобно положил на выступ свою длинную голову и замер. Ф'лар
устроился рядом. Дракон поглядывал на своего друга огромным глазом,
многочисленные фасеты которого мерцали и переливались. Ф'лар принялся
ласково почесывать надбровья Мнемента, и тот стал потихоньку засыпать.
Взгляд дракона мог напугать кого угодно, но только не всадника. Для
Ф'лара минуты, проведенные вдвоем с Мнементом, были самыми счастливыми
за день. Двадцать Оборотов назад Мнемент, пробившись сквозь скорлупу,
спотыкаясь, с трудом пересек площадку рождений и, покачиваясь на
слабых ногах, встал перед мальчиком Ф'ларом. В мире не существовало
большей чести для человека, чем доверие и дружба этих крылатых
чудовищ. И преданность, которую дракон дарил избраннику, единственному
среди всех людей, была непоколебимой и полной с момента Запечатления.
Сытый и довольный, Мнемент засыпал. Громадные глаза его постепенно
закрылись веками, только кончик хвоста продолжал слегка подрагивать -
верный признак того, что в случае тревоги дракон мгновенно пробудится.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПОЛЕТ ДРАКОНА
Глава 1
Моря кипят, горы трясутся и стонут,
Пески пылают, и подтверждают драконы:
Алая Звезда проходит!
Костры горят, камни свалены в груды.
Перн - к оружию! Зелень вянет повсюду.
Стерегите проходы!
Стражи Звездной Скалы, за небом следите.
Всадники - вверх! Вейры готовьте к защите -
Алая Звезда проходит!
- Если королева не может летать, зачем же ей крылья? - спросила
Лесса. Ей хотелось, чтобы вопрос прозвучал спокойно, словно он был
продиктован одним лишь здравым смыслом.
Лесса страстно желала получить ответ, но нужно было соблюдать
осторожность. В отличие от большинства перинитов, всадники обладали
способностью ощущать сильные эмоциональные движения.
Р'гул неодобрительно сдвинул густые брови и сжал губы - но прежде,
чем Лесса услышала ответ, она уже его знала.
- Королевы не летают, - категорически заявил он.
- Кроме брачных полетов, - вставил вдруг клевавший носом С'лел.
С'лел любил подремать, хотя и был моложе бодряка Р'гула.
"Сейчас они снова поссорятся", - застонав про себя, подумала Лесса,
она терпеливо слушала поучения и препирательства почти час и ей уже
становилось тошно. Их намерение наставить новую Госпожу Вейра в
"Обязанностях перед Драконами, Вейром и Перном" слишком часто
приводило к продолжительным дискуссиям о мелких деталях формулировок,
которые Лессе надлежало запоминать слово в слово. Иногда - как,
например, сейчас, - у нее появлялась надежда поймать их на
каком-нибудь противоречии и втянуть в словесный поединок, в ходе
которого ей могли открыться одна-две новые истины.
- Королева поднимается в воздух только в брачном полете, -
согласился с поправкой Р'гул.
- Однако, - Лесса была терпелива и настойчива, - если она может
летать в брачный период, значит, она может летать и в другое время,
- Королевы не летают, - упрямо повторил Р'гул.
- Йора никогда не поднималась в воздух, - часто моргая, пробормотал
С'лел. Он весь, казалось, был погружен в размышления о прошлом. Но
вдруг на его лице появилось выражение смутного беспокойства. - Йора
никогда не покидала своем жилища.
- Она водила Неморту на площадку для кормления, - раздраженно
отозвался Р'гул.
У Лессы загудела голова. Похоже, ей опять придется выставить их за
порог - если не силой, то хитростью. Догадываются ли они, отчего
Рамота всегда просыпается слишком уж вовремя? Может быть, лучше
разбудить р'гулова Хата? С некоторым самодовольством она усмехнулась
про себя: сознание своей тайной силы, позволяющей общаться с любым
драконом Вейра - зеленым, голубым, коричневым или бронзовым -
мгновенно успокоило Лессу.
- Она бывала на площадке не слишком часто. Только тогда, когда
набиралась терпения, чтобы заставить Неморту пошевелиться, - негромко
возразил С'лел, покусывая нижнюю губу.
Р'гул бросил на С'лела выразительный взгляд, призывая его к
молчанию, и, добившись своего, многозначительно постучал по грифельной
доске Лессы.
Подавив вздох, она взялась за стило. Она уже переписала эту балладу
девять раз, слово в слово. Десять - магическое для Р'гула число.
Традиционные учебные баллады и Саги Бедствий, все Изложения Законов
были переписаны ею ровно десять раз. Многое она уже выучила наизусть,
но хорошо, если поняла хотя бы половину того, что писала.
"Моря кипят, горы трясутся и стонут", - выводила она.
Что ж, вполне возможно. При сильных глубинных сдвигах это не
исключается. Один из солдат Фэкса в Руате однажды развлекал стражу
историями времен своего прапрадеда. Тогда целая прибрежная деревушка
неподалеку от Форта сползла в море. В тот год были невероятной силы
приливы, а за Истой поднялась гора с пылающей вершиной. Правда, через
несколько лет она опять опустилась. Может быть, строка относится к тем
событиям? Может быть.
"Пески пылают..." Действительно, говорят, что летом на равнине
Айгена невыносимо жарко. Ни тени, ни деревьев, ни пещер, лишь сыпучая
голая пустыня. В разгар лета даже всадники избегают тех мест... Стоит
вспомнить, что песок на площадке рождений тоже всегда теплый.
Нагревается ли он когда-нибудь так, чтобы его можно было назвать
пылающим? И, кстати, что его нагревает? Тот же невидимый внутренний
огонь, подогревающий воду в купальнях всего Вейра Бенден?
"И подтверждают драконы..." Допускает с полдюжины толкований, а
Р'гул не изложил даже традиционного. Означает ли это, что драконы
возвестят о прохождении Алой Звезды? Каким образом? Тем же протяжным
стоном, каким они провожают своего собрата, уходящего за своей смертью
в Промежуток? Или драконы подтверждают свое предназначение каким-то
способом во время прохождения Алой Звезды? Не считая, конечно, их
традиционной обязанности - сжигать в небесах Нити? О, баллады
умалчивают о подобных вещах, и никто не может дать единственно верного
объяснения! И все-таки, в этом был какой-то первоначальный смысл.
"Костры горят, камни свалены в груды.
Перн - к оружию! Зелень вянет повсюду".
Еще одна загадка. Должен ли кто-то складывать камни в костры? Речь
идет об огненных камнях? Или камни сами образуют груды - как при
обвале? Сочинитель баллады мог хотя бы намекнуть на подразумеваемое
время года - или он это и сделал, сказав - "зелен. вянет повсюду"?
Любая зелень привлекает Нити, откуда и взялся традиционный запрет на
зелень вокруг человеческих жилищ. Но и камни не могли помешать Нитям
зарываться в почву и размножаться. Только фосфиновое пламя, которое
выдыхает дракон, наглотавшийся огненных камней, способно остановить
их. Но в нынешние дни никто, даже всадники - за исключением Ф'лара и
его людей - не заботился о тренировках с огненным камнем, тем более
никто не думал уничтожать траву возле домов. Последнее время и
скалистым вершинам, веками очищавшимся до голого камня, весной
позволяли покрываться зелеными ростками.
"Стерегите проходы..." Она нацарапала стилом фразу, подумав: значит,
ни один всадник не может покинуть Вейр незамеченным.
Оправданием нынешнего бездействия Р'гула, Предводителя Вейра,
служило представление, что если ни лорд, ни простой обитатель холда не
увидят всадника, то никто и не будет обижен. Даже традиционные
патрульные полеты проводились теперь в основном над необитаемыми
землями, чтобы в холдах поменьше говорили о "паразитирующем" Вейре. В
свое время первым толчком к таким разговорам послужила открытая
враждебность Фэкса, но с его смертью движение недовольных не иссякло.
Говорили, что его возглавил Ларад, молодой лорд Телгара. То, что Р'гул
- Предводитель Вейра, казалось Лессе нелепым. Он никак не годился для
этого. Но его Хат настиг Неморту в ее последнем полете. А по традиции
(от этого слова Лессу уже мутило из-за всех связанных с ним
нелепостей) Предводителем Вейра становился всадник самца королевы. О,
внешне Р'гул вполне соответствовал своему положению - большой,
