Спорить с нею я не стал, сунув автоматический револьвер среднего
калибра в карман пиджака. Потом вернулся к ограждению, перелез через него
и двинулся по склону вниз, в сторону ущелья. Склон зарос густыми
растениями с мясистыми листьями, я шагал по ним, как по резиновому ковру.
Чуть пониже их сменил низкий кустарник. Между ветвей я увидел
поблескивающую, словно гигантское золотое яйцо, голову какой-то блондинки.
Дорис, сжавшись среди кустов, наблюдала за происходящим в оранжерее.
- Дорис? - шепнул я. - Не бойся...
Несмотря на предупреждение, она подпрыгнула, точно молодая серна, и с
криком побежала вниз по склону. Я догнал ее и велел успокоиться. Девушка
вся дрожала, тяжело дыша и пытаясь инстинктивно высвободиться из моих рук.
Я сжал ее плечи.
- Не бойся, Дорис, я не сделаю тебе ничего плохого...
- Мне больно! Пустите меня!
- Пообещай не двигаться и сохранять спокойствие.
Девушка слегка успокоилась, но я все еще слышал ее тревожное дыхание.
Рико и миссис Хантри прекратили засыпать яму и стояли рядом,
прислушиваясь и вглядываясь в темный склон. Я лег на землю среди кустов и
потянул девушку за собой. Прошла долгая напряженная минута, прежде чем они
продолжили свою работу. Вид у них был как у пары грабителей.
- Ты видела, что они закапывают, Дорис?
- Нет, когда я пришла, яма была уже засыпана.
- Откуда ты здесь взялась?
- Я заметила свет в оранжерее, а потом спустилась вниз и увидела эту
огромную кучу земли. Вы думаете, они зарыли труп?
Голос ее срывался от страха, но я уловил в нем оттенок
рассудительности, словно она говорила о сбывшихся ночных кошмарах.
- Не знаю, - ответил я.
Мы поднялись наверх, к изгороди, и, двигаясь вдоль нее, дошли до
дороги, ведущей к дому ее родителей. На площадке ждала Рут Баймеер.
- Как вы думаете, что мы должны сделать?
- Я позвоню капитану Маккендрику.
Она оставила меня в кухне одного. Через окно я посмотрел на
оранжерею, но увидел лишь свет в перекрестьях рам да временами какие-то
мелькающие тени.
Маккендрика не было в кабинете, и полицейская телефонистка какое-то
время пыталась его найти. Ожидая, я вспомнил, что в молодости капитан знал
Хантри, и подумал, не появится ли у него возможность снова встретиться с
пропавшим художником.
Маккендрик оказался дома. Трубку подняла какая-то женщина, чей
полуофициальный тон выдавал нетерпеливое пренебрежение. После недолгих
препирательств мне удалось добиться у нее разрешения поговорить с мужем.
Ему я рассказал, что творится в оранжерее миссис Хантри.
- Копание в собственной оранжерее не является криминалом, - сказал
он. - Я не имею права официально вмешиваться в это. Черт побери, вы можете
подать жалобу местным властям.
- А если они зарыли труп?
- Вы видели, как они это делали?
- Нет.
- Так что же, по-вашему, должен делать я?
- Подумайте об этом сами. Люди не копают таких ям и не засыпают их
потом ради забавы.
- Люди совершают множество странных поступков. Может, они чего-то
ищут?
- Например?
- Поломку в канализации. Я знавал людей, перекапывавших весь свой
участок в поисках поврежденного куска провода.
- Люди типа миссис Хантри?
Он задумался над ответом.
- Думаю, будет лучше, если мы закончим этот разговор. Если вы
намерены что-то предпринять, то я не хочу ни о чем знать.
- Есть еще одна вещь, о которой вы не хотите знать, но я хочу вам о
ней сообщить.
Маккендрик вздохнул или зевнул от скуки.
- Только побыстрее, ладно? У меня еще много дел, а уже поздно.
- Вы знаете молодую женщину по имени Бетти Сиддон?
- Еще бы! Постоянно морочит мне голову!
- Вы ведь не видели ее сегодня вечером, правда?
- Нет...
- Похоже, что она пропала.
- То есть?
- Как сквозь землю провалилась, я не могу найти ее.
- Как давно?
- Уже несколько часов.
Маккендрик принялся кричать на меня, раздражение в его голосе
мешалось с насмешкой.
- О Господи! Но это же ничего не значит! Можно было бы утверждать,
что она пропала, если бы ее не было неделю или две!
- Давайте подождем лет двадцать, - предложил я, - до тех пор все мы
умрем!
Собственный голос, громкий и злой, странно прозвучал в моих ушах.
Маккендрик заговорил тише, словно желая подать мне хороший пример.
- В чем дело, Арчер? У вас что, пунктик по поводу этой девушки?
- Я волнуюсь за нее.
- Ладно, я скажу моим людям, чтобы ее поискали. Доброй ночи.
Я сидел с молчащей трубкой в руках, чувствуя давно знакомые злость и
боль. Жизнь моя проходила на границе двух миров. Один из них был реальным
миром, где человеческая жизнь редко оставалась вне опасности, а острие
действительности было действительно острым. Маккендрик, должно быть,
существовал в ином мире - среди традиций и предписаний - где официально
признавалось только то, что прошло по служебным каналам.
Сидя в темной кухне, я видел двух грабителей, заканчивавших свою
работу у засыпанной ямы. Мне показалось, что они собирают срезанные
растения и рассыпают их по свежей земле. Потом Рико поднял с земли
какой-то коричневый мешок, закинул его себе на плечи и вышел к стоящему у
крыльца автомобилю. Открыв багажник, он свалил свой мешок туда.
Миссис Хантри погасила свет в оранжерее и вернулась в дом следом за
ним.
Я сел в свою машину, съехал с холма и остановился за углом улочки,
ведущей к дому миссис Хантри. Хотя события этой ночи и действия людей
укрывались от моего понимания, я начал улавливать их ритм. Спустя неполных
пятнадцать минут, я увидел свет фар машины, приближающейся со стороны дома
Хантри. Рико, одиноко сидящий за рулем машины своей хозяйки, миновал меня
и свернул к автостраде.
Я двинулся за ним на некотором расстоянии, но достаточно близко для
того, чтобы увидеть, что он занял полосу, ведущую на север. В это время на
автостраде царило еще довольно оживленное движение, машины двигались в
туннеле ночной темноты, будто бесконечная огненная гирлянда. Мы миновали
освещенные башни университета, густонаселенные дома студенческого городка
- места моей вчерашней первой встречи с Дорис, узкий перешеек, ведущий к
пляжу, где было найдено тело Джейка Витмора.
Рико держался автострады, а я ехал за ним. За городом движение
постепенно уменьшилось, на шоссе остались только грузовики, автомобили
ночных путешественников и другие машины, встречающиеся обычно вне городов.
Неожиданно Рико свернул с автострады направо, а потом налево, под виадук.
Я вывернул на боковую дорогу, некоторое время подождал, чтобы он не увидел
меня, а потом, погасив фары, двинулся за ним в сторону побережья.
Целью его путешествия был деревянный мол, глубоко выдающийся в море.
В трех-четырех милях от его конца стояло несколько буровых вышек,
сверкающих огнями, словно новогодние елки, лишенные хвои. Дальше к северу
светился огромный столб горящего газа, будто грозная Статуя Свободы
западного побережья.
На фоне этих многочисленных огней мне был ясно виден силуэт Рико,
приближавшегося к краю мола, согнувшись под тяжестью своего мешка. Я вышел
из машины и тихо двинулся следом за ним, постепенно уменьшая расстояние
между нами. Когда он дошел до края мола, я был у него за спиной.
- Брось это, Рико! И подними руки, - тихо сказал я.
Он зашатался, пытаясь перевалить свою ношу через ограждение. Мешок
зацепился за верхнюю перекладину и со стуком упал на доски мола. Рико
развернулся и бросился на меня с кулаками. Уклоняясь от ударов, я
несколько раз стукнул его по корпусу, а потом разок навесил по скуле. Он
свалился и лежал неподвижно, так что я смог его обыскать. Оружия при нем
не было.
Развязав шнур, стягивающий мешок, я высыпал на доски часть его
содержимого. Там были перепачканные землей человеческие кости,
поврежденный череп и ржавые части автомобильного мотора.
Рико со стоном повернулся на бок, потом тяжело поднялся и снова
бросился на меня. Он был достаточно тяжел и силен, но реакция его
оставляла желать много лучшего, откинутая голова моталась из стороны в
сторону. Мне не хотелось снова бить его, поэтому я сделал шаг назад,
достал револьвер и велел ему успокоиться.
Вместо того, чтобы послушаться, он повернулся и, шатаясь, побежал к
выдающемуся в море концу мола. Потом принялся неловко перелезать через
барьер, ноги его соскальзывали с перекладин. Был отлив, и вода чернела
глубоко под нами.
Не знаю, по какой причине, но я не мог допустить, чтобы Рико прыгнул
в темные волны, а потому, спрятав оружие, обхватил его за пояс, стянул с
барьера и прижал к доскам.
Только доведя Рико до своей машины и захлопнув за ним дверцу, я
понял, почему происшедшее радует меня. Двадцать с лишним лет назад, возле
такого же залитого машинным маслом мола, я боролся в воде с человеком по
имени Паддлер и утопил его.
31
Капитан Маккендрик тоже был рад видеть Рико. Мы сидели в кабинете
капитана втроем в присутствии сержанта полиции, призванного записывать
показания. Рико молчал, пока не принесли мешок с костями и железом.
Маккендрик потряс мешком перед его лицом, изнутри до нас донесся странный
глухой стук.
Маккендрик вынул проломленный череп и положил на своем столе. Пустые
глазницы уставились в лицо Рико, он долго не мог оторвать от них глаз,
обводя губы сухим языком. Потом попытался почесать голову, но пальцы его
запутались в обвивающих ее бинтах.
- Когда-то ты был порядочным человеком, - сказал капитан. - Я помню,
как ты играл в волейбол на пляже. Ты любил нормальные здоровые игры и
нормальный здоровый труд - мыл машины, стриг газоны. И считал мистера
Хантри наилучшим хозяином, какого может желать себе такой молодой парень,
как ты. Помнишь, когда-то ты мне это говорил?
Из глаз Рико потекли слезы, проложив две блестящих дорожки вдоль
крыльев его носа.
- Это страшно, - пробормотал он.
- Что страшно, Рико? Что ты его убил?
Рико затряс головой и слезы растеклись по его лицу.
- Я даже не знаю, кто это такой!
- Для чего же ты вырыл его бедные кости и пытался избавиться от них?
- Не знаю...
- Как это? Делаешь - и не знаешь, зачем?
- Иногда... Когда кто-нибудь мне приказывает...
- Кто приказал тебе избавиться от этих костей, насовать в мешок
железа и бросить его в море? Кто поручил это тебе? - спрашивал Маккендрик.
- Не помню...
- А может, ты сам это придумал?
Рико вздрогнул, словно отшатнувшись от этой мысли.
- Нет!
- Кто же тогда?
Рико глянул в пустые глазницы. Лицо его стало еще более унылым,
словно, глядя в зеркало, он увидел свой истинный облик. Подняв руку, он
коснулся пальцами виска, проверяя, есть ли под кожей кости.
- Это череп мистера Ричарда Хантри? - спросил Маккендрик.
- Не знаю! Ей-Богу, не знаю!
- Что же ты знаешь?
- Немного... - простонал он, глядя в пол. - Я всегда был туповат...
- Да, это правда, но не в такой степени. Когда-то ты умел
позаботиться о себе, Рико, увивался за девочками, но не позволял им водить
себя за нос. Ты не совершил бы убийства ради какой-то бабы, покрутившей
перед тобой задом, для этого у тебя вполне хватит мозгов.
Пальцы сержанта исполняли прыгающий менуэт над клавишами пишущей
машинки. Рико всматривался в них так, будто они танцевали танец смерти,
рассказывая о его прошлом или, быть может, предсказывая его будущее. Потом
он принялся шептать что-то себе под нос, слишком тихо, чтобы мы могли его
