Майкл, но этот факт не мешал ему быть простаком. Возвышавшийся над
ними молодой человек отвернулся от них и закричал заключенным:
- Не останавливаться! Продолжать игру!
Заключенные, спотыкаясь и пошатываясь, устремились к противопо-
ложной корзине, у некоторых из них ноги заплетались.
- Садитесь сюда,- Блок указал на место рядом с собой.- Чесна,
будьте любезны, не сядете ли поближе ко мне? - Она подчинилась, под-
пихнутая стволом винтовки. Майкл занял место рядом, и Лазарев, озада-
ченный этим зрелищем, как и всем прочим происходящим, тоже сел. Двое
охранников стали в нескольких шагах от них.- Здравствуйте, Чесна.-
Блок потянулся и ухватил ее за руку.- Я так рад видеть вас...
Чесна плюнула ему в лицо.
Блок обнажил свои серебряные зубы. Бутц встал на ноги, но Блок
сказал: - Нет, нет. Все в порядке,- и огромный человек опять сел.
Блок вынул платок из кармана и вытер плевок со щеки.- Такой пыл! -
спокойно сказал он.- Вы - настоящая немка, Чесна. Просто не могу по-
верить.
- Я действительно настоящая немка,- холодно подтвердила она,- и
ни за что не стану таким немцем, как вы.
Блок не стал убирать платок обратно - на тот случай, если снова
понадобится.
- Разница между победителем и проигравшим - это огромная про-
пасть. Вы говорите со дна этой пропасти. О, хороший бросок! - Он
одобрительно похлопал в ладоши, Бутц тоже.
Гильдебранд выдал довольную улыбку.
- Это я научил его так бросать! - объявил тронувшийся в рассудке
доктор.
Игра продолжалась, заключенные вполсилы боролись за мяч. Один из
них упал, когда ноги у него заплелись, и Гильдебранд закричал:
- Встать! Встать! Ты должен играть на центре.
- Пожалуйста... я не могу...
- Встать.- Голос Гильдебранда стал менее мальчишеским, перепол-
нившись злобой.- Сейчас же. Ты будешь продолжать играть, пока я не
скажу, что игра окончена.
- Нет... Я не могу встать...
Щелкнул затвор винтовки. Заключенный встал. Игра продолжалась.
- Густав - доктор Гильдебранд - любит баскетбол,- объяснил
Блок.- Он прочитал о нем в американском журнале. Сам я этой игры не
понимаю. Я - футбольный болельщик. Но каждому свое. Да?
- Доктор Гильдебранд, похоже, правит игрой стальным кулаком,-
сказал Майкл.
- О, не надо опять про это! - Лицо Блока приобрело розовый отте-
нок.- Разве вам еще не надоело вынюхивать этот след?
- Нет, я нашел конец этого следа.- Майкл решил, что пришло время
для крупного калибра.- Единственное, чего я не знаю,- сказал он, как
будто почти случайно,- это где тот ангар, в котором запрятана "кре-
пость". Стальной Кулак - это название бомбардировщика Б-17, да?
- Барон, вы меня постоянно изумляете! - улыбнулся Блок, но глаза
у него были настороженными.- Вы, наверное, никогда не отдыхаете?
- Мне бы хотелось знать,- настаивал Майкл.- Стальной Кулак. Где
он?
Блок на мгновение замолчал, наблюдая, как злосчастные заключен-
ные бегали с одного края площадки на другой, а Гильдебранд выкрикивал
им про ошибки и промахи.
- Неподалеку от Роттердама,- сказал он,- на одном из аэродромов
"Люфтваффе".
Роттердам, подумал Майкл. Оказывается, не во Франции, а в окку-
пированной немцами Голландии. Почти в тысяче миль к югу от острова
Скарпа. Он почувствовал, что ему несколько не по себе от того, что
его подозрения оказались справедливы.
- Это сказано вам только потому,- продолжал Блок,- что вы и ваш
друг, этот бородатый джентльмен, которому я представлен не был и не
имею желания быть представленным, останетесь здесь, на Скарпе, пока
план не будет исполнен. Я думаю, что Скарпа будет для вас более труд-
ным орешком, чем Фалькенхаузен. И, кстати, Чесна, обмен один на один
- это по-честному, вы не согласны? Ваши друзья нашли Баумана, мои
друзья нашли некоего джентльмена, который встречал ваш самолет около
Юскедаля.- Он усмехнулся короткой, леденящей улыбкой.- Мне пришлось
провести на Скарпе целую неделю, приводя в порядок дела и ожидая вас.
Барон, я ведь знал, куда вы направитесь, когда выберетесь из Фалькен-
хаузена. Вопрос был только в том, сколько вам понадобится времени,
чтобы добраться сюда.- Он поморщился при виде стычки между двумя за-
ключенными, когда мяч выскочил с площадки.- Наш радар следил за тем,
как вы лавировали через минное поле. Вы проделали тонкую работу.
Китти! - подумал Майкл. Что же с ней?
- Надеюсь, однако, что здешняя тюрьма покажется вам более про-
сторной, чем апартаменты в Фалькенхаузене,- сказал полковник.- И, к
тому же, у вас будет замечательный свежий морской бриз.
- А где будете вы? Загорать на крыше под солнышком?
- Не совсем.- Блеснуло серебро.- Я, барон, буду готовить крах
вторжения союзников в Европу.
Это было сказано с таким апломбом, что Майкл, хотя горло у него
сжималось, не мог на это не ответить.
- В самом деле? И ради такого дельца вы даже будете согласны по-
жертвовать выходным днем?
- Я думаю, это займет гораздо меньше времени, чем один день.
Вторжение будет сорвано примерно через шесть часов после того, как
начнется. Британские и американские войска будут, топча и топя друг
друга, пытаться добраться обратно до своих кораблей, а командование
будет сходить от страха с ума. Это будет самым крупным военным прова-
лом для врагов Рейха и триумфом Германии. И при этом, барон, нашими
солдатами не будет потеряно ни единой пули из наших драгоценных бое-
припасов.
Майкл хмыкнул.
- И все это благодаря Стальному Кулаку? И разъедающему газу
Гильдебранда? Двадцать четыре стофунтовые бомбы не остановят тысячи
солдат. Более того, ваши войска могут и сами попасть под газы, взор-
ванные у них под носом. Поэтому скажите мне, из какой психушки вас
недавно выпустили?
Блок уставился на него. На щеке у него дрогнула жилка.
- О, нет.- Он зловеще хихикнул.- О, нет, мой дорогой барон! Чес-
на! Никто из вас не знает, верно? Вы думаете, что бомбы будут сброше-
ны на этой стороне пролива? - Смех его нарастал.
Майкл и Чесна переглянулись. Ужас клубком змей зашевелился в жи-
воте Майкла.
- Видите ли, мы не знаем, где будет вторжение. Есть десятки воз-
можностей.- Он опять засмеялся и вытер глаза платком.- О, Боже! При-
ятно было услышать такое наивное предположение! Но, видите ли, не
имеет значения, где будет вторжение. Если оно случится в этом году,
то оно начнется в ближайшие две-четыре недели. Когда оно начнется,-
сказал Блок,- мы сбросим эти двадцать четыре бомбы на Лондон.
- Боже мой,- прошептал Майкл и ясно представил себе это.
Никакой немецкий бомбардировщик не сможет пройти сквозь англий-
скую противовоздушную оборону. Королевские военно-воздушные силы
слишком сильны, приобрели слишком много опыта со времени начала битвы
за Британию. Никакой немецкий бомбардировщик не сможет даже прибли-
зиться к Лондону.
Но американская "летающая крепость" Б-17 может. Особенно такая,
которая будет выглядеть покореженной, пробитой во многих местах и
возвращающейся с боевого вылета в Германию. По сути, Королевские во-
енно-воздушные силы могут даже дать сражавшемуся самолету эскорт. Как
британские истребители могут узнать, что пулевые отверстия и повреж-
дения в сражении намалеваны берлинским уличным художником?
- Эти двадцать четыре бомбы,- сказал Блок,- начинены сжиженным
карнагеном, и внутри них есть немного мощной взрывчатки. Карнаген -
это название газа, изобретенного Густавом, этот газ - его великий
триумф. Он мог бы показать вам уравнение и химические реакции: я в
них ничего не понимаю. Все, что знаю я, это - что если этот газ вдох-
нуть, от него изменяется химизм собственных бактерий тела: микробы,
бактерии, которые вызывают разложение отмирающих тканей, становятся
плотоядными. Через некоторое время, от семи до двенадцать минут,
плоть начинает... скажем так... поедаться изнутри. Желудок, сердце,
легкие, артерии... все.
Майкл молчал. Он видел снимки и потому верил этому.
Один из заключенных упал и не шевелился.
- Встать.- Гильдебранд ткнул человека палкой в ребра.- Давай!
Вставай, я сказал! - Заключенный остался недвижим. Гильдебранд по-
смотрел на Блока.- Этот испортился. Приведите мне нового!
- Приведите,- сказал Блок ближайшему охраннику, и солдат поспе-
шил из спортивного зала.
- Команде красных придется поиграть с четырьмя игроками! - Гиль-
дебранд дунул в свисток.- Продолжать игру!
- Прекрасный образчик расы хозяев,- сказал, все еще ошеломлен-
ный, Майкл.- Он слишком мелко мыслит, чтобы понимать, что он идиот.
- Боюсь, что в некотором роде он и в самом деле идиот,- согла-
сился полковник.- Но в области химического оружия он гений, обошедший
своего отца. Возьмем, к примеру, карнаген: это просто фантастический
канцероген. Того, что содержится в двадцати четырех бомбах, вполне
достаточно, чтобы убить, по грубой оценке, около тридцати тысяч чело-
век, в зависимости от дождя и направления ветра.
Чесна пришла в себя, справившись с тем же шоком, который испыты-
вал и Майкл.
- Почему Лондон? - спросила она.- Почему бы вам просто не сбро-
сить ваши бомбы на флот вторжения?
- Потому, дорогая Чесна, что бомбить корабли - занятие неблаго-
дарное. Цели малы, ветры в проливе непредсказуемы, а натрий действует
на карнаген не самым благоприятным образом. Тот самый, что в соли.-
Он потрепал ее по руке раньше, чем она успела ее отдернуть.- Вы не
беспокойтесь. Мы знаем, что делаем.
Майкл тоже знал.
- Вы хотите бомбить Лондон, чтобы слухи об этом дошли до войск
вторжения. Когда солдаты услышат, что делает газ, они будут парализо-
ваны страхом.
- Именно так. Все они поплывут домой, как испуганные маленькие
мальчики, и оставят нас в покое.
Паника среди высадившихся войск свела бы почти к нулю все шансы
на успех. Солдаты неизбежно услышат об атаке на Лондон, если не из
Би-Би-Си, то из сплетен. Майкл сказал:
- Почему только двадцать четыре бомбы? Почему не пятьдесят?
- Б-17 может взять только такое количество. Для нашей цели этого
достаточно. Как бы то ни было,- он пожал плечами,- следующая партия
карнагена еще не прошла очистку. Это длительный, дорогостоящий про-
цесс, и одна ошибка может разрушить труды многих месяцев. Однако у
нас будет готово некоторое количество в соответствующее время, чтобы
охладить пыл ваших друзей с Востока.
В этих двадцати четырех бомбах содержится весь карнаген, готовый
к применению, понял Майкл. Но и этого было более чем достаточно, что-
бы завалить начатое вторжение и укрепить хватку Гитлера на горле Ев-
ропы.
- Кстати, кое-какая цель в Лондоне у нас все же есть,- сказал
Блок.- Бомбы будут падать повсюду от Парламент-стрит до Трафальгар-
ской площади. Возможно мы сможем даже достать Черчилля, когда он бу-
дет курить одну из своих отвратительных сигар.
Еще один заключенный упал на колени. Гильдебранд схватил этого
человека за седые волосы.
- Я сказал тебе передать мяч Матвею, так? Я не говорил тебе бро-
сать в кольцо!
- Мы, пожалуй, больше уже не увидимся,- сказал Блок своим незва-
ным гостям.- У меня будут после этого другие проекты. Хотя этот про-
ект всегда будет моей гордостью.- Он ослепительно улыбнулся.- Чесна,
вы разбили мое сердце.- Его улыбка сникла, когда он приподнял ее под-
бородок своим худым длинным пальцем. Она отвела от него свое лицо.-
Но вы - замечательная артистка,- сказал он,- и я всегда буду любить
женщину ваших фильмов. Охрана, отведите их обратно в камеру.
Подошли двое охранников. Лазарев встал, пошатываясь. Майкл помог
Чесне подняться. Наступив на раненую ногу, она побледнела от боли.
- Прощайте, барон,- сказал Блок, Бутц при этом просто бесстраст-
но уставился на них.- Надеюсь, вы сможете наладить хорошие отношения
с комендантом следующего лагеря, в котором оказались на этот раз.
