летающая лодка "блом-унд-фосс" со свастикой на хвосте скользила по
гладкой водной поверхности ярдах в двухстах от берега. Она сделала
два медленных круга вокруг рыбацкой флотилии, потом, взлетев, набрала
высоту и исчезла в низко плывущих облаках. Нацистские хозяева наблю-
дают.
Хёркс остановил грузовик перед каменным домом.
- Вы слезайте здесь,- сказал он Майклу, Чесне и Лазареву.- Мы
позаботимся о вашем грузе.
Ни Чесне, ни Майклу вовсе не хотелось доверять оружие и боепри-
пасы человеку, которого они не знали, но они не хотели идти на тот
риск, что оружие может быть найдено, если поселок будут обыскивать
люди из экипажа летающей лодки. Они с неохотой сошли с грузовика.
- Вы заходите туда,- Хёркс показал им на дом. Двери его блестели
от шеллака высушенных шкурок тюленьих бельков.- Отдыхайте. Ешьте.
Ждите.- Он надавил на газ и порулил дальше по грязи.
Майкл открыл дверь и вошел. Волосы ему причесал маленький водо-
пад серебряных колокольчиков, свисающих с притолоки, зазвеневших ве-
село, как в канун Рождества. Колокольчики прошлись и по волосам Чесны
и погладили щетинистую макушку Лазарева. Внутри дома было мрачно,
пахло рыбой и высохшей тиной. По стенам были развешаны сети и кое-где
на гвоздях висели вырезанные из журналов картинки. В глубине чугунной
печки мерцал слабый огонь.
- Эй! - позвал Майкл.- Есть здесь кто-нибудь?
Заскрипели пружины. На старом коричневом диване лежала большая
куча грязной одежды, куча эта зашевелилась и, когда вновь прибывшие
уставились на нее, села, проминая диван.
- Боже мой! - по-немецки выдохнул Лазарев.- Что это?
Чем бы оно ни было, оно потянулось за бутылкой водки, стоявшей
на полу рядом с собой. Большая смуглая рука вынула откупорила бутыл-
ку, подняла ее, и послышались звуки булькания жидкости. Затем отрыж-
ки.
Куча попыталась встать и, поднявшись, оказалась значительно выше
шести футов.
- Пожалуйте! - Голос был хриплый и пьяный. Женский голос.- Пожа-
луйте! - Она подошла к ним, в красноватые отблески печки. Доски пола
под ней жалобно скрипели, и Майкл удивился, что они вообще ее держа-
ли. В этой женщине было, должно быть, не менее двухсот пятидесяти
фунтов веса и, вероятно, шесть футов и два дюйма роста. Она приблизи-
лась к ним, колышущийся передвигающийся холм.- Пожалуйте! - сказала
она еще раз, пьяным заплетающимся языком. Широкое морщинистое лицо
ощерилось в улыбке, демонстрируя рот, в котором торчало лишь три зу-
ба. У нее были светло-голубые глаза миндалевидной эскимосской формы,
кожа медно-коричневого цвета и гладкие прямые волосы, остриженные
будто бы по горшку, бронзово-рыжеватого цвета: смесь, как понял
Майкл, эскимосских и нордических генов, боровшихся между собой за
преобладание. Она явно была очень необычной женщиной, и стояла с ух-
мылкой, завернувшись в складки разноцветного одеяла. Майкл решил, что
ей около сорока лет или даже больше, судя по морщинам и седине в ры-
жих волосах.
Она предложила им бутылку водки.
- Пожалуйте? - спросила она, в одной ноздре у нее торчала золо-
тая булавка.
- Пожалуем! - сказал Лазарев, принимая бутылку из ее рук, и
глотнул огненной жидкости. Он задержал дыхание, потом уважительно
энергично выдохнул и хлебнул еще раз.
Майкл поспешил высвободить бутылку из его пальцев и вернуть ее
женщине, которая облизнула горлышко и тоже сделала глоток.
- Как вас зовут? - спросила Чесна по-немецки. Женщина покачала
головой.- Ваше имя? - испытала она свои познания в норвежском, кото-
рый знала очень слабо. Затем прижала руку к своей груди.- Чесна.- По-
казала на Майкла.- Майкл.- Потом на довольного русского.- Лазарев.
- А! - радостно закивала женщина. Она показала между своих мас-
сивных бедер.- Китти! - сказала она.- Пожалуйте!
- Мужчина на ней, однако, будет иметь чертовские сложности,-
глубокомысленно заключил Лазарев.
Хижина была хоть и не совсем чистой, но зато теплой. Майкл снял
с себя парку и повесил на крючок на стене, в то время как Чесна про-
должала попытки общения с огромной, изрядно подвыпившей эскинордкой.
Все, что ей пока удалось понять, это то, что эта женщина живет здесь
и что у нее есть еще много бутылок водки.
Дверь открылась, зазвенели колокольчики, Хёркс прикрыл ее за со-
бой.
- Ну! - сказал он, стащив с себя шубу.- Вижу, вы уже познакоми-
лись с Китти!
Китти ухмыльнулась, допила бутылку и с шумом повалилась на ди-
ван.
- Она несколько не в ладах с мебелью,- как бы извиняясь заметил
Хёркс,- но довольно мила. Кто из вас старший?
- Я старшая,- сказала Чесна.
- Хорошо.
Хёркс стал разговаривать с Китти на певучем диалекте, который
для Майкла звучал смесью ворчаний и причмокиваний. Китти кивала, ух-
мылка у нее исчезла и она стала рассматривать Чесну.
- Я сказал ей, кто вы,- сказал Хёркс.- Она говорит, что ожидала
вас.
- Ожидала? - Чесна потрясла головой.- Не понимаю.
- Китти берется доставить вас на остров Скарпа,- пояснил Хёркс.
Он залез в шкафчик и вытащил оттуда коробку с песочным печеньем.
- Что? - Чесна посмотрела на женщину, которая закрыла глаза и
улыбалась, пустая бутылка лежала у нее на животе.- Она... она же пья-
ница!
- Разве? В такое время всем нам приходится выпивать.- Он взял со
стола побитый кофейник, потряс его, чтобы взболтать жидкость, затем
поставил на печку.- Китти знает море и знает остров Скарпу. А я ниче-
го не понимаю в лодках. Я даже не умею плавать. Что, впрочем, вам то-
же не пригодится, если вы столкнетесь с миной.
- Значит, вы говорите, что если мы хотим попасть на Скарпу, то
должны доверить ей свои жизни?
- Именно так,- сказал Хёркс.
- Скарпа! - глаза Китти открылись. Голос стал низким, горловым
рычанием.- Скарпа плохо! Патуу! - Она сплюнула на пол.- Нацистские
парни! Патуу! - Еще один плевок шмякнулся на грязный пол.
- У Китти,- продолжал Хёркс,- есть здесь своя лодка. Она была
лучшей рыбачкой на сотню миль вокруг. Она говорит, что раньше могла
слышать, как поют рыбы, и когда выучила их песни, то стала сама петь
им, и они тогда плыли в ее сети тоннами.
- Поющие рыбы меня не интересуют,- холодно сказала Чесна.- Меня
интересуют патрульные катера, прожекторы и мины.
- О, Китти хорошо знает, где они.- Он снял с крючков оловянные
чашки.- Китти раньше жила на острове Скарпа, до того, как пришли на-
цисты. Она, ее муж и шестеро их сыновей.
Раздалось звяканье отброшенной в сторону пустой бутылки. Она
упала в углу, рядом с тремя другими. Китти зарыла руку в одеяло на
диване и вытащила ее, сжимая новую бутылку. Остатками зубов она ее
откупорила, прильнула к горлышку и отпила.
- Что случилось с ее семьей? - спросил Майкл.
- Нацисты... скажем так... рекрутировали их помогать строить эту
чертову химическую фабрику. Они забрали из деревни Китти всех годных
для этого людей. И, конечно, саму Китти, потому что она сильна, как
лошадь. Затем они построили еще и аэродром, и тогда стали самолетами
привозить туда рабов. В общем, почти всех, кто там работал, нацисты
казнили. Китти тоже получила две пули. Иногда, когда погода становит-
ся действительно морозной, эти пули ее беспокоят.- Он потрогал кофей-
ник.- Боюсь, что кофе придется пить черным. Сливки и сахар у нас за-
кончились.- Он стал наливать им кофе; оно было густым и грязным.-
Китти лежала с пулями три или четыре дня. Она точно не знает, сколько
именно. А когда поняла, что не умерла, то поднялась и нашла весельную
лодку. Я познакомился с ней в сорок втором году, когда мое судно ушло
на дно с торпедой в брюхе. Я был тогда моряком в торговом флоте и, по
милости Божьей, оказался на плоту.- Он передал первую чашку Чесне,
затем предложил ей печенье.
- А что нацисты сделали тогда с телами? Почему она осталась жи-
ва? - Чесна взяла чашку и печенье.
Хёркс стал спрашивать Китти с помощью того же языка ворчаний и
причмокиваний. Китти отвечала тихим пьяным голосом.
- Они бросили их волкам,- сказал Хёркс. Он предложил коробку с
печеньем Майклу.- Печенье?
Оттуда же, откуда он доставал кофе и печенье, Хёркс извлек кор-
зинку с вяленой жилистой бараниной, которая лишь Майклу показалась
вкусной, а Чесна и Лазарев есть ее не смогли.
- Вечером у нас будет вкусное мясо в горшке,- пообещал Хёркс.- С
жиром, луком и картофелем. Очень вкусно, с солью и перцем.
- Я не могу есть жир! - сказал Лазарев, сбрасывая с плеч свою
парку и садясь за стол, где перед ним стояла чашка кофе. Его передер-
нуло.- Мне он всегда кажется похожим на блевотину.- Он потянулся за
чашкой.- Нет, я лучше поем просто лук с картошкой.
Позади него произошло какое-то движение, очень быстрое. Он уви-
дел блеск лезвия, и на него навалилась громада туши Китти, как обвал
в шахте.
- Не шевелись! - крикнул Хёркс, и тут лезвие ножа ударило в
стол, прежде чем Майкл или Чесна успели прийти русскому на помощь.
Нож для снятия шкур с тюленей, с выгнутым лезвием, воткнулся в
ободранную столешницу, между растопыренными указательным и средним
пальцами Лазарева. Он не попал по пальцам, но Лазарев отдернул руки к
груди и взвыл, как кот, которому наступили на хвост.
За его воплем последовал визгливый грубый пьяный смеха. Китти
выдернула нож из столешницы и прошлась по комнате в веселом танце,
похожем на неуклюжую и страшную карусель.
- Да она сумасшедшая! - рассвирепел Лазарев, осматривая свои
пальцы.- Совсем придурочная.
- Ох, простите, забыл предупредить,- извинился Хёркс после того,
как Китти спрятала нож в ножны и опять завалилась на диван.- Когда
она напивается, то часто развлекается такой игрой. Но она всегда про-
махивается. Вернее, почти всегда.- Он поднял свою левую руку; часть
пальца была обрезана до косточки.
- Ну так, ради Бога, отберите у нее этот нож! - закричал Лаза-
рев, но Китти уже закуталась в одеяла и глотками пила водку.
Майкл и Чесна спрятали руки в карманах своих парашютных костю-
мов.
- Нам важно как можно скорее попасть на Скарпу,- сказал Майкл.-
Когда мы сможем двигаться дальше?
Хёркс передал вопрос Китти. Китти на мгновение задумалась, на-
хмурив брови. Затем встала и, переваливаясь с ноги на ногу, вышла на-
ружу. Когда она вернулась, ноги стали покрыты грязью, то ухмыльнулась
и ответила.
- Завтра ночью,- перевел Хёркс.- Она говорит, что сегодня ночью
будет ветер, а вслед за ним придет туман.
- К завтрашней ночи я превращусь в ледышку,- Лазарев держал руки
в карманах, пока Китти не вернулась на диван, и тогда осмелился вы-
нуть их и продолжить есть.- Знаете,- оживился он, когда Китти захра-
пела,- есть еще кое-что, над чем нам следует подумать. Если мы попа-
дем на тот остров, сделаем все, что ваши героические умы предполагают
сделать, и выберемся оттуда живыми, то что же дальше? Вы, возможно,
заметили, что наш "Юнкерс" приказал долго жить. Я не смогу поставить
мотор назад даже с подъемным краном. Все крепления просто прогнили.
Итак, как мы отсюда выберемся?
Это был не единственным из тех вопросов, над которыми Майкл еще
не задумывался. Он глянул на Чесну и увидел, что у нее тоже нет на
него ответа.
- Я так и предполагал, что вы этого не знаете,- тихо сказал Ла-
зарев.
Но Майкл не мог позволить, чтобы эта проблема сейчас отравляла
его мысли. Сначала нужно попасть на Скарпу и разобраться с доктором
Гильдебрандом, а уж потом они найдут выход из этого положения. Надо
надеяться. Норвегия - не самое приятное место для летнего отпуска,
особенно если при этом за тобой охотятся нацисты.
Хёркс отобрал у Китти бутылку с водкой и пустил ее по кругу.
Майкл позволил себе один жадный глоток, а затем растянулся на полу и,
засунув руки в карманы, уснул почти в ту же минуту.
Глава 5
