юным Гитлером, спустились из фургона. Майкл последовал за ними, по-
следним вылез Мышонок. Лейтенант сказал Гюнтеру: - И ты тоже! Убери
этот вонючий фургон с дороги и следуй за мной! - Гюнтер хлопнул вож-
жами по лошадиному боку и подогнал фургон к сосенкам. Лейтенант по-
гнал Майкла, Мышонка, Гюнтера и двух других человек к грузовику, где
им выдали топоры.
Майкл огляделся, оценил взглядом, что немецких солдат было три-
надцать. Военнопленных было человек тридцать, они валили сосны.- Со-
блюдайте порядок! - рявкнул лейтенант, выглядевший как чисто выбритый
шнауцер.- Вы, двое, туда! - Он жестом указал Майклу и Мышонку напра-
во.- Остальные сюда! - указал налево Гюнтеру, Дитцу и Фридриху.
- Э... извините, сударь? - робко спросил Мышонок.- Э... что нам
предстоит делать?
- Рубить деревья, конечно! - Лейтенант сузил глаза и глянул
сверху вниз на бородатого и грязного Мышонка.- Ты также слеп, как и
глух?
- Нет, сударь. Я только поинтересовался, почему...
- Ты должен просто подчиняться приказу. Иди работать!
- Да, сударь.- Мышонок, держа топор под мышкой, поплелся, куда
указал офицер, а Майкл последовал за ним. Остальные перешли на проти-
воположную сторону дороги.- Эй! - заорал лейтенант.- Недомерок! - Мы-
шонок остановился и чуть согнулся, испуганный.- Единственный способ
извлечь из тебя пользу для немецкой армии заключается в том, чтобы
зарядить тобой пушку и выстрелить! - Несколько солдат рассмеялись,
будто сочли это хорошей шуткой.- Да, сударь,- ответил Мышонок и пошел
в поредевшие деревья.
Майкл выбрал место между двумя пленными и стал тоже рубить топо-
ром. Пленные не прекратили работу и никак не отреагировали на него.
Щепки летели в холодном утреннем воздухе, запах сосновой смолы смеши-
вался с запахами пота и изнурения. Майкл заметил, что у многих плен-
ных к робам была пришита желтая звезда Давида. Все пленные были муж-
чинами, все были грязны и у всех было одинаковое выражение лица, из-
можденное, с остекленелыми глазами. Они спрятались, по крайней мере
на время, в свои воспоминания, и топоры у них мелькали в механическом
ритме. Майкл свалил тонкое деревце и отступил назад, утирая лицо ру-
кавом.- Эй, там, не расслабляться! - сказал один из солдат, став по-
зади него.
- Я не пленный,- сказал ему Майкл.- Я - гражданин Рейха. И за-
служил, чтобы ко мне относились с уважением... мальчик! - добавил он,
поскольку солдату было самое большее девятнадцать.
Солдат зло глянул на него, с минуту было тихо, слышались только
стуки топоров, потом солдат прорычал что-то про себя и пошел дальше
вдоль шеренги работающих, неся в руках автомат "Шмайсер".
Майкл вернулся к работе, острие топора серебристо засверкало.
Под бородкой у него скрежетали зубы. Было двадцать первое апреля, во-
семнадцатый день с тех пор, как они с Мышонком покинули Париж и от-
правились в путь по маршруту, разработанному для них Камиллой и фран-
цузским Сопротивлением. Эти восемнадцать дней они ехали в фурах,
бычьих повозках, товарных поездах, шли пешком и гребли на лодке по
империи Гитлера. Они ночевали в подвалах, на чердаках, в ямах, в лесу
и потайных нишах в стенах и держались на той диете, которой могли их
снабдить помогавшие им. Иногда они бы и вовсе голодали, не найди
Майкл способ ускользнуть, сняв одежду, чтобы поохотиться на мелкую
дичь. И тем не менее оба, и Майкл, и Мышонок, похудели, каждый из них
потерял по десятку фунтов веса, они выглядели голодными, глаза запа-
ли. Но, опять-таки, такими же были большинство гражданских, которых
видел Майкл: пайки уходили к солдатам в Норвегию, Голландию, Францию,
Польшу, Грецию, Италию и, конечно, сражавшимся за их жизненные инте-
ресы в России, а люди в Германии, числом чуть меньшим, ежедневно уми-
рали. Гитлер мог бы гордиться своей стальной волей, но из-за его
стального сердца страна бедствовала.
Так что же насчет Стального Кулака? - думал Майкл в то время,
когда острие его топора взметало в воздух щепки. Он упоминал это со-
четание слов нескольким агентам от Парижа до Золингена, но никто из
них не имел ни малейшего представления о том, что они могли бы зна-
чить. Все они, однако, были единодушны в том, что это - кодовое на-
звание в стиле Гитлера, идеально подходившее к его воле и сердцу, и
мозгу, который, должно быть, тоже был из стали.
Чем бы ни был Стальной Кулак, Майкл должен был это выяснить, и
необходимость этого росла с приближением июня и дня неизбежного втор-
жения союзников - штурм побережья без полного знания того, с чем им
предстояло иметь дело, был бы самоубийством. Он повалил еще одно де-
рево. Берлин был менее чем в тридцати милях на востоке. Они дошли из
такой дали по изрытой воронками и освещаемой по ночам бомбовыми взры-
вами земле, уклоняясь от эсэсовских патрулей, броневиков и подозри-
тельных селян, для того, чтобы их зацапал желторотый лейтенантик, все
интересы которого ограничивались рубкой сосен? Предполагалось, что
Эхо в Берлине свяжется с Майклом - это было устроено Камиллой. На
этом этапе любая задержка была чревата осложнениями. Отсюда - меньше
чем тридцать миль, но топоры продолжают махать.
Мышонок срубил свое первое дерево и смотрел, как оно валилось.
По обеим сторонам от него размеренно трудились пленные. В воздухе во
все стороны густо летели щепки. Мышонок отдыхал, опираясь на топор,
плечи у него уже ныли. Где-то дальше, в глубине рощи, застучал дятел,
передразнивая топоры.- Давай, продолжай работать! - Солдат с винтов-
кой встал рядом с Мышонком.
- Я на минуточку отдохнуть. Я...
Солдат пнул его в икру правой ноги, не настолько сильно, чтобы
сбить с ног, но достаточно, чтобы оставить синяк. Мышонок скривился и
увидел, как его друг, человек, которого он знал только как зеленогла-
зого, прекратил работу и стал наблюдать за ними.
- Я сказал продолжать работу! - приказал солдат, казалось, не
заботясь о том, немец Мышонок или нет.
- Ладно, ладно.- Мышонок опять поднял свой топор и прохромал
чуть глубже в деревья. Солдат шел за ним по пятам, стараясь найти еще
причину, чтобы пнуть маленького человечка. Сосновые иголки царапали
лицо Мышонка, и он отводил ветки в сторону, чтобы подобраться к ство-
лу.
И тут он увидел прямо перед собой две свисавших темно-серых мер-
твых ноги.
Он глянул вверх, потрясенный. Сердце у него тревожно забилось.
На ветке висел мертвый человек, серый, с бородой как у Иова,
вокруг свернутой шеи обвилась веревка, рот был раскрыт. Руки у него
были в запястьях связаны за спиной, одежда выцвела до оттенка апрель-
ской грязи. Сколько лет было этому человеку, когда он умер, сказать
было трудно, хотя у него были волнистые рыжие волосы, волосы молодого
человека. Глаза вытекли, выклеванные воронами, и куски щек тоже были
вырваны. Это была худющая, иссохшая оболочка, шею которой обхватывала
проволочка, на которой висела табличка с поблекшими буквами: "Я де-
зертировал из своего взвода". Под этими словами кто-то нацарапал чер-
ным: "И ушел домой к Дьяволу".
Мышонок услышал чей-то придушенный вскрик. Это из его собствен-
ной глотки, дошло до него. Он будто бы почувствовал на себе эту пет-
лю.
- Ну? Что стоишь тут, раззявив рот? Сними его.
Мышонок оглянулся на солдата.- Я... нет... пожалуйста... я не
могу...
- Давай, недомерок. Принеси хоть какую-то пользу.
- Пожалуйста... Меня вырвет...
Солдат напряг мышцы, вожделея следующий пинок.- Я сказал снять
его. Повторять не буду, ты, малявка...
Его швырнуло в сторону, и он, споткнувшись о сосновый пенек,
уселся на заднее место. Майкл потянулся, ухватился за ноги трупа и
сильно дернул вниз. Гнилая веревка подалась, к счастью обрываясь
раньше, чем у трупа оторвалась голова. Майкл еще раз дернул, и верев-
ка лопнула. Труп свалился и упал у ног Мышонка мешком с костями.
- Проклятье! - солдат с раскрасневшимся вскочил лицом, сдернул с
карабина предохранитель и сунул ствол в грудь Майклу. Палец его де-
ржался на курке.
Майкл не пошевелился. Он уставился в глаза человека, глаза оби-
женного ребенка, и сказал: - Сохрани пулю для русских,- на чистейшем
баварском диалекте, поскольку его новые документы удостоверяли, что
он баварский фермер, разводивший свиней.
Солдат сморгнул, но палец его оставался на курке.
- Маннергейм! - крикнул лейтенант, шагая к ним.- Опусти винтов-
ку, дурак! Они немцы, а не славяне.
Солдат тут же подчинился. Он снова накинул предохранитель, но
все еще молча упрямо глядел на Майкла. Лейтенант встал между ними.-
Иди, смотри за теми,- сказал он Маннергейму, показывая на группу
пленных. Маннергейм поплелся туда, а офицер со щеками-пышками повер-
нулся к Майклу.- Не трогай моих людей. Понял? Я мог бы позволить ему
застрелить тебя, и был бы прав.
- Мы оба на одной стороне,- напомнил ему Майкл, взгляд его был
спокоен.- Разве не так?
Лейтенант молчал. Слишком долго. Не заметил ли он какую-то фальш
в моем диалекте? - подумал Майкл. Кровь у него застыла.- Дай-ка по-
смотреть на твои документы,- сказал лейтенант.
Майкл полез в свою покрытую грязью коричневую куртку и вынул до-
кументы. Лейтенант раскрыл их и стал изучать отпечатанные данные.
Здесь в правом нижнем углу, сразу под подписью чиновника по выдаче
разрешений, была официальная печать.- Фермер, разводящий свиней,- ти-
хо пробормотал он и покачал головой.- Боже мой, до чего дошло...
- Я по-своему тоже воюю,- сказал Майкл.
- Наверно. Но если бы все действительно воевали, русские не про-
рвали бы фронт. Эти сволочи не остановятся, пока не дойдут до Берли-
на. На какую службу ты пошел добровольцем?
- Мясника.
- Представляю, что у тебя в этом есть опыт, верно? - Лейтенант
брезгливо посмотрел на грязную одежду Майкла.- Когда-нибудь стрелял
из ружья?
- Нет.
- А почему не записывался добровольцем раньше?
- Растил свиней.- Глаз Майкла уловил движение, через плечо лей-
тенанта он увидел, как один из солдат шел в сторону фургона с сеном
Гюнтера, где было спрятано оружие. Он услышал, как Мышонок кашлянул,
и понял, что тот тоже увидел.
- Черт возьми,- сказал лейтенант,- ты почти того же возраста,
что мой отец.
Майкл смотрел как солдат подошел к фургону. Кожа у него на за-
тылке напряглась. Солдат влез сзади на фургон и улегся на сене по-
спать. Несколько других солдат обзывали его и освистывали, но он
только посмеялся и, сняв свою каску, положил голову на руки. Майкл
видел, что еще три солдата сидели сзади на грузовике, остальные рас-
средоточились между пленными. Он глянул на Гюнтера через дорогу. Гюн-
тер перестал рубить дерево и смотрел на солдата, лежавшего, ничего не
ведая, на их арсенале.
- Ты выглядишь вполне годным. Не думаю, что мясницкая служба бу-
дет возражать, если ты несколько деньков поработаешь на рубке леса,
позащищаешь родину моим оружием.- Лейтенант сложил бумаги Майкла и
вернул их ему.- Мы должны расширить эту дорогу для танков. Понятно?
Ты послужишь во славу Рейха, и при этом даже не замараешь рук кровью.
Несколько дней, мрачно подумал Майкл. Нет, это совсем не подхо-
дит.
- Вы, оба, идите работайте,- приказал лейтенант.- Когда закончим
работу, поедете дальше своей дорогой.
Майкл увидел, как солдат в фургоне сменил положение, пристраива-
ясь поудобнее. Он слегка подровнял сено, и если он нащупает под собой
какое-нибудь оружие...
Просто ждать и смотреть, обнаружит он оружие или нет, было смер-
тельно опасно. Лейтенант уже шел обратно к грузовику, уверенный в
своих способностях убеждать. Майкл ухватил Мышонка за локоть и потя-
нул рядом с собой в сторону дороги.- Ты молчи,- предупредил его
Майкл.
- Эй, ты! - крикнул один из солдат.- Кто тебе сказал бросить ра-
